— Привет, милочка, — обратилась она прокуренным голосом. Не иначе, как потребляла пару пачек в день. — Это карамельный моккачино? Я когда его пью, меня от него трясет. Слишком много сахара. Будешь его пить — схлопочешь диабет. У моего брата диабет, так ему отрезали стопы. Вот уж где уродство. Сначала его стопы почернели, потом вся нога, и кожа стала отваливаться кусками. Словно побывал в пасти голодной акулы, и она отхватила у него шматы мяса. Я осмотрелась в поисках другого места, где можно было встать и выпить кофе, но народу было, как сельдей в бочке. — Сейчас он под присмотром сиделки торчит дома, поскольку не может уже болтаться, как прежде, — продолжила старушка. — Навещаю его, когда могу, но у меня и самой дел по горло. Учитывая, сколько мне лет, не хочу сидеть и терять время. Однажды ведь могу проснуться утром, а уже мертва. Хотя, конечно, я держу себя в хорошей форме. Как ты думаешь, сколько мне? — Восемьдесят? — Семьдесят четыре. В иные дни я выгляжу лучше, — заверила она. — Как тебя зовут, милочка? — Стефани. — А меня Лаура. Лаура Минелло. — Лаура Минелло. Что-то знакомое. Вы, случаем, не из Бурга? — Нет. Прожила всю жизнь в Северном Трентоне. На Черри-стрит. Работала в конторе социальной защиты. Отбарабанила там двадцать три года, но ты вряд ли знаешь меня оттуда. Ты слишком молоденькая. Лаура Минелло. Откуда-то я ее знала, только не могла вспомнить, откуда. Лаура Минелло показала на красный «Корветт», припаркованный перед кафе. — Видишь вон ту роскошную красную тачку? Это моя. Прелесть, правда? Я взглянула на машину. Потом на Лауру Минелло. Затем снова на машину. Боже правый! Я пошарила в сумке, выискивая бумаги, которые вручила мне Конни. — Давно у вас эта машина? — спросила я Лауру. — Пару деньков. Я вытянула бумаги и просмотрела первую страницу. Лаура Минелло, обвиняется в автомобильной краже в крупных размерах, семьдесят четыре года. Место жительства Черри-стрит. Пути Господни неисповедимы. — Вы ведь украли этот «Корветт»? — спросила я Минелло. — Одолжила. Старикам позволяется делать кое-какие вещи, чтобы доставить себе немножечко удовольствия, прежде чем скопытятся. О черт. Мне следовало вникнуть в залоговое соглашение, прежде чем брать папку у Конни. Никогда не связывайся со стариками. Это всегда катастрофа. Старые люди народ легкомысленный. А ты будешь выглядеть ничтожеством, когда подвергаешь их аресту. — Странное совпадение, — сообщила я. — А я как раз работаю на Винсента Плама, вашего залогового поручителя. Вы пропустили дату суда, вам нужно ее переназначить. — Хорошо, только не сегодня. Собираюсь в Атлантик-Сити. Просто запланируй меня на следующую неделю. — Так не получится. К «Барри» подъехали «сине-белые». И остановились как раз за красным «веттом». Вышли два копа. — Ой-ой-ой, — запричитала Лаура. — Что-то мне это не нравится. Одним из копов был Эдди Газарра, женатый на моей кузине Ширли Плаксе. Он проверил номера на «Корветте», потом обошел вокруг машины. Вернулся в «сине-белый» и куда-то позвонил. — Тупые полицейские, — возмущалась Лаура. — Делать им нечего, как болтаться вокруг и арестовывать пенсионеров. Следует издать против этого закон. Я тихонько стукнула в окно и привлекла внимание Газарры. Указала ему на сидевшую рядом Лауру и улыбнулась. «Она здесь» — одними губами беззвучно просигналила я Газарре. Приближался полдень, когда я припарковалась перед конторой Винни, пытаясь набраться мужества войти внутрь. Я поехала следом за Газаррой и Лаурой в полицейский участок, где забрала квитанцию за сдачу тела. По квитанции мне положено было получить пятнадцать процентов от залога Минелло. И эти пятнадцать процентов вносили существенный вклад в месячную квартирную плату. Обычно доставка квитанции — счастливое событие. Сегодня его подпортило то, что, преследуя Эндрю Бендера, я потеряла четыре пары наручников. Не говоря уже обо всех остальных случаях, когда я выглядела, как полная идиотка. А Винни был на месте, торчал в своем логове и только и ждал, чтобы напомнить мне об этом. Я стиснула зубы, схватила сумку и направилась к двери. Лула прекратила перебирать папки, когда я вошла. — Эй, конфетка, — обратилась она ко мне. — Что новенького? — Винни в своем кабинете. Покрывается сыпью от головок чеснока и крестов, — оторвалась от компьютера Конни. — Как у него настроение? — Ты появилась, чтобы сообщить, что привела