Последний толчок, и сразу стало горячо внутри; и она вдруг не выдержала, заливаясь слезами, прикусывая пальцы волка, смыкая зубы, причиняя боль. Слезы текли, оставляя дорожки на щеках, прячась за подбородком в ткани высокого ворота. Даря освобождение. Вэл привалилась спиной к стене, нелепо задранный плащ обнажил поясницу. Голая кожа царапнулась о неровность старого камня. И будто огромный кусок льда посреди ее груди медленно превратился в пар, исчезающий в ночном небе белым туманом. Она поспешно вытерла слезы, рисуя на губах неровную улыбку. — Одевайся, — не давая отдышаться и прийти в себя, шепнул Шейн, обдавая дыханием влажную от пота шею, — маленькая дрянь. — Ты… — аккуратно отстраняя Шейна непослушной дрожащей ладонью, не в силах двигаться, Вэл тихо, но безумно засмеялась, — ты все объяснишь мне, понял? Все правила игры. — Он… за тебя убьет, — переводя дыхание, поправляя неразличимые в темноте штаны, вдевая ремень в пряжку, уверенно произнес волк. — Знаю, он уже предупредил тебя… Меня тоже. Вэл усмехнулась, дернула штанину, пытаясь сунуть в нее ногу. Колени подгибались, ноги дрожали, и лишь со второй неуклюжей попытки ей удалось желаемое. — Ты не слушаешь меня, Шейн. — Вэл поправила нижнее белье, подтянула штаны, чертыхаясь одними губами на разорванный кожаный шнурок ширинки. — Я хочу все знать. Все про вас, тварей. И ты поможешь мне, больше некому. — Нашла во мне друга? Не боишься последствий? — Удивление в голосе Шейна было почти искренним. Понял, видимо, что имеет дело с поехавшей. — Плевать мне на последствия, — жестко сказала Вэл, поднимая на волка глаза с блестящей в них легкой сумасшедшинкой, — ты мне нужен. — Ты и правда стала совсем другая, — тихо сказал волк. Он помолчал, а затем добавил: — Хочешь приручить его? В темноте проулка Вэл не могла различить синевы узких прищуренных глаз, лишь почувствовала дыхание, тяжелое и прерывистое. — Один раз почти получилось. — Вэл с не сходящей с губ тонкой полубезумной ухмылкой дрожащей рукой безуспешно попыталась вдеть ремень в пояс штанов. Она тихо ругнулась, не увидев в темноте брошенный сапог, ладонью отвела с ключиц щекочущие волосы. — Ты маленькая дрянь, — повторил Шейн. И улыбнулся. ГЛАВА 17 — Ты подумала над моим предложением? Почти незаинтересованный тон и тонкий, едва заметный излом брови. Бесстрастное, привычно бледное лицо и черные волосы. Раза даже не повернул головы, цепким взглядом выискивая в разложенном перед собой длинном свитке что-то важное. Вэл запнулась, кидая быстрый взгляд на посмеивающегося Зена и излишне равнодушного, чуть отвернувшего лицо Шейна. В кабинете было душно. Так душно, что почти не хватало воздуха. Вэл посмотрела на приоткрытое окно и удивленно нахмурилась: плотная портьера медленно колыхалась под порывами поднявшегося на улице ветра. — Мы будем обсуждать это… сейчас? — Она перевела взгляд на Раза. Он, чуть склонившись над приставной частью стола, сжал руку в черной перчатке, расслабил и провел пальцем вниз по свитку, вчитываясь в написанное. И даже не попытался сделать вид, что ему интересна стоящая перед ним девушка. — Тебя что-то смущает? Меня — нет. — Черные брови сошлись на переносице. Раза выпрямился, поднимая глаза на Зена. — Я не понимаю. И что ты хочешь от меня? Если они выходят в сухом остатке на эту цифру, то какие слова ты желаешь услышать? Похвалить за то, что потеряли кучу времени? Пусть сами решают свои проблемы. Мне нужен результат. — Ра, какой результат? Три раза пересчитывали же. — Зен двинулся к столу с другой стороны, протянул руку и указал пальцем. — Смотри, если забыть о небольших убытках, то все вполне неплохо. — Неплохо? Когда грянет мороз и у нас под окнами соберется недовольная толпа с вопросом, что им делать, ты тоже ответишь — «все вполне неплохо»? Вэл почувствовала себя очень глупой и совершенно лишней здесь. Она не хотела слушать, вдаваться в подробности. Не желала