Сначала Далларен торговался с низшими жрецами, а потом – и с высшим жрецом Садорена. Договор они собирались заключить магически, чтобы никто не смел его нарушать. По этому договору жрецы уходили с территории империи Франд. Не навсегда, увы. На тридцать лет – больше выторговать не удалось. Зато Далларен выторговал имена людей, связанных с садореновцами, и доказательства их причастности. Доказательства, за которые людей можно было вешать без суда и следствия. Верховный жрец не полагался на человеческое благородство и копил компромат. Неутомимо и усердно. Пострадала не только империя, но и соседние Вигор и Арден – и теперь у Далларена в руках были ниточки, за которые он собирался крепко потянуть. В самом деле, для чего живет государство? Да чтобы прирастать землями! Вот и будем. Остров? Остров пошел бонусом к соглашению. Далларен собирался обследовать его и устроить морскую базу. А жрецы уходили без особых сожалений – все равно место уже засвечено, теперь каждую минуту можно ожидать нападения. Да и прихлопнуть их тут легко, как крыс в банке. Только крышку закрой! Правда, по времени переговоры заняли малым не два дня. А исход с острова должен был занять несколько недель. Пока добро соберут, пока новое место подберут… Война все равно была бы и дольше, и дороже, так что Далларен махнул рукой. Пусть так. Пока – так. А потом… мириться с негодяями он все равно не собирался, но передавить их можно будет и с меньшими потерями для своего государства. * * * – Родители, хотите ли, – ворчала Анна-Лиза. Идти к матери ей совершенно не хотелось. А еще есть отчим, есть сводный брат… Рвотный рефлекс уже включился. Какие там милые семейные обеды? Встреч и то последний год не было, родственники писали письма, Анна-Лиза посылала к ним орков. Родственники писали снова – и так по кругу. Являться в академию их быстро отучил Рональд, который выслушивал все претензии – секунд так двадцать, потом доставал свод правил и сообщал, что Анна-Лиза является магом. Пока она учится, родные над ней никакой власти не имеют, да и потом – как корона распорядится. Скандалы ему устроить не получалось, походить по территории академии и самовольно встретиться с Анной-Лизой – тоже. В горы родственники ехать попросту опасались. Рычагов давления на нее не было никаких. Договариваться? Только это и оставалось, но до родственничков сей факт дошел не сразу. И по мнению Анны-Лизы – решительно не ко времени. У Селии супруг на острове, Линда тоже смурная ходит… а что не так – не говорит. Довольны только Аргайлы. Они вдохновенно тискают найденного внука и умиляются. Мальчик – по их словам – умный, обаятельный, смышленый и так хорошо разговаривает! Вот слово «мама» может выговорить, и баба, кажется… Бабушку признает, маленький! Селия, кстати, под это дело перевезла в Аргайл мистрес Лиан, и та выступила в роли второй бабушки. Аргайлы не возражали. Малыш переходил с рук на руки и постепенно оттаивал. Детская психика гибкая, он все забудет. Он еще будет счастлив в доброй и любящей семье. И Анна-Лиза знала, почему Селия так поступила. Если Селли родит… Она не уверена в Аргайлах. Вдруг герцог решит воспитывать законного внука, а Эдвина забросить? Тогда они с мистрес Лиан будут любить малыша. И воспитывать, и возиться. Вот Селия и попросила нянюшку. Пусть мальчик уже сейчас привыкает к обеим бабушкам. А ей идти к родителям. А как неохота! Хотела сходить с Гроном, но орк сейчас на острове. А что делать Анне-Лизе? Селия советовала наплевать и придумать отговорку, но – ладно уж! Прогуляемся! Все лучше, чем сидеть, ждать и волноваться за будущего супруга. С тем Анна-Лиза и отправилась к родителям. Очаровательная, как всегда: золотые локоны уложены в простую прическу, розовое платье подчеркивает все достоинства фигуры в самом выгодном свете, колье из горного хрусталя на шее демонстрирует ее длину и белизну кожи… Какая пропасть между сегодняшней Анной-Лизой и адепткой, которая не смела лишний раз головы поднять! Женщину меняет любовь? Нет. Женщину меняет осознание того, что она – хозяйка своей судьбы. А любовь – это прекрасно, но какое в ней счастье, если ты не можешь распоряжаться собой? Клетка всегда клетка, пусть даже золотая. * * * Дом Аркенов встретил Анну-Лизу суетой. Запахом вкусных блюд, звоном посуды, какими-то приготовлениями… Для нее? Как мило. Анна-Лиза поздоровалась с открывшим ей двери лакеем и прошла в гостиную. Танна уже была там. – Анна-Лиза. – Танна. Женщины застыли друг против друга, как два бойца на арене, но первой опустила глаза все же Танна: – Анна-Лиза… прости меня. – Что?! – этих слов Анна-Лиза точно не ожидала. – Я хотела поговорить с тобой одна, пока мужчины заняты. Я, наверное, была не всегда права. Но пойми и ты меня. Я была бедна, я выходила замуж в надежде на лучшую жизнь… – И мой отец ее обеспечил, разве нет? – Сначала – да. Но потом он жестоко обманул меня. – Как именно? – Он оставил все свое состояние тебе. А я… я не могла и монеты взять сверх содержания. Хотя я выполнила все его условия. Я была верной женой, я родила дочь, я вела его дом и не позорила имени Эресалей. Анна-Лиза хмыкнула. С одной стороны, отец защитил свою дочь. С другой – мать действительно свои обязательства выполнила. И получила меньше, чем рассчитывала. Но жизнь не монета, а кристалл. И третья грань гласит, что Танна, увы, ненасытна. Сколько ей ни дай, она все размотает на ноль и останется с голым задом. И будет недовольна, Анни это точно знала. Так стоит ли осуждать барона? – Я не могу осуждать отца, он позаботился обо мне. – А я заботы не заслужила? – Возможно, у вас были разные представления о заслугах. Танна поморщилась, словно раскусила горошину перца. – Возможно. Сейчас я могу это признать. А тогда я была молода, я была обижена на покойного супруга, и часть этой обиды я перенесла на тебя. А когда вышла замуж… – Я стала лишней в твоей жизни, – понимающе кивнула Анна-Лиза. Она знала, так бывает. Есть порода подлых баб, для которых мужик всегда будет важнее ребенка. Боги милостивы и всевидящи, под конец жизни такие бабы, как правило, остаются одни. Без мужей. Без детей. Без родных и близких. Только вот сломанные детские судьбы иногда никаким богам не исправить. Пусть Танну настигнет ее кара, но Анна-Лиза все равно будет помнить и свое детское одиночество, и свои слезы. – Ты оказалась магом. А маги – маги… – Я знаю, что с нами сложно, – пожала плечами Анна-Лиза. – Но Линду ее отец любил вне зависимости от пробудившихся способностей. А мистрес Лиан попросту была рада за Селию. Тебя же волновало, что подумает мой отчим. – А тебя бы это не волновало?