Но сзади, где секунду назад находилась кровать, на которую он опирался, и стена, с прикованной к ней цепью, теперь не было ничего, кроме бескрайнего песка и огромной луны над серыми скалами. Мак чуть не упал от отсутствия опоры и от удивления: именно такие скалы в пустыне Гиман! А что, так можно — мгновение, и оказываешься там, где хочешь? И никаких тебе порталов с разрешением от императора, никаких магических коридоров… Это еще учитывая, что ни тем, ни другим он бы не смог воспользоваться в тюрьме со стенами из адамантита и в блокирующих любую магию наручниках! Мак поднял руки к глазам. Теперь наручников нет, магия вернулась, и можно спокойно залечить ноющее плечо.. Он сидел не на полу камеры, а на настоящем песке. Холодный воздух сразу пробрал до костей — ночью даже в южной пустыне холодно. Подняв глаза, он увидел человека, сидящего на камне. Древние руны на чёрном плаще мягко светились, отражая свет луны, седые волнистые волосы разметались по плечам. «Всё как в учебниках магической истории», — сами собой всплыли в голове слова торговца. Человек протянул руку и между ним и Маком образовался костёр. Тот поднялся с песка и пересел на камень. Было не так тепло, как в камере дворцовой тюрьмы, но у огня холод потихоньку отступал. И даже через костёр между ними, он чувствовал исходящий от человека жар, словно от кузнечного горна… или — как от солнца в летнюю жару. «Это не дух», — определил Мак. — «От духа я бы сейчас чувствовал могильный холод и мне было бы зябко, несмотря на костёр. Неужели?..» Мак удивленно присвистнул от своей догадки. — Выходит, легенды врут… И ты — Люциан? Человек в плаще кивнул. В голове вдруг образовалось бесчисленное множество вопросов, и было совершенно непонятно, какие из них самые важные. А ещё Мак потерялся от непонимания, что конкретно должен делать — в таких обстоятельствах и с такой личностью. Что будет правильно?.. Люциан тем временем оперся спиной на обломок скалы, закинул ноги на лежащий рядом камень, и начал жевать сорванную травинку, совершенно не обращая внимания на окружающую обстановку. Свет костра очерчивал его профиль и скрадывал цвет волос. Всё это, в сочетании с непринужденной позой, делало его похожим на обычного человека. — Так ты и есть «Тот, чьим планам нельзя мешать»? Логичным сначала показался другой вопрос, но этот почему-то слетел с языка первым. — Да. — Почему же тогда… — у Мака защемило в груди, а к горлу подступил комок, — Почему ты убил моих родителей? — Я никого не убиваю, — последовал ответ. — Каждый человек делает свой выбор и сталкивается с его последствиями. Они знали о последствиях, но выбрали защищать тебя от того, от чего тебе защита не нужна. Как и думал Мак, легче от ответа не стало. Перед глазами вновь возникла та сцена в школьном дворе, когда он узнал от странного незнакомца о настоящей причине смерти родителей. И снова боль заполнила всё вокруг… Сейчас, как никогда, он понимал этот их поступок. Знай он о последствиях для себя ввиде смерти, поступил бы так же: выбрал бы защитить близкого и любимого человека, несмотря ни на что. Откуда же его родителям было знать, что ему не нужна защита?.. Да и так ли это? Он собрался и продолжил. — Почему мне не нужна защита? — Благодаря четырём пророчествам, которые и так тебя защищают. Твои родители пытались избавить тебя от двух из них, но это нарушило бы твою защиту полностью. — Ага, и нарушило бы твои планы. Эти четыре пророчества — твоих рук дело?! — Мак поднялся на ноги и указал на Люциана пальцем. — Что за планы в отношении меня ты строишь? Тот посмотрел на него и, повертев травинку в руке, изрек: — Ты узнаешь в своё время. Время ещё не пришло. Ты не готов это услышать. — Я хочу знать сейчас! Говори, — незаметно для себя Мак перешёл на крик. — Говори же! — Что ж… — Люциан усмехнулся. — Развлекаюсь по мере возможностей. Это тот ответ, который могу дать сейчас. Да и что бы я ни сказал, ты услышишь только это… — Кто дал тебе право развлекаться за мой счёт?! — Люди часто воспринимают себя жертвой того, что служит благом для них, — не