– Наверное, какой-то хакер разослал вирус, который вывел их из строя. – Петька посмотрел на заливающийся в руке гаджет. Пулька вдруг вспомнила разговор со Стёпой, когда он рассказывал ей, что подданные царя Трива занимаются подобными вещами. Теперь у неё не было сомнений: это их рук дело. Тем временем джазовый концерт продолжался, а все присутствующие по-прежнему пытались выключить смартфоны. От этого занятия их оторвали громкие голоса, доносившиеся из коридора. – Да что за день такой? – в сердцах воскликнула Лидия Ивановна и, выглянув из-за дверей, спросила пока невидимого для остальных собеседника: – Марина Робертовна, что у вас там происходит? – Лидия Ивановна, это какой-то кошмар, – донёсся голос преподавателя английского языка, и послышался звук цокающих по паркету каблуков. Спустя несколько минут Марина Робертовна нарисовалась рядом с коллегой. – У моих учеников телефоны сошли с ума. И мой тоже. – Она показала свой надрывающийся гаджет. – Как видите, играет та же песня, что и у вас, и мы ничего не можем с этим сделать. Не понимаю, как остановить это безумие? Ещё ни одна мелодия не казалась Пульке такой отвратительной. Она так устала, что, стиснув зубы от злости, принялась разбирать свой телефон, и, как только отсоединила батарейку, тот сразу замолчал. «И как я сразу не догадалась это сделать?» – подумала Пульхерия. Впрочем, все были настолько перепуганы и шокированы происходящим, никто даже об этом не подумал. – Получилось! – радостно воскликнула она и, глянув на гаджет, добавила тихим голосом: – Наконец-то ты заткнулся. – Лексевна, ты – мозг нации! – Петрович по-дружески толкнул её плечом в плечо и принялся за свой телефон. – Пульхерия, ты оказалась среди нас самая сообразительная, – заулыбался Алексей Иванович и обратился ко всем остальным: – Господа хорошие, теперь вы поняли, что надо делать? – А после того, как все дружно кивнули, сказал: – Давайте скорее завершим этот концерт, а то у меня сейчас уши задымятся. Подпрыгнув на месте, словно козочка, Марина Робертовна, несмотря на свой достопочтенный возраст и немалый вес, по-молодецки стартанула с места и помчалась обратно в кабинет английского. Одноклассники тотчас принялись разбирать свои смартфоны и искренне обрадовались, когда те замолчали. Лишь одна Лидия Ивановна смотрела на свой гаджет, как на неопознанный летающий объект, явно не зная, с какой стороны к нему подступиться. – Ума не приложу, как он разбирается, – пробормотала она и, словно оправдываясь, призналась: – Просто мне сын подарил телефон, и я никогда этого не делала. Пульке вдруг стало жаль её. Она уже давно заметила, что многие пожилые люди не дружат с техникой. Взять хотя бы того дедулю, который однажды попросил её продиктовать ему номер телефона с объявления на столбе. Мало того, что он полчаса целился в каждую кнопку, так потом ещё не мог сохранить. И, кстати, он тоже говорил, что ему сын подарил телефон. Пулька тогда подумала: «Тоже мне, сынок, подарить подарил, а как пользоваться, не научил». Но когда, вернувшись из школы, рассказала об этом случае маме, та ответила: «Скорее всего, научил, да вот только старик забыл. Просто у людей в таком возрасте память не такая шустрая, как у молодёжи». Глядя на завуча, Пухльхерия подумала: «Эх, был бы Стёпа, я бы дала ему команду организовать в нашем городе бесплатные курсы для пожилых людей, где бы их учили, как пользоваться современными гаджетами». Но при упоминании его имени из кармана по-прежнему не донеслось ни звука. Она только открыла рот, собираясь предложить помощь, как Алексей Иванович, разобравшись со своим телефоном, опередил её. Вскоре этот невыносимый концерт закончился, и Лидия Ивановна покинула кабинет. Ребята были так напуганы случившимся, что не сразу решились обратно собрать свои телефоны. Вдруг, как только они это сделают, те снова начнут играть? Но, увидев, как Алексей Иванович присоединил батарейку к своему телефону и ничего не