Далее мы обратили внимание на иные возможные объяснения связи между травлей и избыточным весом – психологические риски и то, какими участники были в детстве. Это было важно, поскольку другие исследования связывали травлю с низким социально-экономическим статусом и низким уровнем продовольственной безопасности (психологические риски), с психическими проблемами (связанными с эмоциями и поведением) и низким уровнем интеллекта в пятилетнем возрасте, а также с ускоренным половым созреванием. Кроме того, стоит отметить, что все перечисленное, за исключением эмоциональных проблем, приводит к набору избыточного веса. Тем не менее когда мы сделали поправку на эти, возможно, отягчающие обстоятельства, связь между тем, травили ли участника в двенадцать лет, и тем, насколько он был склонен к ожирению в восемнадцать, сохранилась. Как и до этого, оказалось, что травля предшествует набору избыточного веса вне зависимости от того, каким психологическим рискам подвергается человек и каким он был в детстве. Однако оставался вопрос: это травля приводит к тому, что человек набирает лишний вес, или склонность человека к полноте как раз и подталкивает задир к тому, чтобы его травить? Другими словами, мы вновь должны были проверить, не произошла ли обратная причинность. Вдруг это не травля виновата в том, что человек набирает вес, а то, что человек набирает вес, склоняет окружающих к травле, а значит, травля – это следствие, а не причина? Важно отметить, что обратной причинности мы не обнаружили. Дети, которых в двенадцать лет травили, изначально были склонны к полноте не сильнее других детей. Итак, у нас было достаточно поводов полагать, что травля – это причина, а избыточный вес – уже следствие, по крайней мере если судить по участникам исследования E-Risk. Не менее важно упомянуть, что связь между травлей и склонностью к набору избыточного веса сохранилась даже после того, как мы сделали поправку на массу тела участников в детстве. По правде говоря, связь не исчезла, даже когда мы свели к постоянной массу тела участников при рождении и вероятность того, что склонность к полноте передалась им по наследству (об этом мы судили по тому, насколько к набору избыточного веса был склонен второй близнец). В очередной раз оказалось, что травля пагубно сказывается на развитии ребенка, и на этот раз мы выяснили, что из-за нее к восемнадцати годам человек будет сильнее склонен к набору лишнего веса. Другими словами, мы обнаружили, что дети, которых травят, в будущем вероятнее будут иметь лишний вес. Не менее важно то, что наши наблюдения касались исключительно травли со стороны сверстников, и наблюдаемую связь не удалось объяснить насилием со стороны взрослых домочадцев. Кроме того, напомним, что дети, которых травили, с большей вероятностью набирали избыточный вес вне зависимости от других отягчающих обстоятельств: эту связь нельзя было объяснить ни достатком семьи, ни уровнем продовольственной безопасности или умственного развития, ни скоростью полового созревания. Наконец, обнаруженная связь соотносилась с предположением о том, что последствия травли преследуют человека на протяжении долгого времени, а значит, она особенно опасна: когда участников травили сверстники, они не были склонны к набору лишнего веса, однако у них возникла эта склонность ближе к молодому возрасту, причем вне зависимости от того, сколько они весили в детстве, при рождении и была ли у них генетическая предрасположенность к полноте. Другими словами, избыточный вес – это последствие травли; не причина. Очевидно, основываясь на наших наблюдениях, следует оказывать поддержку тем детям, которые подвергаются травле, тем самым уберегая их от склонности к набору избыточного веса. К примеру, можно прививать им здоровые пищевые (допустим, отучать от фастфуда) и спортивные привычки (допустим, приучать к зарядке). Если как следует поработать над физическим здоровьем, это наверняка благотворно скажется на здоровье психическом, которое, как мы увидели выше, также способно пострадать из-за травли. Устойчивость перед лицом травли В некоторых из предыдущих глав, особенно в первой, мы подчеркивали, что, как любое биологическое явление, человеческое развитие нельзя предсказать со стопроцентной точностью. Физика, за исключением квантовой механики, – образец науки, в которой все предопределено, а потому в ней есть строгие законы, объясняющие, как работает окружающий мир. Благодаря этому мы уверенно возводим мосты и высотные здания – в таких случаях обычно все исходы предопределены. В первой главе мы объясняли, что человеческое развитие работает по-другому: те или иные обстоятельства указывают лишь на вероятность, на неизбежность того или иного исхода: что-то при таких-то условиях может произойти с большей вероятностью, что-то – с меньшей. Поэтому некое обстоятельство отнюдь не означает, что связанный с ним исход наступит обязательно – другие обстоятельства и условия способны его предотвратить. Например, мы все понимаем: даже если курение повышает вероятность возникновения рака легких, а