– Тогда ты должна унести с собой Карту. Маррилл нахмурилась. – Зачем? Она бесполезна без Ключа. – Чтобы забрать её с Реки, – ответил за него Ардент. – Мы с Коллом это уже обсуждали. Я не могу сказать, что меня радует подобное решение, но Карте будет безопаснее в твоём мире, где никто с Реки не сможет до неё добраться. Уголок рта Фина приподнялся в вымученной улыбке, но сам он при этом смотрел куда угодно, только не на Маррилл. – Лучше перестраховаться, Маррилл. Маррилл кивнула и убрала Карту в один из многочисленных карманов куртки Фина. Ей пришлось несколько раз кашлянуть, прежде чем к ней вернулся голос. – Что ж, видимо, пора прощаться. – Мне очень жаль, – мягко сказал Ардент. Он наклонился и развёл руки в стороны. Маррилл бросилась ему на грудь и зажмурилась, когда он крепко её обнял. – Мне страшно, – прошептала она. Ей не пришлось уточнять, чего именно она боялась, волшебник понимал: возвращения домой, прощания с ними, необходимости наблюдать мамину болезнь и жить в обычном мире, зная, что за его границами существуют невиданные чудеса. – Верь в себя, – сказал Ардент. – Ты сильнее, чем ты думаешь, всегда такой была. – Он стиснул её в объятиях. – Тебя мне будет не хватать больше всего. Маррилл кивнула и постаралась как следует запомнить его совет. Волшебник выпрямился, и его место занял Колл. Он всучил ей аккуратно переплетённую пачку бумаги. – Мои рисунки! – воскликнула Маррилл. – Я попросил штурмышей сделать обложку, она, кстати, из настоящей кожи рыбы-торопыги, – сказал он. Затем добавил: – Я знаю, каково это – навеки оставить место, которое ты успел всем сердцем полюбить. Колл провёл большим пальцем вдоль вытатуированной на предплечье верёвки, будто смутившись, что поведал что-то столь личное. – В общем, – кашлянув, продолжил он. – Держи нос по ветру. И не фиксируй колени. – Не буду. Она убрала книжку в карман и крепко обняла капитана. И тот, хотя это совсем было не в его характере, сжал её в ответ. Остался один Фин. Он нервно кашлянул. – Вот, – он протянул ей хрустальный пузырек. – Я забрал его из того же сейфа, что и Ключ, на мерессианском корабле-храме. Пусть он будет у тебя. – Он неловко улыбнулся. – На память обо мне. Слёзы застили глаза Маррилл. – О, Фин, я никогда тебя не забуду! Она сунула руку в карман. – У меня тоже для тебя кое-что есть. Я уже какое-то время над ними работала. Маррилл достала два лоскута парусины. На каждом был нарисован мальчик с чёрными волосами и смуглой кожей. Фин. Под портретом она написала большими жирными буквами: Вы его знаете. Его зовут Фин. Он ваш «заяц» и друг и помог спасти Реку. Он ищет свою маму. Не забудьте! Маррилл – Это для Ардента и Колла, – пояснила она. – Чтобы они помнили. – Она понизила голос: – Я хотела нарисовать ещё один для Отказуя, но потом подумала, вдруг ты не хочешь, чтобы он тебя помнил. Фин рассмеялся, но в этом звуке отчётливо слышались всхлипы. А затем корабль опять содрогнулся. Буря быстро удалялась. – Если ты уходишь, сейчас самое время! – поторопил Колл. Отказуй стоял неподалёку и держал одной парой рук большого рыжего кота, почёсывая его за ушами и наглаживая его второй. Кот громко мурлыкал, блаженно прикрыв глаза. – Не понимаю, чего все жалуются на этого зверя, – проворчал Отказуй. – Вполне доволен жизнью, как я погляжу. Куда проще порадовать, чем людей, – добавил он, с неохотой отдавая кота Маррилл. Благодарно улыбнувшись ему подрагивающими губами, Маррилл взяла Карнелиуса, запихнула его вглубь куртки и тщательно её застегнула, чтобы он не сбежал. Отказуй забурчал и отвернулся, но Маррилл была готова поклясться, что успела заметить на его щеке слезу. Фин помог ей подняться на перила и судорожно вздохнул. – Помнишь, как поворачивать, когда ветер дует прямо на тебя? Она кивнула. – Никогда не лети против ветра, хорошо? Она снова кивнула. – И, Маррилл? – Он схватил её за руку и сжал. Но больше ничего не сказал, только смотрел на неё и переминался с ноги на ногу. – Я знаю, – прошептала она. – Я тоже буду по тебе скучать. Ты мой лучший друг, Фин. Фин кивнул, не в силах ничего сказать, но она знала, что у него на душе, и это было самое главное. Маррилл в последний раз обвела взглядом экипаж корабля. Не верилось, что всего несколько дней назад они были не знакомы. Они успели стать её семьёй. И она их покидала. Ардент встал посреди палубы и крикнул небу: – Позаботься о ней, Воздух! Выполни эту мою просьбу, и я больше никогда не буду тебе приказывать! Она услышала нарастающий гул ветра, будто табун лошадей промчался по Реке, затем он взметнулся вдоль корпуса вверх, захлопав парусами. Ей вспомнилось, как мама учила её сёрфингу на пляже Оаху. Важно было поймать момент. Первый, ещё только предупреждающий порыв обдул ей лицо, растрепал волосы. Карнелиус юркнул поглубже внутрь куртки Фина и прижался к животу Маррилл. Когда ветер ударил по ней со всей силы, страха, как в прошлые разы, не было. Она просто отдалась ему и спрыгнула с перил, и ветер понёс её домой. Последнее, кого она увидела, пролетая над золотыми водами Пиратской Реки, был Фин, прижимавший к груди большой палец в их тайном жесте – «друг». Глава 43. Где тебе необходимо быть Коснувшись ногами земли, Маррилл не стала останавливаться. Она побежала. Лучи аризонского солнца плавили заброшенную парковку и обжигали кожу. Сердитый Карнелиус рвался наружу, но Маррилл не обращала на него внимания. Глаза наполнились слезами. Ей было так больно оставлять корабль и его экипаж, а теперь, когда до дома оставалось всего ничего, она могла думать лишь о маме. – Пожалуйста, пусть она будет в порядке, – прошептала Маррилл. На выходе из парковки она остановилась и оглянулась. Там, где ещё недавно простиралось мерцающее золотое озеро, сейчас не было ничего, кроме раскалённого асфальта, этот жар заставлял воздух над ним мерцать и колыхаться. Ни следа Пиратской Реки и «Предприимчивого Кракена». Чувство тоски навалилось так неожиданно, и оно было таким сильным, что Маррилл почудилось, будто её ударили в живот. – Всё будет хорошо, – повторила Маррилл и побежала дальше. Как же она хотела, чтобы это было правдой. Она успела запыхаться и вспотеть к тому моменту, когда наконец добралась до их района. В боку закололо, но она не сбавила шагу. До дома было уже так близко! Три улицы. Две улицы. Одна улица.