произошло, они тут же последовали его примеру. Жаль только, прозвучавший звонок так и не позволил им посмотреть фильм о путешественниках. На перемене вся школа гудела, как потревоженный улей. Оказалось, гаджеты взбесились у всех учеников и преподавателей. В тот день, когда Пульхерия вернулась домой, мама рассказала, что с её телефоном происходило то же самое, а чуть позже из выпуска вечерних новостей они узнали о подобном сбое у жителей всего города. У многих смартфоны даже вышли из строя, и люди были вынуждены обращаться в сервисные центры, которые едва справлялись с наплывом посетителей. – Что-то странное творится в нашем городе, – высказалась мама, когда ведущий новостей исчез с экрана. «Это всё проделки подданных царя Трива», – мысленно ответила Пульхерия, а вслух сказала: – Лидия Ивановна говорит, что это техника и ей свойственно ломаться. – Да я не только сегодняшние события имею в виду, но и все предыдущие, – уточнила мама. Глава 10 Прошли ещё сутки, а Стёпа по-прежнему не работал, но, несмотря на это, Пульхерия не оставляла его дома. А вдруг по закону подлости он объявится именно в тот момент, когда её не будет рядом? Да, в квартире помощник слышал её из другой комнаты, но она не знала, услышит ли он её, если она будет в школе или где-то ещё. Всё ж таки это немаленькое расстояние, а на что Стёпа способен, к сожалению, Пулька не успела выяснить. К тому же мама могла найти его. Пулька сотни раз просила не убираться в её комнате, но той непременно нужно было поправить уже заправленную кровать, навести порядок на столе и вытереть пыль. После этого Пулька не раз замечала, что вещи в шкафу, ящиках стола и комода лежат по-другому. В её отсутствие мама заглядывает в каждый уголок, а значит, она может запросто обнаружить спрятанный телефон. «Ох уж эти родители. Никак не могут понять, что у меня тоже должно быть личное пространство», – рассуждала Пульхерия. Но постоянно носить с собой два телефона было не только жутко неудобно, но ещё и небезопасно. Пульке приходилось всячески прятать помощника, чтобы мама случайно не заметила его. Иначе она засыплет вопросами, на которые у Пульки не было ответа. Как объяснить, откуда у неё взялся второй телефон? Сказать правду – мать отругает, ведь Пульхерия взяла чужое, и отнесёт его в полицию, а что соврать, она не знала. В общем, со Стёпой в кармане Пульхерия постоянно чувствовала себя разведчиком на ответственном задании. И в этот раз, когда она собиралась утром в школу, у неё проскочила мысль спрятать его за шкафом или комодом в надежде, что мама не заглянет туда. «Толку носить его с собой, если он всё равно не работает», – подумала Пулька. Она уже готова была осуществить задуманное, как вдруг внутренний голос тихонько шепнул ей на ухо: «Пуля, не делай этого». В душе тотчас затеплилась надежда на скорое возвращение Стёпы. Она не стала класть его в карман жакета, а сунула вместе со своим телефоном в рюкзак и помчалась в школу… Первые три урока прошли без происшествий, а четвёртым у пятиклашек была информатика. После обеда на большой перемене несколько мальчишек и Петька остались в столовой. Собравшись за одним столом, они обсуждали не дававшие покоя последние новости. Остальные разбрелись кто куда, а Пульхерия и ещё пара ребят потянулись в класс. Каково же было их удивление, когда они пришли в кабинет и застали там учителя. Обычно Вениамин Андреевич приходил на урок минут через пять после звонка, а тут ещё перемена не закончилась, а он уже сидит за своим столом и как заворожённый пялится в компьютер. И пока ученики рассаживались по своим местам, он ни разу не оторвал взгляд от монитора, словно их и нет в классе. Впрочем, Пулька уже давно заметила: преподаватели – такие же люди, как все, со своими тараканами в головах. Порой не знаешь, чего от них ожидать. А тут ещё директор поменялся. Наверняка учителя тоже поняли, что у него не забалуешь. Может, он собрал их на совещание и