– Нет, испугались, – Шаповалова горестно покачала головой. – Стали звонить в милицию. Бедные ребята! – А следствие было? Допустим, парень залез на стройку. Что ж, с парнями такое бывает. Но учителю что там понадобилось? – Никто этого не знает. Андрей Протасенко ходил с Антоном Владимировичем в походы, был очень активным членом его туристического кружка. Я вот грешным делом думаю: не случилось ли так, что мальчик нагрубил учителю и полез наверх. Тот за ним. На площадке они продолжили ссориться, и учитель случайно столкнул ученика вниз. А когда понял, что натворил… Ну, вы понимаете. Мне эта версия кажется наиболее… человечной. – А каков вердикт следствия? – Следователь закрыл дело, решил, что это несчастный случай. – А ребят не подозревали? Ведь они же были группой, компанией. Могли дать ложные показания… – Там еще один свидетель имелся, как сказал следователь – независимый. Женщина проезжала мимо и остановилась закурить. Она тоже слышала крик и затем звук удара о землю. Подняла голову – а там уже и второй падает… Мне говорили, это актриса довольно известная, только я фамилию сейчас не вспомню. На похоронах Андрея и Антона Владимировича было море народа. Мне почему-то запомнилась жена Уварова, ее лицо. Как она держалась! А ведь у нее на руках двое малышей остались. И вы знаете, еще меня в тот ужасный день Лена поразила. Я была под таким впечатлением, что потом даже с мужем поделилась. – Кто это – Лена? – уточнила Сабина, которая изо всех сил старалась не поддаваться эмоциям. – У Андрея была одноклассница – Лена Чарунга. Она любила его с первого класса. Вообще больше ни на кого не обращала внимания. Странная девочка – обожала экстремальные виды спорта, прыгала с парашютом… Ходила всегда в спортивной кофте с капюшоном надвинутым на глаза. Такая, знаете, амазонка, независимая одиночка. И единственной привязанностью с детства у нее был Андрей Протасенко. Так вот Лена во время похорон не проронила ни одной слезинки, стояла возле мамы Андрея, поддерживала ее. Но вы бы видели лицо девушки – ни кровинки, совершенно безжизненное. И глаза пустые, словно обращенные внутрь себя. Знаете, как будто у нее жизнь отняли. Ее лицо у меня до сих пор перед глазами. Воплощенная скорбь! А ведь ей было всего семнадцать лет. – Светлана Федоровна, а почему вы сказали про нее «была»? – Увы, Лена в конце девяностых погибла. Каталась в горах на лыжах и попала на какой-то опасный участок. Я встретила ее родителей, они мне и рассказали. – Как все это печально, – задумчиво сказала Сабина. – Да, грустная история в итоге получилась. Два мальчика из одной компании, Вадик Борисов и Андрей Протасенко. Такие надежды на них возлагали, все предпосылки для мощного старта в жизни были. Золотая молодежь! И вот – такая судьба. Даже не знаю, стоит ли вам по телевидению столь печальные истории рассказывать? Про Лену точно не надо – слишком грустно у нее в жизни все сложилось. Ведь после смерти Андрея она так и не вышла замуж, даже друга себе не завела. По крайней мере, так ее мать сказала. – Действительно, давайте теперь о чем-нибудь оптимистическом, – поддержала ее Сабина. После этого они разговаривали еще два с половиной часа. Выяснилось, что Шаповалова со многими своими бывшими учениками перезванивалась, поддерживала отношения. – Володя Яснев, один из членов той элитной группы, иногда мне звонит, – сообщила Светлана Федоровна. – Был такой момент в его биографии, когда он слегка загулял. Чуть экзамен не провалил. Я его родителям звонить не стала, оставалась с ним после уроков, подтягивала. Он до сих пор мне за это благодарен. Отец бы с него три шкуры спустил… – А вы с ним в последний раз давно виделись? – на всякий случай спросила Сабина. – Да нет, не очень. Месяц назад мне нужно было диван на дачу перевезти, я ему позвонила