Питер дослушивать не стал и втащил уставшую и напуганную Мэри в дом, усадив на ближайшее кресло. Джеймс, бормоча, побрёл на кухню за холодным чаем. Блад позвал Арабеллу по имени, но ответом было молчание. Он искал её по всему особняку, в котором царил небывалый разгром. Полки отодвинуты, шкафы распахнуты, повсюду валяются книги, письма, бумаги, одежда, куски материи. Некоторые вещи были подожжены. Холодный пот прошиб Блада: неужели испанцы были здесь? Они увели её? Она жива или уже мертва? Почему Джеймс ничего не сказал? Наконец Питер обнаружил, что дверь на чердак заперта. Он постучал, но понял, что это бесполезно. С помощью магии воды ему удалось сломать засов. На чердаке никого не было, только верёвочная лестница была прибита к подоконнику да на крюке, бывшем в верхней перекладине оконной рамы, висела оборванная верёвка. Из окна на чердаке открывался вид на джунгли. Несколько деревьев были поломаны мимо пущенным ядром. На полу тоже был хаос, словно кто-то спешно выбрасывал ненужное из сумок, здесь была даже завёрнутая в тряпицы или бумагу еда. Арабелла с помощью Бонни сбежала из дома. Взмыленная и грустная Дрюос стояла непривязанная в конюшне, точно она сама туда пришла, без никого. Помимо неё там была ещё одна лошадь. Питер помог Мэри сесть в седло. — Уезжайте прочь отсюда и не возвращайтесь до наступления следующего дня. Этот слуга будет рядом с вами, ведь верно, Джеймс? — Ась? — спросил негр, садясь на Дрюос. — Ах, да, да, конечно, доктор, не беспокойтесь! Безопасность женщин превыше всего, да! Провожая взглядом лошадей, Блад горько вздохнул. Куда могла бы уйти Арабелла? В храм и жить там? Безумие. Только бы ей не попасться в руки врага... Если Блад правильно понял, то на берегу была бо́льшая часть команды, а в охране на корабле осталось лишь немного человек. Они, по идее, должны следить, чтобы на корабль не пробрался никто посторонний, но вряд ли стоит ожидать, что они добросовестно исполняют свои обязанности, в то время как их товарищи веселятся на берегу. Однако Питер полагал, что их всё равно могут заметить, слишком открытое место. На темноту рассчитывать не приходится, ночь будет ясной. А значит, у него нет выбора. — Послушайте, друзья мои! — обратился он к тем ссыльным, которые были готовы бежать с ним. — Да, именно друзья, потому что теперь мы должны держаться друг за друга и быть одной командой. Дружба подразумевает честность, и я раскрою вам один свой секрет, который поможет нам уйти отсюда и при этом предотвратить превращение этого городка в руины. То есть у меня есть план, который сработает не ценой жизни кого-либо из нас. Только сначала пообещайте, что не отвернётесь от меня. — Как можно, месье Блад! — воскликнул Хагторп. — Среди нас нет сукиных детей, чтобы бежать, поджав хвост! — провозгласил Волверстон. — Питер, — прохрипел бедный Джереми, — ты уже мог бы понять, что я с тобой до конца. — Хорошо, — сказал Блад, — тогда смотрите же! Он продемонстрировал изумлённым зрителям воду, выходящую из бурдюка гибкой змеёй вслед за движениями его руки. — Всё это время я был магом воды, и именно магия помогла мне тайно вылечить некоторых из вас. И этой ночью запрещённое искусство поможет нам обрести свободу. Я знаю, что оно противно богу и... — Да что ж ты раньше-то молчал, дурень?! — гаркнул басом гигант Волверстон. — Мы б уже в Кюрасао попали неделю назад! Да что там неделю — мы бы вообще захватили бы тогда "Ямайского купца", клянусь своим чёртовым глазом! — Господи... — перекрестился Хагторп, — божественный дар... Рядом с нами... — Питер, я люблю тебя, но ты не доктор, а больной, — покачал головой Джереми. — Ты серьёзно думаешь, что мы бога боимся? Питер улыбнулся. — Надеюсь, вы не боитесь заодно и дьявола. Приготовьте две шлюпки, я буду наводить прикрытие. Начинаем с наступлением ночи. Эмилиано стоял, оперевшись о деревянный фальшборт, и