— Дайна! — Эль дергает меня за руку, почти насильно впихивая в проход. А Блэкфлай просто распадается на тысячи клочков черного тумана, которые кружатся в воздухе и исчезают, оставив после себя кровь, пепел и разрушения. Мы бежим темными коридорами, которые словно соты пронизывают Кровавый замок. Меня душат слезы. Я не очень понимаю, куда двигаюсь. Но Эль бежит рядом, мы его спасли – миссия выполнена. О цене я стараюсь не думать. Ее оплата – не мой выбор. Я готова была заплатить своей свободой, а не чужими жизнями. Остальные тоже здесь, а значит, я могу расслабиться и дать волю слезам, горю, и всему тому, что затапливает меня с головой. Выбираемся около получаса, петляя темными коридорами, где почти нет освещения. В некоторых местах они сужаются так сильно, что приходится протискиваться боком. Но Эль идет уверенно, значит, знает куда. Доверяю ему всецело и не задаю лишних вопросов. Даже Кэвин молчит и повинуется. На него это совсем не похоже. Видимо, тоже под впечатлением. Думаю, увиденное шокировало всех. На поверхность выходим на темной пустынной улице. Сразу становится прохладно. Ребятам-магам, наверное, совсем холодно. Я с сочувствием кошусь на Дафну, которая в платье с открытыми плечами. Она не подает вида, но я знаю, что она замерзла. Хорошо хоть мы в Сноурге, а не за его пределами. Эль, правда, сразу говорит, что от главного входа в замок мы недалеко. Нужно только завернуть за угол и раствориться в ночном городе. О случившемся заявят и без нас. К нам, конечно, придут снова и будут допрашивать, но это все неважно. А что важно, я не знаю. Наверное, отправить друзей в тепло. Мы все молчим. Обсуждать случившееся нет ни сил, ни желания. Хотя придется, но не сейчас. И мы благодарны друг другу за эту передышку. — Я в замок, — коротко бросает Кэвин. – Не хочу надолго оставлять детей, да и лучше будет, если когда к нам в очередной раз наведается МагСтраж, я окажусь на месте. — Тебя на приеме не было, — категорично заявляю я. — Но… — Кэвин, ты сейчас полноценная замена Блэкфлаю. На тебе не должно быть темных пятен. Тебя не было вовремя этого кошмара. Ты не в курсе, ты занимался проблемами замка и обучающихся в нем магов. — На него было приглашение, — тихо говорит Анабель. — И что? – парирую я. — Должен был ехать, но в последний момент в столовой случилась драка… — Какая? – с тоской уточняет Ребекка. — Какая-нибудь да была. – Я отмахиваюсь, раздражаясь от их непонятливости. — Не сегодня, так вчера. Кто упомнит? Короче, ты передумал. Они ездили вдвоем, уехали рано. Все ясно? Троица кивает, и я выдыхаю. Спорить с ними бы не хотелось. Мы должны быть на одной стороне. Сейчас это особенно важно. — Дайана, ты не против, если я заберу Эля на эту ночь? – спрашивает меня Дафна, и я киваю, забыв уточнить у вампира его мнение. Ловлю яростный взгляд, но поясняю: — Тебе это надо Эль, я же тебе не дам того, что поможет восстановить силы быстро и безболезненно. Поэтому поезжай, я справлюсь. Не переживай и не злись. — А я дам в избытке. – Дафна улыбается, и Эль кивает сдаваясь. Не хватает ему стержня. Он слушается меня и Дафну, даже тогда, когда ему хочет нас послать. Это очень неправильно, но очень удобно. И эта та причина, по которой я никогда не буду с ним. Мне нужен сильный мужчина, а не тот, который полностью подчиняется мне. Такая власть… она портит отношения. Ребекка меняется в лице, но я ее игнорирую. Меня ждет неприятный разговор. Она понимает, скажи я «нет», и Эль бы остался, только вот он не поехал бы с ней, а остался со мной. Я этого не хочу. И больше не хочу думать о чьих-либо чувствах. Пусть разбираются сами. Эль со своими чувствами ко мне и Дафне, Ребекка с безответной любовью. Не маленькие уже. Мне бы разобраться с тем, что творится в собственной душе. Я понимаю, что больше не нужна, поэтому просто растворяюсь дымом и теряюсь на ночных, холодных улицах Сноурга. Я благодарна Дафне за возможность немного побыть одной. Эль