– Отлично, – его лицо закрывал фотоаппарат. Дэниел наклонился, пытаясь поймать наилучший ракурс. – Ты улыбнешься мне, Эмили – автор чудесного водопада? И мужчина расплылся в своей, как я уже поняла, фирменной, улыбке. Не было сил сопротивляться, и я смущенно улыбнулась ему в ответ. – Вот – то, что надо! Щелк. Щелк. – Все? – Ага, – и Дэниел посмотрел на дисплей, чтобы проверить, что получилось. – Вы еще не сказали… – пожала плечами, отходя от стенда. – Моя фирма – один из организаторов мероприятия, – похоже, к его непосредственности и чудным бровям так просто не привыкнешь. Он виновато прикусил губу, и я машинально сделала то же самое. – Правда? – неосознанно приложила ладонь к сердцу. – Абсолютная. – Тогда почему вы не с ними? – махнула в сторону удаляющейся по дороге делегации. – Вы про мэра и членов парламента? – мужчина скривился. – Ребята приехали попиариться. У меня – другой интерес. – И какой? – спросила я и спохватилась. – Я не в том смысле, что вы тоже хотите продвинуть свой бизнес, я… Дэниел приподнял брови, одаривая меня внимательным и довольно скептическим взглядом: – Такие акции проводил мой отец. Хотел привлечь внимание к проблемам больных детей и собрать деньги, необходимые для их лечения. Ну а я… У меня нет личных целей. Хотя… Если есть возможность задействовать свои связи и ресурсы, чтобы помочь кому-то, то почему бы и нет? Я захлопала ресницами. – Тогда я рада, что встретила вас. И познакомилась с вами. Как сказала бы моя мать, вы делаете нужное дело, мистер… – Бойд, – он опять протянул руку. – Дэниел Бойд. – Звучит как… – произнесла я, пожимая ее. Она была горячей и твердой. – Знаю, – ему не удалось удержаться от смешка. – Не хотите составить мне компанию, Эмили? Я еще не все работы успел просмотреть. – Неудивительно, ведь выставка только открылась, – ляпнула я, мысленно обругав себя за то, что посмела умничать. Но Дэниел, кажется, не обратил внимания на мою реплику. Он продолжал смотреть выжидающе, и только его большие зеленые глаза светились одобрением. – Пойдемте. И мы двинулись дальше плечом к плечу. – Может, мой вопрос покажется вам неуместным или грубым, но я должен спросить, – мой новый знакомый прочистил горло. А до меня легким ветерком донесся его аромат: запах кожи с тонкой ноткой терпкого парфюма. В отличие от Райана, пахнувшего свежестью и юностью, Дэниел прямо-таки источал запах мужчины, обладающего опытом и силой, если так можно сказать. Это пугало и манило одновременно. – Хотите спросить, как здесь оказался мой рисунок? – Я… в общем, да, – он щелкнул затвором фотоаппарата возле одной из работ и виновато посмотрел на меня. – Понимаю, – я кивнула. – Большинство из детей… из тех, кто рисовал для проекта, обречены. Некоторые умерли. Мне восемнадцать, и я должна была оказаться в их числе. Я тоже была при смерти. Буквально пару месяцев назад. Тогда я выглядела едва ли на четырнадцать. Высохшая, бледная – ходячий труп. Да и сейчас не намного лучше, – мы обменялись мимолетными взглядами. – Но мне повезло. Я получила шанс… и обрела надежду. Теперь я здорова. Или, по крайней мере, выгляжу таковой. Дэниел остановился, чтобы внимательно, с ног до головы, оглядеть меня. – Я… Я бы никогда не предположил… От воспоминаний и тяжких дум шрам, разрезающий грудь пополам, слегка заколол. – Поэтому я и рисовала угольным карандашом. Удобно делать это лежа. Не было сил стоять у мольберта и возиться с красками. – Не буду спрашивать, что с тобой случилось, это совсем неэтично, – он прокашлялся с таким выражением лица, словно ему стало больно глотать. – Знаешь, почему меня привлек твой водопад Эмили? – Почему? – Я видел его однажды. -14- – И