Бендера? — прокричал Винни из-за закрытой двери. — Нет. — Тогда я в паршивом настроении. — Как он слышит за закрытой дверью? — спросила я Конни. Она подняла руку и выставила средний палец. — Я все вижу, — заорал Винни. — Он поставил камеру, поэтому ничего не пропускает, — пояснила Конни. — Ага, подержанную, — встряла Лула. — Купил на распродаже, когда закрывался магазин порновидео. Я бы к ней без резиновых перчаток и пальцем не прикоснулась. Винни открыл дверь кабинета и высунул голову: — Ради бога, Бендер же обычный пьянчужка. Он с утра, проснувшись, присасывается к банке пива и никуда не выбирается. Да он просто дар небес. А вместо того, он выставляет тебя идиоткой. — Он не просто пьяница, а хитрый пьянчужка, — пояснила Лула. — Он даже может бегать, когда пьет. А последний раз открыл стрельбу. Тебе стоит мне побольше платить, если я рискую схлопотать пулю. — Да вы обе просто жалкое зрелище, — заявил Винни. — Я могу поймать этого парня одной левой и с завязанными глазами. — Ну-ну, — фыркнула Лула. — Ты мне не веришь? — наклонился вперед Винни. — Считаешь, я не приведу этого парня? — Чудеса случаются, — бросила Лула. — Вот как? Думаешь, потребуется чудо? Ну хорошо, покажу тебе чудо. Вы, две неудачницы, чтоб были здесь в девять вечера: мы будем брать этого парня. Винни втянул обратно голову и захлопнул дверь. — Надеюсь, у него есть наручники, — сказала Лула. Я вручила Конни квитанцию по Лауре Минелло и подождала, пока она выпишет чек. Тут открылась входная дверь, и мы все разом обернулись посмотреть, кто там. — Эй, мы знакомы, — заявила Лула входившей в контору женщине. — Ты пыталась меня убить. Это оказалась Мэгги Мейсон. Мы встречались с ней по предыдущему делу. Наши отношения с Мэгги начались из рук вон плохо, но закончились лучше некуда. — Ты все еще месишь грязь в «Змеином гнезде»? — спросила Лула. — «Змеиное гнездо» закрыли, — пожала плечами Мэгги, типа «случается же дерьмо». — Пора мне сменить курс. Бороться в грязи было забавно какое-то время, но я всегда мечтала открыть книжный магазин. Когда «Гнездо» свернулось, я убедила одного из владельцев основать вместе дело. Вот почему я заскочила. Будем соседями. Я подписала договор на аренду здания рядом. Я посиживала перед конторой в побитой машине, раздумывая, что же дальше-то делать, когда зазвонил телефон. — Сделай что-нибудь, — заявила бабуля Мазур. — Только что ушла Мейбл. Она доведет нас до психушки. Во-первых, она все дни печет, а сейчас таскает этот хлам к нам, потому что у нее больше нет места в доме. У нее все заставлено выпечкой. А последний раз она принялась реветь. Реветь, представляешь? А ты знаешь, как нас это выводит из себя. — Она переживает об Эвелин и Энни. Они ее единственные родственницы. — Ну так отыщи их, — настаивала Бабуля. — Мы не знаем, что делать со всеми этими кофейными тортами. Я отправилась на Кей-стрит и припарковалась у дома Эвелин. Я все думала об Энни, которая спала наверху, играла в маленьком дворике. О маленькой девочке с рыжими кудряшками и большими серьезными глазами. Лучшей подружке моей племянницы, лошадки. Что за дите могло бы водить дружбу с Мэри Элис. Не то чтобы Мэри Элис не очаровательный ребенок, но надо честно признать, она на пару дюймов отклоняется от среднего. Наверно, Мэри Элис и Энни обе оказались как бы в стороне и обе нуждались в дружбе. И нашли друг дружку. «Поговори со мной, — обратилась я к дому. — Поведай тайну». Так я торчала тут и уговаривала дом рассказать мне хоть что-то, как позади меня остановилась машина. Большой черный «линкольн» с двумя типами на передних сиденьях. Мне не пришлось долго думать и не составило труда вычислить, что это Абруцци и его приспешник Дэрроу. Разумней было без оглядки смыться. Поскольку я редко поступала разумно, то закрыла дверь, чуть опустила стекло со стороны водителя и подождала, когда Абруцци подойдет ко мне перемолвиться словечком. — Ты дверь, смотрю, закрыла, — заметил, подойдя, Абруцци. — Что, боишься меня? — Если бы боялась, то завела бы мотор. Часто сюда приходите? — Люблю приглядывать за своей собственностью, — сказал он. — А ты что тут делаешь? Не собираешься ли взломать дом? — Не-а. Просто осмотр достопримечательностей. Странное совпадение: стоит мне здесь появиться, и вы тут как тут. — Никакого совпадения, — поправил Абруцци. — У меня всюду стукачи. Я слежу за каждым твоим шагом.