— Почему? Потому что это Зефф. Я убью за любого из… — с трудом разлепив губы, опустив голову и смотря на собственные колени, тихо ответила Вэл. — Продолжай, Вэл. — И снова приказ, завуалированный в просьбу. Она не смела поднять глаз. Голос стал тише: — Потому что я убью за любого из стаи. Раза хмыкнул. Он долго молчал, и Вэл тяжелым бременем чувствовала на себе его взгляд. — Что же. Я не буду ходить вокруг да около, Валлери, — наконец произнес Раза, расцепляя пальцы и вновь откидываясь в кресле, — у меня совершенно нет времени на пустую болтовню. Ты прекрасно знаешь, зачем ты здесь. Поэтому скажу как есть. Не уверен, что вернуться сюда было твоим самым умным поступком. Меня не интересует, почему ты это сделала и что повлияло на твое решение. Сейчас ты сидишь передо мной, и теперь это моя проблема. — Раза глубоко вздохнул. — Я думаю, ты и сама знаешь, какая судьба тебе уготована за то, что ты сделала. Вэл задрожала, лицо ее вспыхнуло, окрашиваясь бледным румянцем. Вот и приговор, которого она с трепетом ждала, оттягивая до последнего. Страх оттеснил все эмоции, завладев всем существом. Пальцы рук онемели. Вэл сцепила их на коленях, чувствуя, как тяжело становится в голове. — Ра, — шепнула она, вскидывая подбородок. Глаза лихорадочно блестели. Раза прервал ее, недобро скривив губы. — Еще раз — и будет неприятно. Может быть, даже больно. Вэл послушно замолчала. Неподвластный ей, неконтролируемый страх сковал тело, остановил время, лишил мир запаха и звуков. Где-то в глубине себя она вспомнила, как совсем недавно храбрилась, желая себе смерти. Теперь она боялась увидеть ее в черных глазах, боялась прочитать в них свой приговор. Стоило признаться, не сама смерть страшила Вэл — а то, что Раза предложит вместо нее или, что еще ужаснее, — в дополнение к ней. Вэл хотела жить, хотела остаться свободной. Оставалось так много невысказанных слов и несовершенных поступков. Она вобрала в ладонь край своего плаща и сжала руку в кулак. Капля пота стекла по линии волос, коснулась виска и скользнула по напряженной шее. — Молодец, — удовлетворенно кивнул Раза, — молчи и слушай. За измену ты должна отправиться на площадь. Думаю, не стоит напоминать, что тебя там ждет. — Раза замолчал, и его молчание оглушило. Вэл подняла руку, вытерла тыльной стороной ладони сухие губы и тихо ответила запинающимся голосом: — Н-не стоит. Раза молчал, не отрывая взгляда от присмиревшей, испуганной, запутавшейся в себе девушки. — Боишься, — заметил он спокойным голосом. — Как же ты меня боишься… Вэл закусила губу, почувствовала легкую боль и тут же, опомнившись, коснулась пальцем ноющей точки на нижней губе. Кончик пальца окрасился красным. Она медленно опустила руку, провела языком по губе и сглотнула, ощущая вкус крови. — Я не уверен, что мне стоит так поступать с тобой. — Раза сощурил черные глаза, внимательно наблюдая за ней. — Я не настолько жесток, чтобы отдавать на растерзание слабого человека. Вэл часто заморгала, смотря в его строгое лицо. Лед треснул, и ледяная вода хлынула, пробираясь под одежду, обжигая нежную кожу сильнее пламени. Сердце зашлось в груди, когда Раза тихо ухмыльнулся, отводя глаза в сторону. Он долгим взглядом посмотрел на картину, висящую на стене, будто видел ее первый раз. — Ты никогда не давала повода усомниться в твоей преданности по отношению ко мне как к твоему лидеру. — Он сделал паузу, грудь поднялась в тяжелом вдохе. — Вемир до сих пор защищает тебя, утверждая, что ты значительно помогла ему раскрыть сговор волков. Ты спасла Зеффа. Не совру, если скажу, что для меня было удивительно, но каждый из моих людей пришел ко мне просить за тебя. Я думаю, ты должна это знать. Раза перевел взгляд на Вэл. Она, отстраненная, растерявшаяся в происходящем, впервые заметила, какой у него усталый вид. Черные глаза с морщинками в уголках казались запавшими, лицо осунулось, темные круги выдавали бессонные ночи. Вэл хотела бы пожалеть его, но не могла. Он сам выбрал Для себя путь власти, а власть никогда не давалась легко. — Этого было бы достаточно, чтобы забыть о… нашем личном. Если бы не одно «но». К сожалению, эта ситуация повторяется уже второй раз. — Раза замолчал и невесело усмехнулся. Вэл нахмурилась. Смысл услышанного ускользал водяной змеей. Она недоуменно посмотрела в бледное лицо, помолчала, а потом растерянно произнесла: — Я не понимаю. Несколько мгновений Раза рассматривал ее встревоженное лицо с лихорадочно блестевшими влажными глазами. Он сжал губы в линию, уголок его рта дернулся. — Мне напомнить тебе про конюха, с которым ты развлекалась? Вэл почувствовала, как в груди вспыхнуло яростное пламя. Костер взметнулся красными языками, затрещали сухие ветви былых надежд и воспоминаний. Страх мгновенно сгорел в пожравшем ее огне, как брошенная в камин бумажка. — Серьезно? Раза, ты