в безопасности, а большего я и желать не могу. Ему ничего не угрожает, а мне сегодня будет лучше в одиночестве. А еще я боюсь и в то же время жду, что ко мне пожалует Блэкфлай. Одновременно хочу и не хочу его увидеть. Дом встречает тишиной и холодом. Холод настораживает. Включено отопление и по комнатам не должен гулять ветер. Поднимаюсь на второй этаж, чувствуя, что тут еще прохладнее. И толкаю дверь в свою спальню. Окно нараспашку, на паркете снежинки и мужчина, который лежит лицом вниз. Под ним расползается пятно крови. Ужасный вечер имеет вполне логичное окончание – не менее ужасное. Ругаюсь сквозь сжатые зубы. Бросаюсь вперед и трогаю мужчину за плечо, намереваясь повернуть его на спину и оценить степень ущерба. Этих пары секунд мне хватает, чтобы осознать — передо мной Кэл, но не достаточно, чтобы понять, жив он или нет. Надеюсь, все же жив, иначе получится, что погиб он из-за меня. И самое отвратительно напрасно, потому что я ничего не узнаю. Сердце рвано стучит в груди, и я про себя бормочу: «Пожалуйста, пожалуйста… хватит смертей на сегодня!» — Не стоит… — слышу слабый голос и замираю. – Увидишь мое лицо. Придется тебя убить, — бормочет он, без труда догадавшись, кто стоит сзади. — Предпочитаешь умереть сам? – скептически хмыкаю я, чувствуя, что меня отпускает. Жив. Мне физически плохо, от выброса адреналина, кажется, моя холодная вампирская кровь вскипела за те секунды, которые я не знала раненный передо мной или мертвый Человек без лица. — Если ты меня тронешь, не уверен что ситуация изменится, — слабо замечает он, и мне снова становится тяжело дышать. Не знаю почему. Я не хочу сегодня никого терять. Я вообще никого не хочу терять, люди – это единственное, что удерживает меня от шага в бездну отчаяния. — У меня сейчас арсенал для оказания первой помощи достаточно широк. – Я убеждаю скорее себя, нежели его. — Но я не могу заставить тебя принять помощь, Кэл. Что случилось? — Нападение, — рвано выдыхает он. И я понимаю — это не от того, что не хочет говорить. Просто не может. Силы кончаются, и мне необходимо оказать ему первую помощь. — Позволь помочь, — почти умоляю я, готовая приложить все усилия и перевернуть его на спину, потом пусть хоть убивает, если сил хватит, в чем я сомневаюсь — Секунду… Он замирает, а я в нетерпении кусаю губы, давая ему время, чтобы… что? Собраться с духом и открыть мне лицо? Ей богу, бред! Какая непоправимая вещь произойдет, если я буду знать, как он выглядит? Не понимаю причину этой скрытности. — Действуй, — командует мужчина, и я осторожно переворачиваю его на спину. Вместо лица привычная дымка, возможно, сегодня не такая плотная, как обычно. Я все равно не понимаю. Стоит ли тратить силы на маскировку, когда они нужны для восстановления? И внезапно эта тайна начинает меня волновать. До кровати я его не дотащу, поэтому просто приношу подушки и покрывала. Укладываю голову Кэла поудобнее, и начинаю изучать повреждения. Мне интересно, что случилось? Как он оказался здесь и выполнил ли мою просьбу, но я понимаю, говорить ему сейчас невероятно сложно, нужно сначала позаботиться о ранах. Запах крови щекочет ноздри, я понимаю, что не ела слишком давно, а его кровь будоражит. Я помню, какая она на вкус и сколько дает сил. В кой-то веки то, что мне нужно делать, совпадает с тем, что я хочу. С единственной разницей. Сейчас я сначала аккуратно срезаю окровавленную рубашку и обеззараживаю раны, очищая от грязи. На вкус я кровь попробую чуть позже. Кэла словно рвали дикие звери. Правый бок располосован от плеча до бедра. В некоторых местах начинается воспаление. Плохо. Раны выглядят ужасными, но не смертельными, надеюсь, у меня все получится. А я не уверена, никогда не пробовала делать ничего подобного. Я слишком мало побыла вампиром, чтобы освоить все доступные умения. Об таком я знаю только от Эля, ну и испытывала на себе. Действовать придется на инстинктах, а пока мои инстинкты заводят меня