Уинтер сказала, один час. Прошло уже двадцать минут. Ему нужно убедить Брика вести себя нормально, бл*дь, и у него есть всего сорок минут до того, как сюда заявится его девушка… и ей наверняка разорвут горло. То есть, по факту он в полной заднице. *** Он последовал за Бриком по узкому коридору. Он невольно заметил, что вампир был босым и передвигался такой же скользящей грациозной походкой, которую помнил Ник. Почему-то от наблюдения за этим бесшумным как у пантеры передвижением всё накатило стремительной волной. Не только те годы в Белой Смерти. Годы до этого. Годы до войны. Годы, когда он только адаптировался к тому, кем он стал. Прежде чем Ник успел взять себя в руки, устаканить свой разум достаточно, чтобы подумать о следующем шаге, физическое пространство вокруг него неожиданно расширилось. Брик покинул узкий коридор, не замедляя беззвучных шагов, и Ник последовал за ним, но остановился, как только вошёл в просторную комнату с высокими потолками. Он посмотрел вверх и по сторонам в тускло освещённом пространстве, подмечая планировку и ища выходы, и только потом отошёл от тёмного проёма, ведущего в коридор. Здесь стены и потолок возвышались на несколько этажей, во всю высоту кирпичного склада, отчего складывалось ощущение, будто он только что вошёл в какой-то вампирский загон. Слева от себя Ник увидел мониторы, занимавшие пространство до середины кирпичных стен в высоту. Большая часть этих экранов показывала купольные звёзды — предположительно, через наружные камеры. Экраны на нижних уровнях демонстрировали преимущественно новости, только у всех был отключён звук. Ник заметил, что каналы вели трансляции как минимум из шести разных скоплений охраняемых зон: Россия, Соединённые Штаты, Европа, Индия, Африка и Китай. Лишь у одного монитора был включён звук. Он находился на самом нижнем уровне. Вокруг него собралась примерно дюжина вампиров, расположившихся на потёртых мягких диванах с тёмно-пурпурной бархатной обивкой. Все они зачарованно смотрели чёрно-белый фильм на экране с диагональю в метр с лишним. Ник прищурился, присматриваясь к кадрам, и узнал Хамфри Богарта. Ещё через несколько секунд он осознал, что они смотрят «Мальтийского сокола». И вновь создалось ощущение, будто он прошёл через машину времени. Ощутив движение справа от себя, Ник повернулся и увидел, как Брик опустился на кресло с высокой спинкой, которое стояло во главе полукруга других диванов, уже с тёмно-зелёной, а не пурпурной обивкой. Вся эта обстановка, со старомодными креслами с высокими спинками, антикварными диванами, персидскими коврами, стеклянным комодом с хрустальными графинами, наполненными красным вином, виски, коньяком, разными ликёрами, бурбоном, водкой… толстые белые свечи на каминной полке над огромным широким камином слева от Брика… шкура зебры, брошенная на кушетку в углу… декоративные подушки, гигантское серебристое зеркало над камином. Всё это было так… в духе Брика. Ник не мог решить, ободряло его или пугало то, что Брик так мало изменился. Очевидно, он не отделался от своих пристрастий к театральности. — Иди сюда, Наоко, — сказал вампир. Его голос звучал сурово, почти холодно. Ник почувствовал, как его челюсти вновь сжимаются. Он узнал этот тон. — У меня мало времени, — ворчливо начал он. — У меня всего лишь несколько вопросов. Я хотел спросить у тебя… — Иди сюда, Наоко. Немедленно. В этот раз Ник помедлил лишь на долю секунды. По-прежнему стискивая зубы, он подошёл прямо к креслу, на котором расположился Брик, и изо всех сил постарался замаскировать хромоту в раненой ноге. Он остановился в нескольких футах перед старшим вампиром и посмотрел на него. — Серьёзно? — Брик пристально уставился на него, и теперь в его хрустальных глазах проступила капелька алого. — Серьёзно, Наоко? Вот как ты меня приветствуешь? — когда Ник промолчал, он нахмурился её сильнее. — Что же именно я сделал тебе, чтобы заслужить такой уровень неуважения? Ник выдохнул, не подумав о том, как по-человечески выглядело такое поведение, и ответил. — У меня правда нет на это времени, Брик, — сказал он. — Если ты не хочешь со мной говорить… — О, но я очень даже хочу поговорить с тобой, мой дорогой мальчик, — протянул Брик, легонько покачивая ногой, переброшенной через подлокотник кресла. — После того как ты удостоишь меня бл*дским уважением, которое мне причитается… как твоему прародителю, чёрт возьми. Открытая угроза в его голосе заставила Ника вздрогнуть. Ник всмотрелся в его лицо и осознал, что тот не шутит. Он на полном серьёзе ожидал, что Ник поцелует кольцо. Более того, он может навредить ему, бл*дь, если Ник этого не сделает. Почувствовав, как его челюсти сжимаются по-настоящему, Ник плавно опустился на одно колено. Он склонил голову, положив ладони на приподнятое бедро. — Приношу свои извинения, — угрюмо сказал он. — Я не хотел нанести оскорбление. Поначалу Брик не ответил. Ник не поднимал головы, продолжая смотреть в пол. Может, и прошло немало времени, но протоколы никогда не забываются. Он не ожидал, что придётся возвращаться к азам дисциплины, как это было в первые годы после обращения. Но, наверное, это стоило предвидеть. Думая об этом сейчас, он понимал, что не должен был ожидать ничего иного, учитывая то, кем был Брик, и каким он был, когда Ник видел его в последний раз. — Могу я задать свои вопросы? — сказал Ник, по-прежнему глядя в пол. — Я не желаю отнимать твоё ценное время. Молчание вновь затянулось. Затем Брик издал низкое рычание. — Моё ценное время, — протянул он холодным размышляющим тоном. — Интересная попытка показаться вежливым, но она опять намекает на неуважение. Ник нахмурился, покачал головой. — Нет. — Ты теперь полностью человек, дитя моё? Твои повадки определённо указывают на это. Ник стиснул зубы настолько, что это причиняло боль. Говоря тихим голосом, он пожал плечами. — Так проще. Меньше проблем. — Только для того, кто их боится, — произнёс Брик с презрением в голосе. — Только для того, кто решил пресмыкаться в рамках их правил… умолять их о принятии. Даже о любви. Ник не ответил. Когда молчание затянулось, он начал задаваться вопросом, не было ли это тоже ошибкой. Брик явно чего-то хотел от него. И он не позволит Нику соскочить с крючка, пока не получит искомое. — Чего ты желаешь от меня, отец? — сказал Ник старательно покорным голосом. — Что я могу сделать для тебя? — К примеру, ты можешь пососать мой член, — холодно ответил Брик. — Ты можешь позволить мне покормиться от тебя, показать мне, что ты всё ещё верен мне, дитя… что ты здесь не по такой причине, которая навредит мне или моим людям, прямо или косвенно. Ник постарался скрыть реакцию со своего лица. После небольшой паузы, во время которой он по-прежнему смотрел в пол, он один раз качнул головой. — Я не могу это сделать, — сказал он, усилием воли сохраняя сдержанный тон. — Я сожалею, отец, но я не могу. В настоящий момент я в отношениях. Мы храним друг другу верность. Я делю кровь лишь со своим партнёром. Я не нарушу эту клятву. Я знаю, что мой отец не стал бы просить меня о таком.