– Смогу, – с задумчивым лицом ответил Рон. Вроде он мой посыл понял и должен успокоить местных шерлоков холмсов. Так что пора было прекращать этот разговор. И тут Гор мне кое-что показал, ведь зрение у него было намного лучше бинокля Бергтела. – Так, друзья, мне пора идти! После этих слов я поднялся и осмотрел сидевших возле костров воинов. Кровь Рамбалака полностью убрала эффекты опьянения, и тело снова идеально работало. Только вот разум до сих пор не вернулся на свое место. – А ты куда? – удивился Рон, продолжавший сидеть возле костра. – Хочу снять стресс, – ответил я и направился к барлэйским кавалеристам, которые сидели недалеко от нас. Разговоры у них моментально прекратились, и латники посмотрели на меня. – Парни, обещаю скоро вернуть! – сказал я. И пока они не очухались, вынул из седельных ножен одного воина длинный двуручный меч. Потом надел на голову свой шлем, правда, без тепловизора. И на огромной скорости рванулся в сторону реки. Радовало то, что река Проклятых было покрыта плотным слоем снега, поэтому бежать мне было удобно. И эти пять с гаком сотен метров до пепелища удалось преодолеть примерно за минуту. Однако рыскавшие здесь несколько десятков ургов все-таки заметили меня раньше. Некоторые из них даже изда́ли предупреждающие крики. Так что ближайший йети все-таки успел повернуться ко мне и метнуть огромное копье. Упав на колени и проскользив по льду до серого гиганта, я одним ударом отрубил ему правую ногу. Йети рухнул, и за моей спиной раздался громкий рев боли. Затем я сразу вскочил на ноги и разрубил до пояса бросившегося в атаку болотника. Потом я кинулся на бежавшую ко мне толпу, врубившись в которую, двуручным клинком описал размашистый круг. Это вывело из строя троих болотников, а еще двое через пару секунд отправились на тот свет. И тут мне в спину прилетел страшнейший по силе удар. Он как минимум сломал позвоночник и кучу других костей. А заодно откинул мое тело на десяток метров вперед. Однако пока я скользил по льду, регенерация многое залечила. Я поднялся на ноги, чувствуя, как кости окончательно срастаются. И, не спеша обернувшись, по-злому уставился на йети. Тот же каким-то беспомощным взглядом посмотрел на свою огромную дубину. А потом мы продолжили наш спарринг. Здоровенный ублюдок взмахнул этой деревяхой и попробовал снести мне голову. Однако я поднырнул под удар и наотмашь врезал мечом по его правому боку. Длинное лезвие разрубило кучу ребер, словно они были сделаны из обычного картона. Потом разрезало живот, и кишки гиганта сразу же вывалились наружу, а белый снег стал красным от крови. Почти мертвый йети уронил свою гигантскую дубину и упал на колени. Однако я схватил его за ворот одежды, а потом катнул по льду. Прямо под ноги еще одному здоровяку, который бежал на меня. Полумертвое тело врезалось ему в ноги, и он распластался на окровавленном льду. А через секунду меч раскроил его череп, добавив очередной мазок из брызнувшей крови в эту странную картину, которую мы с ургами рисовали на льду. И тут же от моих лат отскочило около десятка стрел с зазубренными наконечниками. Оставшиеся болотники наконец-то оставили мечи с дубинами и топорами и схватились за свои кривые луки. Однако они не догадывались, что у них не было никаких шансов. Ведь на меня, в таком состоянии самого настоящего берсеркера, нужно бросаться толпой, стараясь расчленить на части или попасть в голову. В общем, пришлось немного побегать за этими тварями. И удалось убить примерно дюжину, когда остальные выжившие уродцы стали драпать к спасительному берегу. А бежать за ними вообще не хотелось, да и опасно это. И тут до меня донесся тихий то ли рев, то ли стон. Поэтому пришлось вернуться к тому месту, где началась битва. Там лежал самый первый серый гигант с отрубленной ногой, который почему-то до сих пор еще не истек кровью. «Все-таки не стоит в будущем из вина и крови делать коктейль», – подумал я, вынимая меч из груди теперь уже трупа. Морозный воздух хорошо освежал мои легкие, а огромная луна шикарно освещала реку и окрестности. Впереди же светились многочисленные огни нашего лагеря, куда мне уже пора возвращаться. И тут за спиной послышался довольно необычный шум. Я обернулся и сразу понял, что схватка еще не закончена. Шум создавали перепончатые крылья, ведь примерно в тридцати метрах от меня трое гаргэлов зависли в воздухе. Из-за своей способности летать эти черные ублюдки могут доставить кучу проблем. Хотя не совсем черные. Тот, что находился посередине, отличался от остальных, его кожа была черно-серебристого цвета. – Ну и что вы мне можете сделать? – крикнул я и очень медленно направился в их сторону. Внезапно лед вокруг начал сильно трещать. А вот это уже походило на магию, и купаться совсем не хотелось. Поэтому я бросился к трупам болотников, схватил валявшееся там копье и, размахнувшись, метнул его в тварь посередине. Не скажу, что умел метать эти штуки или даже представлял, как это делается. Но иногда сила в связке с решительностью перекрывают недостаток опыта. Вот и сейчас копье молнией полетело точно в цель. Однако крайний справа гаргэл мгновенно ринулся наперерез и закрыл своим телом собрата. Оружие пробило ему правую сторону груди, и тварь настолько сильно закричала от боли, что у меня даже уши заложило. Тут же я заметил еще одно копье, и побежал к нему. Однако когда схватил его, то понял, что время упущено. Гаргэлы на большой скорости улетали от меня, держа раненого собрата под руки. Только что поднятое метательное оружие упало на окровавленный лед. С моим умением на таком расстоянии точно