не туда, куда нужно. Вон Кэвина чуть не убила, если не сдержусь с Кэвином, вряд ли Блэкфлай примчится меня останавливать. Кэл сжимает зубы и молчит, пока я привожу в порядок его раны. Я немного обезболила заклинанием, но сама знаю, что толку от такого обезболивания нет. Надо залить зельем, но оно помещает мне. Я понимаю, Кэлу больно, поэтому стараюсь действовать максимально быстро и осторожно. — Послушай, Кэл, — говорю я. – То, что я собираюсь сейчас сделать, тебе не понравится. Еще больше тебе не понравится тот эффект, который ты почувствуешь после. Мне он тоже не понравится… но это поможет тебе восстановиться. Традиционными методами в этой ситуации я вряд ли справлюсь, а мне бы хотелось, чтобы ты жил и смог ответить на мои вопросы. — Я знаю, что ты собираешься делать, — слабо отвечает он. – Действуй. Переживу я как-нибудь нечеловеческое влечение к тебе. Если останусь жив. — И какие бы мысли ни пришли в твою голову, я сразу говорю «нет». — Я тоже говорю тебе «нет», Дайана, - слабым голосом заявляет он. - Давай уже, хватит болтать, а то я отключаюсь. — Ты будешь жить, — обещаю я и, склоняясь над раной, медленно провожу по ней языком, ощущая на губах металлический вкус крови. Надеюсь, я знаю, что делаю. Если не получится, эта смерть будет на моей совести. Глава 9 От нетерпения дрожат руки. Я как свихнувшийся маньяк, наклоняюсь и слизываю кровь с раны на боку Кэла. Он шипит от боли и, кажется, немного приходит в себя. Уж лучше бы отключился, это помогло бы избежать неловкости. Поднимаю глаза и вижу, как Кэл натянут, словно пружина. Выступившие желваки на скулах, напряженная шея и прикрытые глаза. Кружит голову. Ненавижу это состояние. Ненавижу, потому что не умею с ним бороться. Потому что в такие моменты я зависимая и жалкая. Наклоняюсь снова, касаясь раны губами, немного вытягаю кровь, стараясь не поддаться соблазну и не впиться зубами, начав жадно пить. Так сделаю только хуже. Раны и так страшные, без моих укусов. Убеждаю себя, что нельзя, и в очередной раз поражаюсь выдержке Эля. Он ведь вылечил меня тогда и не тронул. Только сейчас я понимаю, чего ему это стоило и, пожалуй, начинаю уважать сильнее. С собой бороться невероятно сложно, а ведь я совершенно равнодушна к Кэлу, тогда как Эль ко мне — нет. Но он справился, а значит, и я смогу. Я сильнее его, ввегда была сильнее. Именно на этом строятся наши отношения, а значит, я не могу себе позволить быть слабой. И зависимость себе позволить не могу. На губах металлический привкус, который я слизываю с солоноватой тёплой кровью. Рана становится уже, перестает кровоточить – мой яд действует. Еще немного и жизнь Кэла будет вне опасности. — Не думал, что это будет так… — стонет Человек без лица и подается навстречу моим губам. Его тело просит большего, я это чувствую и отзываюсь дрожью. Демоны! Мне необходимо справиться с этим. Его пальцы путаются у меня в волосах, и я хочу урчать, как кошка. Я знаю, мне с ним понравится. Но понимаю, это во мне говорит вампирская часть. Не хочу зависеть от нее, поэтому с сожалением отстраняюсь и пытаюсь отдышаться на безопасном расстоянии. Это больше, чем просто пить кровь. Моя магия переплетается с его, это единение на каком-то совершенно ином уровне, который раньше мне не был доступен. Кэл меня не удерживает, хотя ему тоже непросто. Грудная клетка тяжело вздымается, но зато магия уже действует. Рана затягивается на глазах. — Надо перевязать, — говорю я, впрочем, не спеша подходить. Боюсь прикасаться к нему. — Я сам, — тихо отвечает Кэл. – Уходи. Ты же понимаешь, в каком я состоянии. Тебе, правда, лучше уйти… Я киваю, не решаясь сказать, что, вообще-то, он занял мою комнату. Мне придется ночевать у Эля. Хочется верить, он не сбежит от Дафны до утра. Потому что если сбежит, придется выиграть еще один раунд борьбы со страстью. А слишком устала и измотана, чтобы сражаться даже с собственными желаниями. — Надеюсь, наш разговор немного