строго-настрого запретил опаздывать на уроки. Не зря же мама, когда узнала о нём, сказала: «Ну что ж, будем ждать перемен в школе. Новая метла всегда метёт по-новому». Петька ещё не пришёл из столовой, и, пока его не было, Пульхерия решила заглянуть в социальные сети в надежде, что папа выложил новую фотографию, но, увы, последней по-прежнему была та, на которой он стоит за штурвалом корабля, а впереди виднеется бескрайний океан. «И как он ещё не надоел папе?» – подумала она и в этот момент услышала сзади тихий голос Ильи Новикова: – Ванёк, ты прикинь, какая фигня случилась вчера с моим компом, – рассказывал он Лебедеву. – Вечером я, как обычно, гамил в контру, и вдруг ни с того ни с сего ноут завис, а потом начал перезагружаться. Я обалдел, думаю, с чего бы это, он же почти нулёвый. Мне его дед три месяца назад подарил. И что ты думаешь? – хмыкнул он. – Он перезагрузился, и на экране вместо моей заставки появилась жуткая, но до чёртиков знакомая рожа. Клянусь, я чуть не обделался от страха, но, хоть убей, никак не мог вспомнить, где видел её. Правда, физиономия быстро исчезла, и я решил, что это был какой-то глюк. А потом стали выскакивать всякие угарные видосы, как будто их кто-то нарочно включал. В общем, я так залип на них, что напрочь забыл не только про рожу, но и про уроки. Лебедь, я знаю, что ты сделал матешу, дай скатать, – попросил он. – А то сам понимаешь, мне было не до неё. Конечно же, у Пульки даже в мыслях не было подслушивать, но Илья сидел за ней, и она невольно стала свидетельницей его откровений. Ну а как иначе? Не затыкать же уши. Услышав его монолог, Пульхерия нисколько не удивилась, что он не сделал уроки. В классе все знали: Илюха – ещё тот компьютерный фанат. Он даже внешне соответствовал этому определению. Его красные глаза постоянно моргали, лицо было бледным как поганка, а специфический сленг, которым он порой сыпал налево-направо, мог понять разве только такой же фанат. Иван сидел на второй парте, только в среднем ряду, и, даже не оборачиваясь, Пульхерия заметила краем глаза, как он вытащил из рюкзака тетрадку и протянул Илье. В отличие от него Лебедев был фанатом не только рисования, но и математики. И если кто-то из одноклассников не делал домашнюю работу по этому предмету, они знали, к кому обращаться. Он никогда не жадничал и всем давал списать. Вместе с прозвучавшим звонком в класс пришли остальные ребята, и Вениамин Андреевич наконец вынырнул из компьютера. Он встал из-за стола. Пока он обводил взглядом стоящих у парт учеников, Пульхерия обратила внимание на красные белки глаз, из чего сделала вывод: он – такой же компьютерный фанат, как и Новиков. Хотя неудивительно, особенно если учесть, что Вениамин Андреевич преподаёт информатику. «Но почему тогда раньше его глаза не были такими? – тут же возник вопрос, на который она сама себе дала ответ: – Наверное, он просто не выспался». Её отец, возвращаясь из плавания, первые несколько дней мучился бессонницей. Так вот, по утрам у него были такие же глаза. – Добрый день, ребята, – поприветствовал Вениамин Андреевич и жестом показал сесть, словно ему было лень произнести соответствующую фразу. – Что-то он сегодня как зомби, – кивнув на него, шепнул на ухо Пульке Петька и озвучил её мысли: – Наверное, не выспался. Она не успела ничего ответить, потому как в этот момент Вениамин Андреевич посмотрел на неё. – Пульхерия, у меня к тебе просьба, – сказал он. – Ты не могла бы отнести секретарю вот эти документы? – Он вытащил из чёрной папки, лежавшей на столе, прозрачный файл с бумагами и протянул ей. – Их надо было отдать ещё утром, а я совсем забыл про них. Если, конечно, тебе несложно. – Конечно, несложно, – ответила Пулька и встала из-за стола. Она забрала у него документы и пошла на выход из класса. – Только, пожалуйста, отдай ей лично в руки, – бросил он вслед. – Хорошо. – Обернувшись, Пульхерия кивнула и вышла за дверь. Пулька спустилась по