Я подняла руку и стала ждать. Такси проехало остававшееся между нами расстояние и встало у тротуара. Я оставалась на месте, не зная, как дойти до машины. Казалось, будто мне нужно перейти ручей вброд. Таксист сидел и ждал за рулем, глядя прямо перед собой, мотор работал на холостом ходу. Тем не менее я никак не могла себя заставить отпустить перила. Таксист обернулся, брови его вопросительно приподнялись. И тут я шагнула вперед, совершенно уверенная, что сейчас упаду, но мои ноги все же удержали меня. Оказавшись в такси, я попросила отвезти меня на Ливерпуль-стрит. Поездка слилась в длинное размытое пятно. Мы приехали, и вроде бы мне стало лучше: здания, фонарные столбы, даже люди стали четкими. Тем не менее я решила, что мне не хочется ни к кому подходить особенно близко, поэтому я купила билет в первый класс и закрылась в пустом купе, надеясь, что больше никто туда не зайдет. И никто так и не зашел. Поезд проезжал через глубокие овраги, выложенные кирпичом, двигаясь в сторону пригорода. Когда наконец дома скрылись из вида и вокруг потянулись поля, я почувствовала облегчение. Тем вечером Эллен вела себя как-то тихо. Почти ничего не говорила, пока помогала мне переодеться из дорожного платья в вечернее к ужину. Меня тронула ее тактичность и как осторожно она ходила вокруг меня, все понимая и не нарушая молчания. И только когда она застегивала пуговицы на рукаве, я заметила, что пальцы у нее подрагивают. – Что случилось, дорогая? Эллен ничего не ответила и продолжила заниматься пуговицами. – Готово, – сказала она, поправляя манжеты. Голос ее звучал ровно, но по ее нижней губе было видно, что ее одолевают сомнения. – Ты чем-то расстроена? – спросила я. Она вновь не ответила. – Если хочешь мне что-то рассказать, то не переживай – никто ни о чем не узнает. И тут она как-то резко дернулась. – Все в порядке, мэм, – сказала она. – В полном порядке. Но спасибо за заботу. Я стояла у зеркала, а Эллен взяла щетку для одежды. Она с обыкновенной ловкостью прошлась по моему наряду, лишь слегка прикасаясь к ткани. Тут я поняла, что Эллен вот уже как несколько дней не спрашивала, не хочу ли я, чтобы она причесала меня перед ужином. Наверное, это тоже из чувства такта. На следующий день снова пошел дождь. После чая я отправилась к курганам. Мистер Браун сидел в одиночестве в пастушьей сторожке. Он уже было собирался выйти ко мне, но я сказала, что буду рада посидеть вместе с ним внутри. Он помог мне подняться по ступенькам, отряхнул мой зонт, смахнул пыль с одного из мест и предложил сесть. Джейкобс и Спунер, как выяснилось, уже разошлись по домам – в такую погоду раскопками заниматься оказалось невозможно. Только я села, как мистер Браун тут же сказал: – Мы вряд ли что-то найдем, миссис Претти. Говорил он поспешнее, чем обычно, как будто эту мысль он держал в голове уже какое-то время и ему очень хотелось наконец ее озвучить. – Вы уверены? – Нет. Но у меня такое чувство, если так можно сказать. – Это ваш нос так чует? – Боюсь, что да. Я даже не ожидала, что так расстроюсь. Разочарование пробежало по мне, как сильный поток реки, сметающий все на своем пути. – И что вы предлагаете, мистер Браун? – Даже не знаю. Я все думаю, как же будет правильнее поступить. Судя по всему, он был так же подавлен, как и я. Мы посидели немного молча. Отчасти желая отвлечься от невеселых мыслей, отчасти потому что мне и правда было интересно, я спросила у Брауна, как так вышло, что он занялся археологией. – Мой дед любил поковыряться в земле, – сказал он. – Хобби такое. И отец много рассказывал мне об археологии. Он провел целое исследование саффолкской почвы. Знал о ней все – от и до. Говорили, что ему можно показать пригоршню земли из любой части Англии и он безошибочно определит, с какой она фермы. – Невероятно. – А в пятнадцать я получил свидетельство, подписанное самим Артуром Ми, подтверждавшее мое знание географии, геологии и астрономии. Я окончил школу и чем только не занимался – фермерство, разведение скота, был молочником. Какое-то время трудился страховым агентом. Но ничего надолго меня не увлекало. Зато я все время читал, все, что угодно. Мэй говорит, у меня слишком много книг. Она из-за них до белого каления доходит. – А с мистером Мэйнардом вы как познакомились? – В Саффолкском институте. Нас представил друг другу преподобный Харрис из Торндена. Вы знаете преподобного Харриса? Я покачала головой. Мистер Браун хмыкнул. – Он читает еще больше моего. И особенно об археологии. И Священное Писание, конечно. Я