с просьбой, он в выходные приехал на большой машине с грузчиками, все сделал, как полагается. Хотя… – Она пожевала губами. – Что? – насторожилась Сабина. – Мне показалось, он был слегка не в себе. – Пьяный? – Не совсем пьяный, но и не вполне трезвый, – вздохнула учительница. – Я очень тогда расстроилась. – А он вам ни о чем не рассказывал? Может быть, его что-то беспокоило? – поинтересовалась Сабина. – Нет, ничего такого. Правда, тогда возможности поговорить по душам у нас и не было. Выключив диктофон, Сабина глубоко задумалась. Да уж, она узнала много важных фактов. Смерть ученика и учителя на стройке, гибель в горах современной Джульетты… И опять же – смерть Вадима Борисова. Что со всем этим теперь делать, Сабина пока не представляла. Наверное, надо звонить и договариваться о встрече со старостой класса, Таней Савченко. Может быть, Таня выдаст ей что-то такое, о чем учительница просто не знает. Или посоветует, с кем еще из бывших одноклассников Вадима стоит пообщаться. Кстати, прямо сейчас надо звонить Дьякову, попросить у него информацию по делу о гибели Протасенко и Уварова. Наверняка там всплывет и фамилия свидетельницы-актрисы. И пусть заодно узнает, что случилось с этой Леной Чарунгой. Сабина вздохнула и потянулась за флэшкой с секретными материалами от Юрия Дьякова – сверить на всякий случай телефонный номер старосты класса Тани Савченко с тем, который ей дала Светлана Федоровна. * * * Тверитинов приехал домой поздно и выглядел таким усталым, что все разговоры пришлось отложить до утра. – Расскажешь мне о своих приключениях за чашкой утреннего кофе, – сказал он, развязывая галстук и бросая его на диван. – Завтра я вернусь еще позже – мне нужно присутствовать на одном светском мероприятии. Если бы ты согласилась пойти со мной… – Ты же знаешь, как я не люблю светские мероприятия! Приходится прихорашиваться, а на это уходит уйма времени. Ужасно осознавать, что, пока ты красишь ногти и выбираешь туфли нужного цвета, жизнь пролетает мимо. – Можно подумать, ты каждое утро не прихорашиваешься и не красишь ногти! – Это разные вещи, – стояла на своем Сабина. – Подготовка к светскому мероприятию – гораздо хуже, чем генеральная уборка квартиры, клянусь тебе. Кроме того, еще неизвестно, где я буду завтра вечером. Твой Дьяков снабдил меня полезной информацией, я собираюсь звонить школьным друзьям Вадима Борисова и, может быть, даже встречаться с ними. Когда они уже ложились спать, Тверитинов сонно пробормотал: – Твоя огромная женщина больше не появлялась? – Нет, – ответила Сабина, которая за сегодняшний день успела уже не раз порадоваться данному обстоятельству. Она тоже нырнула под одеяло, выключила свет и прильнула к Сергею. – Как ты это делаешь? – спросил тот, обняв ее и притянув к себе. – Что? – В два счета лишаешь меня сна, вот что! – Ну, мы же не два пенсионера, – усмехнулась она. – Кроме того, мы только что помирились. За месяцы разлуки я успела по тебе ужасно соскучиться. О Жанне Пальваль они еще ни разу не заговаривали. Сабине молчание стоило большого труда. Она была не вполне уверена в том, что, коснувшись больной темы, сумеет удержаться от язвительных замечаний и провокаций. Тверитинов боялся того же самого. Поэтому оба предпочитали делать вид, что проблемы не существует. И оба понимали, что когда-нибудь нарыв вскроется и последует Большое Выяснение Отношений. Наутро за чашкой кофе Сабина вкратце обрисовала Сергею ситуацию. – Чтобы тайна из прошлого держала в страхе успешного бизнесмена, она должна быть ужасной, – сказал тот. – Сабина, тебе не стоит в это ввязываться. Я знаю, ты уже загорелась. Но ведь убийца Илоны может решить, что ты встала у него на пути! – Я буду осторожной, – быстро сказала Сабина. – Обещаю без надобности не высовываться. – Ладно, что с тобой поделаешь… Хотя