— Временами очень подавляет, когда ты мать-одиночка, — согласилась Дотти. — Такая ответственность. Да и одной трудно. Когда все нормально, то еще ничего, но бывает, что хочется, чтобы в доме был еще один взрослый. — Ты боишься Содера, — сказала я. — Он ужасный тип. — Тебе стоит рассказать мне, что происходит. Я могла бы помочь. По крайней мере, я надеюсь, что могла бы помочь. — Мне нужно подумать, — сказала Дотти. — Спасибо за предложение, но мне нужно подумать. — Я заскочу завтра утром, чтобы убедиться, что с тобой все хорошо, — пообещала я. — Может, мы сможем уладить этот вопрос завтра. Мы уже проехали полпути до Трентона, когда наконец заговорили с Лулой. — Жизнь становится все страньше и страньше, — философски заметила Лула. Это и был основной итог, как я понимаю. Ладно, будем считать, что прогресс у меня наметился. Я поговорила с Эвелин. Знаю, что она сейчас в безопасности. И знаю, что она недалеко: Дотти обернулась меньше чем за час. Содер малость напрягал, но его действия я могла понять. Он ничтожество, но также сумасшедший папашка. Похоже, Дотти ведет в некотором роде переговоры о перемирии между Содером и Эвелин. Кого я не могла понять, так это Джин Эллен. Меня беспокоил факт, что она все еще ведет слежку. Слежка казалась бессмысленной сейчас, коли Дотти о ней знала. Так почему Джин Эллен сидела напротив дома Дотти, когда мы уезжали? Возможно, она оказывала давление преследованием. Сделать жизнь неприятной и загнать Дотти в угол. Была еще версия, казавшаяся невероятной, но не стоило ее сбрасывать со счетов. Защита. Джин Эллен сидела тут как королевская стража. Может, оберегала ниточку к Эвелин и Энни. Это вело к куче вопросов, на которые я не могла ответить. На такие как, например , от кого Джин Эллен защищала Дотти? От Абруцци? — Ты появишься к девяти? — Полагаю, да. А ты? — Ни за что не пропущу. По дороге я заскочила в магазин и запаслась продуктами. К тому времени, когда я добралась до дома, наступил обед, и все здание наполнилось запахами еды. Куриный суп из-за двери миссис Карват. Бурритос с другого конца холла. Я потянулась ключом к замку и тут застыла. Если Абруцци смог проникнуть в закрытую машину, он мог залезть и в квартиру. Мне нужно поостеречься. Я вставила ключ. Потом повернула. Открыла дверь. Секунду постояла в прихожей с открытой входной дверью, прислушиваясь к тишине. Унимая бьющееся сердце, успокаивая себя, что стая диких собак не выскочит и не разорвет меня. Прошла в квартиру, оставив дверь открытой, пробежалась по комнатам, старательно хлопая всеми ящиками и шкафами. Слава богу, никаких сюрпризов. И все-таки в желудке поселились мерзкие ощущения. Я с трудом выбросила угрозы Абруццы из головы. — Тут-тук, — раздался из открытой двери голос. Клаун. — Был по соседству, — начал он, — подумал тут, не поздороваться ли. Да еще и еда китайская у меня с собой. Купил, да оказалось лишку. Подумал, может, ты захочешь. Но можешь не есть, если не хочешь. А если хочешь, то будет здорово. Я не знал, любишь ли ты китайскую еду. Или не предпочитаешь ли есть в одиночестве. Или… Я схватила Клауна за грудки и втащила в квартиру. — ЧТО ЭТО? — поинтересовался Винни, когда я появилась с Клауном. — Альберт Клаун, — представила я, — поверенный. — Ну и? — Он принес мне ужин, поэтому я пригласила его с собой. — Он похож на Мякиша. Что он тебе принес, сдобные булки? — Китайскую еду, — поправил Клаун. — В последнюю минуту вдруг на меня нашло, захотелось поесть китайской еды. — Я не в восторге от идеи взять с собой адвоката на задержание, — заявил Винни. — Клянусь Господом, я не предъявлю вам иск, — заверил Клаун. — И послушайте, у меня есть фонарик, газовый баллончик, и все подумываю о том, чтобы достать пистолет, только не могу решить, хочу ли шестизарядный