— Нет, не можешь. — Рен... — Своди его в кино, ладно? Поговорим, когда я вернусь домой. Позже. Он не дал сестре шанса спорить с ним дальше. Вместо этого он просто повесил трубку, прежде чем она смогла начать. Спорить с Розой по телефону не имело смысла. Как и он, она была слишком упряма для собственного блага, и как только она решилась на что-то... все. Ренцо собирался попробовать в другом направлении, чтобы его сестра поняла, что с ним все в порядке, он справится с Диего, и ей нужно вернуться в школу. Конец. — Так и думал, что ты будешь сегодня в этих краях, Ренцо. На полпути вниз по переулку Ренцо даже не подумал оторвать взгляд от земли, пока болтал с сестрой. Может, он стал слишком самоуверенным на этих улицах — слишком глупым. Может быть, он был слишком самоуверен в своей вере, что никто не собирается намеренно пытаться причинить ему какое-либо дерьмо, потому что они знали его достаточно хорошо, чтобы знать лучше. Обхватив одной рукой ремень сумки, перекинутой через плечо, а другую засунув под куртку, крепче хватаясь за рукоятку пистолета, засунутого за пояс джинсов, Ренцо нашел человека, который окликнул его по имени. Конечно, он узнал этот голос, но это было не похоже на этого человека, который будет слоняться по переулкам просто так. Его обычным мотивом было отдать дерьмо Ренцо, когда это делал он сам, и продолжить свой путь, пока не придет время собрать деньги.. если он был тем, кто хотел забрать деньги, то есть. Джонатан Марчелло. Чертов брат Лючии. — Джон, — сказал Ренцо, остановившись в добрых десяти футах от мужчины. Когда-то он услышал такое правило про семь футов. Человеку нужно по крайней мере семь футов расстояния между ним и кем-то еще в плохой ситуации, чтобы обернуть ее для себя. Семь футов, чтобы сделать лучший выбор, или бежать достаточно быстро, спасая свою шкуру. Всего семь футов. Ренцо на всякий случай сделал пару лишних футов. Джон нащупал зажигалку «Зиппо» и щелкнул крышкой, открывая и закрывая ее. А потом.. вытащил сигарету из-за уха и закурил. Глубоко затянувшись дымом, он искоса взглянул на Ренцо. Его пристальный взгляд медленно перемещался, будто он взвешивал свои варианты, или, возможно, пытался оценить Ренцо. Это заставляло его чертовски нервничать. Джон был на пару дюймов выше его, но и только. По размеру они были примерно одинаковы. Худощавый, но мускулистый. Способный принять хороший удар, или дать в ответ. Он слышал достаточно дерьма о Джоне на улицах, чтобы знать, что с этим человеком не стоит связываться. Ходили слухи, что он только что вышел из тюрьмы после того, как отсидел пару лет за то, что направил пистолет на кого-то и избил к чертовой матери нескольких полицейских во время процесса. Люди могли многое сказать о Джоне, когда у кого-то хватало смелости спросить. Они называли его сумасшедшим.. говорили, что он совершенно не контролирует себя при агрессии. Ренцо не знал точно, насколько все это было правдой, но в каждом слухе всегда есть доля правды. Добавьте к этому, что Джон поставщик для Ренцо, и хотя эти улицы его, они также принадлежали Джону. Все очень просто. — Слышал, ты переступаешь черту, — пробормотал Джон, облизывая губы и глядя на вишнево-красный кончик сигареты. — Насколько это достоверная информация? — Как это, переступаю черту? Джон бросил на него взгляд, говоривший: глупый мальчишка. — Не прикидывайся дураком, Рен. — Не знаю... — Моя сестра. Лючия. Похоже, в последнее время ты часто с ней проводишь время. Ходите куда угодно... делаете что угодно. Ренцо приподнял бровь. — Это проблема? — Мой отец, кажется, так считает. — В таком случае, похоже, ему следует с этим разобраться, не так ли? — Ренцо. Он не знал, что это было — может, тон голоса Джона, такой покровительственный и холодный — но Ренцо крепче сжал пистолет за спиной на случай, если ему понадобится им воспользоваться. Черт, он не хотел этого делать. По крайней мере, не с этим человеком. Кроме того, это брат Лючии. Ее брат. — Ты не очень ясно все видишь, не так ли? — выпалил Джон. — Это, или тебе просто похуй. Здесь действуют более серьезные правила. И я не жду, что ты поймешь их. Твое внимание к Лючии не оценено по достоинству... вот и все. Так что либо ты слеп, либо слишком глуп, чтобы обращать на это внимание. В любом случае, я здесь, чтобы предупредить