уже тогда занимался кое-какими раскопками для себя. Римские печи в Ваттисфилде. И мистер Мэйнард предложил мне поработать внештатно для музея. Так, по мелочи. Что предложат. Мы слушали, как капли дождя барабанят по крыше сторожки, от пола поднимался запах сырой травы. Мистер Браун сидел, уперевшись локтями в колени. – А можно вопрос, миссис Претти? – спросил он. – Конечно. – Все никак не возьму в толк… Почему именно сейчас? – Не совсем понимаю. – Не пойму, почему вы хотите заняться раскопками курганов именно сейчас? Вы же не только что сюда переехали… Задав вопрос, он тут же отвел взгляд. Наверное, решил, что сказал лишнего. – Вы правы, конечно, – сказала я. – Мы часто говорили о раскопках с моим покойным мужем. Оба хотели узнать, что там, в курганах. К сожалению, он ушел из жизни, а мы так и не занялись этим вопросом вплотную. А потом мне показалось, что без него будет как-то неправильно… Но я передумала и решила, что если не сейчас, то уже, видимо, никогда. Мистер Браун закивал. Потихоньку стук дождя стих, и тогда он сказал: – Может, выйдем и посмотрим, что там и как? Воздух был теплым и влажным. Над курганами и полями уже собирался туман. Кое-где дождь примял ячмень, вверх торчали лишь отдельные стебли. На участках открытой земли виднелись коричнево-грязные лужи. Мы постарались их обойти и направились к самому большому кургану. Кролики кидались от нас врассыпную. И вот перед нами вырос курган – на целых четыре или пять футов выше, чем все остальные, грузный и тучный. – Знаю, вам он нравится, миссис Претти. – Да, но ведь смысла его раскапывать нет, раз вы считаете, что его уже разграбили. – Да, но давайте поглядим на него еще разок. Как и в день нашей первой встречи, мистер Браун взбежал наверх. Ноги его проскальзывали по мокрой траве. Добравшись до верхушки, он встал, уперев руки в бока, и поглядел вниз. А затем, как и тогда, исчез из вида. Только я начала переживать, куда же он подевался, как его фигура снова появилась в поле моего зрения. – Нет, его точно разграбили. Причем залезли даже глубже, чем в другие курганы. Наверное, выкопали весьма большое отверстие. Мистер Браун начал спускаться, но, сделав всего пару шагов, остановился. Я решила, что, наверное, он случайно угодил в кроличью нору. Но тут он развернулся и пошел обратно наверх. И там он начал осторожно ходить по кругу. Когда он все-таки двинулся обратно ко мне, то бежал он так быстро, что часть пути просто проскользил. Он начал ходить вокруг подножия кургана, туда-сюда. Он зашел на второй круг, и я увидела, что лицо его так же вытянулось и заострилось, как когда он нашел тот поднос для мяса. И еще мне стало слышно, как он начал цокать языком. – Что такое, мистер Браун? – спросила я. Он не ответил и вместо этого снова взбежал наверх, постоял там пару минут, почесывая подбородок. Дальше он спустился – на этот раз не так быстро – и начал набивать трубку табаком. – Вы же объясните мне, в чем дело? – спросила я. – Может, и ничего такого, миссис Претти. Но я обратил внимание, что этот курган несимметричный. Это особенно заметно сверху. Я думал, этот курган такой же, как и другие, более круглый. Но нет, он, скорее, овальный. Как спинка свиньи. – Это что-то меняет? – Все курганы ровные. А этот нет. Почему так? – Возможно, ошиблись, когда насыпали? – Не похоже на то. Он же самый большой. Только его с реки и видно. Даже в такой пасмурный день, как сегодня, его все равно можно легко разглядеть. Так что ошибки быть не могло, они должны были как следует над ним потрудиться. – По-вашему, это хорошее объяснение? – Не объяснение, миссис Претти. Только лишь теория. Может, курган изначально был симметричным. Потом землю, наверное, вспахали. Тут же всю землю вспахивали. А вот та канава, – он ткнул пальцем, – мне кажется, это средневековая граница поля. Такая же идет и по краю леса. Что если когда землю вспахивали, то часть с кургана как бы сковырнули. Никто бы и не заметил. А потом пришли грабители и полезли, как им казалось, в середину кургана. Но на самом деле никакая это была не середина. – Что-то я не совсем понимаю, мистер Браун. Вы говорите, что курган разграбили, ну или пытались разграбить, но расхитители искали не в том месте? – Вкратце – да. Но, возможно, я ошибаюсь. – Но, возможно, вы и правы. – Возможно. – Ясно… Но мистеру Риду-Моиру я сказала, что вы поедете в Стэнтон в конце недели. – К субботе, думаю, мы сможем все разузнать, – ответил Браун. – Так или иначе. – Так что, мистер Браун, вы займетесь этим курганом?