даже… не то чтобы однажды… – Дэниел задумчиво почесал лоб. – Я вырос в Сетле, оттуда полчаса езды до озера Малхэм. В детстве я с родителями ездил отдыхать в деревушку с одноименным названием на берегу озера. Красивое местечко, окруженное стенами из известняковой породы… с потоком воды, бегущим через всю деревню. Бывала в тех краях? – Вроде нет. – Мне нравилось гулять по окрестностям, я доходил до живописного ущелья с маленькими водопадами, вырубленного прямо в горном склоне и образованного водой из тающих ледников. Там еще есть извилистые гравийные дорожки… – Водопады в ущелье? – перебила я. Это заставило Дэниела остановиться. – Да. – Вы думаете, что на моем рисунке один из тех самых водопадов? Его брови поползли вверх. – Я почему-то решил, что ты рисовала его по памяти… Он очень похож на водопад Джанетс Фосс. – Нет, – я пожала плечами и нахмурилась. – То есть… Я никогда не видела его, но, когда рисовала, он стоял перед глазами так отчетливо… Простите, звучит довольно странно… Я мотнула головой, и мы двинулись дальше. – Ничего, – Дэниел опять остановился и щелкнул одну из картин. – Но мне показалось, что я его узнал. – Разве все водопады не похожи друг на друга? – усмехнулась я, отгоняя волнение. – Твой напомнил мне о детстве, – его голос дрогнул. – И о родителях, которых больше нет. – О, сожалею… – Ничего, – он бросил на меня полный грусти взгляд. – Что с тобой, Эмили? Ты хромаешь. Мужчина взял меня под локоть, и, только почувствовав поддержку, я осознала, что жгучая боль не дает мне опереться на ногу при ходьбе. – Наверное, натерла. – Бывает, – он без стеснения присел и осмотрел кожу выше моей пятки. – Да, нехорошо. Уже немного кровит, – осторожно ослабил и спустил опоясывающий щиколотку ремешок. – Вот так, – встал, оглянулся по сторонам. – Сиди здесь, Эмили. Сейчас я вернусь, – подвел меня к скамье, усадил и торопливо направился к трем молодым девушкам, которые поедали мороженое и скучали возле какой-то картины. Я растерянно осмотрела ногу. Надо же, так заболталась, что не заметила, как стерла кожу в кровь. Еще и водопад: неужели он и правда реальный? Но где я могла его видеть раньше, чтобы подробно, вплоть до мелких деталей, изобразить на бумаге? В учебнике? По телевизору? Странным было и то, что я не помнила, как нарисовала его. Даже уставилась тогда непонимающе на готовую работу, чтобы изучить кое-какие штрихи, которые будто в трансе наносила, не отдавая себе отчета в том, что делаю. – Это должно помочь, – Дэниел присел, вытянул руки, и я смогла видеть, что он зажал между пальцев. – Пластырь? – улыбнулась я. – Угу. Мне одолжили. Мое сердце забилось быстрее, когда его сильные руки приподняли мою ногу. Я почувствовала, как он прикладывает к моей коже липкий прямоугольник с мягкой сердцевиной, а затем нежно поглаживает, чтобы тот не отпал. Описать свои ощущения можно было только так: О БОЖЕ МОЙ… – Спасибо большое, – мой голос оборвался на середине фразы. Чертово волнение. – Наверное, каждая девушка должна таскать с собой эту штуку, когда надевает новую обувь, но у меня не было подобного опыта… И вообще, я в последние дни много ходила, но в кроссовках, доктор рекомендовал… – я вознесла взгляд к небесам. – Господи, что я несу… Мне хотелось, чтобы Дэниел сказал нечто учтивое, что полагается обычно говорить в ситуации, когда твой собеседник так люто облажался. Что-то типа «все нормально» и быстро сменить тему. Но он сидел на корточках, глядя на меня снизу вверх, и вглядывался в мое растерянное лицо, хмуря свои забавные светлые брови. И мне совсем не нравилось выражение его лица. Такое… проникающее в душу, настоящее, ранимое и очень интимное.