И я снова поцеловала. Первая. Капитулируя и давая разрешение на все. Обнимая за шею и позволяя его рукам забираться под юбку и блузку, гладить меня там, где нельзя, и сжимать то, что запретно. – Селин… Девочка моя… – Голос шефа охрип, и в коротких перерывах между яростными поцелуями он мог говорить лишь отрывисто и сипло. – Сумасшедшая… Моя… А я улыбалась, как дурочка, и пылко целовала в ответ. В дверь позади Киршина возмущенно задолбили, требуя освободить помещение, и мне показалось, я услышала голос Алекса. – Занято! – рявкнул шеф и окинул меня таким жадным взглядом, что я моментально почувствовала себя пончиком, который сейчас съедят до последней крошки. Но начнут с глазури, медленно слизывая сантиметр за сантиметром… И так по кругу… От таких ассоциаций томно заныла грудь, а внизу живота горячо запульсировало. Я лихорадочно облизнула пересохшие губы, к ним тут же метнулся голодный взгляд шефа, и он прохрипел: – Селин, идем домой. Я больше не могу. – Домой? – выдохнула я растерянно. По двери снова долбанули, проклиная нас последними словами. – Ну не тут же! – выкрикнул Киршин и, оттолкнув меня от себя на расстояние вытянутой руки, торопливо осмотрел и ругнулся. Я окончательно перестала его понимать и тоже опустила взгляд вниз. Ну да, выгляжу непрезентабельно: юбка съехала набок, но, к счастью, целая, а вот ноги босые, туфли я потеряла где-то по пути к рингу, да и вряд ли теперь их можно носить. Хорошо хоть старые надела, а не новые, а то было бы куда обиднее. Шортам тоже не повезло, и они треснули по боковому шву, но пока не падали, и я решила, что разберусь с этим дома. Блузка разошлась по шву на плечах, и рукава висели, оторвавшись почти наполовину. Блузку точно жаль, она мне нравилась. Но в целом, если накинуть какую-нибудь кофточку… Кажется, шеф думал точно так же, потому что рывком потянул меня за собой в дальний угол помещения. Там распахнул шкаф, который, в отличие от остальных, был двухдверным, торопливо перебрал плечики, сам себе кивнул и вручил мне… синюю мужскую рубашку. – Меняй ипостась и переодевайся. Быстро! – прикрикнув, как будто это все решало, шеф тоже времени не терял и вернул себе человеческий облик. Сдернул остатки рубашки, обтер ими вновь закровившую рану на боку и подобрал из шкафа себе целую, на мой сомневающийся взгляд пояснив: – Все вещи новые, как раз на такой случай, если свои придут в негодность. Не переживай, доход клуба позволяет. Ну, раз позволяет… Решив, что и мне стесняться нечего, я выдохнула от неизвестно откуда возникшего напряжения и сменила ипостась. Сняла блузку, даже не подумав смущаться под пристальным мужским взглядом, надела рубашку, застегнула пуговки, закатала оказавшиеся длинными рукава и заправила лишнее под юбку. И все бы ничего, но ноги у меня снова босые! Не будь Киршин ранен, я бы сама с удовольствием запрыгнула к нему на руки, но поступить с ним так сейчас – абсолютно бессовестно. И я промолчала. Судя по тому, что шеф уже тянул меня на выход, сам он об этом даже не подумал, а я решила, что для меня это не проблема. Куда больше обеспокоили мужские взгляды, которыми обменялись шеф с Куртом и Алексом, когда мы вышли из раздевалки и столкнулись с противниками лицом к лицу. В них было столько невысказанного обещания продолжить драку, что я не удержалась и язвительно прокомментировала: – Смотрю, кому-то понравилось получать по яйцам, да, Алекс? Так я могу повторить на бис. – Мисс Дарх… – судя по шоку в голубых глазах, он не ожидал от меня такой грубости и немного растерялся. – Мисс Дарх может и голову оторвать, если лишняя, – ласково пообещала я. – Вы не смотрите, что я маленькая и девушка. Если понадобится, я убью любого, кто рискнет испортить мне настроение. Так что уйдите с нашего пути и больше на нем не появляйтесь. Кристиан, идем, необходимо срочно продолжить то, на чем нас прервали… Я подхватила шефа под руку, намекая, что нам