лестнице на первый этаж и направилась по коридору в сторону кабинета директора, моля всех богов одновременно, чтобы случайно не встретить его. Прежде чем войти в приёмную, она постучала в дверь, но, так и не дождавшись ответа, заглянула внутрь. Секретаря не оказалось на месте, и Пульхерии ничего не оставалось делать, как ждать. Не могла же она уйти, не выполнив просьбу Вениамина Андреевича. Пулька прошла в кабинет, присела на один из стульев, стоявших напротив рабочего стола, и принялась разглядывать грамоты и дипломы, висевшие в рамках на стенах. И вдруг увидела, как дверь в кабинет директора приоткрылась. «Сейчас оттуда выйдет он», – подумала Пулька и почувствовала, как страх пронзил тело тысячами иголок, документы в руках обожгли пальцы, сердце застучало так сильно, казалось, ещё чуть-чуть – и вырвется из груди. Опустив голову, она съёжилась, мысленно бормоча под нос: «Господи, только бы он меня не увидел, только бы не увидел». Хотя и понимала, что такое невозможно. Она же не муха. Но как же в тот момент Пульке хотелось быть ею. Пульке показалось, будто она просидела в таком положении целую вечность, а директор так и не вышел. Она решила, что его там нет, а дверь открыл сквозняк. Она уже облегчённо вздохнула и вдруг услышала, как в кабинете заиграла та самая мелодия, которая накануне звучала из каждого утюга, то бишь из каждого телефона. Только в этот раз у Пульки было ощущение, будто она доносится из-под земли. Очередная волна страха накрыла её с головой, по спине пробежал холодок, отчего тело покрылось гусиной кожей. Мелодия продолжала настойчиво играть, а открытая дверь будто нарочно приглашала зайти. И словно какая-то неведомая сила заставила Пульхерию встать со стула и пойти в кабинет. Директора там действительно не было. Висевший на стене телевизор не работал, как и компьютер на рабочем столе. От испуга Пулька не сразу поняла, откуда доносится мелодия, и, стоя посреди помещения, озиралась по сторонам. «Странно, окно закрыто, тогда почему дверь сама открылась?» – подумала Пулька и поймала себя на мысли, что приходила сюда всего лишь один раз за время учёбы в школе. Это случилось год назад. Они тогда всем классом сбежали с двух последних уроков и пошли в кино, за что потом каждого из них вызывали на ковёр к Павлу Сергеевичу. Вот только при чём здесь ковёр, если его тут и в помине не было: ни тогда, ни сейчас. Неожиданно музыка заиграла громче, будто кто-то специально прибавил звук, и только теперь до Пульки дошло: мелодия звучит из шкафа. В его верхней части за стеклянными дверками прятались книги, папки и всякие статуэтки, а что было за дверцами внизу, оставалось только догадываться. Ей бы уйти, пока Юрий Васильевич не застал её врасплох, но разыгравшееся не на шутку любопытство потянуло её к шкафу. Пулька присела на корточки и открыла дверку… От того, что там увидела, Пульхерия пришла в недоумение. Она-то думала, что мелодия звучит из мобильного телефона директора, вот только зачем он положил гаджет в шкаф, ей было непонятно, а оказалось, песня играет из старого радиоприёмника. Глядя на него, Пулька тотчас вспомнила, как она с родителями ездила в гости к бабушке и дедушке. Её любимым местом в их доме был чердак, хотя оставаться там одной ей всегда было немного жутковато. Но на чердаке пряталось столько всего интересного, что её туда тянуло, будто магнитом. Несмотря на страх, она забиралась туда и могла часами рассматривать покрытые пылью вазочки, посуду, фарфоровые фигурки и прочий антиквариат, а также перебирать стопки старинных журналов и детских книжек, разглядывая картинки на пожелтевших страницах. Всё это бумажное богатство хранилось там со времён папиной юности. Так вот, на чердаке стоял примерно такой же радиоприёмник. Наверняка он и по сей день там. Последний раз они приезжали в гости к старикам два года назад, и тому причиной были постоянные отцовские командировки, а без него мама не хотела ехать. Как