– Это неправда, Дейна. – Не тебе решать. – Значит… – Он медленно, растягивая и без того бесконечные секунды, вытер с моих щек слезы. – Значит, решишь ты. Но не сейчас, принцесска. – Мы еще увидимся? – Если Старейшины будут мертвы, то вряд ли. Я погибну вместе с проклятием. Но ты ведь знаешь, что души бессмертны. И если она у меня есть… я найду твою, в каком бы мире мы ни жили. – Карнатар… – Да? Я коснулась его губ своими, провела ладонью по груди, замерев возле сердца. – У нас ведь есть пара часов? – Как говорит твоя бабушка, это все равно что рубить кошкин хвост по частям. – Она многое понимала в этой жизни. – Да. Лучше тебя. Надеюсь, я их все-таки спас, а не убил. – Слушай… – я пыталась говорить ровно и спокойно, но голос то и дело срывался. – Я знаю, что у нас нет будущего. Выцарапав его для других, мы уничтожили надежду для себя. И я вернусь во дворец, и попытаюсь сделать для этого мира все, что смогу. И я выйду за Кэда, а однажды даже полюблю его, потому что он хороший друг и будет отличным отцом. Но я не хочу уходить, не запомнив тебя. Пожалуйста… несколько часов. – Иди сюда. О нас напишут песню. О пропавшей принцессе и бессмертном принце, ставшем ее проклятием и любовью. О борьбе за счастье и борьбе с судьбой. Об ошибках и прощении. Но об этой ночи не напишут. О нескольких часах, когда мы принадлежали только друг другу, не думая о воплощениях и именах. О том, как я сгорала в объятиях, захлебываясь слезами, и как он губами касался груди, где отчаянно билось сердце, и каждый удар отзывался сожалением. – Дейна… прости меня, – хриплый шепот доносился словно издалека. – Прости за все. – Я давно тебя простила. Как только поняла, кто ты. Как только поняла, как сильно ты меня любил. – Поспи немного. Тебе нужно набраться сил перед тем, как ты вернешься. Будет непросто. Я снова боялась закрывать глаза из-за него, но теперь уже потому, что не хотела проснуться и обнаружить, что его нет. Вдруг подумалось, что Карнатар так и планировал: уйти, пока я сплю, чтобы не причинять еще больше боли. – Не бойся, я не уйду. Буду смотреть, как ты спишь. Я люблю тебя. Что бы ни случилось, я рядом. Даже если меня не будет существовать, я жив, пока ты меня помнишь. Он лгал, и мы оба это понимали, но я закрыла глаза. Крепко зажмурилась, прижавшись к нему, сдерживая рвущиеся из груди рыдания. Я закрыла глаза, оставив его совсем одного, теперь уже окончательно потерявшего меня. Обреченный страдать, Карнатар наконец ждал смерти. А я хотела двигаться вперед. И знала, что одержу победу, какие бы препятствия на моем пути ни встречались. Самое сложное я уже сделала – оторвала от своего сердца кусок и оставила здесь, на полу Облачного Храма, где Фар наблюдал за своей Мадлен и где Карнатар нашел свою Дейнатару. * * * Закат вовсю полыхал над Алуртой. Звезды, как и писала Мадлен, были прекрасны. Я удивлялась, почему раньше не замечала этой красоты. Мы редко смотрим на небо, предпочитая жить на земле. Руки Кэда опустились мне на плечи, и я прислонилась к его груди, чувствуя, как счастливо забилось сердце. – Как вы, моя принцесса? – спросил он. – Я буду в порядке. Ты теперь всегда будешь называть меня принцессой? – До тех пор, пока ты не решишь, кто я. Да. Это тоже непросто. – Ты заслужил, чтобы я была честной, Кэд. Я могла бы тебе лгать, и все было бы хорошо. Я должна тебе лгать, потому что ты нужен мне, ты нужен Леону и нашему миру. Нас ждут непростые времена, и я не имею права разбрасываться такими магами, как ты, но… лгать я не хочу. – Ты любишь его. – Больше жизни. Больше всего на свете. Я вытащила душу и растерла в порошок, оставив его умирать. И это со мной навсегда. Любовь к мертвому – самая сильная любовь на свете. Я не могу предложить тебе душу и сердце, потому что отдала их ему, но… я могу быть твоим другом. Я могу быть твоей женой, такой, какой должна быть принцесса. Верной, хорошей матерью, опорой. Но пойму, если ты не согласишься довольствоваться малым. – Это немало. Мы больше можем не бояться, что наш ребенок умрет лишь потому, что кто-то не дал