Только она не знает, что девочки из трущоб долго терпят, а потом бьют – без разговоров. * * * Почти бегом преодолеваю один коридор, другой… Серые стены, полы и потолки с продолговатыми плоскими лампами. Кое-где на стенах красуются все те же эмблемы – белая буква «П» в зеленом круге на синем фоне. Один поворот, второй… Память милостиво раскрывается: прежняя я спешит по серым коридорам, а я настоящая уже знает, что Старик на самом деле – мой шеф, полковник Маккален, и злить его точно не рекомендуется. Что Ник творит? В дверях приемной начальника сталкиваюсь с его секретарем, Ким. Женщина бледная, из обычно идеально лежащей волосок к волоску прически выбилось несколько прядей. – О бог мой. – Ким закатывает глаза к потолку и широко расставляет руки, преграждая мне путь. – Только тебя тут не хватало. – Что здесь происходит? – требую на выдохе. Звукоизоляция здесь гораздо лучше, чем хотелось бы: слышны громкие голоса, но слов не разобрать. Но то, что разговор проходит не на мирной ноте, очевидно. – Валентайн, как обычно, плевать хотел на субординацию. Вот что происходит, – выпаливает Ким и с силой захлопывает за собой дверь, отрезая от нас звуки, доносящиеся из кабинета Старика. – А меня уволят к чертовой матери за то, что пропустила его к шефу в таком настроении. – И запускает тонкие пальцы в волосы. Теперь понятно, почему у нее такой взъерошенный вид. – Не уволят, – отмахиваюсь. – Старик суров, но справедлив, а вот Нику может достаться… – Эмбер, не лезь в это. – Ким шагает от двери вперед – прямо на меня, тем самым вынуждая отступить. Но я не могу не лезть. У меня вылет на задание на днях, мы долго готовились всей командой. Все думали, что отправится Ник, а Старик выбрал меня. Нутром чую, что дело в этом. А значит, не лезть не могу. Качаю головой, давая Ким понять, что я ее услышала, но к совету не прислушаюсь, и протягиваю руку к ручке двери. И тут же отпрыгиваю, потому как дверь рывком распахивается сама. – Ник, какого?.. – начинаю, но он уже уносится по коридору прочь. Я сегодняшняя снова не вижу его – на нем толстовка с капюшоном, надвинутым на лицо. – Потом позвоню, – бросает через плечо и исчезает за поворотом. – Нас всех уволят, – стонет Ким, прижавшись спиной к стене, будто теряет опору. – Да прекрати ты, – прошу раздраженно. Развела панику, будто случился пожар. Заглядываю в приемную и вижу, что дверь в кабинет шефа приоткрыта. Медлю. Войти или сделать вид, что меня здесь не было? Сейчас полковник явно зол, поэтому логичнее было бы притвориться невидимкой и исчезнуть. – Эмбер, зайди! – доносится из-за приоткрытой двери, отрезая мне пути к отступлению. Чертыхаюсь про себя. Вряд ли шеф читает мысли, да еще и через стены. Значит, поставил камеры в коридоре. Старый параноик. – А я говорила, – шепчет Ким, делая огромные глаза, и проводит пальцем поперек своей шеи. Приходит мой черед возвести глаза к потолку. – Не драматизируй, – прошу и вхожу внутрь. * * * Старик сидит за столом, опустив голову и сцепив пальцы рук в замок на своем затылке. Стоит мне закрыть за собой дверь, как он проводит ладонями по стриженным под «ежик» седым волосам и поднимает голову. У него усталое лицо, на котором будто пролегли новые морщины. Довел себя. И стоило так психовать? – Садись, – бросает шеф коротко, испепеляя меня взглядом. Выполняю приказ, занимаю кресло для посетителей. Сажусь, кладу руки на подлокотники, спина прямая. Сейчас и мне влетит. Не успеваю и рта раскрыть. – Молчи и слушай. – Тон полковника не располагает к спорам; киваю. – Ты и Валентайн – моя лучшая команда. «Ник-Ник» – знаю, как вас называют. Так вот, я сыт по горло. Ваша результативность больше не покрывает того безобразия, которое происходит по вашей воле в подразделении. Напрягаюсь. Мне не нравится, к чему шеф ведет. Повисает пауза. – И что это значит, сэр? – интересуюсь осторожно. В том, что Маккален не уволит ни меня, ни Ника, даже не сомневаюсь. Мы на самом деле даем отличные результаты, лучшие в подразделении – без ложной скромности. Значит, очередное дисциплинарное взыскание? Лишение премии? Отпуска? Но никто из нас уже не помнит, когда отдыхал больше двух дней в последний раз. – Это задание – последнее, – огорошивает меня полковник. – Сейчас поздно что-то менять, но будь я проклят, если поставлю вас вместе еще хоть на одно дело. Смотрю на начальника широко раскрытыми глазами. Я могла ожидать чего угодно, но только не этого. Пальцы крепче сжимают подлокотники. Слова Старика для меня как удар под дых. С Ником мы напарники с самого выпуска из академии, уже восемь лет. Коллеги действительно зовут нас «Ник-Ник» – Николс и Николас, – потому что мы не разлей вода. И остаться без Ника – все равно что потерять руку. Правую. – Валентайн считает, что ты не справишься с делом о Пандоре, – продолжает Маккален, немного сбавив обороты – увидел, что я впечатлена, и успокоился. Неожиданно. И немного обидно. Ник так сказал? Ну я ему устрою… – Справлюсь, – отрезаю. Здесь не нужны долгие расшаркивания. – И я так считаю. – Тон ровный, но потом вновь наливается злостью и звенит металлом. – Но это уже не первый раз, когда Валентайн срывается с цепи, стоит тебе оказаться в опасности. – Мы просто дорожим друг другом, – отвечаю. Пожалуй, сейчас не лучший момент упоминать, что Ника никто не сажал на цепь, чтобы он мог с нее срываться. Да он и не собака. – Вы просто два идиота! – Полковник с грохотом опускает ладонь на стол, так что лежащие на нем пишущие принадлежности взлетают в воздух. – Упертые бараны. – Снова ассоциации из животного ряда. – Говори сейчас, пока не поздно. Опасения Валентайна обоснованны? Мне заменить тебя им? Позволить стереть себе память, отправиться неизвестно куда без прикрытия и поддержки, понадеявшись на то, что подкупленные люди сдержат слово и вколют мне в кровь меньшую дозу слайтекса, чем должны бы были… Да, страшно. Но страх не повод сдавать назад. Не думаю, что шеф сомневается в моем ответе. Просто ему нужно услышать это от меня еще раз. – Я справлюсь, – отвечаю твердо. Старик переплетает пальцы на столешнице, опирается на нее локтями и подается вперед. – Тогда не подведи меня, Николс. – Не подведу, сэр, – киваю. И думаю о том, что если и вправду справлюсь, то, возможно, шеф сменит гнев на милость и не станет разрушать наш сработавшийся тандем… Сон-видение рассыпается миллионом серебристых осколков. Сквозь закрытые веки пробивается яркий солнечный свет. Кажется, я проспала, но все равно не спешу вскакивать с постели. Николас Валентайн и Эмбер Николс – теперь я знаю имена. Ким, Мейси, полковник Маккален – Старик… А еще эмблема – стилизованная буква «П». И пусть я пока не помню большую часть своего прошлого, мне прекрасно известно, чей это знак – Полиция. Серая форма вместо стандартной фиолетовой – какое-то спецподразделение? Голова гудит, но больше не дает ответов.