– Ксюша – бескорыстное создание, о деньгах в последнюю очередь думала. Небось отец Вадика – жадная сволочь, мальчик в него пошел. Нет в Жрачкине ничего от матери. И внешность не ее. Волосы жесткие, кудрявые, губы толстые, глаза навыкате, нос широкий, приплюснутый, цвет лица какой-то серый. А у Ксюши прямые волосы были, тонкие, как паутинка, черты лица мягкие, кожа белее снега, фарфоровая. Да, наверняка в папашу ребенок уродился характером. Хитрая бестия! Вот, смотрите, фото Ксении, здесь мы сняты вдвоем. Правда, она прелестна? Знаете, стоило Ксении отказаться от выгодной партии, как сыночек превращался в хама. У него была масса уловок, как сделать ей больно. Смотрели фильм «Цирк»? – С Любовью Орловой в главной роли? Конечно, – улыбнулась я. – В детстве он мне очень нравился, его часто показывали по телевизору. – Ксюше тоже. Она в тот момент, когда зрители баюкают чернокожего малыша, передавая его из рук в руки, начинала плакать. Моя бедная подружка была очень эмоциональна и ранима. А Вадим хохотал и всегда твердил: «Ребеночек урод. Этой Марион Дэвис что, белых мужчин не хватало? Мама, ты жалеешь расовую преступницу». Ну и дальше в том же духе. Мало того, что он ненавидел инородцев, так еще знал: мама обожает это кино, – и специально портил ей удовольствие от просмотра. Негодяй! – Не знаете, в каком институте обучалась Ксюша? – поинтересовалась я. – Она рассказывала, да я позабыла, – отмахнулась собеседница. – А зачем вам? – Просто так, – пробормотала я, – вдруг любопытно стало. После разговора с Ибрагимовой я спустилась к Сперанскому. – До трех дня еще далеко, – с недовольным видом заявил он, увидев меня. – Ты перепутала время, явилась раньше. – Поговорить надо, – ответила я, стаскивая туфли. Вадик насторожился. – О чем? Если надеешься получить прибавку к жалованью, то у меня сейчас денег нет. – Речь не о финансах, зарплата меня вполне устраивает, – успокоила я его. – Ладно, – смягчился Сперанский, – пошли на кухню, сделаешь мне чаю. – Как Нина? – поинтересовалась я, засыпая заварку в фарфоровый чайник. – Без изменений, – ответил Вадим, и я поняла, что он сегодня не звонил в клинику. – И Надюша по-прежнему в реанимации. – Ей поставили диагноз? – спросила я. – Думали, отравление, теперь считают, что она подцепила какую-то инфекцию, – поморщился Вадим, принимая из моих рук кружку с чаем. – Этак я с голоду умру… Даша, ты умеешь суп варить? – Нет, – ответила я, – повариха из меня никакая. – Как тебя только гражданский муж терпит? – удивился психолог. – Он меня любит за душевные качества, – гордо заявила я. – За душевные качества? – повторил Вадим. И рассмеялся: – Баба должна уметь вести домашнее хозяйство. – Нина кормила тебя исключительно дешевыми полуфабрикатами, – не упустила я возможности кольнуть психолога. Вадик отхлебнул чаю. – Ага. И она никогда не насыпала столько заварки. У Нины было другое, очень ценное для жены качество: она экономно расходовала деньги, ни копейки меж пальцев не просачивалось. Но я люблю вкусно поесть, мне понравились кулинарные изыски Надюши. И мужчина не может жить один, ему нужна супруга, которая уберет квартиру, приготовит обед, постирает, погладит. – Ты описал круг обязанностей домработницы, – хмыкнула я. – Кстати, служанка обойдется дешевле законной супруги. Вадим отодвинул пустую чашку. – Секс – очень важный аспект жизни. С горничной не спят, это неприлично. А с женой – пожалуйста. – Поэтому, когда Нину увезли, ты проявил интерес к Наде, – усмехнулась я. – Очень удобно, долго новую невесту искать не пришлось. Не смутило, что Нина жива? – Считай, что ее нет, – деловито сказал безутешный супруг. – Кора головного мозга у нее погибла. Думаю, надо согласиться на отключение системы жизнеобеспечения. Я уставилась на Сперанского. Он монстр? Или ему просто незнакомо чувство жалости? – Надя мне не посторонняя, – вещал создатель амулетов, – я знаю ее не первый день, и, конечно, умение так вкусно готовить весьма приятный бонус. Но в процессе тесного общения я понял: Надежда не экономна. Спаржа, тунец, оливки! На один ужин потрачено слишком много, Нина на такую сумму неделю, если не больше, нас кормила. Я аккуратно указал Надюше на ее расточительность, а она не поняла и давай спорить: «Белая спаржа прекрасный гарнир!» Вот ведь чушь! Можно сварить картошку. – Одна