* * * Рудник. Честно говоря, никогда не бывала, представляла в основном по рассказам Бажова. И выглядело это достаточно мрачно. Шахта, в которую надо спускаться, забои, факелы, наверное, плохой воздух… Теперь мне предстояло увидеть, как это выглядит в действительности. М-да, в той жизни у меня бы невроз от одной мысли начался. В этой… Шахта. Фактически есть гора. На ее склоне тщательно укрепленное бревнами отверстие. Большое, можно пройти не сгибаясь, и не только мне, а и кому повыше. Над головой нависают тонны породы. Сама шахта укреплена деревом. Но выглядит это очень ненадежно. Кое-где пробиты вентиляционные отдушины, но воздух все равно жуткий. Кислорода в нем – явно меньше нормы. Освещение действительно факельное. Электричество сюда не добралось и еще долго не доберется. Подъемник – железная клеть. Чувствуешь себя крысой в ловушке. Крысы здесь тоже есть. Нет, они не бегают по полу, не пищат и никого не кусают. Они мирно сидят в небольших клеточках. – Зачем это? – удивилась я. – Рудничный газ, – пояснил управляющий. – Человек не почует, а крыса сразу подохнет, она тварь нежная… Я прикусила язык. Что такое рудничный газ, я примерно помнила. – И как от него избавляться? Иван Федорович замялся. Ответил супруг: – Смертник. – Что? Я аж головой замотала. Какой, на фиг, смертник? – Рудничный газ хорошо взрывается, – объяснил Храмов. – Если он пошел – такое бывает, – ему дают распространиться. Потом выбирают человека, который готов рискнуть жизнью ради свободы. Дают ему в руки факел на длинной палке и запускают в рудник. – И… Я понимала, о чем речь, но… это – правда? Так делают?! – Газ взрывается. Если смертник выживет, его отпускают. Если нет… то нет. Меня аж передернуло. – Кошмар! Мужчины переглянулись. Весь вид говорил об одном и том же. Баба… что с нее взять? От основного коридора вниз идут шахтные колодцы. Над ними подвешены клети, в которых люди опускаются вниз. – Там вбок идут штольни, – объяснил управляющий. – В них люди и работают. Брр… Мы медленно спускались под землю. И почему никто не говорил, как здесь жарко? Должно же быть холодно? А вместо этого с меня пот ручьем льет! Не просто жара – еще и влажность жуткая, аж со стен иногда капает. – Жарко… – Да. – А почему? Мужчины развели руками. Вот уж никто и никогда не задумывался. Люди… В каких-то обтрепьях, заросшие, страшные, с рудничной пылью, которая въелась в кожу. Часть прикована, часть может передвигаться спокойно. – Это каторжники? – И каторжане есть, и вольнонаемные, – отозвался Иван Федорович. Да, отличить одних от других было несложно. – И вы их каждый день разводите по местам? Мужчины опять переглянулись. Я поняла, что КЗОТов, правозащитников и прочего здесь отродясь не водилось. И люди спят прямо здесь. И годами не видят солнечного света. И… – Это просто убийство! – Машенька, – вздохнул Храмов. – Сюда попадают за серьезные грехи. Такие, как убийство, как раз. Разбой, грабеж… да, еще политические. Ты думаешь, они заслужили что-то лучшее? Они также убивали своих жертв. Я прикусила губу. – Все равно… это медленная и мучительная смерть. – Пусть приносят пользу, – безжалостно отозвался Храмов. Меня передернуло, но спорить я больше не стала. Жутко это… Сам рудник меня не напугал. Мне было там вполне уютно и спокойно. Ни невроза, ни клаустрофобии, или что там испытывают люди под землей. Я понимала, что надо мной тонны камня, но – не боялась. И прислушивалась к своим ощущениям. Мне – спокойно? Да, мне спокойно и уютно. Дискомфорт у меня от вида людей в руднике. А сам рудник… я медленно касалась пальцами стены штрека. – Здесь хорошо… Мужчины ждали, пока я освоюсь. Я медленно вела пальцем вдоль стены. Вот порода, вот прожилка руды, вот еще одна прожилка… – Рудные жилы там, внизу? – Да. – Можно посмотреть? Мы спускались все ниже и ниже. Конечно, не втроем, за нашими спинами теснились еще человек десять. Все вооруженные, все оглядываются по сторонам… На этом руднике добывается медная руда, иногда попадается малахит. Почему мы сюда приехали? Возникла проблема. Подземные воды. Откуда они – непонятно, но они затапливают штреки, гибнут люди… это-то ладно, но ведь и до жил не добраться. А добычу как вести? Храмов сейчас должен был принять решение – что делать дальше. Может, прекратить добычу, может, начать разработку в другую сторону, или еще что… Вот и один из нижних ярусов. Жила… На первый взгляд я бы не отличила медную руду от обычной породы. Чутье подсказывало – это другое. Я коснулась пальцами медной руды, не обращая внимания на окружающих, потом посмотрела на Храмова. – Можно, чтобы все отошли? Я… хочу послушать! – Конечно, Машенька. Пара минут – и я осталась почти одна. Присутствие людей я ощущала на грани сознания. А вот горы…