– Ооо, это любовь с первого взгляда! – прошептала после первых аккордов. Есть мелодии, которые созданы для электрогитары. Из того, что я знаю, это однозначно «Лесник» Короля и Шута. С первых же нот я прочувствовала всю разницу с акустикой! Эйфория от эстетического удовольствия из-за того, что эти звуки порождаются при помощи моих рук, захлестнула с головой! Доиграв первый куплет и припев, я завизжала и запрыгала. В колонках раздался мерзкий писк, и Ник быстренько отобрал у меня гитару. – На, лучше старую ломай, – сказал он ничуть не рассердившись. – Понравилось? Давай вместе сыграем. И мы сыграли. Потом еще и еще. Затем пили шампанское, и снова играли. Все что я могла вспомнить без подсказок: «Сплин», «Ногу свело», «Кукрыниксы», «Эпидемия», «Ария» и еще кучу всего. В какой-то момент начали петь. Постепенно мое настроение само по себе стало похоже на шампанское. Сладкое, игристое с пузырьками радости. Ник с довольным выражением лица смотрел на меня. Словно художник, который нарисовал картину и любуется ей. Захотелось сделать что-то эдакое, чтобы ему понравилось. Пробежалась пальцами по струнам, подбирая мотив. Никита заинтересовано посмотрел на меня. Ага, не слышал такую мелодию! Через пару секунд «поймала» правильные ноты, и пропела: «Однажды скромный бард, покинув свой причал Отправился в путь и ведьмака повстречал То Геральт – белый волк, о нём я буду петь Что дьявольских эльфов сумел одолеть». На память я никогда не жаловалась, да и песенка, звучавшая в свое время, из всех окон и динамиков, была простая и легко запоминающаяся. Аккорды то же никаких проблем у меня не вызвали. Полгода занятий были явно не зря. Мой музыкальный сенсей слушал со смесью удивления и радости. А когда я закончила, восхищенно выдал: – Круто! Сама сочинила? – Нет, что ты! – Смутилась я, – Услышала как то, и вот, смогла повторить. Из гаража мы выбрались уже вечером, добив вторую бутылку шампанского и напевшись песен до хрипоты. На улице большими белыми хлопьями медленно падал снег. Мой молодой организм, совершенно не привыкший к алкогольным вливаниям, вступил в конфликт с мозгом, заявлявшим, что всего же ни чего выпили. В результате решила топать домой пешком, что б немного развеять в голове дурман и успокоить излишне веселое настроение. Ник вызвался проводить меня, со всей серьезностью заявив, что раз он меня «похитил», то несет ответственность. В ответ я, этому ответственному, залепила снежок. В результате мы еще минут пятнадцать кидались снежками, носились и орали на весь гаражный кооператив. Успокоились тогда, когда чей-то неудачно кинутый снаряд зарядил постороннему мужчине в спину. Ойкнули, извинились и пошли домой. Ник всю дорогу напевал: «Ведьмаку заплатите чеканной монетой, чеканной монетой…» И я в очередной раз убедилась в приставучести песенки. В итоге домой я пришла не в десять как планировала, а в восемь. Совершенно трезвая, с раскрасневшимися щеками и в замечательном настроении. На этом лимит позитива закончился. Дома ждали родители, воздух был наэлектризован до предела. По-папиному: «Алиса, ты где была»? Я поняла, что «где меня не было» они знают точно. Ну и ладно. Оно того стоило. – В гостях, – ответила для начала максимально нейтрально. – У кого в гостях? – вкрадчиво прошелестел отец. Было видно, что он изо всех сил старается держать себя в руках. Врать смысла не было. Скорее всего ему уже все донесли. – У учителя по гитаре. – А что ты там делала? Боги! Что можно делать в гостях у музыканта!? Пить, играть и петь. – Электрогитару тестировала. – В гараже? – Да пап. – Ясно. Теперь это так называется? – Процедил родитель и больше ни слова не говоря, удалился в комнату. Я вопросительно посмотрела на маму. Та с прямой спиной сидела на диване. Видимо основной ураган тут бушевал в мое отсутствие, а меня задело так, на излёте уже. Мама