Габриэль и Генриэтта-Мари предположили, что это известный певец. Остальные стали перечислять самых красивых придворных, про которых писали на этой неделе глянцевые журналы и вестники красоты. – Она здесь, – объявила София. Дверь широко распахнулась. Все повернулись. Я, раскрыв рот от изумления, увидела Амбер. Ее изумрудно-зеленое платье, плотно облегающее талию, напоминало букет цветов. – Амброзия Борегард, – объявил дворецкий. – Прибыла по вашему распоряжению, Ваше Высочество. – Амбер. – Мое сердце мгновенно наполнилось любовью, и я поняла, насколько мне было одиноко без сестры. Я вскочила, побежала к двери и крепко обняла ее. – Я так скучала по тебе, – прошептала я, уткнувшись ей в шею и волосы. – Я тоже, – ответила она. Как приятно было слышать ее голос после всего, что случилось! Я чуть не расплакалась. – Какой сюрприз, не так ли, Камелия? – усмехнулась София. – Да, Ваше Высочество. Амбер села рядом со мной. Когда принесли еду, нужно было отпустить ее руку, но я не хотела. Покоя не давали вопросы, которые мне не терпелось ей задать, и одновременно так много хотелось рассказать. Очень быстро одни блюда сменялись другими: за пикантным кроликом последовали жареная утка и рыба, блюда с овощами и салаты. Я ела только то, что уже пробовали другие, и попросила Амбер следовать моему примеру. Мы с ней словно оказались в замкнутом пространстве. Беседа за столом скользила мимо нас, а мы лишь перешептывались друг с другом. – Что случилось, когда ты была здесь? – спросила я. – Я потом расскажу, – ответила она. – Ты слышала что-нибудь об остальных? – Вот уже несколько дней нет, – сказала я. – Но Эдель… Она кивнула и приподняла брови в знак того, что поняла. София постучала по бокалу с шампанским. – Я хочу сделать заявление. Все разговоры за столом стихли, и взгляды обратились на принцессу. – Моя дорогая придворная дама Клодин выходит замуж. Та в ужасе уронила ложку. Мне стало ее очень жаль. – Я не могу допустить, чтобы мои придворные дамы увяли, – сказала София. – Я решила перед собственной свадьбой устроить и их судьбу. – И кто же этот счастливец? – спросил один из гостей. София сложила руки на груди и объявила: – Один из моих возлюбленных кузенов, принц Альфред. Я так крепко сжала вилку в руке, что на ней остался отпечаток в форме хризантемы. София подняла руку. – Не стоит меня благодарить, Клодин. Альфред заметил, как ты красива, и мы обсудили это. Я подумала, что это будет прекрасная партия для тебя. Сначала я решила сосватать ему дочь Леди Вальденс из Дома Лотеров, Ребекку, но она давно обручена с другим. Принц Альфред поднялся с места, подошел к Клодин и встал на одно колено. – Я уверен, что смогу сделать тебя счастливейшей женщиной во всем Орлеане. Щеки Клодин стали пунцовыми. – Но… – Не благодари. Ты станешь принцессой крови. Мы станем с тобой кузинами. – София помогла Клодин приподняться с кресла и крепко обняла. Та стояла неподвижно, как статуя, ее губы дрожали. – Мне кажется, я не готова к замужеству, София, – произнесла она, как только принцесса выпустила ее из объятий. – Не будь дурочкой. Ты так горевала, когда тебя в последний раз отвергли, и я решила, что смогу тебе помочь. Итак, все решено. – Но София, мне нужно тебе сказать… – Ни слова больше! Самое время это отметить! Я сделала выбор за тебя. Это моя священная обязанность. В дальнем углу я заметила служанку Клодин. С каменным лицом и глазами, полными слез, она смотрела прямо перед собой. – А теперь мой кузен Альфи имеет полное право выбрать, как будет выглядеть его будущая жена. Хоть у нее и не слишком большой опыт по этой части. Альфред ухмыльнулся, а гости рассмеялись. – И раз уж у нас тут присутствует еще одна Прекрасная, я решила, что это отличная возможность для невесты примерить новый образ. Чувствуйте себя как дома. Попробуйте создать ее пожизненный образ вместе. Вот так, в открытую, перед глазами моих ближайших друзей, чтобы они удостоверились в талантах Прекрасных. Вообще нам нужно почаще о них напоминать и устраивать Карнавалы Красоты чаще. – Принцесса положила руки на напряженные плечи Клодин. – Встань, пожалуйста, ради меня. – София, мне нравится мой нынешний образ, – сказала Клодин. – И я решила остановиться именно на нем. – Так не пойдет, – заявил принц Альфред. – Мне бы хотелось, чтобы тебе добавили объема в средней части. Люблю женщин с формами. За столом снова рассмеялись. В голубых глазах Клодин читалась паника. – Давайте разрешим себе побыть немного безрассудными, – заключила София. – Я в печали по поводу болезни моей мамы и нуждаюсь в положительных эмоциях. – София, пожалуйста, – умоляла Клодин. – Да пребудет с тобой красота навечно, Клодин. – София повернулась к столу. – Амброзия и Камелия, будьте добры, присоединяйтесь к нам. – Ваше Высочество, это выходит за всякие рамки. – Элизабет встала. – Мы не можем проводить процедуры по изменению внешности таким образом. Так открыто. У всех на глазах. София взглянула на нее. – Вы уволены. Меня не интересует ваше мнение. – Но… Ваше Высочество, – промямлила Элизабет. – Выведите мисс Дюбарри из моих покоев и отведите в ее кабинет, – скомандовала София. Элизабет смотрела на меня, пока стражники вели ее под руки к выходу. Я старалась контролировать дыхание. – Мы с тобой общались, когда ты впервые попала во дворец, – обратилась София к Амбер. – Я не поняла тебя. Мне показалось, что ты немного зануда, со всеми твоими принципами и правилами. Но теперь мне хочется видеть рядом и тебя, и Камелию. По крайней мере ненадолго. Эта процедура может сильно осложнить отношения между сестрами Борегард. Ведь быть фавориткой так сложно, правда, Камелия? – спросила принцесса. – И так печально ею больше не быть, да, Амброзия? – Она сложила маленькие руки на груди. Амбер сжала кулаки. Ее гнев опалял меня будто полуденное солнце. Едва слышно всхлипнув, она открыла рот, но ответила как подобает Прекрасной: – Спасибо за оказанную нам честь, Ваше Высочество. София обняла нас обоих за плечи. – Меня расстраивает такая разница в вашем поведении. Меня охватило страшное предчувствие. – Мы не разные, – сказала я, – не нужно нас заставлять участвовать в этом представлении. – Согласен, – встрял Огюст. – Это просто вечеринка, София. Прекрасные не должны работать. – Помолчи, Огюст, – одернула его мать. – Пусть покажут, что в них божественного и какая у них связь с Богиней Красоты. – Она моя сестра. Она талантлива. Вы же сами в этом убедились, когда выбрали ее в тот, первый раз, – пыталась я ее переубедить. – К чему еще сравнения? София ухмыльнулась и повернулась ко мне. – Камелия, ты, должно быть, по-настоящему любишь сестру, раз так искусно лжешь. Тебе очень понравилось занимать ее место при дворе. Ты была уверена, что тебя выберут с самого начала. Меня бросило в жар. – Я не буду в этом участвовать, – заявила я. – Это смешно. Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Гости ахнули, пораженные моим непослушанием. Лицо Софии покраснело, и выглядело это далеко не обворожительно.