Девушка рассказала печальную историю: она пришла в это место, где собирается всякий сброд, в поисках своего мужа, честного и порядочного человека, который пьёт вот уже несколько дней из-за… несчастной любви. Да-да, её муж влюбился в одну высокородную даму, которая ему отказала, а поскольку это была, безусловно, настоящая любовь, то он переживает этот жестокий отказ очень тяжело. К сожалению, в этой таверне его нет, но ей надо срочно идти искать его в другой таверне, иначе она боится, что он может покончить с собой. Девушка подняла на Гефера полные слез глаза. Серо-голубые огромные глаза, в которых главный маг почему-то тут же потерялся. Он стоял и тупо смотрел в эти глаза и лицо, слушая совершенно дурацкую историю и любуясь волнистой прядью темных волос, выбившейся из-под кружевного шарфа девушки. Он был близок к тому, чтобы предложить ей свою помощь, но нельзя было завалить операцию. Девушка меж тем предложила проверить её с помощью того артефакта, которым проверяют всех в этой таверне, чтобы её могли поскорее отпустить. Но Гефер отчаянно замотал головой. Нет, нет, он не будет её проверять! Они не такие изверги, чтобы проверять ещё и девушек. Она свободна и может идти. Девушка принялась благодарить Гефера, губы её тронула улыбка, а из глаз полились слезы. Она сделала несколько шагов, удаляясь от двери, при этом, не сводя глаз с Гефера. И в этот момент к главному магу подбежал его подчиненный, сообщив, что они проверили всех, кто был в таверне и искомый объект не обнаружен. Гефер включил магическое зрение. А потом поднял взгляд на людную дорогу, почему-то не желая отпускать незнакомку, желая хотя бы взглядом запечатлеть её в памяти. Девушка оглянулась на него и засмеялась очень приятным для слуха мелодичным смехом… как ветерок, который уносит все печали, оставляя в сердце лишь ощущение счастья. Вот только смех этот был совсем не девичьим… А потому счастья Геферу не принёс. В следующую секунду «девушка» затерялась в толпе многолюдной главной улицы города. Но Гефер успел считать её ауру. Ту самую. И эту же ауру он увидел в Аэлане. У целителя Макариуса Росса, чудом исцелившего дочь короля Абамвера. Слишком подозрительным показалось это странное исцеление, слишком напомнило серию исцелений в Ивлегане, с которых всё началось. Гефер не удержался от соблазна включить магическое зрение… и не прогадал. И теперь он слышит этот смех снова… Что ж, Максимиан Фейн, вот ты и попался! Гефер вошёл в камеру и впился взглядом в лицо человека, развалившегося в кожаном кресле, который вчера так напугал его своим почти полным сходством с Люцианом, даже без артефакта. Странно, что он раньше не обратил на это внимания! Но теперь, при дневном свете то же самое лицо уже не пугало его. Может, дело в очень открытом выражении этого лица, из-за которого его обладатель казался совсем юным, почти мальчишкой. Или всему виной эти ясные глаза… чёрт! те самые глаза. Глаза, которые ещё не видели настоящую Тьму. Обвести этого мальчишку вокруг пальца им не составит труда. *** Максимиан — Что здесь происходит?.. Мак наблюдал, как после этого вопроса один из стражников, видимо, старший по должности, резко вскочил и сделал два шага от стола, склонившись в поклоне перед вошедшим начальством: — Выполняем приказ, Ваше превосходительство! Приказано проверять узника каждые пять минут. Во избежание непоправимого было принято решение проверять прямо здесь, не выходя из камеры! — Вот как… — глава тюремной стражи обвёл пронизывающим взглядом остальных стражников, которые за это время успели дружно подняться и выстроиться вокруг стола. — А мне показалось, что вы тут и завтракать устроились. — Ну так… Время завтрака, Ваше превосходительство! — бодро отвечал старший. — Да, да. А ещё мне показалось, что я слышал смех. Приказа разговаривать с заключенным не было. Более того, это запрещено. Вам всем прекрасно известно, что заключенный может напасть или наложить заклятие. — Так ведь… Мы между собой общаемся — стражник подобострастно посмотрел на начальника. — Да и на кого он тут нападёт… Он слегка хохотнул, покосившись на Мака, который всё ещё сидел в кресле, почти заслоняемый мощными спинами охранников, и держал в тонкой руке недоеденный пирожок. Охранники-громилы отозвались дружными смешками. — Молчать! — терпению начальника тюремной стражи пришёл конец. — Не тебе судить о том, чего не видишь! Его превосходительство приблизил разгневанное лицо к лицу отчитывающегося перед ним охранника. Тот побледнел и опустил глаза. И тут прозвучал вкрадчивый голос Гефера, который, однако, приковывал к себе внимание сильнее, чем громкий голос начальника дворцовой тюрьмы. — Я думаю, нам стоит отложить наказание для ослушавшихся приказа. Ведь сейчас у нас есть срочный приказ от Его Императорского Величества о том, чтобы доставить узника к нему. Начальник тюремной стражи Эден Хук как-то сразу растерял свой гнев и почтительно расплылся в улыбке в сторону Гефера. — Да, нам всем сейчас стоит сосредоточиться на выполнении приказа императора. Потом он снова обзавелся разгневанным лицом и повернул его в сторону стоявших у стола громил. — Вы четверо, поведёте узника. Остальные четверо — марш в коридор! Никто не отменял приказа охранять остальных заключенных. Четверо громил сразу проследовали в коридор. Двое других вышли туда же, но остановились у двери. Ещё двое