незащищенный секс – вероятность заражения ВИЧ, отнюдь не каждый курящий в итоге заболеет раком легких, а занимающийся незащищенным сексом – СПИДом. Мы напоминаем об этом затем, чтобы стало ясно: пусть даже травля повышает вероятность того, что у человека будут проблемы с психикой, что в детстве он будет сильнее склонен к самоповреждению, а в молодости – к набору избыточного веса, это ни в коем случае не значит, что каждый, кого травили, обязательно сталкивается с перечисленными исходами. Это наблюдение вновь подталкивает нас к размышлениям о таком качестве, как устойчивость к отрицательному влиянию, и заставляет задуматься, какие обстоятельства и условия способны уберечь ребенка, которого травят сверстники, от пагубных последствий. К этому вопросу мы обратились уже в конце своего исследования, посвященного травле. Чтобы разобраться в этом вопросе, мы первым делом возвратились ко второму этапу исследования о травле. Тогда мы изучали связь между травлей и склонностью к самоповреждению, а теперь попытались определить, почему не все дети, которых травят сверстники, прибегают к такому саморазрушительному способу избавиться от напряжения. Этот вопрос показался нам особенно важным в свете того, что, пусть даже более 90 % из тех, кого травили, не склонялись к самоповреждению, половина из тех, кто к нему прибегал, подвергались травле. Так в чем же различие между жертвами травли, которые прибегают и не прибегают к самоповреждению? Обнаружилось, что у тех жертв травли, которые занимались самоповреждением, чаще был близкий или дальний родственник, который пытался совершить или совершил самоубийство. Кроме того, склонные к самоповреждениям жертвы травли чаще подвергались физическому насилию со стороны взрослых. Сведения по обоим обстоятельствам мы собирали через беседы с матерями. Кроме того, свой вклад вносило психическое состояние участников. По правде говоря, у тех жертв травли, которые прибегали к самоповреждению, чаще наблюдались явные расстройства поведения, депрессия и проявления психоза. Перед лицом травли, судя по всему, более стойкими (то есть по крайней мере меньше склонные к самоповреждениям) были те дети, чья психика оказалась крепче благодаря тому, что их не подвергали физическому насилию, а среди их родственников не было тех, кто пытался совершить самоубийство. Когда мы пришли к таким выводам, то решили посмотреть, как еще можно повысить стойкость ребенка перед лицом травли. Для этого мы возвратились к начальному этапу исследования, на котором разбирались, как травля связана с эмоциональными и поведенческими проблемами. Итак, мы задали себе вопрос: «Как то, насколько стойким ребенок окажется перед лицом травли, связано с состоянием его психики?» Желая осветить вопрос устойчивости перед лицом травли еще с одной стороны, мы решили сосредоточиться только на семейных обстоятельствах, поскольку уже существовало множество теорий и свидетельств в поддержку благотворного влияния на развитие человека понимающего отношения со стороны ближайших родственников. Кроме того, нам было важно выяснить, как повысить стойкость ребенка перед лицом травли через поддержку родителей, если окажется, что она и вправду способна сглаживать влияние травли на развитие. Мы даже осмелились предположить, что травля сказывается на ребенке отнюдь не так сильно, если родители достаточно ласковы с ним, если он достаточно сильно привязан к брату или сестре и если домашняя среда в целом упорядоченна, то есть внушает ощущение безопасности и уюта. Чтобы оценить, насколько ласковы с участниками матери, мы обратились к пятиминутным высказываниям (мы говорили о них выше) о пяти– и десятилетних участниках. Напомним, что мы просили матерей в течение пяти минут описать одного близнеца, а в течение еще пяти – другого. Эти рассказы о каждом из близнецов записывали и в дальнейшем оценивали: по голосу матери и ее словам мы решали, насколько она ласкова по отношению к каждому из детей, при этом уделяя особое внимание тому, проявляет ли она к детям сочувствие и сопереживание. Кроме того, мы просили матерей оценить, насколько тепло близнецы общаются между собой. То есть мы задавали им вопросы в духе: «Ваши дети любят друг друга?» и: «Ваши дети заботятся друг о друге?» Чтобы оценить среду в домах участников, мы обратились к наблюдениям тех исследователей, которые ходили по домам. Мы обращали внимание на то, было ли дома убрано, выставляли ли родители поделки ребенка на всеобщее обозрение, чувствовалось ли, что домочадцы счастливы, царили ли в доме порядок и тишина. Основываясь на перечисленных данных, мы начали проверять, кто из жертв травли сталкивался с эмоциональными и поведенческими проблемами реже. Свои оценки мы связали с теми обстоятельствами, которые, как нам казалось, повышали стойкость участников. Мы, как и ожидали, обнаружили, что жертва травли реже испытывает проблемы (даже если ее травили жестоко и часто), когда ее мать достаточно ласкова, второй близнец поддерживает с ней близкие и доверительные отношения, а домашняя среда влияет на нее