дрянная хозяйка, но экономная, другая суперповариха, да денег не считает, – с иронией сказала я. – Вот бы их объединить и одну жену вылепить, да? Но обе сейчас в больнице, некому о тебе позаботиться. – Я попал в сложное положение, – заныл Вадим, – ни одной чистой рубашки нет. Слушай, помоги по дружбе, а… – Постирать сорочки, прибрать в квартире и приготовить немудреный ужин, не потратив много средств? – уточнила я. – Да. – За бесплатно я и пальцем не шевельну, – заявила я. – По дружбе! – повторил Вадим. – Люди обязаны помогать тем, кто в беде. – Вот я и хочу это сделать, – произнесла я. – Молодец! – обрадовался фэншуист. – Спасибо тебе. Грязное белье в корзине, в ванной. – Нет, я говорю о другом, – охладила я радость Сперанского. – Назови мне того, кто заказал амулет на смерть Стебункова. – Опять двадцать пять… – Он скорчил недовольную гримасу. – Уже сто раз говорил: я не афиширую своих клиентов. – В особенности тех, кто желает смерти близким? – с самым невинным видом спросила я. Вадим начал злиться. – Я впервые взялся за такой заказ. Я открыла сумочку, достала оттуда несколько листов и положила на стол. – Что это? – удивился Сперанский. – Многие газеты сейчас имеют онлайн-версии, – объяснила я, – сама пришла к тебе на работу по объявлению в бесплатном издании. Вот я и подумала: вероятно, ты разыскиваешь в Сети не только служащих, но и клиентов. Смотри, интересное сообщение. «Психолог, создатель амулетов решит все ваши проблемы в личной жизни и бизнесе. Любые дела самой высокой сложности. Дорого. Эксклюзивно. Гарантия тайны. Выезд по вызову в любое место Москвы и области». И телефон Нины. Звучит многообещающе. – Где ты это нарыла? – сморщился Вадим. – Неужели я плохо объяснила? – удивилась я. – Во Всемирной паутине. – У нас пиаром Нина занималась, – пожал плечами фэншуист. – Мало ли что ей в голову взбрело, я не контролировал жену. Я творческий человек, а не офисный планктон, моя задача создание амулетов. – Иван Гаврилович жив, – перебила я Вадюшу, – а ты получил предоплату, но не выполнил работу. Заказчик небось очень зол. – Ну, вероятно, – промямлил Вадик. – Он с тобой не связывался? – не отставала я. – Пока нет, – пробурчал врун. – Неужели клиент не устроил тебе скандал? Не потребовал вернуть задаток? – упорно ехала я по накатанной лыжне. – Если понадобится, сию секунду верну ему сумму полностью, – заявил психолог. – Расстанешься с хорошим кушем? – не поверила я своим ушам. – Раз работа не выполнена, то и платить не за что, – хмуро пояснил собеседник. – Кто бы мог подумать, что такой опытный мастер совершит детскую ошибку – не подумает об освещении… – подначила я его. Вадим покраснел, но не произнес ни слова. – И очень стремно браться за такой заказ, – прошептала я. – Если Иван Гаврилович умрет, к тебе явится полиция и начнет задавать неудобные вопросы. Вадим сложил руки на груди и вздернул подбородок. – О том, что его смерть спровоцировал талисман, никто не догадается. Я тщательно храню тайну клиента, никому не говорил о заказе. Я покосилась на него. – Но мне же известно о твоей работе. Отвозила тебя и Нину к нему, поднималась с вами в квартиру и ездила за деньгами для полиции. Сперанский схватил пустую чашку. – Я перенервничал и допустил ошибку, хотел избежать ареста. Ты собралась шантажировать меня? А не боишься? Осторожней, а то я сделаю амулет, и у тебя ноги и язык отнимутся. Со мной лучше дружить! Да и не поверят тебе тупые полицейские. Они ничего не смыслят в амулетах, идиотам отпечатки пальцев нужны и прочие доказательства. – Странно, что ты не опасаешься заказчика Стебункова, – произнесла я. – Конечно, полицейские вряд ли отнесутся серьезно к версии о заряженном на смерть талисмане. Но стражи порядка вломятся к тебе по другой, не связанной с профессиональной деятельностью причине. Ты станешь основным подозреваемым в деле об убийстве друзей Ивана Гавриловича и его самого. – Это еще почему? – взвизгнул Вадик. – Я с ним не знаком, в гости к бизнесмену не ходил, чай-кофе с ним не пил. Как вообще моя фамилия появится в этой истории? – Стебунков не женат и очень богат, – промурлыкала я. – Даже если Иван Гаврилович завещал активы, квартиры, бизнес своим служащим, кошкам-собакам или пустил нажитое на благотворительность, ты имеешь право подать в суд и получить часть его состояния.