с тоской глядел на Бриджтаун, где горели огни, откуда доносились голоса. Весело там... Вино, девушки, возможность чем-нибудь разживиться... Тут тоже весело, конечно: на нижней палубе вовсю пируют и песни распевают, а он тут торчит часовым на корме как последний дурак. Тоска... И что ему понадобилось в Новом Свете? Ожидаемая шикарная богатая жизнь обернулась мордобоем, тычками, вонью, морской болезнью, жизнью от рейда до рейда с глухим пьянством в промежутке. Вот и ночь спустилась. Стало прохладней. По водной глади пополз туман. Выглянула полная луна и подсветила дымку. Выглядело фантастически, но Эмилиано было всё равно. Море давно намозолило ему глаза. Он отошёл от фальшборта, побродил туда-сюда и решил заняться одним из своих любимейших занятий: стал воображать себя богатым и удачливым идальго, у которого есть дом в Мадриде, к услугам всегда готовы собственная каравелла и дюжина красоток, по праздником он может ехать на карете на площадь и участвовать в празднествах, пирах, балах, вечерах... Лёгкий плеск вывел его из приятных грёз. Эмилиано вдрогнул, ощупал рукой кирасу, стукнул костяшками пальцев по шлему, убедился, что мушкет при нём, и осторожно выглянул за переборку. По верёвке, свисающей с кормовой галереи, кто-то лез наверх. Кажется, это с берега подошла шлюпка. И как он её упустил? — Кто там? Это ты, Педро? — громко прошептал он. — Si, — эхом откатился утвердительный ответ. Безалаберный сторож успокоился, но дурное предчувствие всё ещё крутилось маленьким ежом. Он снова выглянул, его взгляд встретился со взглядом того, кто лез. — Постой, ты не... Но ловкие руки уже вцепились испанцу в ворот. — Нет, всё верно. Я Педро. Правда, не тот, кого вы ждали, сеньор. Эмилиано перелетел через фальшборт. Ему показалось, что море устремилось ему навстречу, а потом он очутился в большом водяном пузыре. Солёная влага начала заливаться в дыхательные пути. Эмилиано опускался вниз головой, сквозь толщу воды глядя на две шлюпки, в которых сидели сбежавшие осуждённые. Затем море бесшумно поглотило его. Чужаки один за другим поднимались на борт, и вместе с ними на палубу толстыми щупальцами морского чудовища заползала вода. — А те-ик!-перь... п-последний т-тост! — пьяненький весельчак встал шатаясь и поднял чашу с вином. — За т-торжество короля Филиппа! — Мы уже в четвёртый раз будем пить за короля, а до этого пять раз пили за Испанию, — возразили ему. — Н-н-да? Т-тогда пью за п-посрамление к-короля Як-кова, м-мать его! — Хороший тост. Жаль, что вынуждены вас прервать. Весельчак повернулся в сторону голоса, вытращил глаза, потом завизжал и грохнулся на пол. Остальные испанцы тоже вскочили, но тут же упали: на полу был лёд. А перед ними возвышалась фантастическая толпа мужчин в рваных грязных одеждах с крадеными мушкетами в руках. Возглавлял их тощий высокий человек с растрёпанной чёрной гривой и горящими синими глазами на смуглом лице. Кровь испанцев похолодела от ужаса: им показалось, что вместо рук у синеглазого были щупальца. Но тут он пошевелил пальцами, и наиболее трезвые из пировавших догадались, что это лишь вода, которая силой магии стихий обволакивает конечности и служит оружием. Синеглазый выступил вперёд и продолжил говорить по-испански: — Я извиняюсь за то, что мы прервали ваше веселье. Вам следует знать: сейчас происходит захват вашего корабля. Обычно он сопровождается бойней, примерно такой, какую устроили ваши товарищи на берегу. Но вы можете избежать участи быть убитыми, если признаете себя моими пленниками и позволите отправить вас в место вашего временного заключения. — Ядро мне в живот, как сказал-то! — прошептал Огл. Испанцы признали себя побеждёнными, тогда лёд растаял и они смогли встать. — Все здесь? — уточнил Питер. — Нет, сеньор. Хосе ушёл от нас, не захотел больше пить. Блад, Хагторп и Огл отправились на поиски улизнувшего, остальные