нам листок бумаги. Да, он по-прежнему может умереть от болезни, от рук врагов или от несчастного случая, но все-таки это решают не какие-то провозгласившие себя всемогущими маги. Давай не будем давать друг другу громких обещаний. Я буду рядом вне зависимости от того, станешь ли ты моей женой, Дейна, я буду рядом, потому что это мой долг. Помнишь, я говорил, что хочу сделать что-то значимое? Изменить мир к лучшему? Я кивнула. Какие беззаботные были времена! Меня волновало лишь то, как он примет мою тайну! – Ты меня обскакала. Я хочу реванш. Кэд замолчал, глядя куда-то вдаль. Он, как и я, был поражен тем, что творилось вокруг. – И если однажды мы поймем, что доверяем друг другу настолько, что не представляем жизни друг без друга, то… я не стану конкурировать с Карнатаром. Я попробую стать новой страницей в твоей истории. – Мы справимся, – прошептала я. – Знаешь, есть кое-что, что я не записала в книгу. Я собственноручно переписала воспоминания Мадлен, добавив к ним свои. Теперь книга будет храниться в дворцовой библиотеке, а копии разойдутся по городам. – После того как Мадлен умерла, ее сила позволила ей увидеть Фара. Он плакал, стоя на этом балконе. Он никогда не простил себе, что позволил ее выгнать. Мадлен пыталась сказать ему, что простила, что любит, но не вышло. Мне кажется, именно поэтому она столько раз возрождалась, а вовсе не потому, что Старейшины прокляли ее. Я хочу в это верить. Ее душа неспроста выбрала меня. – У вас есть шанс встретиться снова? Я закрыла глаза, вслушиваясь в звуки метели, вдруг накрывшей Алурту. – Только не в этой жизни. Эпилог Я сидела в карете, оглушенная шумом рукоплещущей толпы, и приветствовала ее с улыбкой. Выдался удивительно снежный и солнечный день. Как же хорошо в этом году! На прошлый Новый год мы участвовали в параде под мелкий моросящий дождь, и я ужасно продрогла. А сейчас мне хотелось подольше полюбоваться на Алуртинский замок в лучах зимнего солнца. Несколько дронов жужжали над нашими головами, и принцесса Меган, сидевшая напротив меня, нервничала. Ей все время казалось, что вот-вот какой-нибудь из дронов рухнет нам прямо на головы. – Расслабься, Мэг! – Я наклонилась к ней. – Иначе вся Сеть будет завалена твоими неудачными фотками. – Когда это закончится?! – Ты и сама знаешь. Мы подъезжали к самому дворцу, чтобы подняться на балкон и торжественно, в полном составе королевской семьи, поздравить подданных с началом нового года. Пресса сходила с ума, люди выкрикивали наши имена и, что скрывать, это льстило. Мне хотелось верить, я хоть немного изменила их жизни к лучшему. Сейчас это проще, чем три сотни лет назад. Сейчас я не жду бумажки с пророчеством, а могу отправиться в аптеку и купить тест на беременность, сейчас вместо туманных пророчеств – УЗИ и скрининги. Хотя магия не исчезла из нашего мира. Он все еще прекрасен в своей колдовской мощи. Но он другой, и это то, ради чего я живу. – Ее Величество королева! Его Королевское Высочество принц Антаф Леон Алуртинский! Бабушка, опираясь на руку отца, поднялась по ступенькам и, прежде чем скрыться во дворце, еще раз помахала ликующей толпе. – Его Королевское Высочество герцог Риверский! Брат, как всегда, рисовался: послал фотографам ослепительную улыбку, а людям за ограждениями – воздушный поцелуй. Мы с Меган укоризненно покачали головой. И этот человек станет однажды королем? – Ее Королевское Высочество герцогиня Риверская! Охранник помог мне вылезти из кареты. Вдохнув морозный воздух полной грудью, я направилась во дворец, к семье. – Дейнатара! Принцесса Дейнатара! Герцогиня Риверская! Сколько бы раз я ни проходила через это, всегда терялась, чувствуя энергию и мощь людей, которые считали меня своей принцессой. О, далеко не в каждой жизни я была ею. Я прожила множество историй, часть из которых вряд ли когда-нибудь вспомню. Но разве судьба может упустить такой шанс? Не вернуть на трон принцессу, изменившую когда-то мир? – Дейна, ты сегодня затмила королеву, – хмыкнул брат. – Боюсь, бабушка скоро перестанет брать тебя на мероприятия.