благотворно (Диаграмма 10.3). По правде говоря, связь между поддержкой со стороны семьи и повышенной стойкостью перед лицом травли сохранилась даже тогда, когда мы сделали поправку на уровень интеллекта пятилетних участников; на то, насколько легко участники приспосабливаются к чему-то новому; а также на низкий социально-экономический статус семей. Что важно, все три вышеуказанных семейных обстоятельства вносили отдельный вклад в развитие у ребенка стойкости перед лицом травли. Это означает следующее: чем ласковее с участником была мать, чем заботливее и внимательнее к нему был второй близнец и чем благотворнее была среда у участника в доме, тем меньше на него влияла травля. В целом те жертвы травли, которые могли найти поддержку дома, реже испытывали эмоциональные и поведенческие проблемы, чем жертвы настолько же грубого отношения со стороны сверстников, которым не к кому было обратиться за поддержкой. Итоги, к которым привели нас обе попытки разобраться в том, что способно уберечь жертв травли от склонности к самоповреждению и психических проблем (то есть от влияния травли), подчеркивают, насколько важна семья. Получается, наши изыскания подтверждают, насколько важно, помогая жертвам травли справиться с последствиями жестокого обращения, привлекать к происходящему и его семью. Кроме того, наши заключения подсказывают, на что именно стоит обращать внимание, а именно на домашнюю среду, в которой обитают дети, и на отношение к ним домочадцев. На основе полученных свидетельств можно даже предположить следующее: если уж и выбирать, кому из жертв травли помогать, в первую очередь следует отсеивать тех, кого способна поддержать семья, поскольку благодаря ей ребенку и без того будет намного проще справиться с последствиями травли. А тем жертвам, которых родственники поддержать не способны; над которыми дома учиняют насилие; у которых в семье есть те, кто предпринимал попытку самоубийства; и/или у которых наблюдаются психические проблемы, помогать должны уже специалисты. Именно эти дети находятся в наиболее невыгодном положении – в настолько невыгодном, что порой даже вредят сами себе. Однако на обстоятельства в семьях и, как следствие, на уровень жизнестойкости именно таких детей повлиять сложнее всего. ДИАГРАММА 10.3. Зависимость эмоциональных и поведенческих проблем участников, которые подвергались и не подвергались травле, от того, насколько ласково с ними обращается мать, насколько ласково с ними обращается второй близнец и насколько благотворная среда их окружает дома: если семья поддерживает ребенка, травля сказывается на его развитии меньше. По Л. Боуз, Б. Моган, А. Каспи, Т. Моффитт и Л. Арсено (2010 г.). Families promote emotional and behavioural resilience to bullying: Evidence of an environmental effect. Journal of Child Psychology and Psychiatry, 51, 809–817, figure 1. © Авторы, 2010. Выводы Нетрудно представить, что после стольких страниц, которые мы посвятили своим приключениям, направленным на изучение последствий травли, кто-то из читателей решит, будто наши выводы ничего не стоят, поскольку к ним можно было прийти, исходя из одного здравого смысла. Нельзя отчасти не согласиться с таким мнением. Однако при этом важно отметить, что здравый смысл не всегда приводит людей к здравым решениям. Давайте рассмотрим примеры, когда полагаться на здравый смысл не стоит. Пусть даже никого и не удивить тем, что травля плохо сказывается на развитии детей, итоги нашего исследования могли быть совсем иными. В конце концов, многие представители прошлых поколений ворчат и фыркают, когда видят, насколько все сегодня обеспокоены влиянием травли. По их мнению, в травле нет ничего плохого – наоборот, это обычная часть детства, последствия которой со временем пропадут. В частности, те люди, чьи «здравые» мысли отличаются от той, которую мы выразили в предыдущем абзаце, могли бы заявить, что дело вообще не в травле, а в тех обстоятельствах, которые обычно сопровождают травлю. Другими словами, по их мнению, люди всего лишь делают из травли козла отпущения, хотя на самом деле проблемы в развитии детей вызваны совсем иными причинами. По правде говоря, именно потому, что такая точка зрения звучит не менее правдоподобно и «здраво», мы каждый раз проверяли, нельзя ли объяснить те или иные последствия травли чем-то иным. Вспомните, например, насилие со стороны взрослых, которое связано и с травлей, и с психическими проблемами (а потому могло быть истинной причиной, по которой жертвы травли сталкиваются с теми или иными трудностями), однако при этом не является третьей переменной в уравнении. То есть даже когда мы делали поправки на обстоятельства, которые, согласно «здравому смыслу», не могли не влиять на те исходы, что мы первоначально связывали с травлей, все равно оказывалось: травля пагубно сказывается на развитии людей – как в двенадцать лет (вызывая эмоциональные и поведенческие проблемы, а также повышая склонность к самоповреждению), так и в восемнадцать (повышая склонность к набору лишнего веса). То же обнаружилось, когда мы