Дайна невольно подумала, как это хорошо, что королевой сможет стать, в общем-то, любая девушка. Магия поднимает гораздо выше всех сословий, а королева, вышедшая из народа, сможет принести пользу людям, так как знает их радости, горести и нужды не понаслышке. – Ты почему-то сегодня молчаливый, – заметил Гровир, посмотрев на Аделарда. Тот уже знал, что у него здесь есть лучший друг – оркувен, но все равно в его взгляде порой проскальзывало искреннее удивление такому повороту дел. – Даже и не знаю, что на это ответить. – Принц улыбнулся и добавил самым загадочным тоном: – Наверное, с меня спало чье-то заклятие. – Дайна, а где ты была вчера? – поинтересовался Петер. – Мы тут, честно говоря, не знали, что и думать! Ты весь день была какая-то смурная. Потом твой дракон прилетел, плюнул огнем в кабинет господина попечителя, и улетел вместе с ним. И Аделард куда-то сбежал под вечер. Дайна улыбнулась и, решив, что тайны Южанина все-таки должны остаться тайнами, сказала: – В общем, самое важное то, что теперь у нас все будет хорошо. Южанина нашли и уничтожили. Ей вдруг стало грустно, когда она представила, как Южанин будет коротать вечность на морском берегу. И все из-за того, что королю Леону захотелось новых земель! Валентин прав: с таким человеком, как его отец, лучше не иметь ничего общего. Именно он создал чудовище, и как хорошо, что Дайна смогла разрушить все его планы! – Слава богу! – хором воскликнули Кьяра и Карин. – Так ему и надо! – А что будет на последнем этапе отбора? – поинтересовался Аделард, желая вернуть беседу в прежнее русло. Иви, которая сидела напротив, задумчиво уперлась подбородком в ладонь и мечтательно проговорила, глядя куда-то в потолок: – А ты рассказывал, что у вас в Шанно испытывают только страстью… Щеки Аделарда вспыхнули румянцем. – Я не мог сказать такую глупость! – звенящим от гнева шепотом произнес он. – Шанно – достойное государство, где такие мерзости недопустимы! Дайна толкнула его ногой под столом и сказала: – Да мы сразу поняли, что ты тогда шутил. Будь иначе, у вас отбою бы не было от невест. Когда завтрак закончился и студенты отправились в аудитории, Гровир осторожно придержал шаннийского принца за руку и спросил: – С тобой что-то случилось? Дайна тоже решила задержаться: вдруг потребуется помощь. Аделард улыбнулся и ответил: – Нет, все в порядке. С чего ты взял? Гровир улыбнулся в ответ. – Вчера ты был другим. Смотрел иначе, говорил по-другому, да и запах у тебя был не такой. Сейчас я чувствую твое недоумение и страх. Мимо прошли второкурсники, бросили на Дайну заинтересованные взгляды. – Тебя это тоже касается, – заметил Гровир, посмотрев на Дайну. – И ты вчера была другая, а сейчас настоящая. Что случилось, рассказывайте. Дайна присела на край подоконника. Первой парой было занятие у господина Бундо, но у них еще оставалась четверть часа на рассказ. – Ладно, слушай, – сказала принцесса, покосившись на Аделарда. Тот кивнул: мол, рассказывай. Гровир слушал так, как дети слушают сказки. Когда дело дошло до момента пробуждения Дайны от мертвого сна в расщелине скалы в компании трупа, он открыл рот. – Тебя убили? – прошептал Гровир, и его рука машинально дотронулась до бедра там, где раньше висел один из ножей, словно он собирался бежать, искать Южанина и выпускать ему кишки. – Нас обоих убили, – ответила Дайна и стала рассказывать, что было дальше. Когда Гровир узнал о том, как Аделард налетел на драконе с тыла, то одобрительно улыбнулся, а услышав, что Данир теперь живет в картине Валентина, нахмурился. – Я бы прикончил эту сволочь, – решительно произнес он. Аделард согласно кивнул. – Я бы тоже его прикончил, – заявил он, и Гровир с одобрением посмотрел на него. – Но у господина Валентина больше благородства, чем во всех нас. – Это верно, – согласился Гровир. – Благородный муж способен на милосердие и не терзает поверженного врага. Ну что? – Он снова обернулся к Аделарду и сказал: – Я стал твоим другом, когда твой облик принадлежал другому человеку. Думаю, что мы сможем подружиться и сейчас, заново. Аделард улыбнулся и протянул ему руку. – Я в этом уверен! – ответил он и добавил в тон: – Два благородных мужа всегда найдут общий язык. – А раз так, тогда идем на урок, – позвала Дайна, когда они обменялись рукопожатием. – Господин Бундо не любит опозданий. После обеда студенты академии собрались в саду. Теперь, когда опасность для всех была позади, Валентин разрешил провести финальный этап отбора на свежем воздухе. Стоя рядом с Гровиром и Аделардом, Дайна слышала, как Кьяра негромко говорит, глядя на сестру: – Дом новый справим… младших в люди выведем… – Ты так уверена, что твоя сестра победит? – поинтересовался Аделард. Кьяра улыбнулась. – Даже