вздохнула, прикрыла глаза и произнесла: – Завтра с утра пойдешь со мной на работу. Гинекологу тебя покажу. Удержать лицо не получилось, брови все же поползли вверх. Но быстро взяв себя в руки, я выдавила усмешку: – Как скажешь. Так кто меня сдал? – Отец Олега, он видел тебя с черноволосым парнем около гаражей. На следующий день, после посещения маминого врача, и ее попыток не то извиниться, не то сделать вид, что «просто так положено раз в полгода гинеколога проходить» я с огромным облегчением покинула поликлинику и пошла через центр города пешком. Анализировать ситуацию тут было нечего. Я не позвонила, не сказала куда иду, а родители переволновались. И надумали всего и сразу. Для себя решила, что пора искать компромисс. Видимо буду делать, как считаю нужным, а их ставить перед фактом. И они в курсе, и я по каждому пустяку не бегаю спрашивать. Привыкнут со временем или…а вот что будет «или» я подумать не успела. Потому как поскользнулась и качественно, со всего размаху рухнула на дорожку, затылком встретившись с землей. Правда долго любоваться голыми кронами деревьев и небом мне не дали. Как котенка быстро подняли, за ворот куртки и поставили на ноги. Что бы понять кто мне помог пришлось снять капюшон и вынуть наушники. – Спасибо, – буркнула мужчине, отряхивая пуховик. – Обращайтесь, – серьезно заявил он. Подняла глаза, желая сказать что-то еще, и все мысли вылетели из головы. Передо мной стоял Николай. Куртка распахнута. Классический костюм. В петлице пиджака бутоньерка. Руки в карманах. Смотрит внимательно, молчит. И я молчу. Все тело парализовало. Ноги приклеились к земле. В голове вакуум. Из оцепенения выдернул оклик: – Коля! Дуй сюда! Невеста твоя приехала! Или ты раздумал женится? К Николаю подлетел мужчина с красной лентой через плечо на которой было написано «Свидетель», то же заскользил, но на ногах удержался. – Иди! – Сказал он уже спокойно, – А то самое интересное пропустишь! – Сильно ушиблась? – это уже мне. Отрицательно мотаю головой, смотрю как Николай развернулся и пошел в сторону украшенного лимузина, как из машины выходит Елена в пышном белом платье, сверху накинута шубка, в волосах цветы. Улыбается. Коля целует ее в щеку, берет под руку, что-то говорит, смотрит тепло, нежно, с любовью… Меня же аккуратно вывели из опасной зоны и посадили на скамеечку. Свидетель извинился и умчался к молодым. А я осталась сидеть, наблюдая как собираются родственники, как заходят в ЗАГС новобрачные. Горячие слезы обожгли щеки, я быстро их смахнула, встала, как в тумане накинула капюшон на голову и поплелась на автобусную остановку ехать домой. Прогулки на сегодня окончены. Конечно, я знала, что это произойдет, но знать и видеть собственными глазами две огромные разницы. До этого момента, до конца не верила, не принимала тот факт, что наши судьбы с Колей больше не пересекутся. Но сегодняшняя встреча наглядно показала, что в этом мире у нас разные пути. Дома, в пустой квартире, за закрытыми дверями, уткнувшись в подушку я кричала. Орала пока не осипла, выплескивая боль, досаду и бессилие. Я не ожидала от себя подобной реакции. Думала, что все приняла, и готова идти дальше. Но только сегодня стало ясно, насколько в себе ошибалась. Этот всплеск эмоций вырвал все чувства, разметал их. Внутри осталась степь. Александр Лушер Последние рабочие дни прошли в жутком аврале. На работе только, что не ночевал. Хотя целесообразней было именно спать в кабинете, не отвлекаясь на дорогу и всякие бытовые мелочи. Потому что помимо десятка дел, у которых горели сроки и стандартных двух отчетов, сверху прилетела, очень срочно необходимая, статистическая таблица, которую то же надо было заполнить. И это при том, что текучку никто не отменял. К тридцатому числу наконец то все раскидал. На тридцать первое кроме поздравления коллег, никаких дел больше не было. От