– Ого. Почти семьдесят лет назад, – сказал я. – У-у, да ты и считать умеешь. Я угрюмо посмотрел на нее. – Пеппер, от твоих шпилек мне лучше не работается. – Извини. Она подняла обложку старого ежегодника и раскрыла его где-то на середине. От книги тянуло затхлостью, как из чулана на чердаке. Пеппер указала на страницу с фотографиями. – «Выпуск 1950 года», – прочитала она. – Тема: «Волшебник страны Оз». – Она прыснула. – Посмотри на этих ребят. Девчонки все так коротко стрижены. Вау. А эти длинные юбки. У меня такое бабушка носит. – Нужно разместить несколько этих фоток в блоге, – сказал я. – Они такие классные. Пеппер листала страницы в обратном порядке. Лица, снятые семьдесят лет назад, смотрели на нас. – Вроде наши ровесники, а с виду гораздо старше… – Это потому, что парни сплошь в пиджаках и галстуках, – сказал я. – А девушки все носили чудные белые блузки с воротничком. Ну дела-а… И посмотри. У всех на шее нитка жемчуга. Я засмеялся: – Как думаешь, они носили одни и те же бусы? Передавали друг дружке для фото в ежегоднике? – Ого. На этой свитер в обтяжечку. И посмотри, какая помада темная. Должно быть, она считалась «с приветом». – А взгляни на этого с галстуком-бабочкой и прыщами по всей морде. Держу пари, он был очень популярен. Я перевернул страницу. – Как думаешь, когда-нибудь потом, через семьдесят лет, другие ребята тоже будут смеяться над нашими фотографиями? – спросила Пеппер. Я не ответил. Я во все глаза глядел на фото наверху страницы. – Э… Пеппер… – выдавил я и показал пальцем на фото. – Взгляни вот на это. Она оттолкнула мой палец. Поглядела на фотографию. Несколько раз моргнула. Приблизила лицо к странице. – Глазам не верю, – прошептала она. – Эта девушка… – Точная копия Лиззи Уокер, – закончил я. 39 – Это безумие, – пробормотала Пеппер. Подняв ежегодник, она поднесла его к лицу. – Она не просто выглядит как Лиззи. Она по-любому Лиззи и есть. Я вцепился в альбом. – Ну-ка дай посмотреть. – Я изучал фото. – Те же темные волосы. Те же большие темные глаза. И лицо такое же серьезное… Может, это мать Лиззи? – Семьдесят лет назад? – возразила Пеппер. – Мать Лиззи не может быть такой старой. Мой палец переместился на подпись внизу. – Тут написано, что ее зовут Бет Пальмьери. – Я повернулся к Пеппер. – Почему это имя кажется мне таким знакомым? – Без понятия. Бет Пальмьери… Мне оно знакомым не кажется. Я смотрел на темные глаза, на мрачное лицо девушки на фото. Лиззи ни с кем нельзя было спутать. Но это фото было сделано семьдесят лет назад… – Бет… Бет… – бормотала Пеппер. Она потянула меня за руку. Лицо ее стало задумчивым. – А знаешь… Бет и Лиззи… Это две части одного и того же имени. – Что? Ты о чем? – Я никак не мог уловить связь. – Это две части имени Элизабет. То и другое – уменьшительное от Элизабет. Лиззи и Бет. Я кивнул, не сводя глаз с фото. – Верно. И что с того? И вдруг меня озарило воспоминание. Кладбище. Надгробия, с которых мы делали оттиски для мисс Бич. Лиззи, замершая в печали над двумя могилами… – Я тут кое-что вспомнил, – сообщил я Пеппер. – А именно? – А именно – надгробие, с которого Лиззи хотела взять оттиск. Помнишь тот странный туманный день на кладбище? – А что? – спросила Пеппер. – Ты сегодня на машине? Она кивнула. – Поехали, – сказал я. – На старое кладбище. Ошибки быть не может, я точно уверен. Пеппер выглянула в окно. – Майкл, уже темнеет. И снег того гляди опять зарядит. Да и, если честно, не хочу я на кладбище. – Поехали, – я положил ей руки на спину и слегка подтолкнул ее к двери. – Эту тайну необходимо раскрыть. * * * Пеппер остановила машину у ворот, и мы стали пробираться сугробами ко входу на кладбище. Небо было угольно-серым, штормовые тучи низко висели у нас над головой. Настойчивый ветер завывал среди деревьев, отчего голые ветви дрожали и скрипели. – Будто в старом ужастике, – пробормотал я, озираясь по сторонам. По спине пробежала дрожь. Я затянул тесемки капюшона. Пеппер взглянула на меня исподлобья: – Зачем мы здесь, Майкл? Мог бы и объяснить, не помер бы. Я натянул ей на лицо капюшон. – Лучше покажу. Давай за мной. Снег здесь оказался глубоким. Никто не расчищал дорожку среди могил. Ветер вдруг стих, сменившись зловещей тишиной. Ее нарушали только хруст снега у нас под ногами да мое тяжелое дыхание. – Какая жуткая тишина, – пробормотал я, взяв Пеппер за руку и поворачиваясь к невысокому холму. – Заткнись, Майкл. Ты хочешь меня напугать? Мне вспомнились волны тумана в тот день, когда наш класс был здесь. Клубы тумана поднимались тогда с земли, размывая силуэт Ангела, который выбрался из-за высокого надгробья и замер, подобно миражу, в серой угрюмой мгле – неподвижный соглядатай, безмолвное воплощение холодной угрозы. Я снова задрожал. Пеппер толкнула меня с такой силой, что я отступил и споткнулся о ледяной сугроб. – Зачем мы здесь? Говори уже. – А вот зачем. – Я подвел ее к двум гранитным плитам, что стояли бок о бок, слегка склоняясь друг к другу. Мы посмотрели на надписи. – Да. Я прав, – сказал я.