охранников повернулись к Маку и хотели поднять его из-за стола. Но тот жестом остановил их, отложил остатки пирожка, вытер салфеткой руки, и, отодвинув кресло сам вышел навстречу Геферу. Тот смерил его взглядом и произнес: — Добро пожаловать в дворцовую тюрьму, Максимиан Фейн! Император ждёт тебя в своём в рабочем кабинете для важного разговора. Предлагаю нам проследовать туда. Мак молча кивнул, не обращая внимания на сарказм в голосе главного мага. А Гефер меж тем достал наручники, сделанные будто из переливающегося разными цветами перламутра, а не из металла, и моментально защелкнул их на запястьях Мака — тот даже дёрнуться не успел. — Это для безопасности, пока будем идти, — зло ухмыляясь, сообщил главный маг. Мак с любопытством разглядывал изящные наручники, напоминающие платиновые браслеты, украшенные драгоценными камнями. Только никаких камней в наручниках не было: эффект разноцветных камней создавал сам металл, который светился и переливался в лучах солнечного света, да и сам был подобен камню — весьма необычное явление. Похоже на артефакт, блокирующий магию. Как будто стен этой тюрьмы оказалось мало для подавления магии. Что ж, этого и следовало ожидать. Дальше оставалось только идти — сначала в сторону двери, а затем, в сопровождении четырёх охранников, прямо по коридору. Пока шли, сначала — петляя по коридорам, потом поднимаясь вверх по лестнице, потом снова по коридорам, но уже золочёным и богато обставленным, Мак определил, что темница находится совсем на небольшом расстоянии от дворца и практически под ним. «Интересно, это тюрьма для высокопоставленных особ или как? Для чего императору такая темница с удобствами прямо у него под боком?» — удивлённо озираясь, думал он. «Каменные» наручники словно вытянули из него все силы, не только магические, но и физические. Идти становилось всё тяжелее и тяжелее. Мак с удивлением отметил, как начинает болеть и кружиться голова. Наконец, они прошли через пустую залу с огромными окнами, и подошли к какой-то почти незаметной двери в стене. Дверцу открыл стоявший рядом охранник и Мака провели в маленькое помещение в зелёных тонах с массивным круглым столом посередине. За столом уже сидел император Айсиро. Спиной он расслабленно опирался о спинку резного стула, а темно-карие глаза его смотрели прямо на вошедшего. Пока главный маг выпроваживал пришедших с ними (всех!) охранников за дверь, а потом закрывал её на ключ, Мак по знаку императора опустился на стул возле круглого стола, предварительно поприветствовав правителя поклоном. По всему выходило, что разговор предстоит строго конфиденциальный, не предназначенный для посторонних ушей… но Гефер и император либо очень уверены в силе переливающихся наручников, которую Мак ещё не до конца оценил, либо заранее убеждены в благоприятном для них исходе переговоров. Иначе стоило бы здесь оставить побольше охранников, ой, стоило… — Представлять вас друг другу нет необходимости, поэтому без лишних церемоний перейдём к делу, — быстро проговорил Гефер, бесшумно опустившись на один из резных стульев и кивнув императору. Император начал с того, что пожаловался на жизнь. Впрочем, продолжил он тем же. С его слов выходило, что дела Империи в последнее время требуют его пристального внимания и участия, совсем не остаётся времени на отдых и поправку здоровья. В результате его и без того хрупкое здоровье в последние годы сильно пошатнулось. Мак отметил про себя, что следы усталости на лице императора и тёмные круги под глазами служат наглядным подтверждением его слов. А когда правитель зашёлся в надрывном кашле, всё стало более чем очевидно. «Неужели всё, что он хочет от меня — только чтобы я его вылечил? Но это было бы слишком просто», — подумал Мак, глядя на то, как главный маг подал императору платок, судя по разлившемуся на весь кабинет аромату, пропитанный каким-то снадобьем. — Не всё так просто! — будто читая его мысли, сказал Гефер. — Император приобрёл эту болезнь во время посещения гробницы древнего принца Дао на территории королевства Чомит. Болезнь — следствие проклятия. Это многое объясняло. Например, то, почему императора до сих пор никто не вылечил. Однако, Мак снова усомнился в том, что лечение болезни — единственная тема, которую Гефер с императором хотели бы сегодня обсудить. Возможно, это просто одна из тем, самая простая. Судя по всему, остальные темы будут раскрыты позже. — Что ж, я готов взглянуть на вещь, которая вызвала проклятие и болезнь. Не все проклятия можно снять так просто, хорошо бы знать причину, по которой эта штука коснулась именно императора. Император воззрился на Гефера и коротко приказал: — Расскажи ему всё! Гефер кивнул и повел рассказ о том, как он, император и группа надежных воинов вошли в гробницу принца Дао, углубились на семь уровней вниз, и в конце концов, нашли сокровищницу, откуда и забрали много интересных древних артефактов, в том числе, кинжал с цветком лотоса на золотой рукояти. Со слов Гефера, на каждой двери в очередную комнату гробницы красовалась надпись на древнем языке, предупреждающая, что расхитителей усыпальницы древнего принца ждёт проклятие. Пока они ничего не брали, ничего не происходило. Но стоило что-то взять, как император зашёлся в удушающем кашле. И первой вещью, к которой прикоснулась его рука в гробнице, был этот кинжал с цветком лотоса.