– Уехать, – ответила я, и мой голос дрогнул. – Быть сама по себе. Дрю склонил голову набок, пытаясь понять, что я имею в виду, и я отвернулась. Во время уборки я пропустила носок. Он торчал из-под кровати, и я сосредоточилась на нем, чтобы не думать о своем смущении. Дрю, наверное, решил, что я веду себя глупо. Какой восемнадцатилетний подросток боится уехать из дому? – Знаешь, – сказал брат, опускаясь на край кровати и усаживая меня рядышком, – я тоже нервничаю. Я сглотнула и повернулась к нему: – Нервничаешь? – Из-за отъезда в университет. – Правда? Из-за чего Дрю нервничать? Он мог быстренько добраться до дома, и мы обязательно будем видеться с ним каждые выходные. – А как мне не нервничать? – спросил брат. – Что, если я недостаточно умен или мне попадется чудаковатый сосед по комнате? Что, если я не заведу друзей и буду дико скучать по дому? – Тогда не уезжай, – сказала я, хотя знала, что это глупо. Дрю засмеялся: – Я рад, что уеду. Нервозность – это часть жизненного опыта. Ты просто должна поверить, что хорошее компенсирует страх. Хорошее наставление, но меня все равно что-то тревожило. – Я обрадовалась, когда Пол позвонил мне, – призналась я, – но потом подумала о том, что буду вдали от тебя и Кары, и запаниковала. Мы всегда были вместе. Дрю улыбнулся: – Три мушкетера. – Именно. – Мы так втроем и останемся, – улыбнулся Дрю, пихнув меня плечом. – То, что мы будем в разных местах, этого не изменит. – Я знаю, – ответила я, тупо глядя вперед. – Даже если ты будешь на Луне. – Брат предложил мне мизинец. – Клянусь! Дрю был прав. Нервозность, которую я ощущала из-за отъезда из дому, была просто нервозностью. С ней можно справиться, но я никак не могла избавиться от какого-то ужасного мучительного чувства. Я словно стою на берегу и смотрю на океан. Все мне кажется знакомым, может, потому, что напоминает берег Южной Каролины. Припекает солнце, и чем больше я потею, тем сильнее мне хочется стянуть одежду и нырнуть в воду. Но меня останавливают натыканные по всему пляжу таблички с предупреждением о смертоносных бурлящих потоках. Конечно, вода выглядит спокойной, но, хоть на поверхности опасности не видно, она все еще таится в глубине и хочет затянуть меня на дно. Таковы мои чувства по поводу предложения Пола. Я не могла понять, что так сильно меня беспокоит, – это слепая зона, затаившаяся опасность. Но я знала о ней и боялась утонуть. С другой стороны, принять предложения о работе фотографом нельзя сравнить с плаванием в опасных водах. Если я сделаю что-то для себя, это меня не убьет. Я спрашивала себя много раз, чего так боюсь, но каждый раз натыкалась на пустоту. И это пугало так же сильно, как мысль об отъезде. Посему, даже несмотря на то, что это казалось неправильным, оставалось только одно: принять очередной совет брата. Потому что если я не соглашусь на эту работу, то никогда не выясню, что на самом деле таится в моей душе. Я медленно обхватила мизинец Дрю своим: – Думаю, я должна позвонить Полу. – Должна, – засмеялся Дрю, – только, наверное, стоит подождать до утра. Сомневаюсь, что он оценит, если его разбудят посреди ночи. Глава одиннадцатая Я понятия не имела, как выглядит Пол. Мы только три раза общались по телефону: в первый он предложил мне работу; во второй раз я ему звонила, чтобы принять его предложение; и в последний мы договорились, что я присоединюсь к группе в Майами. Несмотря на это, я сразу его узнала, когда вошла в отель. Пол сидел на одном из многочисленных диванов и оживленно разговаривал по телефону. На нем была рубашка цвета лайма, которая на удивление хорошо гармонировала с его темно-рыжими волосами. То, как он улыбался и размахивал свободной рукой, выделяло его среди присутствующих. Каким-то образом манеры Пола идеально соответствовали голосу, который я запомнила из наших разговоров. Когда я подошла ближе, Пол, должно быть, тоже меня узнал. Его глаза загорелись, и он захлопнул телефон. – Стелла, дорогая! – воскликнул он, вставая, чтобы поприветствовать меня. – Как же приятно наконец с тобой познакомиться. – Взаимно. – Я поставила чемодан. – Я рада, что согласилась. – Замечательно, замечательно! – Пол хлопнул в ладоши. – Нам нужно многое обсудить, но, держу пари, ты голодна после полета. Почему бы нам не перекусить? – И он указал на ресторан отеля. Я слишком нервничала, чтобы завтракать, а бесплатные орешки в самолете были несвежими, поэтому я их выбросила, хотя и хотела есть. Теперь мой желудок ясно давал о себе знать. – Было бы здорово. Нас быстро усадили за столик, и я, просмотрев меню, выбрала завтрак на ужин. Заказала юго-западный омлет, бекон, пшеничный тост и большой стакан апельсинового сока. Пол же остановился на курином супе с клецками. Когда я принялась за последний треугольничек тоста, Пол отодвинул миску в сторону и достал из дипломата папку, на верху которой крупными буквами было написано мое имя. – Так, посмотрим, – пробормотал он. Внутри лежала кипа бумаг. Пол отправил мне всю информацию несколько дней назад, но пробежался по ней еще раз, чтобы убедиться, что я все поняла. Сначала он детально расписал мои обязанности и сообщил, чего от меня ожидают. Потом рассказал про оплату. Мне не только будут платить зарплату, но и отдельно выкупать у меня каждую фотографию из блога. Когда я впервые увидела цифру в е-мейле, то