Могучие, древние… и усталые. Люди, ох эти люди, которые лезут, терзают их, вредничают, пакостят… эти горы устали от людей. Им хочется покоя, а в них лезут и лезут, и земля отторгает тех, кто пришел… Жила? Да, есть жилы, и крупные. Влево, вниз, потом еще туда, вглубь породы… я бы легко показала их и проследила. А еще есть полости. И подземные воды тоже есть. Я отлично их чувствую. Кстати – не так далеко. Вот полость с рудничным газом, а если спуститься метров на десять пониже, будет подземная река. А что бы сделать с жилами? Я задумалась. С одной стороны, мне не нравится рудник. Мне не нравится, что здесь делают с людьми. С другой стороны, это и мое благосостояние. И моих детей тоже. Нельзя ли льзя? То есть – нельзя ли извернуться так, чтобы и горы сильно не тревожить, и людям было чуть полегче, и медь добыть… Насколько сильна моя власть над рудными жилами? Я прислушалась к себе. Забавно… Если брать как мага земли, то силенок у меня маловато. Раз-два и обчелся. Меня пара заклинаний вымотала до предела. А если вспомнить о крови полозов? А тут совсем другой разговор. Я же чувствую горы, не тратя и капли своего дара. Я просто их ощущаю как часть себя. Или себя как их часть. Что сложного понять, где у тебя рука, где нога, где кожа, где вена? А что сложного пошевелить ногой? Или рукой? Я крепко задумалась. Прижалась к стене посильнее, почти слилась с ней. Вот есть жила. Большая, хорошая… и идет под горой. Глубоко. А если ее повернуть? Или проследить? Я зажмурилась еще крепче… Медленно, очень медленно передо мной проступало все, что я хочу увидеть. Это как смотреть в головоломку. У меня в детстве была такая – стеклянный куб-лабиринт. И по нему надо было прокатить металлический шарик. Сначала вертишь его в руках, и он кажется тебе просто мешаниной из стекляшек. А потом начинаешь видеть, что и куда идет, как это выглядит… – Сергей Никодимович! – негромко позвала я. Супруг подошел ко мне очень быстро. – Машенька? – А можно мне лист бумаги? И уголек какой? – Хм… сейчас посмотрю. Нашелся и лист, и грифель. И я принялась чертить, даже не открывая глаз. Рисовать я по-прежнему не могу. А вот сделать примерную карту выхода жил… Почему нет? Зарисовать сейчас, наверху прикинуть по памяти, чтобы ничего не забыть. А тут вообще сплошной малахит идет! И медный изумруд! С ума сойти! Он же редкость дикая! – Машенька? Храмов терпеливо ждал. Я дочертила последние линии и кивнула. – Можем подниматься. – Вы что-то увидели? – Да. Есть ли карта рудника? И самих гор? – Конечно, есть. Хотя и не слишком подробная, но… – Мне подойдет любая. * * * С любой я погорячилась. Но спустя час, проведенный в кабинете управляющего, две выпитые чашки чая и две сотни вспомненных матерков я кое-как смогла соотнести то, что увидела, с тем, что нарисовали местные умельцы. И принялась черкать грифелем по карте. – Вот здесь можно пробить шурф. Здесь – вода. Здесь полость с газом… Мужчины смотрели в полном ошалении. – А вот тут жила. И еще вот здесь, примерно, малахит. Там такая залежь! Вагонами выгружать придется… не знаю, как вы это на поверхность вытащите! – Машенька, вы уверены? Я хмыкнула. И черканула значок на карте. – Здесь ни шурфов, ни штреков нет, правильно? – Да. – Попробуйте поискать здесь. Если руда найдется, вы ищете, где я скажу. Что вы теряете, кроме пары дней работы? Мужчины переглянулись. И верно – ничего. – Попробуем, – согласился управляющий. – Спасибо, госпожа… – А мы пока поживем здесь. Я книги до конца проверю, – кивнул Храмов. – Да и отдохнем немножко… Управляющий закивал. – Конечно, ваше высокопревосходительство, конечно… Я мило улыбнулась. Мне предстояло ждать пару дней, а потом проверить – полозова кровь сработала, или мне все показалось? Было откровенно интересно. Интерлюдия 5 – Господин, что делать с этой? Мужчина небрежно толкнул кончиком трости девичье тело, скорчившееся в углу комнаты. Тело отозвалось стоном. Девушке так досталось за последние несколько дней, что жизнь в ней держалась лишь чудом. Избили, изнасиловали, поиздевались – и это еще не полный список всех радостей. Тот, кого называли господином, подумал пару минут. – Пока не трогать, а то подохнет. Покажи лекарю, пусть посмотрит. Вдруг она еще для чего пригодится? Пусть пока поживет…