– Прекрати ерзать, – пробормотал он и нарочно прижался отвердевшим пахом к моим ягодицам. – Ладно, – отозвалась я, поелозив бедрами. Мне на грудь скользнула широкая ладонь, через тонкую ночную сорочку пальцы сжали напрягшийся сосок. Мягко прикусив мочку, щекоча дыханием, Кайден прошептал: – Так показать тебе способ согреться? Обещаю, что утром мы не станем говорить настоятелю, чем занимались ночью. – Он сам догадается… Утром я проснулась от яркого солнечного света, струившегося в окна. К постели меня придавливала тяжелая рука. Кайден еще крепко спал, но даже во сне выглядел напряженным. Осторожно я высвободилась и слезла с кровати. – Ты куда? – пробормотал он, не открывая глаз, пока я быстренько натягивала нижнюю сорочку и платье. – В купальню. Скоро вернусь. Подхватила кусок холстины и вышла в коридор. Пристройку окутывала мертвая тишина. Мы в ней были единственными постояльцами. Ледяное купание мало способствовало желанию понежиться в воде, зато прибавляло бодрости. К сожалению, зеркала и здесь не оказалось, так что мне пришлось выворачиваться, чтобы увидеть хотя бы краешек «Сердца Абриса», появившегося на лопатке после ритуала. Знак Кайдена походил на татуировку, мой все еще напоминал ожог с воспаленными кромками, разве что не болел. Приведя себя в относительный порядок, я оделась и вышла из купальни. Напротив двери стоял вчерашний ключник в поношенной несвежей рясе. – Доброе утро, госпожа Вудс. – Все в порядке? – растерялась я, не понимая, на кой ему сдалось поджидать кого-то у купальни. – В полном. – Выставив ладонь, он сдул в мою сторону серебристую пыльцу. Я хотела позвать на помощь Кайдена, но вдруг осознала, что не могу вымолвить ни слова. Как выброшенная на берег рыба, открывала рот, но не могла издать ни звука. Порошок лишил меня не просто голоса, а дара речи, превратил в немую! Тот, кто прятался за спиной, схватил меня сзади. Я пыталась сопротивляться. В тишине раздавались звуки нашей неуклюжей борьбы. На лицо легла остро пахнущая тряпица. Не знаю, какой дрянью ее пропитали, но у меня мгновенно поплыло перед глазами, а ноги обмякли. Прежде чем сознание померкло, я успела заметить, как быстро к лицу приблизился грязный дощатый пол. КАЙДЕН Сразу после насильственного перемещения из старого дома в Кромвеле… Насильственное перемещение из Тевета в Абрис оказалось ужасно неприятной штукой. Признаться, Кайден не представлял, что вообще когда-нибудь лично испытает гамму «дивных» ощущений. Сумасшедшие гонки напрочь отбили вожделение, пьянившее сознание всего минуту назад. Тело проволакивало через пространство с такой неумолимой стремительностью, словно его накрепко привязали к запряженной повозке и стеганули лошадь, заставив нестись бешеным галопом. На людей, не подготовленных к столь резкому перемещению, наверняка накатывала тошнота, но Кайден только поморщился, когда почувствовал под ногами твердь. Безумные, иначе не скажешь, похитители перетащили его в огромный храмовый зал, погруженный в полумрак. Стены излучали тусклое сияние, и святилище наполняли резкие, вытянутые тени. Он стоял в центре магического круга с потухшими, обгоревшими рунами, и вязкое напряжение, сгущавшееся в воздухе, казалось, можно было есть столовой ложкой. В святилище обнаружилось столько паладинов, готовых в любой момент пробудить мечи, что даже любопытно становилось, насколько же сильного мага они планировали вытащить из Тевета? За чертой оцепенел от изумления Питер Макалистер с физиономией, обезображенной шрамом. Тут же, прижимая к животу гримуар, трясся обрядник из семейной молельни Макалистеров, именно он ставил обручальные руны. Похоже, и тушить эти проклятущие руны тоже придется ему. Если, конечно, повезет выйти из зала живым. – Господа, вижу, вы удивлены не меньше меня, – сунув руки в карманы, громко вымолвил Кайден. Неожиданно он заметил под ногой какой-то плоский круглый