тебя, прежде чем кто-то еще будет искать тебя на этих улицах, чтобы сделать это. Поверь мне, тебе нужно мое предупреждение, а не их. Послушай меня, и все будет хорошо. — И что это за предупреждение? Он решил, что уже знает. Его ответ тоже был уже выбран. — Держись подальше от моей сестры, Ренцо, — сказал Джон, отталкиваясь от переулка и в мгновение ока сокращая расстояние между ними примерно в пять футов. Так или иначе, правило семи футов исчезло, и Ренцо должен был сделать выбор, действовать или нет. Он колебался... ровно столько, чтобы Джон успел затянуться сигаретой и бросить ее на землю. — Держись от нее подальше, или тебе повезет, если ты снова будешь ходить по этим улицам. Ты меня слышишь? Я пытаюсь помочь тебе. Ренцо отпустил пистолет у него за спиной, внезапно забыв о том, что ему придется пустить его в ход. Вот и все, что это было — одно большое чертовое шоу. Ничего не должно было произойти. Не сегодня. — Ну так что, ты понял? — спросил Джон. Ренцо ухмыльнулся. — Как о насчёт ебаного нет? *** Первым побуждением Ренцо, когда он увидел Лючию, сидящую на ступеньках его дома и смеющуюся вместе с другими людьми, которые обычно слонялись у входа, было спросить ее, какого черта она делает. Но он не стал. Вместо этого он немного отстал и наблюдал, как она ведёт себя с людьми, которые доставляли ей одни неприятности каждый раз, когда она появлялась у него дома. Он стоял слишком далеко, чтобы расслышать, о чем они говорят, а сам прислонился к машине и закурил. Впрочем, это не имело значения. Наблюдать было почти так же хорошо, как и слышать, и он мог вмешаться, если понадобится. Лючия указала пальцем на мужчину слева от нее в ответ на что-то, что он сказал, и девушка слева от нее откинула голову назад со смехом. Кто-то в доме открыл окно, и оттуда полилась музыка. Громкий, быстрый ритм, который немедленно заставил людей на ступеньках танцевать там, где они сидели. Даже Лючию. Ренцо усмехнулся. Он начинал понимать, что ничего в этой девушке не было тем, чем казалось. Она была более чем способна завести друзей, куда бы ни пошла. Она не была увядающим цветком. Если кто-то вручал ей дерьмо, она могла отдать обратно, и с улыбкой. Она могла бы снова надеть шелковое платье и туфли на каблуках с этими проклятыми красными подошвами, но как только кто-то впустил ее, они быстро поняли, что она может вписаться где угодно. Или, может, только он должен был узнать этот факт. — Рен! Он не был уверен, кто именно позвал его по имени, потому что все еще был немного занят, глядя на Лючию, которая двигала бедрами и покачивала плечами в такт музыке, доносившийся из квартиры наверху. Хотя, как только кто-то назвал его имя, это положило конец ее танцу. Ему это совсем не понравилось. Но ее улыбка осветила весь его гребаный день. Он шел без остановок — на самом деле, накануне вечером он едва успел за пару часов. Солнце еще не совсем взошло, а он уже вышел из квартиры и снова отправился делать что-то для кого-то. Ему пришлось тащить посылку до самой адской кухни, а затем еще раз передать сообщение. Все это время он проверял своих парней и по дороге заключил пару сделок, с клиентами, которые приходили к нему, когда хотели получить восьмерку. Лючия улыбнулась девушке слева от нее и кивнула, когда та что-то сказала. Однако она не задержалась с людьми на ступеньках дольше, чем это было необходимо, когда поняла, что он рядом. Не слишком быстро, на его взгляд, она спустилась по ступенькам, пересекла половину парковки и остановилась перед ним. Он уже тянулся к ней. Ренцо почувствовал себя намного лучше, когда его рука обвилась вокруг шеи Лючии, и он смог притянуть ее ближе. Ее тихий смех заполнил его разум, когда он поцеловал ее в макушку и крепче прижал к себе. Ее руки обвились вокруг его талии, обнимая в ответ, и все остальное дерьмо в его голове, которое беспокоило в течение последнего дня, просто улетучилось. Ушло. Немедленно. — Что ты здесь делаешь, хах? — спросил он. Лючия откинула голову назад и улыбнулась своей милой улыбкой, когда ее зубы впились в нижнюю губу. — Что, ты не хочешь меня видеть? — Ты же знаешь, что хочу. Конечно, он хотел. Он всегда хотел ее видеть. Хотя дерьмо всегда мешало. — Ты не подумала позвонить? — полушутя спросил он. — Я бы обязательно вернулся, если бы знал, что ты здесь, Лючия.