– Это было даже лучше. Я очень беспокоился, что меня могут в любой момент пристрелить, и совсем забыл про то, что следовало бы нервничать по другому поводу. – Смешно, но я тоже боялась, что меня вот-вот застрелят. Кондор почувствовал, что женщина улыбается. – Бах! – сказала она. Оба засмеялись, и кровать заколыхалась под ними. – Чего еще мне надо бояться? – шепотом спросила Мерль. – Опасность получить пулю, пожалуй, на первом месте в списке. Дальше можно добавить все, что угодно. Боюсь, о привычной спокойной жизни на какое-то время придется забыть. – А может, я не хочу возвращаться к привычной жизни. Может, мне повезло, что в моей жизни что-то изменилось, – сказала женщина, и Кондор почувствовал прикосновение ее пальцев к своей груди. – Думаю, мне в первую очередь следует беспокоиться за тебя. – В смысле, как бы меня не пристрелили? – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. – Кем бы я ни был, мне слишком поздно менять свою жизнь, – сказал Кондор, немного помолчав. Потом повернулся на бок, чтобы Мерль могла видеть его лицо, хотя прекрасно понимал, что его выражение скорее всего ни в чем ее не убедит. – Но я не хочу, чтобы пострадала ты. Женщина легонько коснулась губами его груди. – Что я должна делать? – спросила она. – Действуй по ситуации. Конечно, это не значит, что ты можешь делать все, что угодно, но так по крайней мере у тебя есть шанс избежать пули. – Ты хочешь сказать, что все зависит от того, как пойдут дела у тебя? – Пулям нет до этого дела. Им важно только то, где ты в данный момент находишься. Наступила долгая пауза. – Давай вставать, – сказала наконец Мерль. Она отодвинулась от Кондора и, спустив ноги с кровати, встала. Стоя спиной к нему, протянула назад руку. – Пойдем, – сказала она. – Нам надо принять душ. Они долго стояли вместе под струей горячей воды. Кондор с наслаждением намылил сначала туловище и ноги, потом голову, стараясь не задеть женщину локтем. Затем, смыв пену, намылил ее удивительно хорошо сохранившееся тело – полную грудь, почти не тронутый ожирением живот, крепкие, сильные бедра. – Мне известна одна вещь, которая тебя беспокоит, – внезапно сказала Мерль. Кондор почувствовал, как у него участился пульс. – Да, – продолжила она. – Ты переживаешь из-за того, что втянул меня в эту историю. Кондор продолжал молчать. Она прижалась к нему, обхватив его руками, постояла так немного, а потом отодвинулась и закрыла краны. – Но это мой выбор – быть с тобой, – сказала она. Кондор и на этот раз ничего не ответил. – Я принесу нам полотенца, – сказала Мерль и вышла из-за пластиковой занавески. Сняв с полки три полотенца, одно она обернула вокруг головы, сделав из него подобие чалмы, другое обвязала вокруг груди, прикрыв тело до середины бедер. Третье бросила Кондору и улыбнулась, когда он не слишком ловко его поймал. – Нам предстоит большая стирка, – заявила Мерль и направилась в спальню. Кондор, наскоро вытершись, последовал за ней. Она взяла со стула его одежду и быстро опустошила карманы, выложив остатки денег и носовой платок на тумбочку. – Не знаю, как быть с твоим термобельем, но я, пожалуй, его тоже постираю. Говорят, в ближайшие пару дней будет тепло. Коричневые пятна на воротнике твоей голубой рубашки должны отстираться. Я не очень-то большая мастерица гладить, но если она будет очень мятая, наденешь черный свитер из коробки с забытыми вещами – мне кажется, он тебе подойдет… Она вдруг заметила, что он смотрит на нее, но при этом словно ничего не видит. – Что? – спросила Мерль и улыбнулась. Ответа не последовало. Она нахмурилась. – Вин! Что с тобой? Ты в порядке? – Ты не должна стирать мою одежду. Ты не… – У тебя ничего не выйдет, если твои противники будут догадываться о твоем приближении по запаху, – попыталась пошутить Мерль. – Кто бы они ни были, тебе конец, – сказал Кондор. Она всмотрелась в лицо Кондора. Развязала тюрбан из полотенца на голове, отжала и вытерла волосы, после чего присоединила полотенце к вещам, предназначенным для стирки. Закрыла глаза и несколько раз медленно наклонила голову то в одну, то в другую сторону. Потом сняла полотенце, прикрывавшее ее тело, обнажив тяжелую грудь и все еще мокрые живот и бедра. И наткнулась взглядом на глаза Кондора, стоящего у кровати с полотенцем через плечо. В этих глазах она увидела выражение изумления, восторга и… беззащитности. Бросив полотенце на пол, она подошла к нему и обняла за шею. Тела их прижались друг к другу. Он поцеловал ее мокрые волосы, потом влажную кожу виска, гладя плечи и спину. Потом попытался найти ее губы, но она уткнулась лицом ему в грудь, прошептав: – У нас слишком мало времени. Потом подняла голову, и их губы слились. Его ладони охватили ее ягодицы. Прервав поцелуй, она впилась губами в его шею, потом в грудь. Затем села на край постели и сказала: – На это времени хватит. – И с этими словами притянула его к себе. Ощутив ее губы, увидев, что она делает, Кондор почувствовал, что от наслаждения вот-вот потеряет сознание. Быстро достигнув кульминации, он не смог подавить еще один вырвавшийся из груди вскрик. После этого они еще какое-то время лежали на кровати. Однако вскоре она встала и прошла в ванную. Кондор услышал, как она чистит зубы. Вернувшись, Мерль снова легла рядом с ним и, улыбнувшись, сказала: – Ты можешь воспользоваться моей бритвой, когда придешь в себя. Она лежит на краю ванны. И твоя зубная щетка там же. Затем быстро надела черный лифчик и такие же трусики, свободные джинсы и голубую рубашку. Еще раз тщательно вытерла полотенцем волосы, но они все же остались влажными. Взяла со стула вещи, приготовленные для стирки, и сказала: – Пойду сварю кофе. – Прежде чем выйти из спальни, постучи в дверь. – Но это моя квартира. – Уже нет. Несколько озадаченная, Мерль улыбнулась и постучала в дверь спальни изнутри. Потом выждала немного и постучала снова. – Одну минуту, – донесся из-за двери голос Фэй. Затем – меньше, чем через минуту, по расчетам Кондора, они услышали: – Входите. Мерль открыла дверь и, шагнув за порог спальни, тут же закрыла ее, так что Кондор даже не увидел свою напарницу. Синей одноразовой бритвой-станком явно пользовались уже неоднократно, так что, намылив лицо, он не без труда соскреб ею отросшую щетину. Почистив зубы пастой с сильным мятным вкусом, он вернулся в спальню и направился к коробке с забытыми вещами, чтобы подобрать себе что-нибудь из одежды… И вдруг упал навзничь на кровать. Ему на секунду показалось, что потолок давит на него, словно пресс. Оставайся здесь. На него вдруг нахлынул целый водопад бессвязных, беспорядочных воспоминаний. Песня Джона Стюарта. Размышления о том, что он должен был сделать, но сделать так и не смог. Мечты о том, чтобы сейчас остаться именно здесь – может быть, тогда… Мечты сводят тебя с ума. Как бы ты не свихнулся окончательно. Впившись взглядом в потолок, Кондор решил не смотреть, кто из призраков сказал эти слова. – Поздно. Я уже здесь, – сказал он. Не забивай себе голову всякой чепухой.