Человек, конечно, не арбуз. Чтобы определить его качество, надо по нему не стучать, а щупать. И по желанию заглядывать в рот в поисках оставшихся зубов. Такое отношение к существу, наделённому разумом и вообще-то бессмертной душой, вызывало у Питера приступы сначала гнева, а потом тошноты. На счастье, тошнить ему было нечем. Но он увидел и другое. Рядом с губернатором был высокий и дородный мужчина в форме полковника милиции, с большим желтоватым лицом, на котором было какое-то недоброе выражение. Он стоял, словно ждал кого-то. Вернее, он ждал, но надеялся, что тот, кого он ждёт, всё-таки не явится. И тут сбоку, не из самого города, а с окраины, вылетела лошадь, испугав оказавшихся поблизости людей. Немного не доскакав до полковника, она круто повернулась, с неё спрыгнула девушка в элегантном, но немного потрёпанном костюме для верховой езды. Широкополая шляпа съехала набок, открыв продолговатое лицо с тонкими чертами, каштановые локоны были завиты, но теперь растрепались, движение девушки были хоть и резки, но не грубы, воспитание в ней всё-таки чувствовалось. Она подошла к желтолицему и начала что-то возмущённо ему объяснять. Что — Питер не расслышал, потому что толпа начала галдеть, а девушка стояла далеко. Полковник грубо сделал ей замечание, судя по всему, касающиеся внешнего вида и манер. Девушка демонстративно нахлобучила шляпу нормально и одёрнула полы кофты, потом снова начала что-то говорить. Тут взгляд её широко расставленных карих глаз скользнул в сторону Питера и некоторое время не переключался на других людей. Блад не сразу понял это, потому что сам не сводил удивленных глаз с этой особы. Он вспомнил, какое печальное зрелище являет собой: грязный, оборванный, лохматый, небритый. Должно быть, для любой дамы из приличного общества этакое пугало стало бы причиной плохого самочувствия. Наверное. Однако странная девушка продолжала на него смотреть. Не с презрением, отнюдь! Это была жалость и вместе с тем любопытство, точно Питер представлял для неё загадку. Другие пленники не произвели на неё подобного впечатления, хотя их положение, несомненно, вызвало участие, потому что девушка презрительно смотрела на "покупателей" и продолжала что-то выговаривать полковнику. В конце концов последнему это надоело, он прикрикнул на спутницу с обострённым чувством справедливости, та надулась и замолкла, угрюмо глядя на куплю-продажу из под своей огромной шляпы. Как чуть позже выяснилось, другие плантаторы просто прикидывали, кого можно взять с торгов. А первый выбор предоставился желтолицему другу губернатора — полковнику Бишопу. — Ваше превосходительство, разумеется, очень добры, но это какой-то мусор с улиц. Пользы от них на плантации не будет ни-ка-кой, чёрт бы меня побрал, — донёсся до Питера ответ последнего. Маленькие глазки презрительно щурились, оглядывая каждого из осуждённых. Затем полковник взял у капитана "Купца" список с именами. — Среди них нет магов? — Нет, полковник Бишоп. — Замечательно... Он остановился возле Джереми, оглядел его, ощупал, затем не глядя буркнул капитану свою цену. Капитан было возмутился, но полковник так зыркнул на него, что моряк на некоторое время замолк, а потом снова попытался начать торговаться, расхваливая Питта так, словно он был конём для скачек. В стороне от этого губернатор вился вокруг девушки в шляпе, неуклюже пытаясь флиртовать с нею. Девушка сначала делала вид, что не обращает внимания, но когда губернатор попытался коснуться её ниже спины, она злобно оскалилась и что-то прошипела. Губернатор испуганно отстал, а особа в шляпе значительно повысила свою репутацию в глазах Питера и понизила — в глазах всех остальных. Полковник в это время успел сторговаться не только насчёт Питта, но и насчёт некоего Волверстона. Гигант с одним глазом, — второй был потерян в сражении, — этот моряк средних лет привлёк к себе внимание. Питт был грустен: мысль о предстоящей разлуке с доктором, который стал ему другом и чуть ли не старшим братом, убивала его. Питер же теперь начал размышлять о чём-то левом и совершенно отошёл от реальности. — ...