«Но вдали от Озёрного края, в сопровождении одних только стражников, без какой-либо помощи со стороны его королевства…» В этом, безусловно, что-то есть. Я прикусываю губу, затем киваю. Одной рукой я указываю на винтовку. Эш быстро отдает ее мне. – Это хотя бы похоже на план. Две лодки быстро движутся вниз по реке, отплывая на безопасное расстояние между нами и точкой атаки Орриана. К этому моменту он уже снова должен быть в движении, но двигаться должен в глубь страны, подальше от берега реки. На этом участке больше нет укрытия, и он наверняка будет передвигаться на транспорте. Дороги находятся в нескольких милях к северу, что дает нам время наверстать упущенное. Мы останавливаемся каждые пятнадцать минут, давая Хэллоу время опередить нас. Час за часом расстояние между лодками увеличивается, пока он не исчезает из виду даже на самых длинных участках реки. Наша скорость тоже увеличивается, между двигателем и усиливающимся током. Я предполагаю, что мы, должно быть, приближаемся к слиянию, где Огайюс впадает в Великую реку. Там, где ни одна земля, по обе стороны воды, не принадлежит Серебряным королевствам. Каждая секунда боем часов отдается у меня в голове. От этого ощущения я стискиваю зубы. С момента нападения прошло два часа. Три. Четыре. У меня есть смутное подозрение, что Орриану это нравится. Он всегда любил поиграть со своей добычей. Надежда – не то, к чему я привыкла, и хотя капитан, кажется, верит в свою реку и свой народ, я не могу. Я рада, что дети сошли с лодки, и их матери тоже. По крайней мере, не придется беспокоиться о них. Их путешествие и так опасно, даже без беглой Серебряной. Я думаю о них, когда капитан приближается ко мне, на этот раз с меньшим гонором. Он встает, оперевшись локтями на перила. Его рукава закатаны, выставляя напоказ покрытые многочисленными шрамами руки и желтеющие синяки. Жить на реке нелегко, ни в коем случае. – Значит, Орриан Сигнет. – В его голосе слышно столько презрения, даже больше, чем он выражает по отношению ко мне. Я вздыхаю и опускаю взгляд на свои руки. У меня кривые пальцы, я столько раз ломала их во время тренировок, что даже целители кожи не могут их должным образом исправить. – Он член королевской семьи, близок к трону, но на свой вкус – недостаточно близок. Тень пробегает по лицу Эша, это видно даже при ярком дневном свете. – Ты хорошо его знаешь. – Достаточно хорошо, – пожимаю плечами я, вспоминая несколько наших горьких встреч. Он быстро показал себя ужасным человеком. – Мы несколько раз встречались, и мне не слишком пришелся по вкусу его характер. – Я так понимаю, твой дядя с тобой не согласился. Усмехнувшись, я качаю головой. – О, он знает, что Орриан за человек. Просто ему плевать. – Эш краснеет. Это меня удивляет. – То, что ты получаешь новости о Серебряных из вторых рук, не значит, что ты знаешь, как мы живем. Он остро реагирует на насмешку и бросается в атаку. – Итак, ты убила шесть человек и сбежала. – Скажи мне, а ты бы не поступил точно так же? – резко шиплю я. Но я знаю на него ответ. Когда мои слова повисают между нами, я поворачиваюсь к нему, поднимая подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Вместо Красного капитана я вижу шесть распростертых трупов с обгоревшими до неузнаваемости лицами. И тело Магиды в пепле. Он не колеблется. Эш не из тех, кто сомневается в себе или своих намерениях. – Я бы поступил точно так же. – Затем он наклоняется ко мне, достаточно храбрый, чтобы ткнуть пальцем мне в лицо. Как будто ругает ребенка. Мы почти одного возраста. – Но я бы не стал втягивать в это невинных людей. – Правда? – Я усмехаюсь и повышаю голос. – А твой друг? Он ведь сейчас перевозит оружие, да? И взял на борт пассажиров. И ты хочешь сказать, что никогда так не делал? – Его лицо темнеет, и я понимаю, что выиграла этот раунд, какой бы глупой ни была игра. Я продолжаю давить. – Странно, что Красный перевозит оружие в этом направлении. Гражданская война и Алая гвардия в другой стороне. Капитан не может придумать хитрого или умного ответа на эту реплику. Его бравада спадает, хоть и всего на секунду. Вероятно, он даже не знал, что его друг перевозил на запад оружие – и, следовательно, что он перевозил оружие для Серебряных. Для тираксийцев, повелителей Прерий, может быть даже рейдерам, дальше на западе. Что он продавал орудийный металл тем, кто убил бы его, не моргнув глазом. Возможно, я понимаю Красных Речников так же плохо, как они понимают меня. – Между нами и тобой есть разница, – наконец огрызается Эш. – Мы делаем то, что должны, чтобы выжить, чтобы построить свою жизнь. Не потому, что мы не согласны с тем, в каком дворце мы в конечном итоге будем жить. Его слова поражают меня в самое сердце. В детстве первое, чему научил меня отец, была сдержанность. Даже молодые сильноруки могут убить, если не