беглецы увели пленников в трюм. Раненый Джереми подумал, вдохнул и заковылял вслед за Питером. Компания в потёмках блуждала в утробе корабля, но нигде не находила и следа человека. Этот Хосе точно сквозь землю провалился. Вернее, сквозь воду. Питер беспокоился, боясь удара в спину, и решил найти его, даже если на это уйдёт вся ночь. На втором круге впереди товарищей за бочками что-то щёлкнуло. Это Хосе спустил курок на мушкете, дуло его оружие было нацелено прямо в голову Питера. Хриплый голос вышедшего из засады испанца прорычал: — Бросать оружие! — Сам брось! — ответил Огл, крепко сжимая свой мушкет. — Клянусь, если один из вас шевельнёт хотя бы пальцем, этот маг сдохнет! Я знаю, зачем вы здесь, и готов отдать душу дьяволу, но уничтожить одного из вас, английские собаки! "Одна ирландская", — мысленно поправил Блад. — Посмотрим! Однако было очевидно, что, даже если канонир выстрелит первым, Хосе всё равно нажмёт на спусковой крючок, и в голове у Питера будет зиять дыра. Группа из четырёх человек неподвижно застыла. Никто не решался на первый шаг. Блад, однако, как будто решил сдаться: вода стекла с его рук. Он медленно поднял мокрые кисти. — Не двигаться! Никакой магии! — захрипел Хосе. — У меня болят суставы от холодной воды. Я же могу размять руки перед смертью? Мне ведь больше нечем колдовать. — Какая глупость, чёрт бы меня побрал, — грубо сказал Хосе, наблюдая, как шевелятся пальцы Питера, пока тот продолжает медленно поднимать руки. Внезапно испанец почувствовал, что его конечности как будто стали неметь. Кровь перестала бежать по сосудам, пальцы начали синеть, тяжесть мушкета стала невыносимой. Он было опустил дуло, но снова резко поднял его. Однако дальше руки отказались ему повиноваться, а затем и ноги стали ватными. Мушкет выпал из онемевших кистей, поджилки задрожали, и Хосе с тяжёлым стоном бессильно опустился на колени. Огл и Хагторп смотрели на эту сцену точно околдованные, настолько пугающим и сверхъестественным казалось им зрелище, точно они попали на представление восточного гипнотизёра, которое должно закончиться чей-то смертью. И никто из этих двоих не догадался проявить инициативу. Лицо Питера уже стало пунцовым от напряжения, на нём блестели мелкие капельки пота, мышцы рук устали, а Хосе почувствовал, что к нему вновь возвращается власть над собственным телом. Но всё решилось в один миг: испанец неожиданно получил сильный удар по голове прикладом мушкета и мгновенно сник. Это отставший Джереми зашёл к нему со спины, тоже сначала поудивлялся, а затем поймал сердитый взгляд Блада и завершил начатое дело. — Матерь божья! Что это было, Питер?! — воскликнули на разный лад несколько голосов. — Магия крови, подвид магии воды, — устало выдохнул Блад. — Только в полнолуние не выпадает возможность переступить через свои принципы и приметить смертоносную магию, которую действительно надо запретить. Разбойничье племя воды, откуда родом моя мать, обладает людьми, чей талант позволяет контролировать воду в чужом теле и причинять живому существу адские боли и мучительную смерть. Неверное движение — и у этого испанца кровь бы пошла через глаза, рот и уши, а всё тело превратилось бы в один сплошной кровоподтёк. При последних словах Питера Джереми внезапно застонал и опустился на пол. — Спина... Питер с силой провёл ладонью по лбу. — Господи, я совсем забыл от тебе... Вам и мне придётся привыкнуть, что у нас есть маг воды. А магия не только калечит, но и излечивает. Место сбора было назначена заранее возле того стола, где пировали испанцы. И после того, как все треволнения улеглись, помыслы и взгляды были устремлены на неё. Еду. Жареное мясо, мягкий хлеб, свежие овощи и отличное вино. Пища, от который не хрустит песок на зубах и не воет тоскливо желудок. Молящие глаза устремились на Питера. Тот вздохнул. — Только прошу вас: знайте меру!