же Пульке не нравилась эта мелодия. Она протянула руку, собираясь выключить звук, как вдруг услышала сзади голос Юрия Васильевича: – Хочешь сделать погромче? Вижу, тебе понравилась эта песня. Сказать, что Пулька испугалась, – это слукавить. Она едва не грохнулась в обморок и, застыв, словно каменное изваяние, с протянутой рукой, какое-то время сидела в таком положении, при этом шестерёнки в её мозгу крутились с лихорадочной скоростью, придумывая оправдание. Наконец, превозмогая очередной приступ страха, она поднялась на трясущихся ногах и, обернувшись, уткнулась взглядом в пол, лишь бы не видеть наводящего ужас стеклянного глаза. Пульхерии так хотелось исчезнуть, как музыкальная школа. Она бы всё отдала за это желание. Но, увы, того, кто мог бы его исполнить, не было рядом, а она так и осталась стоять перед директором. – Ты же вроде порядочная девочка, а позволяешь себе без спросу входить в чужой кабинет, – нарушив недолгое молчание, сказал Юрий Васильевич. – Простите… я… я… случай… – так и не договорив до конца, пролепетала Пулька и судорожно сглотнула. – Понимаю, – ухмыльнулся Юрий Васильевич. – Это всё любопытство виновато. Оно порой толкает на плохие поступки даже таких хороших людей, как ты. Честно сказать, я не вижу в нём ничего дурного, особенно если человек интересуется чем-то спонтанно, просто для себя, без какой-либо цели. Более того, именно любопытство впоследствии способно перерасти в любознательность, она движет умами, благодаря ей люди обретают новые знания, умения и навыки. А вот когда человек суёт нос в чужие дела – а именно так я расцениваю твоё проникновение в мой кабинет без ведома, – это отвратительно. Услышав его тираду, Пульхерия вскинула голову и снова увидела, как в его стеклянном глазу мелькнул жёлтый огонёк. «Видимо, он вспыхивает, когда директор чем-то недоволен», – подумала она, и мысли заметались в её голове, словно бабочки на свету. Пулька, всё ещё дрожа от страха, вдруг представила, как директор доложит об этом матери. Ей сделалось дурно. Что она скажет в своё оправдание, когда та учит её жить по совести? – Простите, – взмолилась Пульхерия. – Я не нарочно. Вениамин Андреевич попросил меня передать вот эти документы, – она показала на файл, – Маргарите Сергеевне лично в руки, но, когда я пришла, её не было на месте. Я села подождать её в приёмной, и в этот момент открылась дверь в ваш кабинет, а потом отсюда заиграла эта песня. Я заглянула и увидела, что вас нет. – Вот тут Пулька, конечно, немного присочинила. – Я подумала, что с вашим телефоном случилось то же самое, что вчера происходило с телефонами у всей школы, и хот… – Так ты хотела мне помочь? – словно прочитав её мысли, с усмешкой воскликнул Юрий Васильевич и раскинул руки в стороны. – Конечно, а что же ещё. Ты же добрая девочка. – Пожалуйста, только не говорите моим родителям, что я без спросу вошла в ваш кабинет, – Пульхерия умоляюще сложила перед собой ладони, – иначе я умру от стыда. – Хорошо, хорошо. – Усмехнувшись, Юрий Васильевич снисходительно закивал, и она почувствовала невероятное облегчение. – На первый раз я прощаю твоё любопытство и обещаю не рассказывать об этом случае ни классному руководителю, ни маме, а твой отец, насколько мне известно, сейчас в Тихом океане. «Откуда он это знает? – нахмурившись, подумала Пулька. – Даже я не знаю, в какой части света сейчас плывёт его корабль». – Можешь идти. – Юрий Васильевич кивнул на дверь. И это были самые желанные слова для Пульки. Всё это время она мечтала быстрее убраться с его глаз долой. – Спасибо. – Пулька кивнула и чуть ли не побежала на выход, но не успела покинуть кабинет, как услышала вслед: – Но запомни, ты моя должница… А вот от этих слов повеяло угрозой, и Пульхерия невольно поёжилась. Она поняла, что её проступок ещё не раз ей икнётся. Она вылетела в приёмную и обнаружила, что секретарши по-прежнему нет на месте, а ждать её дальше не было ни малейшего желания.