будут себя контролировать, поэтому я рано научилась держать себя в руках. Если бы не эта строгая опека, подозреваю, что дала бы Эшу пощечину. Тогда он лишился бы головы – или, по крайней мере, нескольких зубов. Мне удается скрыть свою внезапную ярость за придворной маской. – Между нами и вами есть разница, – выдавливаю я, повторяя его слова. – Я не ожидаю, что ты поймешь это или поймешь меня. – Затем я делаю вдох, пытаясь успокоиться и сдержать свои чувства. Я расскажу ему то, что ему нужно знать, чтобы мы оба выжили, а эта лодка осталась на плаву. – Орриан охотится со своими придворными друзьями. Они пьяницы, дураки, благородные идиоты, которые получают удовольствие, причиняя боль другим. У меня есть предположения, кого он взял с собой. Их любовь к охоте и пристрастие к выпивке – причины, по которым они еще живы. Эш хмурится. – Пока живы. – Пока, – признаю я. Я провожу другой рукой по волосам, затем быстро заплетаю их в хвост. Лучше, чтобы они не мешались. Эш наблюдает за тем, как я двигаюсь, оценивая меня как угрозу, которой я являюсь. Я смотрю на него в ответ. – Ты действительно думаешь, что можешь оторваться от него? Я пробыла на лодке недолго, но сомневаюсь, что она сможет обогнать принца даже на своей максимальной скорости. И в конце концов, мы на реке. Это серьезно нас ограничивает. Несмотря на мои опасения, Эш, кажется, раздувается от гнева. Это его вотчина, и он хорошо ее знает. – Я думаю, что такие люди, как он, в глубине души трусы, и он не будет преследовать тебя вне границ своего королевства. – В другой ситуации я бы согласилась, – говорю я. – Но Орриан горд. А мой побег – серьезный удар по его гордости. Этого он не потерпит. Черты лица Эша снова искажаются от какого-то раздражения. Он ворчит себе под нос. – Легкая работа, легкая река. Я поднимаю голову. Это похоже на молитву, что-то, что мог бы пробормотать перед битвой глупый Озёрный. – Это что? Он пожимает плечами. – Просто кодекс, по которому мне нравится жить. – Упс, – тихонько говорю я, хотя бы чтобы немного ослабить напряжение. Тщетно. Эш все так же стоит рядом со мной, напряженный, как свернутая пружина, готовая распрямиться. Я поворачиваюсь и снова прижимаюсь к лодке спиной. Он повторяет мою позу, загораживая меня от членов команды, усердно работающих за нами. – Зачем спасать мальчика? – внезапно спрашивает он. И его голос наконец соответствует его возрасту. Он говорит не как капитан, а как молодой человек, только-только вышедший из подросткового возраста. Неуверенный, озадаченный. Впервые в своей жизни оказавшийся без опоры. Без якоря или пути. Я прикусываю губу. «Зачем спасать мальчика». И мне снова становится больно. Задал бы он этот вопрос Красному? Неужели он думает, что нам, Серебряным, настолько чужды милосердие и сострадание? Давали ли мы ему какие-либо основания так не думать? – Ты тоже прыгнул, – наконец отвечаю я. – Зачем спасать мальчика? Он краснеет, румянец заливает его щеки. – Знаешь, – выдыхаю я, – ты ведь и правда мог меня бросить. Уверена, он не стал бы тратить много времени на погоню за Красной лодкой. При этих словах он расслабляется. Не знаю почему. Но я вижу, что у него как будто гора спала с плеч. – Наверное, – соглашается он. Затем, к моему удивлению, он толкает меня плечом. – К счастью, мои моральные принципы лучше твоих. Глава 5 Эш «Идиот. Идиот. Идиот. Идиот». Я должен бросить ее в реку и покончить с этим. Оставить ее плескаться в воде и дожидаться, пока ее принц ее не поймает. Сделать так, чтобы к этому моменту ее и мою лодку и команду отделяло от нее максимальное расстояние. И почему-то я просто, черт возьми, не могу этого сделать. Риетт и Джилл продолжают смотреть на меня как на сумасшедшего. Губы Большого Иана растянуты в глупой ухмылке, даже шире, чем он сам. Все трое, вероятно, думают об одном и том же. Что я сражен адской Серебряной неприятностью и готов рискнуть жизнями каждого из нас, чтобы доставить ее в точку назначения. При одной мысли об этом обвинении, пусть даже невысказанном, мне становится не по себе. «Легкая работа, легкая река». Что ж, это чертовски тяжелая работа на внезапно ставшей чертовски тяжелой реке. Я решаю увеличить расстояние между нами настолько, насколько это возможно, оставляя ее наблюдать за кормой, пока я патрулирую нос. Я указываю на камни и случайные препятствия на течении гораздо чаще, чем следовало бы, особенно для Риетт и Джилла. Обоим хватает такта не обращать внимания на мою нервозность и позволить мне разбираться с ними в течение следующих нескольких поворотов. Солнце опускается впереди нас, приближаясь к западному горизонту. Деревьев на берегу Свободных земель становится все больше, а поля Озёрного края, открытые и пустые, простираются на север. Течение под нами ускоряется. Каждая секунда кажется украденной, и каждый вдох – это вздох.