— Сейчас много и язвительно говорят о браках по расчету, — аккуратно разрезая бифштекс на кусочки, говорит матушка. — Я не понимаю, что плохого в этих браках. Элементарный расчет должен присутствовать в любом решении, тем более в таком серьезном. — Согласен, — кивает нежный сын и подливает всем вина. — А как вы думаете, Софья? — не глядя на меня, спрашивает Анна Леопольдовна. Я не вижу подвоха и вяло бормочу: — Ну… пожалуй, в равном распределении материальных благ, действительно нет ничего плохого. — Я не имела в виду материальную сторону дела, — втыкается вилка мне в печень. — А что тогда? — удивленно лепечет глупая, наколотая невестка. — Нда-а-а, — тянет свекровь. — Современная молодежь, определенно, мыслит иными категориями. Я имела в виду другой расчет, в смысле воспитания и генофонда. Но вы, современная молодежь, как всегда все переводите на деньги. Я совершенно унижена и жду помощи от мужа. Виталий утирает рот салфеткой и принимается разглагольствовать о том, что современный состоятельный или состоявшийся мужчина просто обязан придирчиво относиться к выбору супруги. В том и заключается расчет — его будущие дети должны родиться у умной, здоровой и желательно красивой женщины с хорошей наследственностью. — В этом и заключается брак по расчету с точки зрения нормального мужчины, — заканчивает Виталий, и матушка довольно протягивает ему руку для поцелуя. Они едины, я пария с единственной, меркантильной извилиной в мозгах. На следующий день в воскресенье пока муж посещал тренажерный зал, я тихонько собрала свой старый чемодан и ушла из дома. После отповеди «о нравах современной молодежи» претендовать на что-либо из семейных ценностей Великого Хирурга я не только не посмела, но с ужасом отказалась от любых предложений. Путем длительных переговоров Виталий смог убедить меня переехать от девчонок, приютивших меня в общежитии, в коммуналку троцкистов. Про шубу и остальные тряпки сказал так — либо бери, либо на помойку выкину. Я конечно взяла. И с мужем рассталась, в общем-то, по-приятельски. Без упреков, с взаимным облегчением. Но спроси сейчас любого из моих знакомых, ответит каждый — единственный человек испытывающий острую неприязнь к Софье Ивановой, это ее бывшая свекровь Анна Леопольдовна Островская. Эта неприязнь не была остро видимой, но была ощутимой и плотной как болотный туман. Она оседала каплями на коже и разъедала до костей. В любом другом случае, при любой другой, не смертельной опасности, я бы ни за что не переступила порога склепа с мертвыми цветами. Но в тот день я так устала, что услышь за спиной щелчок взводимого затвора, не нашла бы даже капли сил, что бы упасть и спрятаться. Осталась бы стоять как вкопанная, и лишь подумала — господи, неужели все закончиться так просто и быстро?! Шофер Туполева довез меня до центра города, высадил на остановке трамвая и тут же уехал. Я дождалась пока машина на полной скорости скроется за поворотом, перешла на противоположную сторону улицы и поймала такси. Я ехала к бывшей свекрови и была абсолютно уверена — в приюте мне не откажут. Не потому, что бы затем позлобствовать — а, что Виталий я тебе говорила, твоя жена темная лошадка! — а потому, что у моей свекрови была одна хорошая привычка. Не смотря на всю любовь к стерильному порядку, Анна Леопольдовна вечно подбирала на улицах брошенных щенков и котят. Не всех, конечно, а по мере возможностей, в ее доме всегда жил и лечился какой-нибудь шелудивый кот или пес «Кабысдох». — Интеллигентный человек не имеет права тратить сумасшедшие деньги на коллекцию рафинированных собачек или кошечек, когда вокруг столько несчастных, голодных животных. Так говорила моя бывшая свекровь, когда подбирала какого-то бедолагу, отмывала его и либо оставляла у себя, либо отдавала в «хорошие руки» многочисленных учеников Великого Хирурга. Если бы в свое время я не ляпнула о кладбище и мертвых цветах, то вероятнее всего, обрела в лице свекрови нежную и заботливую подругу. В половине первого ночи огромный сталинский дом мой свекрови почти весь спал. Выйдя из такси, я оглядела темные окна, нашла окошко спальни Анны Леопольдовны и слабо улыбнулась: моя свекровь по-прежнему бессонна. До двух часов читает в постели, потом спит часов пять и снова на ногах. Я намеренно не стала предупреждать ее звонком, умышленно валилась снегом на голову, так как, не смотря на всех щенков и котят, не была так уж уверена в гостеприимстве по телефону. Из двери она меня не выпихнет это точно, но по телефону может и отфутболить вежливо — мол, простите, Софья, у меня грипп, понос, температура. Точнее, мигрень. Я легко вспомнила код подъезда, открыла массивную дверь и вошла в подъезд. Мне показалось, что уже на третьей ступени лестницы начинало пахнуть домом Анны Леопольдовны — древними букетами, старыми книгами и шкурой бурого медведя в кабинете. Когда я поднялась на второй этаж к двери Островских, в кармане запиликал сотовый телефон. На определители стоял номер родной коммуналки. — Да, слушаю, — тихонько, боясь гулкого подъезда, спросила я. — Софья, это Таня Сухомятко, — прозвучал приглушенный и испуганный голос. — Тут тебе одна телеграмма пришла… — Я знаю, Таня, — перебила я. — Это о бабушке? — Да. — Спасибо, мне уже двоюродная