предмет, толкнул мыском туфли. Вещь звякнула. Наследник наклонился, отчего народ дружно сорвался, не выдержав накала. У некоторых в руках начали выплетаться фамильяры. Кайден поднял с пола серебряные карманные часы. Корпус оказался нагретым, а внутри заполошенно и неровно билось сердечко магии. При виде артефакта в животе вдруг завязались крепкие узлы. Наследник осторожно щелкнул невидимой пружинкой, открывая черный циферблат, на котором в разные стороны вращались тонкие стрелки. На внутренней стороне крышки, как всегда случалось, когда артефакт чувствовал хозяина, замерцал выгравированный символ, какой никогда не упоминался в большой книге темных рун. Кайден сумел расшифровать витиеватый знак. Он и руной-то совсем не был – инициалы К.Н.В., искусно переплетенные со знакомым именем Лерой. Часовые стрелки резко встали и вдруг мягко провернулись, настраиваясь на правильное время. Колотившееся внутри корпуса сердечко успокоилось. Часовой механизм начал исправно и послушно отщелкивать секунды. Валерия Уварова, девушка, которую он едва не использовал на кухонном столе, даже не потрудившись донести до кровати, создала для него светлую теплую магию, способную согреть в темном ледяном Абрисе, какую умела создавать только она. Часы принадлежали ему, из Тевета вытащили его, но похитить-то пытались Леру… В груди разлилась ледяная ярость. – Мне просто интересно, – глядя из-под бровей на Питера, нехорошо усмехнулся Кайден, – ты собрал столько боевых магов потому, что боялся теветской девчонки? Тот сглотнул. – Решили захапать все и сразу, Макалистеры? И власть, и ворота? – вкрадчиво уточнил он, спокойно выходя из круга, ведь его-то темная магия не сковывала. – Как там говорил мой будущий тесть? Тот, кто создаст новое перемещение, будет управлять двумя мирами? Нельзя быть такими жадными. – Не приближайся! – пролепетал Питер. – Иначе они тебя убьют! – Ты сам-то в это веришь? – Возьмите его! – рявкнул мелкий гаденыш. Сотканный из тени меч наследника Вудсов в мгновение ока рассек воздух, оставив после себя алый след. Паладины замешкались на долю секунды, и бездыханный Питер, широко тараща пустые глаза, кулем свалился на пол. – Все еще хотите драки? – тихо спросил Кайден, глядя на будущих сородичей. Во время боя он мгновенно сосредоточивался и очищал сознание. Не позволял себе ни одной посторонней мысли, ни одной лишней эмоции, чтобы не пропустить чужого удара, но сегодня все шло наперекосяк. Дурной день для битвы, из головы никак не получалось выкинуть образ девушки со стальными глазами темного мага. Кайден почувствовал, как руку обожгло. На рубашке выступило алое кровавое пятно, и зверь, сидевший внутри, взревел. Он жаждал свободы и мщения. Острый клинок в руках взорвался черным дымом. Облако росло и сгущалось, заставляя кидавшихся, как шакалы, противников, почуявших высшую магию, пятиться. И вот в ногах у Кайдена, щеря ядовитые клыки, шипел огромный смертоносный змей. – Ничего личного, парни… – тихо вымолвил Кайден, резким движением руки отправляя зверя на охоту. Едва заточенная в теле наследника мощная магия высвободилась, в голове словно рухнула стена. Воспоминания, невозможно живые, четкие и яркие, вставали на место, возвращались кусочки разбитой мозаики. Мысли, образы, события – каждый осколок в свой уголок, чтобы собраться воедино, вернуть прошлое… И когда зверь насытился, окропил стены святилища чужой кровью, оставив в живых лишь тех, кто владел магией перемещения и сумел смыться, Кайден вышел в ночь. Он был все тем же человеком, которым являлся с утра, только теперь помнил больше, дышал глубже и боялся сильнее. Когда в заскорузлой, запятнанной рубашке он вошел на лекарский этаж башни в Белом замке, то перебирал в голове причины, почему не должен убивать бывшего лучшего друга. Зверь внутри довольно урчал. Впрочем, Кайден собирался обойтись без магии… Кто-то из лекарей попытался выйти