Я узнал его. Узнал черное пальто, длинные темные волосы, развевающиеся на ветру. Ангел. Да. Никаких сомнений – это был тот самый парень, которого Лиззи называла Ангелом. Окутанный пеленой тумана, наплывавшего из-за высокого монумента. Он стоял и смотрел на меня, неподвижный, словно окружающие его могильные камни. Стоял, наблюдая. А может, угрожая? – Лиззи, ты его видишь? – воскликнул я. Ответа ждать не стал. Сорвавшись с места, я с колотящимся сердцем бросился к нему, утопая ногами в густых серых клубах тумана. Я не думал. Не колебался. Просто бежал к нему, чавкая ботинками по грязи и выкрикивая: – Эй! Эй, ты! Но когда я добрался до монумента, высокого прямоугольного изваяния из блестящего мрамора, увенчанного высоченным крестом – тяжело дыша и вглядываясь в густую мглу, – незнакомец уже исчез. Я обхватил надгробие руками в перчатках и держался за него, пытаясь отдышаться. Прислонившись к холодному мрамору, я озирался, высматривая хоть малейшее движение, хоть какой-нибудь след. Но нет. Ангел как сквозь землю провалился. Вернулся в могилу? Вернулся в могилу, откуда, как мне показалось, он и вылез? Наконец я отпустил монумент. И уже поворачивался к остальным, как вдруг кто-то схватил меня за плечо. Вскрикнув, я обернулся. – Лиззи… Ее взгляд был устремлен мне прямо в глаза. Она обняла меня. – Майкл, у тебя такой испуганный вид… Что ты увидел? Что это было? – Точно не знаю, – сказал я, держа ее в объятиях. * * * Диего протопал через нашу кухню и распахнул дверцу холодильника. Согнувшись в три погибели, он проинспектировал каждую полку, после чего повернулся ко мне: – Пивчанского нет? Я покачал головой: – Диего, ты же знаешь, что мои родичи бухла в доме не держат. Он вытащил баночку колы и захлопнул дверцу. – Чо так? Алкаши в завязке? – Нет, – сказал я. – Боятся, что ты придешь и все выдуешь. Гейб и Кэтрин, сидевшие за столом напротив меня, засмеялись. Пеппер сидела в конце стола, скрестив руки на груди. Она заявилась мрачнее тучи, но обсуждать это не пожелала. Лиззи примостилась за кухонной стойкой с огромным пакетом чипсов из тортильи. Диего плюхнулся на высокий стул рядом и принялся в две руки таскать у нее чипсы. – Все уже поужинали? – спросил я. – У нас осталось немного ветчины, если кто-нибудь хочет сэндвич. – Какой ты у нас, Майкл, гостеприимный, – пробормотала Пеппер. – А где твои предки? – осведомился Диего с полным ртом чипсов. – За пивасиком поехали? – Ты сегодня особенно неостроумен, – сказала Кэтрин. – Да лан, ты издеваешься? Я классный! – заявил Диего. – Уехали к родственникам, в Мартинсвилл, – объяснил я. – Хотели и меня с собой потащить, но я сказал, что в школе слишком много задали. – Соврал родителям, – покачал головой Гейб. – А сам-то своим всегда говоришь правду? – вскипел я. – Что я должен был им сказать, Гейб? Что в субботу насмерть сбил парня снегоходом, а сегодня он поднялся из могилы на кладбище, и я решил, что нужно собраться вместе и подумать, как нам быть? – Все равно не поверят, – сказал Гейб. – Ври дальше. – Короче, делать-то что будем? – не выдержала Пеппер, обеими руками приглаживая свои рыжие волосы. – Раз он зомби, придется снова его грохнуть, – сказал Диего и засмеялся над собственной шуткой. – Я не думаю, что он зомби… – начал я. – Ты сказал, что видел, как он поднялся из могилы, – вставил Гейб. – Был туман, – возразил я. – Я сам не уверен в том, что видел. Я лишь уверен, что узнал его. Это был Ангел, и он смотрел на меня. Просто стоял и смотрел. – Он был мертв, – вмешалась Лиззи. Соскочив со стула, она подошла к столу. – Я уверена, что он был мертв. – Но, Лиззи, если после этого он ушел… – начала Кэтрин. – Он не мог быть живым, – настаивала Лиззи. – Я его проверяла. Ошибки быть не могло. Он не дышал. Глаза были неживые, будто стеклянные. Как у куклы. И он не дышал. – В таком случае… что ты хочешь этим сказать? – спросила Пеппер. – Что этим утром Майкл видел призрак Ангела? – Дух, – ответила Лиззи. – Наверное, это его дух. Может, его дух поселился на этом кладбище. Довольно долго никто из нас не говорил ни слова. Все таращились на Лиззи, пытаясь понять, шутит ли она. Она не шутила. Диего прыснул: – Ты веришь в духов? – Конечно, – сказала Лиззи. – У всех у нас есть дух. Душа ведь есть у каждого. Ты никогда не думал, что наши души могут существовать отдельно от тел? Ты не веришь, что… Внезапно она умолкла. Задрожала всем телом. Ее руки затряслись. Я выскочил из-за стола. – Лиззи? Ты в порядке? У нее вырвалось рыдание: – Он мертв, Майкл. Ангел мертв. И теперь он станет нас преследовать. Я знаю. Не будет ему покоя. Он и при жизни-то был больным ублюдком. Теперь точно стал еще хуже. Он не вернется в могилу, пока… пока с нами не разделается. Разве ты не боишься? Неужели никому из вас не страшно? Она снова содрогнулась. – Мне так страшно, так страшно… – И, громко всхлипнув, залилась слезами. Не думая, я бросился к ней и крепко обнял. Все, о чем я мог думать тогда – это успокоить ее. Подняв глаза, я встретил испепеляющий взгляд Пеппер. Я держал Лиззи в объятиях. Ее слезы согревали мою щеку. Неужели я становлюсь одержимым ею? Вот что промелькнуло у меня в голове. Я совсем не знаю ее. Это все равно как… как будто я под гипнозом. Только и думаю, что о ней. – Майкл, – прервал мои мысли голос Пеппер. – Майкл, нам с тобой придется… серьезно поговорить. 21 – Знаю, знаю, – сказал я. – Я обнял Лиззи. Я понимаю, почему ты злишься, Пеппер.