сделали поправку на способности и проблемы ребенка, которые проявлялись еще до того, как его начали травить в школе. Если руководствоваться здравым смыслом, можно заключить, что травля сама по себе не вызывает трудностей в развитии двенадцатилетних детей и не приводит к тому, что восемнадцатилетние молодые люди набирают лишний вес. Можно решить, что эмоциональные и поведенческие проблемы или лишний вес, наоборот, являются причинами, по которым того или иного ребенка травят, то есть наблюдается обратная причинность. Тогда вывод будет таким, что не в травле дело. Однако и это оказалось неправдой. Влияние травли на развитие ребенка сохранилось, даже когда мы учли массу тела участников при рождении, а также уровень их интеллекта, физиологические особенности и массу тела в пять лет. Суть в том, что, лишь проверив различные здравые предположения о влиянии на развитие человека травли (для чего нам пришлось принять к сведению и проверить влияние на развитие детей иных обстоятельств, которые могли в итоге стать «третьей переменной»), мы смогли разобраться, какие из них истинны. Естественно, исследование, посвященное стойкости детей перед лицом травли, проходило похожим образом. Могло оказаться так, что пятилетние дети с трудным поведением невольно накаляют обстановку в семье, а потому, стоит учесть это обстоятельство, семья никак не способна смягчить влияние на ребенка травли. Однако, когда мы изучили этот вопрос, оказалось, что трудное поведение здесь ни при чем. Если ребенку повезло расти под грамотным присмотром родителей, если обстановка в семье была мирной, то жертве травли было проще пережить издевательства со стороны сверстников, даже с поправкой на эмоциональные и поведенческие проблемы в пятилетнем возрасте. Итак, мы вновь столкнулись с примером, когда здравый смысл не работает и в своих суждениях можно полагаться только на эмпирические данные. Из из этой главы можно вынести две важные мысли. Во-первых, последствия травли проявляются как в ближайшем, так и в далеком будущем человека и их нельзя целиком списать на множество других обстоятельств, пусть даже с точки зрения здравого смысла они обязаны вносить свой вклад в обозначенную выше связь. Во-вторых, в ребенке может вырабатываться устойчивость к травле, в частности если его искренне любит и поддерживает семья. Поэтому, пусть даже ребенок и подвергнется травле (хотя лучше бы он не подвергался ей вовсе), ему будет намного проще справиться с ее влиянием под чутким присмотром любящих родственников, с которыми он состоит в здоровых доверительных отношениях. Хуже всего приходится тем детям, которым не повезло вдвойне: их и в школе травят, и дома не поддерживают. Эти заключения подчеркивают и то, насколько важно предотвращать травлю среди детей, и то, как предотвратить последствия травли, если над ребенком уже начали издеваться. Кроме того, благодаря этим заключениям мы вновь убедились в том, что никакой исход в человеческом развитии не предопределен. Несмотря на то что травля повышает вероятность определенных отрицательных исходов, эту вероятность можно снизить вплоть до нуля. Наконец, итоги нашего исследования, посвященного устойчивости к травле, подчеркнули одну важную особенность детского развития: нельзя противопоставлять друг другу, как делают многие, влияние на ребенка воспитания и травли. Как показывают наши исследования, и то и другое одинаково важно. 11. Курение травки в юности «Ты проделала долгий путь, детка», – гласил слоган рекламной кампании 1970-х, в ходе которой современных свободных женщин пытались убедить в том, насколько круто курить новые сигареты, нарочно созданные для них. Отобрав у «детки» игрушку в виде марихуаны – самого распространенного запрещенного вещества в мире, – ей всучили новую. Этот пример ярко показывает, как именно окружающие люди воспринимают курение травки. Даже в последние десятилетия прошлого века (и, судя по всему, до этого) марихуана не только считалась психоактивным веществом, но и была запрещена в Соединенных Штатах, а также почти во всем остальном мире. Кроме того, каждый считал своим долгом указать на то, как плохо ее курить – возможно, наиболее показательным примером является классический фильм 1936 года «Косяковое безумие», в котором люди, курившие марихуану, сходили с ума, ломали себе жизнь и даже склонялись к самоубийству. Однако сегодня во многих американских штатах марихуана доступна не только по рецепту врача в Колорадо, Вашингтоне, Орегоне и Калифорнии – в Уругвае и Нидерландах взрослый человек может позволить себе курить ее просто так, чтобы расслабиться. Поэтому данную главу мы могли озаглавить так: «Ты проделала долгий путь, Мэри Джейн». (Просто для справки: в середине и конце XX века «Мэри Джейн» в США было синонимом «марихуаны».) Хотя многие не верили в сказки об опасности марихуаны, до сих пор ведутся споры о том, как это психоактивное вещество сказывается на ментальном и физическом здоровье человека в целом, не говоря уже о том, как оно влияет на трудовую и семейную жизнь. Алкоголь, кокаин и многие