в коридор и, увидев молодого хозяина по уши в крови, охнул: – Господин наследник, вам нужна помощь! Видимо, в лице «господина наследника» прочиталось нечто такое, отчего бедняга, забыв про знахарский долг, моментально заперся в спальне и скорее всего прочитал молитву. Рой закрылся на ночь, как чувствовал, подлец, что лучше забаррикадироваться. Кайден громко постучал, вероятно, разбудив весь этаж. Когда заспанный, сощурившийся друг возник в приоткрытом дверном проеме, то гость без слов и предупреждений мощным ударом впечатал кулак подлецу в нос. – Ты охренел?! – рявкнул Рой, закрывая лицо руками, из-под ладоней потекла кровь. – Ты мне сломал нос, кретин! У тебя вечер не задался? – У меня последние полгода не задались, говнюк! С тех самых пор, как ты подмешал Золотые капли. Ведь это они были, да? – Не обращая внимания на то, что друг скривился от боли, он вздернул его за шиворот. – Какой, к чертям собачьим, Большой взрыв? Ты меня опоил этой гадостью? Говори. – Твоя Валерия меня простила! – Да дура она, прости господи, мало что магию умеет создавать! – рявкнул Кайден, вдруг почувствовав, что злость исчезла и накатила почти невыносимая усталость. Каждую мышцу ломило, как при лихорадке. Зверь всегда сжирал магии больше, чем мог позволить наследник. Оттолкнув знахаря, он буквально упал на стул, стараясь сделать вид, будто величественно опустился сам и колени вовсе не подломились. – Черт, мне надо вправить нос, – промычал Рой и только тут заметил, что разъяренный приятель был в крови. – А тебя, похоже, надо зашивать… – Она простила тебя, – вдруг ясно осознал Кайден, – но меня никогда не простит. Не после того, что происходило в этом проклятом замке, не после сегодняшнего… – Знаешь, кретин, вы друг друга стоите, – фыркнул знахарь. – Все ваши проблемы решаются одним честным разговором и парой хороших перепихонов! Проклятье, как нос-то жалко… Глава 9 Между двумя мирами – Эй, приходи в себя! Кто-то похлопал меня по щекам, несильно, но и без особой деликатности. С трудом разлепила воспаленные веки. Перед глазами плыло, и сознание снова ускользало, погружая меня в беспамятство, липкое и засасывающее, вовсе не похожее на сон. Неожиданно сверху хлынула ледяная вода. Приходя в себя, я сипло закашлялась и захлебнулась в неприятных ощущениях. Тело ломило, голова болела, промокшее насквозь платье (как у принцессы Теветской, что б его) липло к телу. Пол подо мной был ледяным, и холод студил до самых костей. – Доброе утро, госпожа Уварова, – рядом со мной присел мужчина, и через туман мне с трудом удалось узнать в нем Рана Макалистера. – Или теперь правильнее говорить госпожа Вудс? Я молчала, пытаясь перебороть вдруг подступившую к горлу тошноту. – Не пойму, девка меня не слышит или делает вид? – поднялся он. – Предупреждал же, что она не должна пострадать! – Господин властитель, но вы говорили, что у нее самое важное – руки, – замялся кто-то. – Кретины! – Макалистер был страшно недоволен тем, что мне никак не удавалось перебороть дурман от гадости, какой пропитали тряпку. – Плесните еще воды! – Не надо, – выставила я руку, как оказалось, одну из двух важнейших частей тела, – больше не поливайте. – Значит, ты меня слышишь? – обрадовался глава клана, снова присаживаясь на корточки рядом со мной. Дрожа, я мелко закивала и с трудом села. О том, чтобы подняться на ноги, даже помыслить не могла. Убрала с лица прилипшие волосы, заставила себя посмотреть на похитителя. Глядя в жесткое лицо с глубокими носогубными складками и ледяными пустыми глазами, становилось ясно, что живой отсюда, где бы мы ни находились, мне выйти не дадут. Значит, следовало тянуть время, чтобы собраться с мыслями. – Что? – После магического порошка голос казался скрипучим и чужим. – Что вы хотите, чтобы я создала? Магические ворота? Так? – А ты умная девочка, – ухмыльнулся он. – Верно, мы хотим от тебя магические ворота.