быть даже невольной свидетельницей вещей, далеких от ее понимания. — Я понял. Хорошо. Попробую разобраться. — Зен вздохнул, подхватил разложенный свиток, ловким движением свернул его и стукнул им по столу, поджимая губы. Недоволен, конечно. Она мельком обежала глазами его подтянутую фигуру. Напряжен, как струна, в карих глазах раздражение. Получай, ублюдок. Приятное чувство, почти удовольствие ласково щекотнуло изнутри. — Вэл, говори, что хотела. Мне передали, что ты приходила дважды. Она запоздало услышала обращенный к себе голос Раза. — Стражники снизошли до моих просьб? — Вэл с неохотой оторвала взгляд от Зена и повернулась к Раза. — Удивительно. Думала, они и дальше будут меня игнорировать. — Вэл? — Раза был явно не в духе. Он скривил губы и вздохнул, складывая на груди руки. Она нервно стиснула пальцы, скрывая неуверенность в спокойной улыбке. — Пусть выйдут, — Вэл бросила быстрый взгляд в сторону, замечая, как вытянулось лицо Зена, — оба. И мы поговорим. Раза не присел, скорее прислонился к краю черного отполированного стола и, не меняясь в лице, не повышая тона, ровно сказал: — Здесь командую я, а не ты. Прикуси язык. Она посмотрела прямо в темные прищуренные глаза. Раза будто принял ее вызов, не отводя взгляда, замерев, превратившись в камень. — Пусть выйдут, наместник. — С каждым произнесенным словом Вэл все больше теряла уверенность в том, что ведет себя правильно, но признаться в этом на глазах Зена было еще хуже, чем возможные последствия. — И мы с вами обсудим все условия. Раза хмыкнул и едко усмехнулся, чуть качнув головой. — Восхитительно, — отметил он. Пальцы в черных перчатках еле заметно сжали рукава кожаной куртки. — Так нагло, что я даже заинтригован, чтобы противиться такому напору. — Он кивнул подбородком в сторону двери. — Вы слышали ее. Идите. — Ра! — Зен изумленно вытаращился на Раза, не сводящего с Вэл прямого, начинающего пугать взгляда. — Идите, Зен. — Голос звучал как сталь, приказом без восклицания. — Идем, ты слышал наместника. — Шейн протянул руку, касаясь предплечья Зена. Тот показательно громко фыркнул, скользнул неприятным, вызывающим острое ощущение жжения в желудке взглядом по Вэл снизу вверх, стиснул свиток, сминая его, и, наконец, под воцарившееся в кабинете молчание двинулся к двери. Когда дверь захлопнулась за спинами мужчин, дышать сразу стало легче. Вэл выдохнула через нос, расслабленно тряхнула кистью руки, поправляя рукав туники. Конечно, пыльной. Она поморщилась. Ну не переодеваться же ей в роскошное платье, отправляясь к Раза. Браслет она больше не скрывала. Обыкновенное украшение, оставшееся на память, отголосок далекого прошлого. Так ведь? При мысли о том, как палец Раза играл с золотым плетением, становилось больно. Ни слова не сказал, ублюдок. — Ну, Кролик. Я слушаю. — Раза склонил голову к плечу, черная прядь упала на лоб, коснулась изогнутой брови. — Мы одни. Вэл сглотнула, опуская взгляд куда-то на уровень подбородка мужчины. Между ними — сколько? — пять, шесть шагов? Невозможно мало. — У меня три условия, — быстро, пока не растеряла всю уверенность, сказала Вэл, рассматривая короткий ремешок на высоком воротнике куртки Раза. Блестящая серебром пряжка была расстегнута. — У тебя — что, прости? — Раза провел языком по зубам, вскидывая черные брови, смотря с присущим ему спокойствием. — Три условия. Ты слышал. — Спокойный тон давался с трудом. Уверенность утекала сквозь пальцы подобно воде. — Не делай такое лицо. — Занимательно. Говори, — произнес Раза с легким прищуром в глазах, не расцепляя сложенных на груди рук. — Первое: Зефф больше не ходит в дозор, а ты подыскиваешь ему работу здесь. Сказала-таки. Сдержала обещание. Криво и не так, как планировала, но, по крайней мере, попыталась. И года не прошло. Несколько мгновений Раза с удивлением смотрел на Вэл, затем недоверчиво усмехнулся: — Ого. Вот это правда неожиданно. С чего бы?