освободить его! Блад очнулся. Девушка снова была возле полковника, показывала хлыстом в сторону шеренги и о чём-то говорила. Полковник Бишоп подошёл к Питеру и начал рассматривать его, однако вскоре прекратил оскорбительную процедуру. — Мешок с костями! Очень нужен мне этот ублюдок, у меня денег что ли много? Блад не знал, радоваться ли ему этому сравнению или нет. Да, за время путешествия он действительно сильно отощал и как работник вряд ли кому-либо нужен, но всё-таки это оскорбление, как и всё происходящее. — Зато он выносливый! — влез капитан. — И настойчивый, что чёрт! Пока у меня все подыха... я хотел сказать, плохо себя чувствовали, он был на ногах и всех лечил. Он в общем доктор или типа того. А тощий — так он и до этого такой был. О природы, значит. Он из тех, кто всё выносит, вот такой. Берите, не пожалеете! Питер про себя пожелал капитану когда-нибудь испытать то же самое, чему он подвергает этих людей и его самого, но потом передумал и отменил проклятие. — Слышите, полковник? — хихикнул губернатор. — Берите! У женщины глаз острый, она сразу оценит мужчину, знает, на что смотреть! Девушка вздохнула с отвращением. К счастью, над шуткой посмеялся только сам губернатор. Полковник Бишоп подумал. Хорошо подумал. Шепнул что-то капитану, тот кивнул. Питер Блад, мешок с костями, был продан за десять фунтов стерлингов. Неделю спустя он шёл вдоль берега по дороге, ведущий на холм к северо-западу от города, где располагался дом его хозяина. Утро было солнечное, дневная духота ещё не наступила, поэтому идти просто, не спеша, было хорошо. Тут Питер увидел, что ему навстречу кто-то едет на лошади. Он отошёл в сторону, чтобы пропустить незнакомца, однако незнакомец явно искал встречи с Бладом. Когда лошадь подъехала ближе, Питер удивлённо посмотрел на всадника. Точнее, на всадницу. Это была та самая девушка, что настояла на его покупке полковником Бишопом, но теперь она выглядела совершенно по-другому: шляпа была поменьше, без украшений и из простой ткани, вместо костюма для верховой езды на девушке были лёгкая блуза и шаровары. Волосы были просто собраны в пучок на затылке. Кожа на её лице оказалась светлой, точно тропическое солнце было над ней не властно и ему не хватило сил даже на веснушки. — Ой, здравствуйте, а я вас искала! — поприветствовала она Питера звонким мальчишеским голосом. — Доброе утро, — вежливо ответил Блад. — Вы искали меня? Разумеется, ведь хозяйке полагается знать, где её имущество. Девушка сначала недоумённо посмотрела на него, а затем рассмеялась. — Моё имущество? Вот так штука! Пусть в небе сверкнёт молния, если я обладаю хоть что-нибудь на этом острове, кроме своей Дрюос! — Дрюос? — не понял Питер. — Что это? — Это моя верная лошадка, — девушка потрепала своего скакуна, — Дрюос — Дракониха Южных Островов. Я люблю драконов. Но кажется, я вам своё имя не называла. Она ловко спрыгнула с лошади и протянула своему собеседнику руку без перчатки. — Арабелла Бишоп, известная также как племянница полковника Бишопа и девушка с дурными манерами. Питер хотел было поцеловать её руку, но девушка опередила его и крепко задала ладонь бывшего захолустного доктора в своей. — Давайте будем друзьями! — сказала она после рукопожатия. — Тогда наше знакомство не задалось, но я хочу всё исправить и хоть как-то смягчить то оскорбление, которое была нанесено вашей чести и вашему достоинству. Питер, чьё лицо в последнее время не выражало положительных эмоций, впервые за много дней искренне улыбнулся своему собеседнику. — Меня зовут Питер Блад, и мне кажется, что ваши манеры всё же достойны одобрения. Девушка снова засмеялась, но этот раз как-то грустно. — Местные жители так не считают. Хоть мы очень далеко от Англии, девушка моего статуса должна вести себя как настоящая леди. А я, видите ли, грубая, постоянно устраиваю скандалы, ношу штаны, избегаю званых обедов, редко навещаю губернаторскую жену и до сих пор не нашла себе мужа. Питер внимательно смотрел на неё. Девушка говорила с сарказмом, но сказанное ею, видимо, всё-таки задевало её. Знакомство их действительно на этот раз было более удачным, ибо Питер на этот раз выглядел более презентабельно: несмотря на то, что его новая одежда была весьма скромная и бедная, он был умыт и его шевелюра больше не напоминала воронье гнездо. Арабелла вообще издали приняла его волосы за чёрный парик. — Вы говорили о миссис Стид, жене губернатора, которая страдает мигренями, — осторожно заметил Блад. — Кажется, я обязан вам своими относительно хорошими условиями жизни и некоторой свободой? Арабелла замялась. В голосе Блада ей почудилась издёвка. — Вы ведь про врачевание, да? — Нет... То есть да, и это тоже. Я про то, что теперь мой хозяин — полковник Бишоп, и... — Он ужасный человек, да, я