другие вещества, которые помогают человеку расслабиться, определенно способны его погубить. К сожалению, исследовать вопрос курения травки не так уж и просто, в основном потому, что в Соединенных Штатах и других государствах ученым долго запрещали открыто рассматривать влияние марихуаны на людей. Судя по всему, проще было заявить, что курить травку плохо, чем разобраться в том, правда это или марихуану все-таки стоит применять в медицине, хотя за последнее сегодня совершенно спокойно борются. К счастью, теперь в США изучать курение травки не зазорно, а потому в грядущие десятилетия нас, скорее всего, ждет целый поток исследований о том, как марихуана влияет на здоровье и развитие человека. Когда мы на основе данных, собранных в ходе данидинского проекта, собирались начать новое исследовательское приключение, на этот раз посвященное марихуане, наши исследователи уже успели обнаружить, что она сказывается на психике пагубно. Вообще, по всему миру наблюдаются свидетельства того, что курение травки способно привести к тяжелым психическим расстройствам, таким как шизофрения. По правде говоря, когда мы сами начали изучать, как на развитие человека влияет марихуана, обнаружилось, что в Швеции уже провели одно масштабное исследование и выяснили: люди, которые в восемнадцать лет часто курят травку, впоследствии на 600 % чаще сталкиваются с шизофренией! Чтобы определить, есть ли у человека шизофрения, в основном смотрят, не наблюдаются ли у него проявления психоза. Психоз – состояние, при котором мысли и чувства человека настолько искажены, что он теряет связь с действительностью. При психозе человек может видеть или слышать то, чего на самом деле нет, и воспринимать это как часть действительности. В число проявлений психоза входят галлюцинации. Как исследователи в области человеческого развития, мы не могли не задуматься о том, важно ли, в каком возрасте человек начинает курить травку. Именно к этому вопросу мы и обратились в первую очередь. По правде говоря, мы разместили эту главу в части книги, посвященной влиянию на развитие человека семейных и внешних обстоятельств, поскольку обычно люди впервые курят травку вместе со сверстниками в подростковом возрасте, из-за чего у них затем возникает зависимость. Судя по данным, полученным в ходе данидинского исследования, наши предшественники были правы: если подросток курит травку, у него с большей вероятностью к молодости (в двадцать шесть лет) будут наблюдаться проявления шизофрении, однако в первой части своего исследования о марихуане мы также пришли к трем новым заключениям вдобавок к тем, которые можно было найти в работах предшественников. Во-первых, мы проверили, что бывает, если психоз наблюдается у участников до того, как они впервые попробуют марихуану. Если бы оказалось, что у тех участников, у которых после курения начала развиваться шизофрения, симптомы психоза наблюдались еще до первого употребления марихуаны, тогда произошла бы «обратная причинность», то есть вышло бы, что это из-за психоза человек начинает курить травку (возможно, чтобы облегчить свое состояние), а не наоборот. Только благодаря проспективному исследованию, такому как данидинское, возможно было расположить изучаемые обстоятельства в верном «хронологическом порядке», то есть понять, что является причиной, а что следствием – психоз или курение травки. Все потому, что мы при каждом сборе данных проводили с участниками психиатрические беседы, а потому у нас были сведения, которые позволяли определить, психоз склоняет человека к курению травки или наоборот. Если бы мы смогли доказать, что курение марихуаны – это причина, а проявление психоза – следствие, тогда мы внесли бы важный вклад в исследования, посвященные тому, как употребление наркотиков (или даже многие другие вредные привычки) влияет на человеческую жизнь. Итак, нашим первым вкладом в понимание того, как курение марихуаны влияет на жизнь человека, заключалась в том, что обратной причинности в случае курения марихуаны и проблем с психикой не наблюдается. У тех участников исследования, которые в подростковом возрасте вместе со сверстниками курили травку, не наблюдалось больше проблем с психикой до того, как они закурили впервые, чем у тех, кто не склонился к этой пагубной привычке. Второе наблюдение было примечательно с точки зрения развития, поскольку подчеркивало, насколько важен возраст, в котором у человека появляется эта вредная привычка: тот, кто к пятнадцати годам уже курил травку, сталкивался с проявлениями шизофрении с большей вероятностью, чем тот, кто начал курить ее после семнадцати. В итоге мы подумали, что курение травки, вероятно, сказывается на развивающемся мозге намного пагубнее, чем на уже развитом. Когда мы проводили исследование на этот счет, нейробиология еще не пришла к тому, что сейчас известно всем, а именно к тому, что головной мозг, особенно префронтальная кора, которая явно отвечает за предусмотрительность и сдержанность, в подростковом возрасте и, по правде говоря, даже после двадцати лет еще только