пора. К счастью, злость не застила ему разум, и Киршин мне подыграл. Одарил обоих насмешливым взглядом, и мы направились прямо по коридору. По дороге начальник зашел к целителям, где решил подвергнуть меня осмотру, но я заявила, что не получила ни одного удара и он занимается полнейшей ерундой. – Ну да. А это тогда что? – Шеф обличительно указал на мою правую руку, кисть которой уже наливалась неприятной синевой. – Само? – Само, – скривилась я недовольно, вспомнив, что как раз отбила себе руку во время последнего удара. В общем, пришлось согласиться, что травму я все-таки получила, и довериться целителям. Неподалеку на кушетке лежал Маркус, у которого оказалось серьезно повреждено колено, но, по его собственным словам, это было сущей ерундой по сравнению с тем, что было бы, если бы я не вмешалась. – Мисс Дарх, я ваш навеки! – Маркус, я тебе сам позвоночник сломаю, – зловеще пообещал Киршин, держа меня за левую руку, пока правой занимался целитель. – Маркус, зовите меня уже по имени, – улыбнулась я. – И не слушайте этого злюку. Вы действительно его лучший друг, раз сейчас здесь и с нами. И я хочу сказать вам спасибо за этот вечер. Он действительно стал незабываемым. Я бросила лукавый взгляд на шефа, и, думаю, он прекрасно понял, какую именно часть вечера я сейчас имела в виду. Подобрел, чуть крепче сжал мою руку и едва уловимо кивнул. Наконец с диагностикой было покончено, у меня действительно оказались сломаны несколько костей. Благодаря превосходной демонической регенерации и квалифицированной помощи специалистов обошлись без глобальной фиксации, а всего лишь мазью и плотной перевязкой. Целитель взял обещание, но не с меня, а почему-то с Киршина, что он проконтролирует процесс заживления, и нас отпустили. Сам шеф от осмотра и помощи отказался, заявив, что пара ссадин – не причина для обращения. По дороге к выходу с нами пытался заговорить незнакомый мне тучный лысый мужчина, приглашая в свой кабинет для обсуждения крайне выгодного контракта, но шеф твердо заявил, что нас это не интересует, и мы, кое-как отделавшись от навязчивого типа, поднялись наверх. Уходя, мы сдали маски, и все тот же бугай вручил мне выроненную в зале сумочку, которую не только нашли и подобрали, но и не тронули содержимое, каким-то чудесным образом определив, кому она принадлежит. То ли маг-поисковик у них тут работал, то ли персонал запомнил, с чем мы пришли, еще на входе. Посвежело, но день был жарким, и ночь окутала нас мягкой приятной прохладой. Мы неторопливо пробирались к центральной улице, держась за руки, как дети, а я запоминала каждое мгновение, проведенное вместе, и старалась не думать. О том, что он мой начальник. О том, что придется все-таки увольняться. О том, как неправильно поступаю, потому что… А почему, собственно, неправильно? Он мне нравится, я ему тоже. Кристиан очень опытный мужчина, и если уж кому и довериться, то только ему. Даже если стану его любовницей совсем ненадолго, я уже сейчас точно знаю, что ни о чем не буду жалеть. И если уж быть честной до конца, то я его хочу, как бы пошло и грубо это ни звучало. Хочу вновь обнять и почувствовать на себе его руки. Целовать и ловить поцелуи в ответ. Плавиться в его руках, ощущать весь жар его желания и знать, что он хочет именно меня. Свою сумасшедшую Селин. Наконец мы выбрались на улицу, но поблизости не было видно ни одного кеба и мы пошли пешком. Камни мостовой были еще теплыми, звезды мягко подмигивали, редкие облачка сопровождали нас, как верные псы, а тусклые фонари были не в силах разогнать романтичный полумрак. Поначалу шеф просто держал меня за руку, и мы шли молча, но эта тишина не давила и не казалась чем-то неправильным. Наоборот, она объединяла и окутывала нас непередаваемым уютом. Казалось, во всем мире остались лишь мы, и любой звук может нарушить гармонию. А затем шеф зачем-то посмотрел на мои ноги… – Селин!!! – Мне вполне