салатов и алкоголя отказался. Обмен маленькими елочками, снежинками и обезьянками произвел, по телефону работников из других сфер поздравил, и к часу дня был наконец то свободен. Оставалось одно важное дело. Нужно было забрать подарок для Алисы. Мысль, что подарить возникла давно, но я переживал, что меня, на пару с моими идеями, выставит вон. Попытался поискать что-то другое, и не нашел. В итоге, решил, что, если не понравится, заберу себе. Уже с подарком за пазухой позвонил Алисе, убедился, что дома, сказал, что заеду. Голос в трубке показался каким-то грустным, усталым. Наверное, конец года тоже не легким выдался. По радио крутили новогодние песни. Одна из них – из засмотренного до дыр фильма, всколыхнула воспоминания: именно эту мелодию играла Алиса в наше первое совместное чаепитие. Точно! Как же я сразу не узнал эту песню на стихи Цветаевой!? Сделав радио погромче, вслушался в текст. Сознательный ли был выбор сделан тогда Алисой или сыграла то, что разучивала в тот момент? Почему-то хотелось верить в первое. Интересно, а под нашими ногами, когда ни будь уплывет «тяжелый шар земной»? Как-то невесело прозвучала в голове эта мысль. Что нам мешало сблизится? Отсутствие времени, моя нерешительность или неуловимая отстраненность Алисы? Так или иначе, с этим надо было что-то делать. Позвонил в дверь. Алиса встретила в коротких шортах и спортивной майке. Худая, ноги стройные, крепкие, спина прямая. Впервые я видел ее в столь малоодетом виде! Свежая стрижка – каре, в волосах блестят пряди со стразами, брови в разлет. Заметил, что не дышу, когда воздуха стало не хватать, резко вдохнул. Кажется, я даже не поздоровался, стою, молчу, смотрю как оголодавший подросток. Неделю всего не виделись, а я соскучился и только в данный момент понял это. Девушка улыбнулась, и вопросительно подняла бровь. – Ты очень красивая! – Я все же сказал это вслух, – Особенно, когда не прячешься в толстовке с Гипножабой! Она заливисто засмеялась, я не выдержал и обнял ее. Под одеждой жалобно мяукнуло. Услышав это «мяв» Алиса отстранилась, стремительно расстегнула мою куртку, и замерла, глядя на вцепившегося в форменную рубашку, белого пушистого котенка. – С Новым годом! – Только и смог выдавить я, протягивая ей подарочный пакет с разными кошачьими принадлежностями. Девушка, как завороженная приняла вещи, поставила пакет к стеночке, и аккуратно сняла с меня пищащее и шипящее животное. – Тише, тише, малыш. Мы все поверили, что ты большой и страшный зверь, – погладила она превратившуюся в белый шар тушку. Ну что за несправедливость!? Подарок сделал я, а гладят кота. – Саш, раздевайся, проходи пожалуйста. Чай будешь или обед? – А как же «Не трогать это на новый год?», – пошутил я, вспоминая любимую мамину фразу. Подруга фыркнула и пошла на кухню. Там, она, не выпуская котенка из рук, открыла холодильник и достала пачку творога. Малой тут же зарычал, и попытался цапнуть пакет. Его, что прежняя хозяйка вообще не кормила? Я вынул из пакета и протянул Алисе кошачью миску. – Кажется, этому парню сказочно повезло. Как назовешь? Говорят, что в кошачьем имени должны быть рычащие и шипящие звуки. Алиса отцепила от себя разъярённого кота, поставила его на пол рядом с миской, присела на корточки, и глядя, как тот рыча и плюясь, уплетает еду, задумчиво произнесла: – Был бы черный, точно назвала бы Бегемотом, а раз белый, злющий, да еще и с золотыми глазами, то будет Рейслин. – Она поднялась, помыла руки, повернулась ко мне, и сказала: – Спасибо. Мне так его не хватало. Подошел к ней вплотную, обнял. Как же приятно! – Он не злой, его просто еще никто не любил. Ты не представляешь, как я рад, что у него теперь есть ты. Осталась самая малость – приручить. Алиса, не разрывая объятий, подняла голову и внимательно, словно изучая, посмотрела на меня, заглянула через глаза в душу.