если и не победит, ничего страшного, – ответила она. – Мне госпожа Эмилия рассказала, сколько всего можно купить на те монеты, которые участницам давали. Этого нам на сто лет хватит. – Вы бы ваших младших и так в люди вывели, – заметил Петер. – Вы же волшебницы, у вас денег будет – во! Немерено. – Так это когда еще будет, – рассудительно сказала Кьяра. – А монеты уже сейчас есть. Благородные саалийские господа рассматривали Карин и Иви, которые стояли возле кафедры, принесенной из одного из классов, и по их лицам было понятно – работа предстоит большая. Девушки принарядились: Дайна знала, что эти платья по саалийской моде крысы шили им всю ночь, и сейчас Карин и Иви чувствовали себя неловко и смущались… Им ведь не приходилось одеваться в плотный шелк, они никогда не тонули в серебристой дымке кружевной отделки и не носили мелких жемчужин, украшавших вырез платья. – У блондинки лицо изящнее, – заметил один из саалийских мастеров другому. – Но до свадьбы ее придется подержать на диете. Немного сбавим эту плотность. И на солнце не пускать! Никакого загара! Второй мастер кивнул. – Руки красивые, – произнес он. – А у рыбачки волосы лучше. Хотя она кажется мне более строптивой и менее сговорчивой. Первый усмехнулся. – Хорошо, что наше дело лишь этикет и манеры. Мы ведь и не таких уродин в принцесс превращали, сам знаешь. «Хорошо, что они говорят по-саалийски, – хмуро подумала Дайна. – Обсуждают девушек, как скотину на рынке». Она вдруг вспомнила подготовку к свадьбе с Кендриком: а ведь в те времена ее обсуждали точно так же! Дайне ставили в вину ее худобу, слишком живой и блестящий взгляд, слишком быструю походку. А она тогда никого не слушала, она парила на крыльях надежды и любви и мечтала о том, что все будет хорошо. В итоге все действительно стало хорошо – просто дорога к настоящему счастью пролегла мимо дракона, южного мстителя, отчаяния и запретных чувств. Зрители зааплодировали: по дорожке быстрым шагом шел Эжен. Компания преподавателей во главе с попечителем следовала за ним в некотором отдалении. Валентин поймал взгляд Дайны и улыбнулся. Эжен вышел к кафедре, одарил всех яркой улыбкой и поклонился Карин и Иви. Дайна вдруг поняла, что тоже улыбается. Теперь можно было жить спокойно и беззаботно: учиться, любить, гулять с друзьями. Та угроза, которую принес с собой Южанин, миновала. – Приветствую всех! – сказал Эжен. – Ну что, последний этап отбора? Карин и Иви смущенно опустили глаза. – Даже не верится, что мы зашли так далеко, – промолвила Иви, и над садом зазвенел веселый смех. – Да! – рассмеялся Эжен. – Мне самому не верится, что сегодня отбор закончится. – Он сделал паузу и заговорил уже серьезно: – Карин, Иви… Вы замечательные девушки. Отбор показал вашу доброту, честность, любовь к жизни и людям. Кто бы из вас ни победил, я обещаю, что буду хорошим мужем. И та, кто одержит победу, будет счастлива в браке со мной. Я сделаю для этого все. «Вот и еще одно различие между Саалией и Абсолоном», – подумала Дайна. Перед свадьбой с Кендриком ей говорили, что она должна сделать мужа счастливым. О том, что Кендрик тоже должен поступать так, чтобы его жена радовалась семейной жизни, никто не упомянул. А Дайна тогда не обратила на это внимания. Зрительницы издали дружное томное «Ах!». Карин и Иви выглядели невероятно смущенными и счастливыми. Все это было похоже на сказку: пусть принц не испытывал неземной любви к своей избраннице, он готов был сделать ее счастливой. Дайна знала, что это желание важнее для семейной жизни, чем пылкие чувства, которые не подкреплены делом. – Итак! – Эжен вынул из кармана бархатный мешочек и вытряхнул на ладонь две монеты – тускло блеснуло темное золото, рубины в центре поймали солнечные лучи и сверкнули тревожными темными глазами. – Это золотые саалийские дублоны. Возьмите их. Девушки послушно подошли к кафедре и забрали монеты из рук принца. – Это ваше, – сказал Эжен. – Подумайте и расскажите, как вы потратите ваши дублоны. Иви открыла было рот, но Эжен предупредительно вскинул руку. На кафедре перед ним появились песочные часы, он перевернул их быстрым движением, и песок потек тонкой белой струйкой. – Четверть часа на размышления! – заявил Эжен. – Думайте! Время шло медленно-медленно. Карин села на один из валунов под яблонями, и Дайна невольно отметила, что ее задумчивое лицо сейчас выглядит спокойным и благородным. Эжен был прав: настоящее благородство заключается в доброте и честности, а не в королевской крови. Иви бродила по траве, иногда принималась что-то считать на пальцах. Она волновалась: Дайне показалось, что ее рыжие косы снова поблекли, утратив насыщенно-морковный цвет. Последняя песчинка упала из верхней чаши часов, и Эжен воскликнул: