Питер слушал Арабеллу и смотрел на храм. Древняя архитектура не сильно интересовала его, он предпочитал памятники литературы, к этому приучил его начитанный отец. Однако он слышал об индейцах и не хотел отвергать возможность узнать что-то новое. Духовный голод от беспросветной несвободной жизни на острове, находящемся несколько вдали от мира, жители которого в основной своей массе отнюдь не принадлежали к интеллигенции, давал о себе знать. Они прошли под воротами, столбы которых были сделаны в виде тотемов, и вошли внутрь сооружения. В храме почти не было окон, так что внутри было темно, а воздух был немного спёртым, точно в пещере. Впереди была мощная двустворчатая каменная дверь, но она была закрыта. — Видите эту систему каналов в стене и вот эти четыре отверстия в виде пастей чудищ? Открыть эту дверь могут только два и более магов огня. Я пыталась, но у меня ничего не вышло. — А зачем тогда нужно было ждать солнцестояния? — Наверное, это что-то вроде милости бога солнца или праздник, я не знаю. Эта система всё равно давно сломалась. Мне просто дед про такую рассказывал. Может, это и вовсе не она. Арабелла подошла к одной из плит, нагнулась и вынула её из пола. Под ней был проход. — По этому лазу можно пробраться в святилище. Идите за мной, там будет интересно! Девушка нырнула в тёмный узкий проход, и Питеру ничего не оставалось кроме как последовать за ней. Протискиваясь в полной темноте, обдираясь о шершавые плиты, он, однако, ни разу не пожалел об этой экскурсии: жажда приключений, казалось бы, насытившаяся и угасшая, вновь взыграла в нём. Когда Блад вылез из люка, Арабелла уже стояла на ногах. В правой ладони у неё пылал огонёк, которым она освещала сумрачное помещение за закрытой дверью. — Вы тогда говорили, что те, кого мы потеряли, не исчезают насовсем. Что после них что-то остаётся, — начала Арабелла и поднесла огонёк к одной из стен. Свет озарил огромную фреску, на которой были изображены, судя по всему, сами индейцы либо их странные боги. — Эти люди давно исчезли, ушли в прошлое, их цивилизация уничтожена, а храм, росписи, рисунки остались. Посмотрите — от из рук исходит пламя! Хотя стойте, сейчас вы увидите всё! Она отошла от стены и от Питера, сложила ладони вместе и резко подняла их над головой. Яркая огненная вспышка осветила высокие потолки, стены и пол святилища. Питер ахнул от неожиданности: всё помещение было расписано изображениями полуголых красных людей, их скромного, но незаурядного быта, жутковатым мифологическими чудовищами, странными обрядами, непонятными символами, и везде — знак пламени, магии огня. — Вам нравится это? — спросила Арабелла, отдышавшись: она долго поддерживала сильный огонь, прибегая к помощи дыхания, пока Питер рассматривал рисунки, и потому немного устала. — Нравится ли мне это? — восторженно переспросил Блад. — Да ведь это просто невероятно! Как будто путешествие в незнакомое прошлое, только не с помощью книги. Я даже успел заметить врача, который исцелял больного с помощью магии огня. Интересно, как они это делали и выздоравливали ли у них заболевшие? Верно, магия хорошо защищала и от врагов, во всяком случае я видел и воинов. — Против иных врагов магия бессильна, — вздохнула Арабелла. — Сейчас я вам покажу. Идите за мной. В самом конце святилища Питер увидел изображения мёртвых людей, на теле которых были пятна, и странных фигур с горящими горизонтальными палками, похожими на ружья. Эти росписи были сделаны менее тщательно, как-будто на скорую руку, но понять их можно было. — Это испанцы, что ли? — уточнил он у Арабеллы. — На Малых Антилах оставшихся индейцев-карибов добили англичане и французы, — покачала головой та. — Но не важно, мы не можем отменить совершённое нашими предками. Нам остаётся только сожалеть. — Эти пятна... Должно быть, это корь или оспа, которыми они заразились от пришельцев. Для нас это не очень смертельные болезни, а для них они оказались приговором, — заключил Питер. — Сразу видно врача! Тут, верно, было ещё что-то вроде шкапа с их письменами, но он исчез. Я не нашла здесь никаких предметов. Золота, кстати, тоже тут нет. По сути, святилище — главный и единственный источник информации. — И больше ничего нет? — огорчённо спросил Питер. — Письмена, оружие, посуда, утварь, остатки истлевшей ткани? Арабелла с удивлением и любопытством взглянула на его лицо, освещённое пламенем от её руки. — На самом деле тут много чего. Но чтобы это увидеть, нужно долго и внимательно вглядываться в эти рисунки, с пристрастием вчитываться в каждый символ, держа в руках перо и бумагу, и потом возвращаться сюда снова и снова. Если хотите, мы останемся здесь ещё и, быть может, вы откроете мне то, что я до сих пор не видела или не хотела видеть. Питер хотел было ответить "Да, давайте!", но вдруг внутри него колючим комком заскреблась безотчётная тревога, словно должно было что-то случиться. Что-то, что могло повлечь за собой неприятности. Поэтому он с тоской отказался. Лицо Арабеллы немного погрустнело, но она всё так же бодро сказала: — Тогда давайте выбираться наружу. Они находились на площадке сбоку от входа. Блад даже удивился, как, оказывается, было мрачно и душно внутри храма. "Точно в темнице", — подумалось ему. — Можно подняться наверх, оттуда вид необычный! — предложила Арабелла. — А могут ли нас заметить? — Вряд ли, тут слишком густые заросли. Осторожнее, не запутайтесь в лианах, и ступени могут крошиться под ногами! Точно царь и царица горы, они стояли и смотрели вокруг себя на Барбадос — крохотный островок, у которого, возможно, была большая тайна, а теперь он был лишь одной из многих колоний, где одни обладали, а другие работали, но и те, и другие страдали от жары и мух и боялись пиратов. Храм был точно каменный остров в зелёном море влажных джунглей, лишь напротив ворот была видна жёлтая полоска берега, а дальше — сапфировая лента моря, где вдали под английским флагом лениво и величественно шёл красный фрегат. — Красивый, — сказала Арабелла. — Жаль, трубы подзорной нет. — Продвигается осторожно, — заметил Блад, — верно, шкипер плохо знает местные воды. В порту бросит якорь через час, если не больше. — А вдруг он от самой Англии? Привезёт амнистию заключённым, и вы на нём домой поплывёте, а я тут опять одна останусь, — нараспев проговорила Арабелла, весело глядя на Питера, но тот смотрел на корабль, щуря глаза. — Сомневаюсь... — медленно ответил он. — И в чём же? — улыбнулась девушка. Блад повернулся к ней. — Во всём. Питеру корабль не понравился. Мало того, он напомнил ему о его горькой участи и заодно о плане побега, висевшего на ниточке с самого утра и находящегося на угрозе срыва. Подозрительный фрегат вырвал Блада из того очарования тонкой атмосферы откровения и увлекательной загадкой, которые подарила ему Арабелла. Даже заживающие ожоги на руках и ссадины, полученные в джунглях, начали давать о себе знать. — Думаю, можно спускаться и идти на наш холм, — предложила Арабелла. — Хотя мы сейчас в таком виде, что нам лучше остаться жить в джунглях! — засмеялась она, показав ладонью на грязную порванную одежду и растрёпанные волосы. Они пошли вдоль речки и вышли к её устью, после чего пошли прямо вдоль песчаного пляжа, и море омывало их босые ноги. Обувь искатели приключений бросили ещё в зарослях, когда у неё оторвалась подошва. Впрочем, невелика потеря. Они всё равно выглядели так, словно потерпели кораблекрушение на необитаемом острове, но лица у обоих были в общем-то весёлые. По крайней мере каждый делал вид, что ни о чём не переживает и его ничего не мучает. Но Питер всё-таки был доволен тем, что свисающие пальмовые листья и ветки деревьев скрывают их от подзорной трубы с красного фрегата, а наступающая жара и дикость места сводит на нет шанс случайной встречи с кем-нибудь ещё. Тут они наткнулись на полукруглую песчаную поляну, в глубине которой стоял маленький домишко из тростниковых стеблей, похожий больше на шалаш. Большой кусок парусины в зарослях прикрывал кучу неизвестных вещей. Растительность вокруг поляны была сильно обуглена, а некоторая и вовсе была выжжена. Однако на древесных стеблях были видны и следы мачете. Питер насторожился. — Кажется, здесь кто-то живёт. — Это я тут живу. Иногда, — захохотала Арабелла. — Надо же где-то пережидать периоды дурного настроения дяди и заодно тренироваться. — Тренировать магию огня? — Именно. Арабелла отошла на середину поляны, повернулась лицом к морю, сделала несколько быстрых, почти неуловимых движений руками и с выпадом вперёд пустила вдоль столб пламени, да такой, что им можно было бы легко поджечь дом. — Опасная вещь, эта магия огня, — заметил Питер. — Чем больше тренируешься, тем больше твоя сила и тем лучше ты её контролируешь. Поэтому магов стихий так мало. Арабелла повернулась к Питеру. — А каков ваш уровень владения магией воды? Вы, должно быть, тренировались с самого детства и теперь чувствуете себя со своей силой точно дельфин в рыбацкой сети? И вновь перед Бладом, как и несколько ночей назад, сверкнули двумя сапфирами недовольные глаза матери. — Боюсь разочаровать вас, но я не так силён, как, скажем, воин из племени воды северной Атлантики, однако моя магия всё же позволяет мне творить то, что не смог бы врач-немаг. Девушка с озорством улыбнулась. — Опять вы всё о медицине! Я хочу узнать, какой из вас боевой маг! Предлагаю провести небольшую тренировку в виде дуэли. Если вы, — Она ехидно сощурила глаза, — не устали, конечно. Арабелле удалось добиться своей цели и уязвить гордость Питера, так что они, предварительно размявшись и подготовившись, встали друг напротив друга. За спиной у девушки были заросли, за спиной Блада — море. — Раз... два... три! Питер, разумеется, немного слукавил, когда сказал, что боится разочаровать Арабеллу. Ночные тренировки в ущерб сну всё же принесли свои плоды. Он атаковал первым, быстро несколькими не самыми большими потоками оттеснил девушку к зарослям, ловко отбивая её удары, а потом в конце нанёс сокрушительный удар. Солёная вода окатила Арабеллу с головы до ног, она упала на спину. В лоб ей смотрело ледяное остриё. На губах Питера сияла улыбка победителя, он отбросил иглу прочь, помог девушке встать и изящным жестом, не без театральности, высушил её одежду. — Ловко, очень даже неплохо... — проговорила Арабелла, заправляя выбившиеся пряди за уши. — Это не восточная техника, тут есть приёмы бокса немагов, но гибкость и плавность истинного мага воды присутвует. А теперь можно драться по-настоящему. Да начала новой дуэли Блад не придал значения последней фразе. Но когда Арабелла мгновенно атаковала его огненным потоком, от которого он почти не смог уклониться, а затем, лишив опоры махом ноги, новым ударом правой по косой заставила оставить море слева, усложнив тем самым задачу, Питера охватили кое-какие сомнения в своём превосходстве над магом огня. Они окончательно рассеялись, когда огненный шар, пущенный в грудь, заставил необычного доктора грохнуться на мокрый песок. Не успел он и головы поднять, а Арабелла уже наклонилась над ним с занесённым пылающим кулаком. — Сдаюсь! — выдохнул Блад. Дальше — хуже. Начальная позиция Питера по-прежнему была возле моря, но потоки огня заставили его отойти вбок, а потом девушка и вовсе отогнала его к зарослям, лишив воды. Блад попытался драться в рукопашную, но Арабелла ловко вырывалась из его захватов, угрожая обжечь. На четвёртой дуэли море у Питера было по правую руку. По идее, это должно было усложнить задачу Арабеллы отогнать противника к зарослям. Закончилась это сражение, однако, так же, как и предыдущее. Но особенно унизительной была пятая дуэль, когда удар пламенем с ноги заставил мага воды сделать недокувырок в воздухе, зарыться лопатками в сырой песок и застыть в неловкой позе "головой вниз, кормой вверх". Бладу осталось только благодарить судьбу за то, что он не свернул шею, и мокрую одежду за отсутствие ожогов. Шаолиньское кунг-фу, лежащее в основе стиля магии огня Арабеллы, которому научил её дедушка, да плюсом куда более частые тренировки и дневное время суток совершенно не оставляли шансов полузабытым навыкам морских бродяг. Вдобавок Питера подвёл его предыдущий жизненный опыт, научивший драться на шпаге, ножах и кулаках. Для магии это в том виде, в каком проявлял их Блад, совершенно не годились. Но было и ещё кое-что. — Когда я сказала, что храм нужно долго изучать с пером и бумагой, я была серьёзна. — Арабелла с улыбкой наблюдала, как её поверженный противник пытается наиболее изящно встать на ноги, пытаясь сохранить хотя бы остатки солидности. — Свитков магии не сохранилось, да их могло и не быть, однако стены с их человечками поменьше, мелькавшими в определённом порядке, вполне позволяли изучить карибский стиль огня. Собственно, это он сейчас и был. Самообразование играет большую роль, не правда ли? Бладу осталось только беспомощно улыбнуться. Всё же ему удалось выиграть шестую дуэль, когда они сражались по колено в воде и прежняя тактика девушки была бесполезна. Она пыталась измотать Питера, быстро перебегая с место на место и нанося мелкие, но частые удары. Однако Блад всё же вспомнил основной принцип магии воды — обратить силу противника против него самого. И пусть он не мог водяным щупальцем зацепить Арабеллу, однако ему вскоре удалось лишить её опоры и победить.