развивается[14]. Наше третье и завершающее открытие касалось особенностей влияния марихуаны на психику: те, кто курил ее в раннем подростковом возрасте, чаще тех, кто ее не курил в том же возрасте, сталкивались с психотическими симптомами – даже не под влиянием этого психоактивного вещества. Однако они не были сильнее склонны к депрессии. В очередной раз оказалось, что марихуана особым образом влияет на головной мозг. Прежде чем поделиться тем, что мы узнали о влиянии марихуаны, хотя мы уже упомянули по меньшей мере один печальный исход, нам необходимо кое-что пояснить. Мы задумывали свое исследование не затем, чтобы выявить, насколько плохо марихуана влияет на человеческую жизнь, и не для того, чтобы доказать, будто она губит человеку здоровье, лишает его благополучия или счастья. Кроме того, мы не собирались опровергать никаких заявлений о том, насколько опасно курить марихуану. Дело в том, что, как и многие другие авторы трудов, посвященных здоровью, мы рассматривали влияние марихуаны как исследователи в области человеческого развития, которые желают внести свой вклад в область здравоохранения и выявить, влияет ли употребление этого вещества на физическое, психологическое и поведенческое развитие. Поскольку мы привыкли полагаться на данные, то в наших правилах – посмотреть, как ляжет эмпирическая карта, после чего честно и открыто поделиться своими наблюдениями. На этот раз мы собирались сделать то же самое вне зависимости от того, кому это будет на руку – сторонникам или противникам легализации марихуаны. Напомним то, что мы говорили в восьмой главе, посвященной тому, как на ребенке отражается забота со стороны чужих людей: мы не более чем метеорологи, которые, тщательно изучив данные, предполагают, какой окажется погода. Если мы говорим, что будет дождь, то не потому, что не любим солнце; а если мы скажем, что будет солнечно, то не потому, что против дождя. Мы лишь делимся тем, о чем свидетельствуют данные, не более того. Отвлечемся от психического здоровья подростков Когда участники данидинского исследования начали взрослеть, мы задумались, влияет ли курение марихуаны на развитие человека и после подросткового возраста, а также что оно в целом затрагивает кроме психики. Так и началось наше очередное исследовательское приключение, на последующих этапах которого мы решили изучить не просто курение травки в подростковом возрасте, а постоянное курение. Мы не стали уделять пристальное внимание психозу, а вместо этого решили обратиться к изменениям – или, если точнее, к нарушениям в нейропсихологической деятельности людей от тринадцати до тридцати восьми лет. Нейропсихологическая деятельность включает в себя в том числе когнитивную деятельность, которая связана с тем, что происходит в головном мозге. Итак, пусть даже мы и не изучали мозг напрямую, как в исследовании с использованием нейровизуализации (мы только-только завершили его – но еще не проанализировали – к моменту написания книги), которой мы уже подвергали сорокапятилетних участников, мы могли оценить их мозговую деятельность через те психические способности, которые они проявляли до этого. Итак, мы оценивали изменения в нейропсихологический деятельности участников на основе того, насколько высоким у них был уровень интеллекта и насколько хорошо у них работала память в тринадцать и тридцать восемь лет. Кроме того, мы оценивали, насколько хорошо тридцативосьмилетние участники воспринимают зрительную и слуховую информацию, насколько быстро перерабатывают полученные сведения, насколько у них развито образное мышление и речевосприятие. Возможно, стоит отметить: мы были всецело уверены в том, что по перечисленным признакам возможно определить, как работает мозг человека, поскольку Терри Моффит, которая входит в число авторов книги и является нейропсихологом, уже успела проявить себя как блестящий исследователь в области нейронаук, когда у ее стареющего отца начали наблюдаться многочисленные пугающие нарушения зрения, из-за чего он в конце концов ослеп. Хотя сельский и такой же стареющий врач заключил, что с ее отцом все в порядке и дело просто в возрасте, она не успокоилась. По симптомам отца она вообще рассудила, что определенный участок его головного мозга, скорее всего, поражен опухолью. Конечно же, когда она настояла на том, чтобы мы отправили его на томографию в Медицинский центр Университета Дьюка, опухоль обнаружилась – она давила на его оптический нерв. После на удивление простой операции, в ходе которой к мозгу подобрались через ноздрю, проблем как не бывало! Чтобы оценить, кто из участников постоянно курит травку (это было независимой переменной), мы обратились к беседам, которые проводили с участниками, когда тем было восемнадцать лет, двадцать один год, двадцать шесть лет, тридцать два года и тридцать восемь лет. Привычка курить травку оценивалась по тому, сколько раз при очередном сборе данных оказывалось, что у участника наблюдаются признаки зависимости от марихуаны. Чтобы участника признали зависимым, он должен был испытывать безудержное желание