У меня будут другие подруги, а в какую-то я даже влюблюсь. И пойму, что это странное приключение было нелепой случайностью на пути от юности к зрелости. Однажды во мне что-то щёлкнет (со всеми так бывает) и я, выпив (когда-то же мне это понравится?) расскажу в компании, как трахался с Изменённой. Да, именно так. Трахался. В тёмном кабинете министерства культуры, на влажных истоптанных одеялах. Её глаза пылали сиреневым светом, а Гнездо рокотало как морской прибой… Приятели будут гоготать и отпускать пошлые шуточки насчёт «вдоль или поперёк?», ни секунды мне не веря. И только кто-нибудь, почти случайный и младше меня, будет слушать молча и улыбаться неловко, просто чтобы не выламываться из компании. Потом я поймаю его сочувственный взгляд, подумаю «что же я несу?» и опрокину в себя стакан водки, чтобы забыть это тоскливое ощущение неловкости и стыда… — Эй! Сёрчер! Я сообразил, что стою рядом с остановкой, задумчиво глядя на здание Манежа. А под стеклянным козырьком остановки сидит симпатичная девчонка моих лет, в обтягивающих джинсах и расстёгнутой у ворота блузке. В одной руке у неё дымила старомодная бумажная сигарета, в другой она сжимала картонный стаканчик кофе. — Ты автобуса ждёшь или не знаешь куда идти? — спросила она. Девушка была милая. Длинноволосая, с весёлыми глазами, какая-то вся задорная, будто в ней бурлил адреналин от бессонной ночи. — Не знаю куда идти, — согласился я. — Садись, — она похлопала по скамейке рядом с собой. — Рубашечка зачётная. Рубашка, которую мне притащила откуда-то Наська была чуть уже, чем нужно, но яркая — с принтом из разноцветных колибри. Честно говоря, она была настолько вызывающая, что в некоторых районах за неё могли бы и побить. Я сел. Представительство Инсеков работает круглосуточно, толпы возле Манежа я не видел. — Хочешь? — девушка протянула мне сигаретную пачку. Я покачал головой. — Так и думала, что не куришь, — сказала она. — Но тебе явно требуется какая-то жизненная пауза. — Это точно, — согласился я. Взял у неё из рук стаканчик кофе и сделал глоток. Кофе был холодный и кислый. — Ты наглый! — засмеялась она. — Тогда допивай. Я вернул ей стаканчик. — А, собственно… — она взяла и допила кофе. Сбросила в стаканчик пепел и посерьезнела: — Что стряслось, сёрчер? — Почему ты решила, что я сёрчер? — Ну… — она помедлила. — У вас даже без зеркалок взгляд такой… ищущий. Что стряслось, говорю? — Много чего, — ответил я. — Трудный день выдался. — День? — скептически спросила она, покосившись вверх, на просвечивающее сквозь облака кольцо. — Как тебя зовут? — Макс. — Меня Милана. Ты с девушкой поссорился? — Не то, чтобы поссорился… Но мы расстаёмся. Я запнулся и уточнил: — Вообще-то она не моя девушка. — Ну-ну, — сказала Милана насмешливо. Затянулась сигаретой и закашлялась. — А я вот с парнем рассталась. Козёл оказался. В отместку спёрла его сигареты. — Помиритесь, — пообещал я. Она покачала головой и погрустнела. — Нет. Вряд ли. Давно к тому шло… Я на тебя посмотрела и решила, что познакомлюсь. Если покуришь со мной. А ты курить не стал, зато забрал кофе, и что теперь делать? — Пойти домой и поспать, — сказал я. — Утром будет легче, утром всегда легче. Милана смотрела на меня, размышляла о чём-то. Потом сказала: — Я бы тебя позвала с собой. Я в общаге живу, комната сейчас свободная. Но ты не пойдёшь. Я молчал. — Завидую ей, — сказала Милана, потянулась и поцеловала меня пахнущими сигаретами и кофе губами. И тут же осторожно отстранилась. Спросила: — У тебя под курткой… — Пистолет, — кивнул я. — Завидовать не надо, она Изменённая. Тут всё сложно. Я встал, прежде чем она присмотрелась бы получше и разглядела на ветровке пятна моей же крови. Зачем пугать хорошую девушку. Жаль, что я раньше с ней не познакомился. Кажется, она негромко окликнула меня, но я уже шёл к Манежу. У Представительства Инсеков, конечно, стояли полицейские посты, побольше и поосновательнее времянки у Гнезда. Не то, чтобы кто-то всерьез собирался штурмовать Манеж (да и зачем — всё равно самих пришельцев там не было), но психов хватает. В Манеж двигалась короткая быстрая очередь, в основном пенсионеры, но хватало и людей молодых. Вот зачем они пришли, а? Здесь я впервые попал под проверку — металлоискатель у входа возмущённо запищал и замигал красными сигналами. Полицейские напряглись, я молча выложил на столик пистолет, паспорт, удостоверение консультанта и разрешение на оружие. — Отдел «Экс»? — удивился майор, старший поста. — А вы не слишком молоды, уважаемый консультант? — Гнездо так не считает, — ответил я. Майор осторожно взял пистолет и понюхал. Кивнул: — Давно стреляли? — Пару часов назад. Видимо, мой невозмутимый вид внушал доверие. — Тир? — Нет, боевое применение, — выскочила откуда-то из памяти фраза. Майор нахмурился. — Рапорт написали? — Нет ещё. — С кем в отделе работаете? — С Лихачёвым. До этого момента майор колебался. Тут крякнул и потёр затылок. Спросил: — В Представительство по личным нуждам? — По рабочим. — Пистолет вернём на выходе, — решил он. — Идите. Вам хватит обычного времени? Я кивнул. Внутри Манеж был разделён на маленькие комнатушки, как офис. На католические будки-исповедальни это никак не походило. Часть дверей была закрыта, на дверях горели красные огонёчки. Я толкнул первую попавшуюся полуоткрытую дверь, вошёл, огляделся. Три на три метра примерно, высокий потолок со светящейся холодным белым светом лампой. Чистенько, на полу ковролин, диванчик из кожзаменителя — можно и вдвоём, и даже втроём сесть. Пахло дезинфекцией, но убирали тут небрежно, в углу комнатки я увидел обёртку от конфеты. Ребёнок, что ли, приходил, на строгую мамку жаловался? Хотя нет, в другом углу — маленькая бутылочка, на сто грамм. Тут кто-то выпил и закусил. А что, хорошая идея, если на кафешку денег нет, а на улице неудобно. Напротив диванчика на стене висел экран — белый круг диаметром метра два. Рамка у круга была из серо-синего металла, как дверь в «защищенную зону» в Гнезде. Где-то за стеной тихо, монотонно бубнил другой посетитель. Слов было не разобрать, угадывался лишь недовольный тон. Я сел на диванчик. Ничего не происходило. Ах, да. Я вернулся к двери, закрыл её. Что-то щёлкнуло. Экран засветился серым. Вообще-то настоящий серый — это просто смешение цветов, но тут было ощущение, что в экране слегка разбавленная серым тьма. Сев на диванчик я вздохнул.