– Ну… рассказывай, как жила все это время? – С начала или с конца? – Можно с середины. – Неужели тебе интересно? – не удержалась и подколола я. – Еще как! – Тогда бы позвонил. Или приехал пораньше, не ждал восемь лет. Разговор принимал опасный характер, я стиснула кулачки и замерла, уткнувшись взглядом в переднее стекло. Зачем я лезу с этими дурацкими вопросами? Зачем? – Дела! – хмуро бросил он, вставляя ключ в зажигание. Я хмыкнула. – Замужем? – Собираюсь. – Играть так играть. По всем правилам. – Есть один кандидат. Приятный молодой человек. И я в него влюблена. По-настоящему. Легкий звук, похожий на фырканье, прозвучал совсем рядом. Машина плавно тронулась с места, и я вздернула подбородок. Если он вздумает подкатывать ко мне с такими вопросами, пусть ни на что и не надеется. Отбрею так, что мало не покажется. – Отлично! – сказал он преувеличенно-громко, да так, что я вздрогнула. – Значит, скоро свадьба? Со свидетелями и выкупом невесты? Поздравляю. – Спасибо. Дорога была почти пустынной; редкие машины освещали нас узкими лучами фар и, торопливо фырча, ехали дальше… – Мишка пропал, – сказала я, нарушив тишину. – Какой Мишка? – Муж Дины. Твоей жены. С минуту-другую он молчал, переваривая информацию. – И давно? – В первый день Нового года. Игорь присвистнул. – Не свисти! – раздраженно бросила я. Теперь меня почему-то в нем все раздражало. Да так, что возникло желание выбежать из машины и рвануть обратно – к собственной. – Не буду, – как-то слишком покорно согласился он. – Не буду, раз тебя это раздражает. Сорри! Я просто думаю. – Над чем? – Как над чем? – он словно удивился. – Над пропажей мужа моей бывшей жены. Фраза звучала как-то слишком витиевато и оскорбительно. Как насмешка. – И… что ты надумал? – Пока ничего. В милицию обращались? – Нет. – Почему? – Потому… ты что, не знаешь Динку – она паникерша и сразу подумает бог знает что. – Не знаю, – как-то слишком спокойно сказал он. – Динку не знаю. – Свою бывшую жену? Он бросил на меня пронзительный взгляд, от которого похолодел позвоночник. – Не успел узнать, так будет точнее. – Или – не хотел. – Или не хотел, – согласился он. Возникла пауза – липкая, тягучая, как конфеты ириски на зубах. – И что теперь ей делать? Он пожал плечами. – Ждать. – А почему ты не спросишь, как сын? – Собирался. И как он? – Растет. – Хорошо. – Это все, что тебя интересует? – Примерно. Я получал о нем информацию. – От кого? – Секрет. А теперь давай еще раз и по порядку. Как пропал Михаил Юрьевич? – Ты даже отчество его знаешь? Его взгляд ясно приказывал мне заткнуться. И надолго. – Я все поняла, – устало выдохнула я. Машина прибавила скорость и теперь неслась по московским улицам. Хотелось все рассказать как есть и попросить у него совета. У такого мудрого и умного. Но я также знала, что делать этого ни в коем случае нельзя. Он был мне чужой, и я не должна была ни на секунду забывать об этом. Хотя предательница-память услужливо твердила другое – я помнила, как он смеется, что у него на зубе справа – легкая выщербинка и что он во сне часто ворочается и что-то шепчет. Но что – не разобрать. Я стиснула зубы и рассказала ему об исчезновении Мишки. Но утаила самое главное – собственные поиски и приключения, посыпавшиеся на мою голову: убийство Ермолаевой и посещение клуба свингеров. Поэтому мой рассказ выглядел коротким и бледным. О том, что в меня стреляли, он уже знал. – Понятно, – протянул он, резко притормозив. – Ты чего? – испугалась я. – Сейчас я встречаюсь с человеком и передаю твои ключи от машины. Ты пить хочешь? – Нет. – А я вот умираю от жажды. Машина остановилась около магазина с надписью «24 часа». Игорь вышел, резко хлопнув дверцей, и я буквально увидела, что передо мной крупными буквами написано слово: «ОПАСНОСТЬ». Этот человек был опасен, и от него нужно было бежать со всех ног, а не рассиживаться в его машине и вести будничные разговоры о пропаже Мишки. Этот человек испортил мне жизнь энное количество лет назад, и я не позволю сделать ему это во второй раз, твердила я про себя как мантру. Значит, мне нужно срочно домой, пусть Динка разбирается со своими делами сама. Без моей помощи. Хватит быть Всехней Богородицей, как называла меня когда-то бабушка в далеком детстве и юности. Это их проблемы – взрослых людей, которые состояли когда-то в браке, а потом разбежались. Я не буду ни во что вмешиваться; вот сейчас он придет, и я выйду из машины. Обязательно. Легкий стук заставил меня вздрогнуть. В окно постучали крупные мужские пальцы с четко очерченными рельефными костяшками. Я приспустила стекло. Мне сунули бутылку лимонада. – Держи. – Я не буду. – Я не тебе. Подержи. Я взяла бутылку. Она напоминала далекое детство, когда я очень любила лимонад. «Дюшес» и «Буратино». Но «Буратино» больше. Это было такое знакомое и забытое… Я зажмурилась, а когда открыла глаза, Игорь уже сидел за рулем и смотрел на меня. – Ты чего? – А ты чего?