курить травку, которое пагубно сказывается на его повседневной жизни или состоянии, что проявляется в различном виде в течение трех месяцев. Проявления могли быть следующими: человеку со временем нужно было выкурить заметно больше травки, чтобы добиться желаемого состояния (поскольку у него вырабатывалось привыкание); если он переставал курить травку, у него начиналась сильная «ломка» (то есть абстинетный синдром); человек безуспешно пытался бросить курить травку или хотя бы сдерживать себя; а также частично или полностью отстранялся от важных социальных, трудовых или досуговых мероприятий (например, переставал видеться с друзьями, если те не курили травку, или пропускал собеседования). Оценивая по этому перечню признаков разговоры с участниками в разные сроки, мы определяли, кто из них зависел от марихуаны дольше других. У кого-то зависимости не наблюдалось ни во время одной из бесед; у кого-то – во время всех пяти. Что мы обнаружили? Во-первых, у тех, кто постоянно курил травку, чаще снижался уровень интеллекта в течение двадцати пяти лет – с тринадцати и до тридцати восьми. У тех участников, которые никогда не курили травку, наблюдалось лишь небольшое снижение уровня IQ – в среднем не более одного балла – за тот же промежуток времени. Однако у тех, у кого зависимость наблюдалась во время одной, двух или трех бесед, уровень интеллекта снижался в среднем примерно на полтора балла, два с половиной балла и почти на шесть баллов соответственно. Таким образом, мы получили зависимость «доза – отклик», совсем как в других исследованиях, посвященных влиянию внешней среды на развитие человека: чем больше участник курил травку, тем сильнее это сказывалось на его развитии (то есть снижался уровень его интеллекта). Вы, возможно, скажете: пять баллов – подумаешь. Однако и эти пять баллов способны сказаться на умениях человека, особенно в сравнении с теми сверстниками, у которых уровень интеллекта снизится не настолько сильно или не снизится вовсе. Кроме того, мы отправляли анкеты осведомителям, которые хорошо знали участников, и собранные благодаря этому данные показали, что трудности, которые зависимые от марихуаны люди испытывают в мыслительной деятельности, заметны окружающим. Мы вновь решили проверить свои первоначальные заключения на основе тех данных об участниках, что собрали в ходе исследования. Что, если у людей, которые курили травку, уровень интеллекта снижался потому, что они хуже учились в школе, – из-за своей вредной привычки или по другим причинам? Зная, что такое вполне возможно (и в таком случае связь между курением травки и изменениями в головном мозге, которые сказываются на мыслительной деятельности, будет непрямой), мы решили проверить свои заключения. Как оказалось, связь между постоянным курением травки и снижением уровня интеллекта объяснялась не тем, что люди, пристрастившись к марихуане, зачастую бросают школу. По правде говоря, данные нас удивили, поскольку мы полагали, что марихуана вполне способна лишить желания учиться и ударить по успеваемости. Отметим, что мы не утверждаем, будто курение травки вообще никак не сказывается на желании учиться и успеваемости. Мы лишь хотим сказать, что у людей, которые постоянно курят травку, уровень интеллекта снижается не (только) потому, что они теряют желание учиться. Убедившись в том, что курение травки и снижение уровня интеллекта связаны между собой отнюдь не потому, что из-за марихуаны подростки чаще бросают учебу, мы обратили свое внимание на нейропсихологические показатели. Возможно, это вас не удивит, однако, подключив к анализу данные об определенных мыслительных способностях, мы вновь обнаружили зависимость «доза – отклик». Она сохранилась даже после того, как мы учли, то есть сделали поправку, на уровень интеллекта участников в тринадцать лет. Проверить это было необходимо затем, чтобы понять, не объясняется ли снижение уровня интеллекта у курящих травку участников каким-то третьим обстоятельством. Когда мы сделали поправку на уровень интеллекта участников в тринадцать лет, выяснилось следующее: чем сильнее человек зависел от травки, тем тяжелее ему было – в зрелом возрасте – держать в уме и обрабатывать информацию (как раз то, что мы называем рабочей памятью); тем медленнее он обрабатывал сведения, когда перед ним стояла некая задача; и тем хуже он понимал сказанное и написанное. Перечисленные способности, естественно, необходимы нам каждодневно и от них зависят самые разные стороны жизни. Без них человек не сумеет ни ответить на звонок, ни приготовить блюдо по рецепту, ни поиграть в компьютерную игру. Мы в очередной раз решили себя проверить и посмотреть, нет ли здесь «третьих переменных», или отягчающих обстоятельств, которые зачастую вносят свой вклад в те или иные связи, из-за чего исследователи приходят к неверным выводам. Вдруг мы обнаружили связь между постоянным курением травки и нарушениями на нейропсихологическом уровне просто потому, что тридцативосьмилетние участники данидинского исследования, зависевшие от марихуаны, приходили к