подумала, что это ошибка, но вот я снова ее увидела и попыталась не слишком таращить глаза: если продолжу работать с группой, то смогу оплатить учебу в университете. Надо было прочитать документы и расписаться на пунктирных линиях. К тому времени, как мы закончили, было почти девять, и мне с трудом удавалось держать глаза открытыми. Денек был длинным. – Извини, что так долго, – сказал Пол, сложив бумаги и убрав их обратно в папку. – Но теперь, когда все скучное позади, можешь подумать о веселом. Взволнована перед завтрашним днем? – Вообще-то, да, немного нервничаю, – призналась я. Официально завтрашний день не был рабочим, но Пол договорился, чтобы я следовала за группой. Он хотел, чтобы я поняла, на что похож обычный день турне. Мне даже не надо было фотографировать, если не хотелось. От меня требовалось только прийти вовремя и поехать вместе с ребятами. Тем не менее успокоиться я не могла. Да, я решила согласиться на эту работу, но все равно боялась начинать что-то новое без Кары и Дрю. Кроме того, мне придется столкнуться с Оливером. Какой будет наша встреча? От мысли, что завтра утром я его увижу, в животе перевернулась вся недавно съеденная еда. – Не волнуйся, – улыбнулся Пол. – Я знаю ребят, они примут тебя как родную. Меня это не очень успокоило – один из парней как раз таки и был причиной моего волнения. Я не знала, что ответить, поэтому тоже улыбнулась: – Не сомневаюсь. После этого Пол обеспечил меня информацией, необходимой для регистрации в отеле. Через двадцать минут я уже отпирала дверь в свой номер. Включив свет, я поставила чемодан и со вздохом скинула туфли. У меня болели ноги, и я устала как собака, но хотела подготовиться к утру, поэтому, несмотря на призывный вид огромной кровати, заставила себя быстренько принять душ, подобрать одежду и, хотя это было не нужно, собрать сумку с фотоаппаратом. Я никуда не выходила без него. Только тогда я завела будильник и забралась под одеяло. Каждая мышца в моем теле ныла после длительного путешествия, и я полагала, что сразу засну. Но вместо этого долго пялилась в потолок. Я не переставала размышлять о том, что произойдет завтра, ведь я увижу Оливера. В прошлый раз мы расстались на чудесной ноте. В Чикаго, когда наши пути пересеклись, я провела один потрясающий вечер с Оливером. Такой ошеломляющий, что у меня перед глазами стояли звезды. А потом наши пути разошлись, что я и предполагала, и утром звезды исчезли. Сначала мне было очень грустно, особенно когда задалась вопросом, как все могло сложиться, будь Оливер обычным парнем и встреться мы при других обстоятельствах, но я не собиралась уходить в мир грез. У каждого из нас была своя жизнь, и в совершенно разных реальностях. Я не знаю, расстроила ли Оливера, когда не позвонила ему, но я должна была делать то, что лучше для меня. Теперь же, по какой-то иронии судьбы, мой путь снова свернул в сторону этого удивительного парня. Наши жизни внезапно переплелись по меньшей мере на следующие два месяца, и я понятия не имела, чего ожидать. Будет ли все, как в прошлый раз, или мы весело провели тогда время только потому, что считали, что у нас его мало? Так или иначе, но я это выясню. * * * Я пришла на две минуты раньше. Пол предложил встретиться с группой в шесть, и, когда я вышла из лифта, телефон показывал пять пятьдесят восемь. Я планировала прийти на десять минут раньше, так как это был мой первый рабочий день, но в итоге мне пришлось дважды переодеваться. Все здравомыслящие люди еще спали, и в лобби было относительно пусто. Точнее, там было всего три человека: администратор, который печатал что-то на компьютере, уборщик, который выносил мусор, и женщина, которая читала на диване, где я вчера встретилась с Полом. Не было ни The Heartbreakers, ни их охранников, и мой пустой желудок ухнул вниз. Я знала, что это всего лишь нервы, однако беспокоилась, что я каким-то образом перепутала время и группа уже уехала. Я снова проверила телефон – теперь было ровно шесть. Возьми себе кофе и успокойся, сказала я себе и отправилась завтракать. Они, наверное, просто опаздывают. Выйдя на небольшую застекленную террасу, соединенную с лобби, я покрутила гвоздик в носу и тяжело вздохнула. У дальней стены располагался огромный стол с выпечкой, хлопьями, яйцами вкрутую и корзинкой с фруктами. Проигнорировав еду, я прямиком направилась к кофемашине. Я была так увлечена приготовлением напитка, что не заметила человека, сидящего за одним из столов за моей спиной. Повернувшись, я едва не уронила кофе. Он читал журнал и почему-то хмурился. Рядом с ним стояли тарелка с нетронутым глазированным пончиком и стаканчик со свисающей из него ниточкой от чайного пакетика. Его волнистые каштановые волосы были в еще большем беспорядке, чем при нашей последней встрече, словно он не потрудился причесаться после сна, а под глазами залегли темные круги. – Олив… – Мой голос дрогнул, и я прочистила горло и попробовала еще раз: – Оливер. Парень вскинул голову. Моргнул пару раз и в неверии слегка приоткрыл рот. После нескольких секунд, показавшихся очень долгими, он вскочил на ноги: – Стелла, привет! – И тебе привет, – произнесла я, робко улыбнувшись. Оливер улыбнулся в ответ и затеребил свой жетон на цепочке: – Рад тебя видеть. – И не успела я понять, что происходит, как он обнял меня.