сейчас говоришь серьезно? — Вэл подалась вперед, грудью касаясь края стола. Она назвала его по имени и даже не заметила этого, погруженная в охватившее ее праведное безумие. — Если это так, то мне не нужно твое прощение! Вэл сдвинула брови и недоуменно покачала головой. Короткие каштановые пряди заскользили вдоль лица. — Я никогда не изменяла тебе, я никогда не спала с Каином. Я думала, что ты понимаешь это! — Голос обвинял, глаза смотрели без страха. — Я никогда не спала с Шейном. Да, может быть, я ушла и оставила тебя… Раза выглядел удивленным. Он приоткрыл губы, словно желая что-то сказать, но Вэл тут же прервала его, повышая голос: — Помолчи и послушай! Да, я оставила тебя. Поступила глупо. Я должна была поговорить с тобой, вымолить у тебя прощение для Шейна. Я же просто ушла и, как оказалось, сильно подвела тебя. — Вэл запнулась, сглотнула, крепко сжимая ладони в кулаки. Огонь сжирал ее тело, щеки пылали. — И я прошу за это прощения. Прости меня. — Голубые глаза смотрели прямо, без тени страха или смущения. Раза молчал, кадык его дернулся, когда он медленно сглотнул. Вэл же молчать не могла. Слова требовали выхода, и, что бы ни последовало за этим, она ощущала, что если не скажет все, не заставит себя произнести важное, то ничто не будет иметь смысла. Сердце билось в груди, гулко шумело в висках, колючая боль опутывала голову, влажные ладони оставляли на поверхности стола мокрые следы, а Вэл не могла остановиться, произнося слово за словом: — Я никогда не признаю то, что я изменяла тебе хоть раз! Никогда. Я не спала с Каином! И я никогда и никому не позволяла трахать меня, кроме тебя! — Вэл гневно стиснула губы, рассматривая бледное лицо, оттененное черными как ночь волосами. — Если ты не веришь мне — давай! Просто отдай меня этому своему дружку или толпе, мне все равно! Она замолчала. Грудь ее тяжело вздымалась, мокрая насквозь туника неприятно липла к лопаткам. Она с трудом проглотила вязкую слюну и тряхнула головой, откидывая со лба прилипшую прядь волос. Раза долго молчал, не отводя от раскрасневшегося лица прямой, изучающий взгляд черных глаз. Наконец кривая улыбка сгладила маску деланого равнодушия. Раза ухмыльнулся и приподнял одну бровь. — Хочешь, чтобы я отдал тебя Зену? А мне казалось, ты просила у меня защиты. Вэл покачала головой, выдохнула, тщетно пытаясь привести свое сбившееся дыхание в норму. — Ты здесь командуешь, а не я. Решай сам. Я все сказала тебе. Раза взглянул Вэл в глаза, поднял ладонь, рассеянно взял двумя пальцами серебряный кулон и провел им по цепочке. — Я думаю, с тебя достаточно того, что ты потеряла своего маленького друга, — сухо произнес он. — Я всегда забочусь о своих людях и поэтому оставляю за тобой мое покровительство. Вэл широко распахнула глаза, изумленно смотря в бледное лицо. Сердце ухнуло, проваливаясь в бездонную пропасть. — Ни Зен, ни кто-либо еще не получат тебя. Если кто-нибудь в этом городе предъявит на тебя права — я встану на твою защиту. Думаю, этого более чем достаточно, чтобы поблагодарить меня, не находишь? — Его голос звучал твердо, и Вэл могла бы поклясться, что черные глаза смеялись над ней, ошеломленной и едва помнившей, как нужно дышать. Слова обрушились на нее, пригвождая к месту. Простые и понятные слова, на которые она не смела рассчитывать даже в самых смелых мечтах, они звучали так, словно… — Спасибо, наместник, — с трудом разлепив губы, выдавила из себя Вэл. Она была права. Сказанное ею в горьком пьяном веселье оказалось правдой. Раза не хотел ее убивать. Не хотел причинять ей боль. Ни тогда, когда острие клинка упиралось в ее горло, ни тогда, когда Зен выразил свое желание. «Ублюдок, — хотела сказать Вэл, — ненавижу тебя». Она ненавидела Раза за смерть Никса. За его жестокость. За его силу и власть. Ненавидела за то, что он не мог быть самим собой, будучи заложником этого мира. Ненавидела его звериную сущность, которая явилась для нее спасением и ее же проклятием. — Пока я не решу вопрос с твоим жильем, ты будешь жить у Дэни. Так же обстоит с работой. — Раза говорил, а Вэл просто смотрела на него, приоткрыв губы и медленно выдыхая обжигающий легкие воздух. — Спасибо, — сказала она, едва слыша себя. Сердце выпрыгивало из груди, заставляя кровь закипать в венах. — И еще, Валлери. Я сохранил тебе жизнь и дал тебе последний шанс, понимаешь? Если ты чем-нибудь скомпрометируешь мое имя… — Раза нахмурился, голос его прозвучал с чуть заметной ноткой угрозы, но Вэл больше не боялась. — Я все поняла, — ровно ответила она. — Хорошо, — кивнул Раза, глубоко вздыхая. Его пальцы устало коснулись переносицы. — Тогда ты можешь идти. Последняя просьба. — Да, наместник. — Вэл слышала собственный голос, удивляясь его уверенности и силе. Никакого страха, никаких сомнений: только вежливое почтение, которого от нее ждали.