подождет? – спрашивает Человек без лица. – Я сейчас немного не в том состоянии. — Это ты скажи мне, — отвечаю я. Он размышляет, а потом говорит. — Думаю, одна ночь ничего не изменит. Даже полночи, если учитывать время… иди спать, Дайана. Завтра поговорим. Я киваю и отступаю. С неутоленным голодом и сердцем, которое стучит слишком быстро. Кажется, я не смогу лечь спать. Придется выйти на охоту. Закрываю за собой дверь в комнату Эля и вспоминаю, что не взяла никакую одежду. Разгуливать в дорогущем, правда, уже мятом и перемазанном кровью вечернем платье не хочется. Приходится залезть в шкаф к вампиру. Эль достаточно худощавый, поэтому его одежда мне хоть и велика, но хотя бы не сваливается. Надеюсь, он будет не против. Приоткрываю окно и вдыхаю морозный воздух. Я устала и голодна, а еще я понимаю, что хочу сегодня охотиться на одного конкретного не совсем человека. Мне он нужен. Пусть это наваждение, пусть головная боль, пусть завтра я пожалею, но сегодня мне нужен Мрак. Возможно, такой неадекватной и импульсивной меня делает голод и обострившееся желание. А яд в его крови… что же, я готова глотнуть даже его. Оборачиваюсь дымкой и растворяюсь в зимнем ветре. Ну же, Мрак, найди меня этой ночью. Я очень нуждаюсь в тебе. Сегодня я ветер, тень, которая скользит под твоими ногами. Снежинки, налетающие из-за угла и растворяющиеся перед самым носом. Холодные и свободные. Форму черного тумана удается удерживать проще, чем обычно. Я заглядываю в окна Ледяного дворца, становясь свидетелем чьей-то роскошной жизни. Упиваюсь осознанием того, что могу попасть в любую комнату и… наверное, могу убить, напиться крови тех, кто считает себя полностью защищенными, но не делаю этого. Сохраняю в себе человечность всеми силами. Кроме нее, у меня ничего не осталось. Скольжу по улицам Сноурга, толкаю похожих и подсознательно надеюсь найти его в толпе, среди случайных людей или за покрытыми морозным узором окнами домов. Шансов почти нет, но я надеюсь, и когда я почти смиряюсь, удача улыбается мне. Наверное, это судьба. Она сводит меня и Мрака снова и снова. Наши дома, оказывается, недалеко друг от друга. Он, как и я, прячется на виду, в самом центре города буквально в квартале от меня. В небольшом двухэтажном доме, на первом этаже которого расположен уютный ресторан, а второй этаж сдается. Я замечаю не Мрака, я черную, мелькнувшую на подоконнике тень. Мало ли огромных пушистых котов в городе. Но я цепляюсь за эту деталь и прилипаю к окну, понимая, что испытываю иррациональную надежду. Я так хочу его увидеть! Сегодня мне все равно, кто он, какая тьма живет в душе и сколько жизней на его совести! Мне просто он нужен. Возможно, это будет наша последняя встреча. Что будет дальше не можем сказать ни я, ни он. Но мы прошли через столько, что заслужили хотя бы чуть-чуть сумасшедшего счастья. Мрак сидит у камина и безразлично смотрит на огонь. Отсветы пламени пляшут на его скулах. Мне виден только профиль, плотно сжатые губы, тени от ресниц на щеках. За его спиной сгущаются тени. Они становятся то совсем черными, то светлеют, раскидываясь за спиной, как крылья демона из легенд. На Мраке все та же рубашка, в которой он был на балу вампиров. Окровавленная, расстёгнутая на груди. Капли крови алым бисером на шее и по линии подбородка. На сильных руках и манжетах закатанной до локтей рубашки. Я отсюда чувствую, как ему плохо. Он почти сломлен. И этот отсутствующий взгляд, засохшая, но не смытая кровь жертв лишнее тому подтверждение. Сердце сжимается. Мне больно вместе с Мраком. И я понимаю, сейчас тоскую не демоны. Сейчас страдает он сам, тот кого я до сих пор люблю. Пусть измененного, непохожего на себя прежнего, но и не рабскую машину, подчиненную устремлениям демонов. Пушистенька сидит на коленях, а Мрак лениво перебирает шерсть на его загривке. Меня эти двое не видят. Тяжело дышать от переполняющих эмоций, и я хочу уйти, но Пушистенька замечает меня первым.