бы не экономь на такси. Я бросил денег на твою пластиковую карту, – сообщил Сергей, засовывая бумаги в портфель. Сабина засопела. Она хотела гордо отказаться, но прикусила язык, подумав, что деньги сейчас будут совсем не лишними. Когда ведешь расследование, могут возникнуть непредвиденные расходы. Уж она-то понимает в этом деле, как никто! Набрав номер Тани Савченко, Сабина решила, что не будет менять легенду и представится работницей телеканала. Голос у бывшей старосты класса оказался молодым, задорным. Через пару минут стало ясно, что она трещотка, каких свет не видывал. Сабина невероятно обрадовалась этому обстоятельству. При встрече придется только задавать правильные вопросы и направлять беседу в нужное русло. – Конечно, мы можем поговорить! – воскликнула Савченко. – Вот уж не думала, что кого-нибудь заинтересуют мои воспоминания. Я ведь не какая-нибудь известная личность… Хотя нахожусь в непосредственной близости от таковой, если вы в курсе. Сабина была в курсе. В секретном списке Дьякова напротив фамилии Савченко в графе «работа» значилось: «Личный консультант Влада Эдемского». Чтобы поддержать разговор, Сабина спросила: – Если я не ошибаюсь, ваш подопечный – молодой иллюзионист, который прославился трюком с исчезновением депутатов Государственной думы? – Да! – радостно отозвалась Таня и доверительным тоном сообщила: – Кстати, когда депутаты снова появились в зале, народ был страшно разочарован. Она засмеялась. Вероятно, это была хорошо обкатанная шутка, на которую все живо реагировали. Сабина тоже хихикнула для приличия. – Так когда мы сможем поговорить? – спросила она. – Если честно, у меня почти не бывает свободного времени, – призналась Таня. В ее озабоченности сквозили нотки самодовольства. – Я все время при Владе. А у него знаете какой график? Впрочем, сегодня вечером мы будем на одном мероприятии – вечеринка по поводу открытия персональной выставки американского фотографа Грега Горбовски. Вы его, конечно, не знаете… – Да откуда ж мне? – пробормотала Сабина. Таня не почувствовала в ее словах иронии и с воодушевлением продолжала: – Если вы сможете подъехать, я закажу для вас пропуск. И мы обязательно улучим минутку и поговорим. – Идет, – сказала Сабина, записывая место и время проведения мероприятия. Положив трубку, она тяжело вздохнула: – Ну вот, все равно придется красить ногти и укладывать волосы. Вероятно, на сегодняшний день – это моя карма. Сборы оказались для Сабины сложной проблемой. Голову она вымыла кое-как, потому что ей все время казалось, что сейчас распахнется дверь ванной и на пороге появится демон с оскаленными зубами. Дверь она открыла, но, как только намылила голову, ей почудилось, что по квартире кто-то ходит. А когда включила фен, за его гудением ей снова начали мерещиться посторонние звуки. Короче говоря, она больше бегала с проверками по квартире, нежели приводила себя в порядок. Платье для мероприятия пришлось покупать – ехать к себе домой она боялась. Сергей, обещавший привезти вещи, никак не мог выкроить для этого время. Конечно, можно было бы отправить с поручением Петьку, но брат не отличался хорошим вкусом и мог притащить вместо вечернего платья буквально что угодно. Кстати, Петя, как и вся родня, был безмерно рад воссоединению Сабины и Тверитинова. – Это лучшее, что ты могла сделать в своей жизни, – одобрительно заявил он. – Осталось только выйти за него замуж, и можно вообще не думать о работе. – Вот интересно, – ехидно заметила Сабина, – почему это твоей Верочке не приходит в голову та же мысль? – Я еще не созрел для женитьбы, – быстро ответил Петя. – А Тверитинов созрел. Так что принимайся за дело. Сабина прогудела в ответ что-то невразумительное. Матримониальные вопросы ее сейчас волновали меньше, чем демоны. Гораздо меньше. Хотя…