– А как насчет овчины? – спросил Бальзам. – А овчина живая? Нет. Тогда не пойдет. Надо, чтобы дышала. – Потому что дыхание закручивает завитки, – кивнул Бальзам. – Понял. Непоседа бросил беспомощный взгляд на Смрада, который пожал плечами и сказал: – Все равно это напрасная трата времени. Сейчас у провидцев и гадальщиков по всему проклятому миру мозги набекрень. – Он осторожно потрогал загривок. – Могу поклясться, я почувствовал удар этого меча. О чем думал Худ? Безумие. От начала до конца… – Забудь про Худа, – отрезал Непоседа. – Не из-за него я штаны намочил. Бальзам выпучил глаза. – Ты вправду, что ли? Нижние боги… Горлорез вдруг гулко расхохотался. И тут же съежился. – Прости. Я просто… ладно, забудь. Непоседа сплюнул на землю. – Нет ничего смешного, Горлорез. Ты не понимаешь. Это… оно… появилось не на другом краю мира. Оно появилось здесь. Бальзам тревожно огляделся. – Где? Мои доспехи… кто… что… – Успокойся, сержант, – сказал Смрад. – Под «здесь» он не имел в виду прямо тут. А… Непосед, а правда, что ты имел в виду? – А куда шуточки подевались? Ты не лучше Горлореза. Вообще не знаю, зачем с вами говорю. – Мы хотели гадание, – сказал Горлорез. – Я передумал. Это была глупая идея. Думаешь, Скрип сейчас играет с Колодой? Да ни за что. Забудьте, я пошел спать. Хотя вряд ли засну. Често говоря… – Бальзам шагнул вперед и ударил Непоседу. Тот рухнул на пол. Горлорез снова заорал: – Сержант! Какого ты тут устроил? Хмурый Бальзам погладил костяшки. – Он сказал, что не заснет. А теперь спит. Вы двое, оттащите его в палатку. Пора делом заниматься, и вот что сделаю я. Когда уложите его, пойдем искать Эброна. Сегодня ночью мы получим гадание, пусть оно хоть убьет нас. – Мне нужны еще капралы, – объявила Хеллиан ночному небу. Она присела у очага, поглядеть на огонь. А теперь уже лежала на спине под кружащимися звездами. Мир мог измениться в любое мгновение. Кто решает такое? – Одного мало. Бульгрид, ты теперь капрал. И ты тоже, Вероят. – Он Может. – Нет, я уже решила. – И Бальгрид. – Я так и гврю. Как только землетрясение закончится, мы сразу приступим. Кого не хватает? Сколько там у меня во взводе? Четверо вас, да? И этот, четвертый, он теперь тоже капрал. Мне нужны четыре капрала, чтобы исполняли мои приказания. – Какие приказания? – Которые буду отдавать. Прежсево, вы мои телохранители – Мертвотупак меня достал, не подпускайте его ко мне. – Он уверен, что вы – королевской крови, сержант. – Так и есть, стремщик, так что делай, чего скажу. А где мой значальный капрал? Неженка Дохлый? Ты тут? – Так точно, сержант. – Да, сержант. – Больше не потерплю этого безобразия. Проводите меня в мою палатку… нет, прекратить, не поднимайте меня, идиоты. За ноги. Вот, и потихоньку…ох, вы под меня камни подсовываете? Капрал Мрожит, убирай камни, ладно? Боги, да где моя палатка? В Летерасе? – Мы ищем, сержант… вы что, не поставили ее? – Я? Ты мой капрал, это твоя работа. – Погодите, сержант. Отдохните тут, мы займемся. – Уж я думаю. Пробрежение обязанностями. Кто-нибудь, дайте восковую табличку и стило, я вас запишу. Я вас ражжаловаю в… э… под-капралы. Что за стук? – Ставим стойки, сержант. Уже скоро. – Э! Глядите на эти зеленые штуки! В небе! Кто их туда положил – уберите! – Если бы я мог, сержант. – Так ты теперь под-под-капрал – за неподчинение неказам… заказам… проказам. Погоди… – она повернулась набок и начала тошнить, хотя как-то лениво. – Приказам. Во. Э, куда меня тащите? Я там еще не закончила. Что-то в небе… я видела… прямо по этому зеленому. Видела… капралы, слышите меня? Большие крылья… я видела… а, ладно. Кто-то в беде, но уж точно не я. Теперь проверьте палатку… чтоб никаких пауков… тупые звезды, откуда они взялись? Геслер поднес лампу поближе. – Ну только погляди! Это все одна из Флаконовых крыс, могу поспорить. Прогрызла насквозь весь Худом проклятый ремешок. Поймаю – откручу мелкую башку. – Крысе или Флакону? – спросил Ураган. – Любому. Обоим. Знал же, что как-то странно болтается, на одном плече… – Ага, – сказал Ураган. – Ты выглядел забавно. Кособоко. Как будто зеленый новобранец, не знающий, как носить портупею. Геслер сердито взглянул на капрала. – А ты весь день молчал – друг называется. А если я соплю высморкаю на пол-лица – так и будешь стоять? – Уж поверь мне, – сказал Ураган. – Если только сумею сохранить серьезное лицо. – В следующий раз, как увижу – у тебя волосы на заднице торчат, слова не скажу. – Придется проверять дважды – это уж я усвоил. Думаю, надо найти Смекалку? Она вроде опаздывает. – Отправь Поденку и Курноса. – Ты не всерьез. Геслер перестал расстегивать прогрызенный ремешок. – Ага. Верно. Тогда ступай. – Тебе точно не нужно здесь помочь? – Да нет, ты и так уработался. – Именно… я вымотался, Гес. Староват я для таких маршей. Еще немного – и я на стертых коленях поползу. – И рост будет под стать твоему умищу. Знаешь, в чем твоя беда, Ураган? Ты стал очень раздражительный. Громадный фаларец фыркнул. – Гес, мы только что видели, как сотня взводных магов валились из строя, растекались, закатывая глаза, брыкаясь и давясь. А наш ужасный Верховный маг качался, как проклятый выпивоха, и чуть не размозжил голову о край фургона. Скрип вытравил последние пять обедов. – Все это не имеет никакого отношения к твоим постоянным уверениям, что кто-то шпионит за нами, Ураган. – Я только говорю, что чувствую, вот и все. Как чесотка между лопаток, знаешь ведь, как бывает. И все становится только хуже, что бы ни случилось… что бы ни случилось. – Скрип сказал, что ты просто выдумываешь… – Нет, не сказал. Он не сказал ничего… он даже в глаза мне не смотрит… ты был здесь и сам видел. – Ладно, пусть он ничего не сказал, но этого и не требовалось. – У меня странные сны, Гес.