– После бала ты поговоришь с отцом. В моем присутствии. – Поговорю. Но без тебя. Ты и так контролируешь практически все в моей жизни, я не позволю вмешиваться в мои отношения с родными. – Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия. – Советник нахмурился. – Посмотрим, что на этот счет скажет король. У него всегда были свои представления относительно иерархии во дворце. Я не стала слушать Карнатара и ждать, когда останусь одна. Холодало, ветер, казалось, усилился, а я не взяла ни пальто, ни шубку. Двери с грохотом захлопнулись, и я даже не оглянулась, чтобы удостовериться, последовал ли советник вслед за мной. Какая-то молоденькая служанка испуганно отскочила и что-то пробормотала, но я даже не посмотрела в ее сторону. Кэд, наверное, уже уехал, и никто не нарушит моего одиночества. А до прихода Силианны я успею взять себя в руки. В покоях все было так, как мы оставили. Задернутые шторы, халат Кэда, лежащий на кровати. И завтрак на журнальном столике. Я едва добрела до его спальни, чувствуя, как снова погружаюсь в ту пучину страха, что долго не отпускал меня после побега. Первый год мне было очень страшно. Детский мозг, подпитываемый неизменными страшилками, присущими возрасту, пугался каждого шороха. Кошмары каждую ночь, срывы – не знаю, как родители пережили это время. Сама я помню плохо. Все почти закончилось по достижении пятнадцати лет, именно тогда меня перестали мучить жуткие картины, перестали чудиться голоса и сущности во тьме, прекратились истерики. И сейчас я чувствовала, что справиться со всем просто не смогу. Я сделала то, что делала всегда в детстве. Спряталась. Единственным подходящим местом был шкаф – огромный, красивый и достаточно тесный, чтобы я не чувствовала себя там уязвимой. Отдельный плюс в том, что шкаф принадлежал Кэду и рубашки, выглаженные и хрустящие от чистоты, хранили едва уловимый его запах. Я свернулась калачиком и заснула, так и не сумев хоть немного поплакать. Не знаю, что чувствовал Кэд (и какие глаза у него были), когда нашел меня спящей в шкафу с его одеждой. – Эй! – Он присел на корточки и осторожно тронул меня за плечо. – Дейна! Открывать глаза не хотелось. Я успела разоспаться и даже посмотреть какие-то приятные сны. – Дейна, тебя ищет весь дворец. – Кэд буквально силой поднял меня. – Что ты здесь делаешь? – Сплю, – хныкнула я. – Пусти, я спать хочу. И я попыталась снова залезть в шкаф. – Что с тобой такое? – Кэдерн нахмурился. – Ты взрослая девушка, а прячешься в шкафу, как маленький ребенок. Я не отреагировала. То есть я знала, что мне надо что-то сказать, подняться и пойти к Силианне, которая наверняка ждет меня, чтобы прогуляться. Пойти с ней к Карнатару, который явно отложил важные дела, чтобы таскаться за нами по замку. Но я не могла ничего сказать. Я просто сидела, уставившись в одну точку, и слегка дрожала. Потому что мне снова чудились голоса, зовущие из темноты. Не знаю, когда Кэд понял, что со мной что-то не так. Мне уже было все равно. Он достал меня из шкафа и пересадил на кровать. – Дейна, ответь мне! Что происходит? Дейна, я знаю, ты обижена, но скажи, что с тобой все хорошо. Родная моя! Я сказала совсем не то, что должна была. Но другого просто не могла произнести. – Уходи. Ты меня бросил. Оставил. Вы все меня бросаете и отдаете. – Дейна… Я опустила голову и закрыла глаза. Почему он не оставит меня в покое? Почему не дает заснуть? – Сиди здесь. – Кэд явно старался говорить спокойно. – Сиди здесь и никуда не ходи, ты меня поняла? Куда я могла пойти? Мне никуда не хотелось. Поэтому я просто легла на мягкую постель, привычно свернувшись калачиком. Сон вернулся. И почти сразу же куда-то улетучился. Меня трясли, поднимали, усаживали, обрызгивали ледяной водой и давали нюхать какую-то гадость. Два голоса постоянно произносили мое имя, один с надеждой, второй – строго. – Просыпайся, я сказал! Строгого голоса хотелось слушаться. Но просыпаться не хотелось еще больше. – Открывай глаза, Дейнатара! Немедленно! – Не надо, – простонала я, пытаясь вывернуться из чьих-то рук. – Пустите. Попытки были очень слабыми. – Дейна, давай. Постарайся проснуться. От ласкового голоса делалось хуже, но он не мог этого понять. А вот строгий голос, кажется, это знал. – Выйди. Выйди, ее надо привести в чувство. – А что вообще с ней происходит? – Это не твое дело, Элвид. Ты выполнил свою часть сделки. – Я ее жених, вообще-то. – Вот и жду тебя на свадьбе. Проваливай. Ты задаешь слишком много ненужных вопросов! Неприятие поражения – залог успеха. Давай выметайся, пока она не очнулась и не услышала нас. Спустя несколько секунд мягко затворилась дверь. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. – Дейнатара. – Строгий голос стал немного мягче. – Слушай меня и делай то, что я скажу. Открой глаза. Я помотала головой, стараясь закрыть уши руками. – Нет, не надо так делать. Открой глаза и постарайся сказать мне, что с тобой случилось. Ты же не хочешь навредить себе? Конечно, нет. Я боялась боли, боялась того, что чувствовала, но и бороться не могла. – Понимаю, тяжело. Старайся, Дейна. Открывай глаза медленно и ничего не бойся. Ему было легко говорить! Он не знает, как страшно посмотреть куда-то, начать думать о каких-то проблемах, действовать. Как колотится сердце при одной только мысли о том, чтобы начать говорить. – Если ты не откроешь глазки, я заставлю тебя это сделать и будет больно. На счет «три». Давай, я жду. Раз. Руки судорожно сжали покрывало. – Два. Я закусила губу так, что почувствовала несколько капелек крови. – Три. Медленно, то и дело срываясь на беспорядочные всхлипывания, я открыла глаза. – Молодец. Карнатар не выглядел обеспокоенным, и это немного придало мне сил. – Теперь скажи, что болит. Я медленно покачала головой. – Хорошо. Тогда что случилось? Что ты чувствуешь? – Страшно. – Чего ты боишься? Я не понимала, чего он хочет и зачем мучает меня. – Дейна, скажи, чего ты боишься. – Остаться. Одна. – Если я скажу, что ты никогда не будешь одна, ты поверишь мне? Я молчала, глядя ему в глаза. – Дыши глубоко, ладно? Расшнуруй немного корсет, это же пыточный инструмент, а не одежда. Он, не дожидаясь, пока я осознаю приказ, сам ослабил шнуровку. Дышать стало ощутимо легче. – Так лучше?