меняя ровного и спокойного тона изрёк Люциан. Мак опешил от такой наглости и цинизма. Какое-то время он молча смотрел на бессмертного темного мага, который продолжал вертеть в руках травинку и разглядывать её в свете Луны. При этом он даже имел бесстыдство улыбаться самой безмятежной улыбкой. — Ещё остались вопросы? — прервав своё занятие, Люциан повернулся к Маку и улыбнулся теперь уже ему. И тут Мака прорвало. — Как мне жить с этими способностями, которыми ты меня наделил в пророчествах? Каждый, кто о них узнаёт, хочет ими воспользоваться в своих целях, а побеждает тот, у кого больше власти! Если кого-то где-то убивают с помощью аномальной магии, по умолчанию обвиняют меня! Куда бы я ни пошёл, везде меня будут преследовать шпионы императора или магическая полиция… Как мне вести спокойную нормальную жизнь?.. — Ключ к тому, о чём ты спрашиваешь, прямо сейчас находится у тебя в руках. — У меня в руках? — Мак посмотрел на руки, в которых ничего не было. — Ты не мог бы выражаться яснее? Что за ключ? — Тебе приятней будет самому узнать в свое время, — улыбнулся Люциан. — Если сейчас скажу, будет неинтересно. — Понятно. Играешь мной, как фигурой на шахматной доске, вынашиваешь планы, строишь какие-то цели… И развлекаешься, мучая меня и всех, кто как-то связан со мной. Но что, если я лишу тебя этого удовольствия? — совершенно безумная мысль зародилась в голове и Мак рассмеялся, уверенный, что Люциан догадается… Для верности он достал из потайного кармана сапога складной кинжал. Темный маг внезапно изменился в лице. — Не советую! Будет очень больно, — голос его дрогнул, а Мак порадовался, что наконец-то нашёл его болевую точку. — А если окажешься без сознания, будет долго заживать. — Заживать?.. — Убить себя ты не сможешь, я об этом позаботился. Если попытаешься, тело восстановится и всё, в конце концов, заживёт, но потеряешь время и пропустишь самое интересное. Услышанное повергло Мака в полнейший шок. Его лишили не только свободы жить нормальной жизнью, но и свободы умереть, как обычный человек. Даже своей смертью он не может воспользоваться, а не то что жизнью! В совершенно невменяемом состоянии от такого открытия, он отвернулся от сидящего перед костром Люциана и медленно побрел в противоположную от него сторону. Всё равно куда, всё равно что делать, лишь бы подальше отсюда… Темный маг встал и долго смотрел вслед уходящему человеку. Костёр догорел, луна закатилась за горизонт, а над пустыней взошло солнце. — Неужели я увижу, как человек, наделенный максимальными возможностями, падёт жертвой собственных мыслей, воспринимая подарки, как вред? — наконец, изрек Люциан очередную философскую фразу, непонятную простым смертным. Он присел на камень у догоревшего костра и, протянув руку, поставил травинку, которую до сих пор держал, на торчащий из земли обломок стебля. Травинка тут же приросла к стеблю, и в лучах солнца качнулось навстречу ветру уже совершенно целое растение. — Что ж, посмотрю ещё и на это, — сообщил растению маг. *** Элиара — Госпожа, Вы должны услышать это немедленно! — Что случилось, Кид? Врываешься в мои покои ни свет, ни заря, пугаешь моих служанок… — Я Ваш телохранитель, поэтому обязан сообщить! — Сообщить о чём? — Ваш отец собирается тайно организовать Вашу помолвку. — Что?! Кид, ты в своём уме? Всё-таки стоит спать хоть немного, надо нанять тебе сменщика… Несмотря на бредовую новость, которую Кид, скорее всего, опять неправильно понял — ну, как всегда, — Элиара приподнялась на постели, опершись спиной о подушки, и жестом приказала служанкам выйти. — Я послушал запись со Всевидящего Ока, которое мы вчера оставили в кабинете Вашего отца, — тараторил Кид, возвышаясь посреди комнаты. — Его Императорское Величество пообещал главному магу организовать его тайную помолвку с Вами в обмен на поимку мага Максимиана. — Звучит, как бред! Кид, ты сам-то понял, что сказал? Да все вокруг знают, что любого, кто решится на помолвку со мной, найдут задушенным в своей постели! И даже не в день помолвки, а в тот же день, как я об этом узнаю.