или полуавтоматический. Хотя склоняюсь к полуавтоматическому. — Выбери полуавтомат, — посоветовала Лула. — В нем больше пуль вмещается. Пуль много не бывает. — Я хочу надеть пуленепробиваевый жилет, — обратилась я к Винни. — Последний раз ты разнес все выстрелами в щепки. — То были особые обстоятельства, — напомнил Винни. Ага, как же. Я надела на себя и Клауна жилеты, и мы все упаковались в кадиллак Винни. Полчаса спустя мы остановились за углом от дома Бендера. — Сейчас вы увидите, как действуют профессионалы, — объявил Винни. — У меня есть план, каждый из вас будет выполнять свою часть, так что слушайте сюда. — О черт, — сказала Лула. — Какой-то еще план. — Мы со Стефани берем на себя переднюю дверь, — начал давать указания Винни. — Лула с клоуном возьмут черный ход. Входим все разом и усмиряем поганого ублюдка. — Так вот какой план, — с сарказмом заметила Лула. — Никогда бы не придумала ничего подобного. — К-л-а-у-н, — поправил Альберт. — Все, что вам нужно делать, слушать, как я заору «залоговое правоприменение», — предупредил Винни. — Тогда мы вламываемся в двери и все кричим: «всем стоять… залоговое правоприменение». — Не буду я орать, — возразила я. — Буду чувствовать себя идиоткой, вот что. Так только в кино делают. — А мне нравится, — одобрила Лула. — Всегда мечтала выломать дверь и что-нибудь проорать. — Может, я неправ, но вламываться, похоже, незаконно, — вмешался Клаун. Винни пристегнул кобуру. — Незаконно, если только ошиблись домом. Лула вытащила из сумки «глок» и сунула за пояс мини-юбки. — Я готова, — сообщила она. — Жаль, что нет с нами телевизионщиков. Эта желтая юбка смотрелась бы что надо. — Я тоже готов, — присоединился Клаун. — У меня фонарик на случай, если выключат свет. Не хотела его пугать, но охотники за головами вовсе не затем таскают с собой двухфунтовые фонари. — Кто-нибудь проверил, дома ли Бендер? — спросила я. — Кто-то поговорил с его женой? — Мы послушаем под окнами, — заявил Винни. — Кажется, кто-то смотрит телевизор. На цыпочках мы пересекли газон, подкрались к дому, распластались по стене под окном и прислушались. — Похоже на кино, — прошептал Клаун. — На очень грязное кино. — Тогда Бендер дома, — решил Винни. — Не может же его женушка сидеть там и смотреть порнушку совсем одна. Лула с Клауном отправились к задней двери, а мы с Винни пошли к парадному входу. Винни вытащил пистолет и постучал в дверь, дыру в которой забили большим куском фанеры. — Откройте! — заорал Винни. — Залоговое правоприменение! Он отступил на шаг и уже было изготовился пнуть дверь, когда мы услышали, как в дом с черного хода вломилась Лула, вопя во всю силу. Не успели мы ничего предпринять, как передняя дверь с треском распахнулась, и на нас выскочил голый мужик, чуть не сбив меня с лестницы. Внутри дома творилось нечто невообразимое. Суетилась куча мужчин, пытаясь сбежать, некоторые голые, кто-то одетый, и все размахивали пистолетами и орали: — С дороги, твою мать! В самой гуще всего этого торчала Лула. — Эй, это же операция залогового правоприменения! Стойте! — кричала она. Мы с Винни пробрались в середину комнаты, но Бендера найти не смогли. Слишком много мужиков на единицу площади, и все пытаются выскочить из дома. И всем наплевать, что Винни размахивает пистолетом. Я не уверена, что в центре такого хаоса его оружие кто-нибудь вообще заметил. Винни несколько раз выстрелил, и от потолка отвалился кусок штукатурки. После этого наступила тишина, поскольку в комнате, кроме Винни, Лулы, Клауна и меня, никого не осталось. — Что случилось? — вопрошала Лула. — Что это вообще было? — Я не увидел Бендера, — заявил Винни. — А мы не ошиблись домом? — Винни? — раздался из спальни женский голос. — Винни, это ты? Глаза Винни распахнулись. — Кэнди?