это знаю, и быть рабом ужасно, я лишь хотела вам помочь! — единым духом выпалила девушка. Видя, что Питер несколько поражён её поведением, она пояснила: — Несмотря на то, что он брат моего отца, мы с ним всегда были далеки друг от друга, у меня просто не получилось иначе и теперь он мой единственный родственник. Я надеюсь, что у меня с ним нет ничего общего и никакая из его черт не досталась мне. Клянусь. — Вы его не любите? Арабелла вздохнула и отвернулась. — Здесь красиво, — Питер решил сменить тему, — несмотря на то, что это тюрьма. Бриджтаун после прошедших событий не кажется мне отвратительным городом. — А по-моему, Барбадос — одно из самых тоскливых и противных мест, где только живут англоговорящие люди. Для меня это тоже тюрьма, хоть не такая, как для вас. — Да, мы немного в разном положении, — заметил Блад. — Вас по крайней мере никто не станет бить за непослушание. Арабелла фыркнула: — Не, вы дядю не знаете! Единственная причина, по которой он меня так и не прибил, — это благоговейный страх перед моим отцом. Поэтому он немного боится и меня. Так что дядя может дать мне пощёчину, но, в общем-то, не более. Этого для усмирения недостаточно, конечно. Я ему помогаю, переводя французские письма, и немного участвую в делах, так что ему нет причин слишком сильно злиться на меня. Ох, знаете, — она встрепенулась, пусть её лицо не стало более радостным, — мы говорили о миссис Стид, а я должна её сегодня навестить. Вроде бы, она и вас тоже ждёт. Садитесь за мной и поедем вместе! Питер вспомнил, как много дней назад — словно это было в другой жизни! — Джереми так же звал его к больному, и с того самого момента жизнь пошла под откос. Вряд ли сейчас произойдёт что-то, что будет намного хуже этого, но всё же садиться позади малознакомой женщины да ещё держаться за её талию для Блада казалось ужасной невоспитанностью. Он просто не мог заставить себя это сделать. — Здесь не очень далеко. Благодарю за приглашение, но я пойду пешком. Арабелла лукаво улыбнулась. — Мы поедем не через город, а берегом, и за нами никто не будет следить! Садитесь, ибо я любительница быстрой езды, и вы меня не догоните! Поскольку девушка настаивала, Питеру пришлось подчиниться. Он сел, но придерживаться предпочёл за круп лошади. — Как поживают ваши друзья? Дядя запрещает мне ходить на плантации, меня туда надсмотрщики не пускают. — Достаточно сносно, — солгал Питер. Арабелла сделала вид, что этот ответ её удовлетворяет. Участь остальных купленных Бишопом осужденных действительно была незавидной. Несмотря на то, что полковник не был так жесток, как некоторые плантаторы из других городов Барбадоса, новые работники сахарных плантаций страдали достаточно и от душной жары, и от непосильной работы, и от кнутов надсмотрщиков, и от жизни в маленьких грязных шалашах. Не стоит говорить о том, что некоторые люди по-прежнему болели, а Питер не всегда успевал их лечить. С каждым днём осуждённые впадали в какое-то бездумное животное состояние и действовали на автоматизме, тупо покоряясь своей судьбе. Лишь Блад, который был избавлен от всего этого, сохранил ясность ума. — Расскажите о себе, пожалуйста. У вас такой интересный мягкий акцент, не похоже, что вы чистый англичанин, — попросила Арабелла. Питер коротко обрисовал свою жизнь по плану: родился, учился, немного путешествовал, стал врачом, попал в беду и теперь раб. — А я думала, что все ирландцы медные, рыжие, в веснушках, очень громко горланят песни и вечно лезут в драку! — засмеялась девушка. — У вас такие синие глаза, точно океанские воды. А свой загар вы приобрели в путешествиях? — Я в путешествиях много чего приобрёл, — скромно ответил Питер. — Это очень интересно! Мне бы тоже хотелось бы увидеть что-нибудь помимо этих пальм и богатых летних домов с красными крышами. Но то, что вы рассказали про Англию, сильно поразило меня. Неужели там действительно всё так плохо? — Благодаря стараниям нашего любимого короля Якова Англия стояла просто чудесной страной для жизни. Невиновных людей хватают и тащат в тюрьму, в то время как они делают свою работу и ни во что не вмешиваются. На Барбадосе лучше, здесь по крайней мере не видишь всего этого. Арабелла грустно вздохнула. Питер не мог вполне видеть её лица, но ему показалось, что на глазах у девушки блеснули слёзы. — А я скучаю по Англии. Мне хочется снова побывать в том доме, где мы жили. — Вы здесь не с рождения? — удивился Питер.