неплохо, – попыталась заверить его, но меня даже слушать не стали и тут же подхватили на руки. – Кристиан! Отпустите! – Ты мне еще в постели выкать продолжи, – вновь возмутился начальник. – Ну, хоть не господин Киршин! – Прибавил шаг, хмуро покосился на меня и напряженно уточнил: – Или передумала? – Нет, – улыбнулась и сообщила правду: – Я хочу стать твоей любовницей. Шеф почему-то споткнулся. Судя по лицу, возмущение в нем уже зашкаливало, но вслух раздалось лишь неразборчивое бурчание. Кажется, он ругался. Я забеспокоилась: – Что-то не так? – Значит, любовницей? – напряженно уточнил шеф и прищурился, пронзая меня испытующим взглядом, но даже не думая сбавлять шаг. – Ну да. Мне понравилось с тобой целоваться. Там, в раздевалке. И на ринге ты был просто великолепен. – Я отогнала смущение подальше, решив, что сейчас необходимо обозначить все свои желания, чтобы у начальника не осталось сомнений в моих намерениях. – Ты мне очень нравишься, и я бы хотела стать твоей женщиной. Не думай, это не глупый порыв. Я уже все проанализировала и поняла, что так будет честнее. В любом случае работу всегда можно найти и другую, а таких, как ты, больше нет. Мне нравятся ощущения, которые я испытываю, когда ты меня целуешь, и уверена, понравится и остальное. Я говорила легко и улыбалась, но с каждым моим словом начальник все больше мрачнел и под конец смерил меня таким тяжелым взглядом, что я осеклась и растерялась. Что не так я сказала? В конце улицы показался кеб, и я не успела расспросить Киршина, что же все-таки не так. Мы сели, шеф назвал адрес и всю дорогу смотрел в окно, будто не хотел меня видеть. Стало очень неприятно. Ну что опять не так? Мы же нравимся друг другу. Он хочет меня. Я хочу его… Что не так?! Глава 23 Когда приехали, Киршин вновь взял меня на руки, но уже я не горела желанием ни общаться, ни спорить. Просто разрешила ему донести меня наверх и уже хотела сказать спасибо и уйти к себе, но он, так и не опустив меня на пол, вошел к себе. Включил свет в прихожей, внимательно осмотрел мои ноги и отнес в ванную. И все молча. Я снова начала нервничать, но тут шеф поставил меня в ванну и начал раздевать. Сначала сдернул юбку, хмыкнул над шортами, после чего занялся рубашкой. – Я сама! – попыталась убрать его пальцы с пуговиц. – Цыц! – прикрикнул строго, шлепнул меня по левой руке и указал на правую. – Велено не мочить. Помнишь? – Помню. – Тогда не мешай. И продолжил раздевать. Стало понятно, что он очень упрям, когда злится, а сейчас он точно злится. Но почему? Мироздание не спешило отвечать на мои мысленные вопросы, Киршин тоже был сосредоточен, но молчалив, так что пришлось интересоваться вслух: – Почему ты злишься? – Тебе кажется, – стиснул зубы шеф и снял с меня лифчик. – Не лги, я вижу. – Остановила его руку, уже взявшуюся за шорты, и строго потребовала: – Кристиан, посмотри мне в глаза. Шеф взглянул на меня так, словно желал убить. – А теперь говори. – После поговорим, – прошипел он. – После чего? – Я тоже умела быть упрямой и сейчас сдаваться не собиралась. – После всего! – не выдержал Киршин и все-таки сорвался: – Селин, ну вот почему ты такая, а?! Не женщина, а ходячее недоразумение! То категоричное «нет»! То внезапное «да»! Чего еще мне от тебя ожидать?! Единоличного завоевания Бездны?! – У тебя истерика? – уточнила аккуратно. – У меня ты! – выпалил шеф и одним махом сдернул с меня и шорты, и трусики, но они застряли в районе колен, так что пришлось аккуратно переступать, чтобы помочь, и он раздел меня окончательно. – Тебе не нравится мое «да»? – уточнила я, сообразив, что именно с этого момента он стал себя так странно вести. Киршин включил воду и жестом приказал мне сесть. Села, но продолжила смотреть с ожиданием. – Мне не нравится то, как ты подошла к этому вопросу, – наконец сдержанно выдал он и одарил мрачным взглядом. – Не подскажешь, почему я ощущаю себя подопытной мышью?