не попасть, а пистолет, как назло, остался лежать в седельной сумке. Так что я плюнул на все и поплелся назад к лагерю. Около полусотни всадников во главе с Бергтелом встретили меня примерно на середине пути. В принципе, блондин довольно быстро собрал подмогу, ведь тех же коней еще нужно было оседлать… Парень резко осадил возле меня своего коня, а его глаза прямо-таки метали молнии. – Ты что творишь? Вообще с ума сошел? – довольно жестким тоном высказался он. Правда, не настолько жестким, какой может позволить себе начальник, распекая подчиненного. Все-таки Бергтел понимал, что мы с ним находимся примерно на одной ступеньке иерархической лестницы. – Чего ты кричишь? На пепелище шлялась пара десятков йети с болотниками. Поэтому нужно было им показать, кто здесь хозяин. А то вдруг они, обидевшись за убийство собратьев, вздумали бы нас побеспокоить? Может, даже кого-то из твоих людей удалось спасти этим боем. Ты ведь о них заботишься вроде? – ответил я и даже не остановился. Кстати, Бергтел уже знал, как я называю ургов, поэтому даже не переспросил, о ком идет речь. Да и многие барлэйцы стали за эти недели использовать мои слова. Ведь раньше как – урги они и есть урги, только крылатых шаманов выделяли из их числа… Некоторое время парень молча ехал рядом со мной. Возможно, его удовлетворила указанная мною причина. А может, понимал, что нет смысла ругаться, когда все уже и так закончилось. – А как ты с гаргэлом справился? – неожиданно поинтересовался блондин. Этим вопросом он меня удивил. Поэтому, не останавливаясь, я поднял голову и с интересом посмотрел на барлэйца: – А ты откуда знаешь про это? – До нас долетел крик боли. Им они на некоторое время оглушают людей. – Боли? – Я задумался. – Мне точно не было больно, и он меня не оглушил. А вот его правое легкое пробито копьем. Жаль только, что остальные два уродца смогли улететь с ним, а так бы он точно сдох. – Там было аж три гаргэла? – переспросил Бергтел. – Наверное. По крайней мере, я видел только троих. Один, правда, какой-то серебристо-черный по цвету. – Штайн… – медленно пробурчал парень, причем ко мне он явно не обращался. Дальше мы шли молча, и когда добрались до лагеря, то мне наконец-то удалось уснуть крепким сном младенца. И лишь с другой стороны тлеющего костра устроившаяся возле седла и моего коршуна Дэя каким-то немного странным взглядом смотрела на меня. – Вот он, неприступный Марэборг! – произнес Бергтел вечером следующего дня, когда мы конные вчетвером забрались на небольшой холм, с которого была хорошо видна вайхэнская крепость. Сама возвышенность находилась на краю огромнейшего поля, полностью очищенного от деревьев и кустарников. Так что эти несколько сотен метров до крепостных стен идеально просматривались защитниками замка. И все-таки макет Айланты или даже голограмма альвов не могли передать всей мощи Марэборга. Крепость с первого взгляда внушала к себе уважение. Причем не только из-за размеров, но и благодаря необычному стилю постройки. Широкого рва, упиравшегося обоими концами в реку, отсюда не видно. А вот идущий после него и обложенный камнем вал я сразу заметил. Из него вырастали стены, усеянные многочисленными зубцами. Стены не были прямыми или округлыми, а походили на зубья гигантской пилы, на затупленных остриях которой, как мне известно, находились огненные жерла. Они должны выжигать пехоту, идущую на штурм. Небольшие башни прижимались к внутренней стороне стены, чтобы не нарушать пилообразную схему. К тому же они использовались как площадки, на которых размещались требушеты с баллистами. Кстати, Марэборг нас уже давно ждал, ведь там не было никакой беготни или хаотичного движения. Но это и неудивительно, по дороге сюда мы прошли мимо покинутого поселенцами земляного форта. Ну а раз фермеры и охотники знали про наше вторжение, то гарнизон и подавно. Я даже воспользовался моментом и внимательно изучил покинутую деревню. Ее дома напоминали хутора средневековой Исландии, где кругом один дерн и минимум дерева. Такое поселение действительно не подожжешь горящими стрелами. А вот моя реактивная артиллерия вроде должна пробивать крыши. Но это планы на будущее, сейчас нужно с Марэборгом разобраться… – Не представляю, как вы его захватите малой кровью! – сказала русовласка. И не скрывая своего пессимизма, покачала головой. Чем порадовала блондина, так как он мгновенно поддержал ее неуверенность: – Согласен, Дэя! Мне тоже интересно хотя бы сейчас выслушать план Артура! Однако рассеивать сомнения этих двоих у меня не было никакого желания. А вот показать барлэйцу точное место штурма нужно обязательно. – Бергтел, завтра утром построишь войска напротив этой части стены, – сказал я, указав рукой. – Вне зоны досягаемости баллист и требушетов, но именно здесь. И будь готов в любой момент атаковать. А когда именно, ты и сам поймешь. – А тебя с нами разве не будет? – недовольным тоном поинтересовался он. – Нет. И после победы поймешь почему. А пока не обижайся на мою скрытность. Просто в вашем мире лучше держать рот на замке. Однако Бергтела такой ответ не устроил, хотя он и промолчал. А вот его маг наконец-то решил высказаться: – Молчание – выбор мудрого человека, Артур. Будем надеяться, что твой план тоже мудрый. – Он решительный и очень эффективный, Кронинген. Мудрые осады слишком длительные по времени, а его у нас нет. Думаю, вайхэнцы уже вызвали подкрепление, которое не уступает нам в численности. После ответа я развернул жеребца и направился в наш лагерь. Там сейчас кипела работа по обустройству. Ведь нам нужно справиться до наступления темноты…