сестра по сотовому дозвонилась. Я подъезжаю на электричке к дому. — Ты там держись… — Держусь, спасибо. Спокойной ночи. Завтра утром вся коммуналка будет знать куда и зачем уехала Софья. Не забыть бы еще Душману позвонить и поменяться сменами с Земфирой. … Все удивление Анны Леопольдовны выразилось в секундном изгибе выщипанных в ниточку бровей. Словно и не забытая невестка постучалась ночью в ее дверь. — Проходи, Софья, — после приветствий сказала Анна Леопольдовна. — Плохо выглядишь. — Спасибо, я знаю, — усмехнулась я и скинула бобра, который уже казалось сросся со мной кожей. — Простите, что без звонка. Так обстоятельства сложились. — Ты от кого-то прячешься? — уже спиной, приглашая меня на кухню, спросила свекровь. — Можно сказать и так, — вздохнув, сказала я и разыскала тапочки (все те же!) на привычном месте. Прошла по длинному коридору на кухню, огляделась, — а у вас все по-прежнему. — И зябко потирая руки прислонилась к кухонной плите. Анна Леопольдовна налила воды в чайник, я включила газ и в ответ на приглашение сесть помотала головой. — У тебя что-то случилось? — Да, — я обняла себя за плечи и пристально посмотрела на свекровь. — Можно, я у вас переночую? — Ночуй, — довольно равнодушно сказала Леопольдовна и замолчала. Она ждала объяснений столь позднему визиту. — Видите ли, в чем дело, Анна Леопольдовна, — начала я и сконфузилась, — я случайно оказалась свидетелем преступления и… — Какого преступления? — сурово произнесла свекровь. — Не упадете в обморок? — вяло усмехнулась я. — Постараюсь, — кивнула она. — Кого-то убили? — Да. Кирилла Туполева. — Громкая фамилия, — пробормотала свекровь, но в обморок не хлопнулась. — А ты к нему каким боком? Все-таки ледяная баба Анна Леопольдовна Островская. Хорошо, что я именно к ней поехала, никаких истерик и выпученных глаз не будет. — Он мой друг. Был. — Твердо и уверенно объяснила я, так как за последние несколько суток успела привыкнуть к мысли, что Кирилл Туполев был самым настоящим моим другом. В крайнем случае можно сказать так — я стала его последним настоящим другом, раз уж собралась разыскать и наказать его убийцу. В этом я не лукавила. — Только другом? — не удержалась от укола ледяная баба. — На сколько мне известно, он женат. — Только другом, Анна Леопольдовна, можете мне поверить. — Ну-ну, — буркнула свекровь. — И как же его убили? — Это сейчас не важно. Важным является то, что я могу понять кто это сделал. И мне нужна ваша помощь. — Тонкие брови уползли под седую челку. — Не беспокойтесь, ничего особенного… — А я и не беспокоюсь, — пропела свекровь. — Видите ли, в чем дело… я помню, у вас есть подруга нотариус, и я хотела бы через нее узнать кое-что о моих нынешних соседях… — У нотариуса? — переспросила свекровь. — Да. Сейчас все сделки с недвижимостью регистрируются нотариально, и мне нужны прежние адресные данные кое-кого из соседей. — А как-нибудь попроще это сделать нельзя? — буркнула свекровь. — К сожалению, нельзя, — хмуро сказала я. — Если я обращусь за информацией к Назару Туполеву, ничем хорошим это не закончиться. — К Назару?! Туполеву?! Это имя оказалось способно пробить ледяной панцирь моей бывшей родственницы до самого дна. Я даже как-то растерялась, никогда прежде мне не доводилось видеть у своей свекрови столь искренне обескураженного лица. — Назара?! — повторила она. — Ты и с ним знакома?! — Ну, да, — кивнула я, — знакома. К несчастью. Чайник засвистел паром, но Анна Леопольдовна будто приросла к стулу. За последние несколько часов я привыкла видеть реакцию жителей города на фамилию «Туполев». Поэтому встала с диванчика, подошла к плите и выключила газ. Чаю мне пока не предлагали, я подумала, стоит ли налить его самостоятельно, но решила не форсировать события — села и взгрустнула о пачке сигарет, оставленных в кармане шубы. — Как же тебя угораздило, девочка?! — полу всхлипнула, полу вздохнула подтаявшая снежная баба. — Да вот не знаю, — буркнула я. — Угораздило. — Это от Назара ты прячешься?! Фифти-фифти, могла бы ответить я, но промолчала, а зря. Свекровь приняла молчание за утвердительный ответ и перепугалась не на шутку. — Бежать тебе надо, Софьюшка, — убежденно сказала Анна Леопольдовна. — Такие люди прощать не умеют. Бежать, не оглядываясь, и ни о чем не думать. — Поздно, Анна Леопольдовна. Я уже по уши влезла. По коридору до кухни процокали когти, воспитанная беспородная собачка Агафья — Агаша в простонародье, — тихо помахивая хвостиком, дотопала до порога (на саму кухню ее пускали только по разрешению) и уселась, поджав одну лапку. Через минуту к Агаше присоединился друг кот Пафнутий (Фуня), он облокотился на собачье брюшко, зевнул и смежил веки. — И что ты собираешься делать? — пригорюнившись как простая деревенская бабка, морщинистая щечка на сухоньком кулачке, спросила бывшая свекровь. — Пока думать. Назар дал четыре дня. Точнее, я сама попросила. — А потом? — поинтересовалась Анна Леопольдовна и сразу предупредила: — Только ни о чем мне не рассказывай, меньше знаешь, легче спишь, а этом случае… живешь дольше. Я тебе, конечно, помогу, чем получиться, все-таки не совсем чужие люди, но знать ничего не хочу об убийствах, догадках и Назарее Туполеве. Ты сама-то хоть знаешь, что он за человек?