нам в отдел «под кайфом»? Тогда, получается, найденная связь вызвана не чем иным, как влиянием наркотического опьянения. Оказалось, что не важно, находился ли участник в состоянии наркотического опьянения во время беседы. Другими словами, мы выявили долговременное влияние привычки курить травку на мыслительную деятельность в целом, а не кратковременное влияние наркотика на состояние человека в течение недолгого времени. Кроме того, обнаруженная связь никак не зависела от того, наблюдается ли у участника зависимость от табака, тяжелых наркотиков или алкоголя, а также признаки шизофрении. Когда мы учли эти обстоятельства, связь между курением марихуаны и нейропсихологической деятельностью в зрелости осталась неизменной. Когда мы изучили труды наших предшественников, также посвященные влиянию марихуаны (в которых значилось, что люди, которые начинают курить травку до пятнадцати лет, намного чаще сталкиваются с психозом), то вновь задумались о том, вносит ли свой вклад возраст, в котором человек начал курить травку. Правда ли на тех, кто начал курить раньше, марихуана сказывается сильнее? Оказалось, что да. Судя по собранным нами данным, на тех участниках, которые начали курить травку в зрелом возрасте, эта привычка никак не сказывалась. Другими словами, выявленная связь между курением травки и нарушениями нейропсихологической деятельности держалась только на той подвыборке участников, которые завели привычку курить марихуану в юности. Свидетельства в очередной раз говорили в пользу того, что головной мозг подростка намного уязвимее к марихуане, чем головной мозг взрослого. Как привычка курить травку сказывается на повседневной жизни? Одно дело – отмечать ухудшение или затруднение нейропсихологической деятельности по формальным тестам, которые психологи проводят в заранее определенных и тщательно проработанных условиях, и совсем другое – выяснить, влияет ли курение травки на повседневную, настоящую жизнь человека. Когда мы взглянули на вышеописанные итоги, то осознали: если марихуана пагубно сказывается на мозговой деятельности, это, в свою очередь, может повлиять на финансовое и общественное положение человека. Так мы начали третье исследование, посвященное тому, как курение травки влияет на развитие человека. Мы возвратимся к этому вопросу в тринадцатой главе, в которой будем говорить о том, зависит ли успех человека от наследственности. В новом исследовании, посвященном курению травки, мы также пользовались данными, которые собирали об участниках вплоть до тридцативосьмилетнего возраста. Однако на этот раз мы обратили пристальное внимание на финансовые и социальные трудности. Первым делом мы оценили социальную мобильность участников, сравнив должности, которые они занимали в тридцать восемь лет, с должностями, которые занимают их родители. Если участник занимал не такую престижную должность, как его родитель (например, если дочь врача была офисным работником, а сын финансистки – автомехаником), то мы отмечали нисходящую социальную мобильность. Если наоборот, то восходящую. Далее мы изучили финансовое положение участников. Когда мы беседовали с тридцативосьмилетними участниками, то собирали сведения об их чистых активах, о том, есть ли у них задолженности, а также деньги на основные расходы. Эти сведения мы дополняли данными (на основе официальных документов) о том, получают ли участники пособия, а также насколько они платежеспособны – по их кредитным историям. Наконец, чтобы оценить социальную жизнь участников, мы спрашивали их о том, с какими трудностями они сталкиваются на работе и в близких отношениях с партнерами. Чтобы понять, как проходит трудовая жизнь участника, мы выясняли, лгал ли он, чтобы получить работу, бросал ли работу без предупреждения, ссорился ли с коллегами, отдыхал ли дольше положенного, работал ли медленнее нужного, воровал ли на работе и лгал ли о количестве отработанных им дней и часов. Чтобы понять, как проходит личная жизнь участника, мы спрашивали его, насколько он близок с партнером эмоционально и может ли ему доверять, наблюдались ли в их отношениях случаи физического насилия, а также склонен ли участник или его партнер к тирании (например, запрещает ли партнеру работать, учиться или видеться с родственниками; выслеживает ли партнера, чтобы проверить, чем он занимается). Вспомнив, что мы выяснили в ходе прошлого исследования, когда проверяли, как курение травки влияет на нейропсихологическую деятельность, мы подумали: судя по всему, эта вредная привычка обязана сказываться на финансовом и социальном положении участника. Оказалось, что так и есть: чем сильнее человек зависел от марихуаны с течением лет, тем больше была вероятность, что в зрелости он окажется не на такой престижной должности, как его родитель, будет сталкиваться с трудностями в финансовом смысле, на рабочем месте и в близких отношениях с партнером. Мы в очередной раз обнаружили, что курение травки и жизненные трудности связывает между собой зависимость «доза – отклик» (то есть чем сильнее привычка, тем хуже жизнь).