– Верно, девонька, будь как дома, – раздался скрипучий голос за её спиной. Аннешка подскочила от неожиданности и непроизвольно начала искать глазами что-нибудь острое, ведь голос, который она услышала, принадлежал дряхлой старухе, кожа у которой была сморщенная, спина горбом, все мышцы обмякли. – Не бойся, – просипела старуха. – Только я изменилась. Ты-то, дитятко, осталась прекрасна как внутри, так и снаружи. Аннешка оторопела. Неужели это… – Очи? – А ты как думала? – проскрипела старуха. – Никто не может быть вечно молодым! Аннешке совсем не понравилась её ухмылка, но она по глазам поняла, что колдунья говорит правду: юная ведьма и это старое чудовище были одной и той же женщиной. – Давай-ка займёмся твоими ожогами, – сказала дряхлая Очи, выдвинув ящик стола и достав оттуда двух улиток. – Что ты делаешь?! – взвизгнула Аннешка. – Сейчас же убери от меня эту пакость! – Ты никогда не станешь королевой, если умрёшь от заражения крови, – сказала Очи, ковыляя ближе. – Надо обработать твои раны. Улитки попрятались в своих домиках. Аннешка посмотрела на свои ладони, покрытые волдырями ожогов. – Ладно, – прошипела она. – Делай что надо. Колдунья посадила улиток на запястья девушки и стала ласково поглаживать старыми скрюченными пальцами раковинки, пока их обитатели не высунулись наружу. Аннешка подавила желание схватить улиток и запустить их через всю комнату. Какие гадкие, мерзкие твари! Всё в них было ей противно: глаза на рожках, их омерзительные движения и скользкие раковины! – Гляди-ка, у тебя и личико обожжено, – сказала ведьма. Аннешка сморщила нос, однако вынуждена была признать, что её руки болели намного меньше, потому позволила ведьме посадить одну из улиток на свой подбородок. Холодная подошва улитки заскользила вверх по её щеке, поползла по переносице. Когда Очи закончила, все Аннешкины ожоги были покрыты радужной плёнкой густой улиточной слизи. – Надеюсь, это поможет, – прошипела Аннешка. Старуха пересадила улиток на пол, и они пустились в долгий обратный путь к своему ящику. – Ах, какой славной ты будешь королевой, – вздохнула ведьма, опускаясь на стул. – Королевой чего? Где я буду царствовать?! – рявкнула Аннешка. Ей до смерти надоела манера Очи говорить загадками. – Я могу спросить об этом у звёзд… если, конечно, ты готова заплатить. Горшочек, стоявший возле стула Очи, задрожал. Ведьма ногой задвинула его подальше. – Что-то ты темнишь, – нахмурилась Аннешка. – Что у тебя в этих горшочках? – Я тебя не обманываю, девонька. Зачем мне от тебя что-то скрывать? Аннешка злобно уставилась на ведьму. На вид старуха была совсем дряхлая – горстка костей да головка, как яичная скорлупка. «Я могла бы запросто расколоть ей голову и вытрясти оттуда все её секреты», – злобно подумала Аннешка. Горшочки на подоконнике были закрыты крышками. Аннешка схватила первый попавшийся и прочитала надпись на этикетке. В. Локай Это ничего ей не говорило. Аннешка цапнула ещё один горшочек, оставив слизистые следы на его боках. С. Жарда Она впервые в жизни слышала о таком зелье. На одном из горшочков не было крышки. Аннешка заглянула внутрь, ожидая, что оттуда выпрыгнет какая-нибудь лягушка, но там было пусто, поэтому она посмотрела на этикетку. В. Мазанар – Это имя моей матери! – ахнула Аннешка. – Её так зовут! – Она взяла себя в руки. – Почему на твоей склянке её имя? – Будет на сегодня, – сказала ведьма. – Пора спать. – Отвечай сейчас же! Аннешка решительно подошла к одной из улиток и занесла над ней свою ступню, обутую в остатки туфельки. – Поздно уже. Я всё тебе расскажу утром. Аннешка опустила ступню, наслаждаясь хрустом. – Улиточка моя! – закричала Очи. Её лицо исказилось, как от боли. – Говори! – приказала Аннешка, занося босую ступню над раковиной второй улитки. – Твоя матушка купила у меня пророчество в день, когда ты появилась на свет, – ответила Очи. – Я предсказала ей, что ты станешь королевой. Аннешка поставила большой палец на панцирь улитки. – Это я и так знаю! – Не надо, прошу тебя! Не трогай Бориса! – взмолилась ведьма и лихорадочно заговорила: – Когда твоя мать умрёт, она расплатится со мной своей душой! А я спрячу её душу в эту склянку. – Очи помолчала, вид у неё сделался пристыженный. – Каждая душа, отданная мне по доброй воле, продлевает мои дни в этом теле. Аннешка вздёрнула бровь и отошла от улитки. – Значит, ты собираешь души, чтобы продлить свою жалкую жизнь? Она огляделась по сторонам. Горшочки и склянки громоздились на полках, пирамидами высились в углах, стояли на столе и под стульями. Обернувшись кругом, Аннешка посмотрела сверху вниз на ведьму. – Сколько тебе лет? Очи не сводила глаз с Бориса, который вползал под буфет. – Двадцать три, – просипела она. – Семьсот двадцать три. Глава 2 На улице стоял один из последних знойных дней, в кабинете, где воздух прогрелся до тридцати двух градусов по Цельсию, за запертыми окнами заживо поджаривался седьмой класс вместе с учителем мистером Моррисом. – Откройте страницу восемь, – сказал он и с трудом поплёлся между рядами – медленно, как улитка. Имоджен пролистнула учебник, наслаждаясь слабым ветерком, поднявшимся от страниц, и задержала взгляд на фотографии космонавта, выглядывавшего из окошка в виде пузыря. «Земля, – сообщала подпись под фотографией. – Это наш дом. Место, где мы живём». Имоджен задумалась над тем, что чувствует космонавт – тоску по дому или восторг от того, что смотрит на Землю с такой необычной точки. «Наверное, – решила она, – и то и другое, всего понемножку». Она подняла глаза на учителя, говорившего не о космонавтах, а о разнице между твёрдым и жидким состоянием вещества. «Пот жидкий, – подумала Имоджен, глядя на каплю, ползущую по лицу мистера Морриса. – А время твёрдое, – продолжила рассуждать она. – Его ничто на свете не заставит двигаться быстрее». Осталось пять минут до конца учебного дня, до окончания первой недели Имоджен в средней школе. Нельзя сказать, чтобы здесь было плохо: Имоджен завела новых друзей, ей нравился классный руководитель, но дело в том, что для всех вокруг она была «та самая девочка, которая однажды пропала». Хорошо ещё, что никто не знал, что она ходит к психотерапевту! Школьники без конца спрашивали, убежала она из дома сама или её похитили. Имоджен решила, что не станет рассказывать правду, ведь всё равно никто не поверит, что она нашла дверь в дереве, подружилась с настоящим принцем и летала на спине гигантской курицы… Пытаясь сосредоточиться на учебнике, Имоджен отсчитывала минуты до возвращения домой. «Космические путешествия даются дорогой ценой: космонавты годами не видят свои семьи, а после возвращения им требуется много лет, чтобы привыкнуть к нормальной жизни».