– На первом курсе я больше дурью маялась! Вик! Ну пожалуйста, без тебя я там просто опозорюсь! – Это со мной ты там опозоришься! – потерял всякое терпение Орлей. – Пошли! Он бухнул выбранные к этому моменту книги на ближайший подоконник и потащил меня за руку прочь из библиотеки. Библиотекарь неодобрительно посмотрел в нашу сторону, и я успела скорчить виноватую гримасу, пролетая мимо. Виктор притащил меня в какой-то заброшенный класс, о существовании которого я до сих пор и не подозревала, и наконец выпустил мою руку. – Жди здесь! В следующую секунду дверь снова хлопнула. Я покачала головой и, почистив плетением пыльный стул, села. Очень хотелось надеяться, что Виктор не притащит сюда делегацию парней, желающих сопроводить горе-принцессу на бал. Сразу огребет. И не шелковой туфелькой, а моим любимым тяжелым ботинком с металлическими вставками на носках. Конечно, я сильно рисковала, когда уговаривала его идти со мной. Но даже Тори соглашалась, что болезненное подобие любви, которое он ко мне некогда испытывал, сошло на нет, сменившись чем-то вроде братской дружбы. Да и, кроме того, я действительно была уверена, что «выход в свет» пойдет ему на пользу. Сколько можно прятаться в тени? Ему все равно придется разбираться со своими комплексами нищего аристократа. Лучше уж перебороть страх в неформальной, так сказать, обстановке. Додумавшись до этого, я непроизвольно скривилась. «Дожила: начинаю уже за других решать, что им лучше, а что хуже. Сама-то как на подобные телодвижения в свою сторону реагирую? В общем, если Вик опять откажется…» Распахнувшаяся дверь не дала мне довести мудрую мысль до конца. Орлей, прижимая что-то к груди, вошел в класс и тут же запечатал створку запирающим плетением. Да еще и против подслушивания-подглядывания какие-то чары добавил. – Отвернись! – отрывисто бросил он. Я послушно повернулась к стене, уже догадываясь, что сейчас увижу. В моей жизни тоже бывали такие моменты. На второй месяц в обители. Тогда однокашники еще не разобрались, с кем имеют дело, и меня пригласили на вечеринку. Разумеется, окинув коротким взглядом свой небогатый, мягко говоря, гардероб, я никуда не пошла. Парень, меня пригласивший, долго потом допытывался почему. Я так и не сказала ему правды. И вот, пожалуйста, судьба подкинула мне возможность посмотреть на подобную ситуацию его глазами. – Все, – убитым голосом буркнул Виктор, в очередной раз прерывая мои размышления. – Поворачивайся и знакомься: мой парадный камзол. Я послушалась. Ну что тут скажешь? Бабушкина кофта по колено с пышными манжетами из порыжевшего от старости кружева. Дополняли картину живописные потертости на локтях и… ух ты… и на заднице. Бывший владелец костюмчика наверняка заседал в каком-нибудь совете века эдак два назад и был толще моего друга размера на три. Однако. Только цвет не подкачал: темно-синий, почти черный. – Ну и? Все еще хочешь, чтобы я пошел с тобой к Лэнгли? – проворчал Виктор. – А ты знаешь, – усмехнулась я. – Хочу! Глаза парня полезли на лоб. – Решила привести с собой клоуна?! – Да ладно тебе. Все не так плохо. – Ну конечно, – фыркнул он. – Все просто чудесно. И сразу предупреждаю, обычные восстанавливающие чары тут не сработают! Во-первых, я уже пробовал на первом потоке. Кто-то заметил чары и отменил. Повторять этот опыт я не хочу. А во-вторых, мне не отожраться до такой ширины. – Ничего, мы пойдем другим путем. – Это еще каким? – с подозрением нахмурился Виктор. – А вот сейчас узнаешь, – подмигнула я и рванула к двери. – Жди здесь, я быстро! – Лира! – Вопль Орлея догнал меня уже в коридоре, но я не обратила на него ни малейшего внимания. Вернулась я минут через десять и еще пять потратила на попытки пробиться в запечатанный Орлеем класс. С перепугу он наложил такие мощные чары на дверь, что сам не сразу сумел их снять. – Знакомься, – ухмыльнулась я, бухнув на пыльную парту толстый фолиант и большой глянцевый журнал, – мои помощники: «Магическая мода» и самый главный учебник для порядочных волшебниц прошлого столетия. – Решила сделать из меня музейный экспонат?! – в ужасе взвыл Виктор. – Не все старое обязательно музейный мох, – назидательно подняла палец к потолку я и, не удержавшись на пафосной ноте, расхохоталась. – Закрывай глаза. Будем из тебя принца делать! – Может, настоящим принцем обойдешься? – Нет уж. Это как раз та редкость, которая чем натуральнее, тем хуже. Он мученически закатил глаза к потолку, но все-таки покорно замер. М-да… Затюкала парня прошлая Лира… И я – не лучше. Ничего, Вик, как сказал бы чокнутый разум межмирья, это для твоего же блага. Я почти не рисковала. Разве что пришлось воспользоваться одной из техник, почерпнутых в иномирной книге. История с почувствовавшей ауру смерти Торией еще не успела выветриться из головы, а эти чары как раз и скрадывали фон моей силы, делая его нейтральным для любого восприятия, включая эмпатию. Я знала, что не рискую, уже успела на своей излишне любопытной подружке поэкспериментировать. В остальном же я банально воспользовалась знаниями из прошлой жизни. Там мне самой приходилось изворачиваться, чтобы выглядеть мало-мальски прилично в академии. Вот я и научилась всем швейно-ремонтным плетениям, до каких только могла дотянуться. И переделала их под особенности Зеленого дара. В конце концов, некроманты при необходимости запечатывают мертвую плоть, возвращая ей первоначальный вид и свойства. А я приводила таким образом в порядок и свои вещи. Виктору я попутно рассказывала какую-то чушь о старинных плетениях, так что у него особых вопросов о природе моих умений не возникло. Зато я, по сути, подняла из мертвых его древний камзол, заодно подогнав по размеру и фасону. Получилось очень даже неплохо. Даже слишком хорошо, судя по дальнейшим событиям. А события эти ждать себя не заставили. Первым отголоском стал восхищенный взгляд Альва, брошенный в мою сторону, едва я спустилась в холл. «Вот ведь бесов бабник!» – подумала я, отворачиваясь, и тут же увидела перекошенную физиономию Корве. Сразу захотелось поискать зеркало: с чего бы оболтусам так пялиться? Но задуматься об этом всерьез я не успела. – Тиса Мэй? – рядом появился Виктор, и я чуть сама не разинула рот от удивления. Как, однако, одежда меняет человека. И куда только подевались опущенные плечи и затравленный взгляд? – Что, Орлей, – бросил Рой, – наконец сдал в музей свои старые тряпки? Вижу, любители антиквариата тебе за них хорошо заплатили. Даже на приличный костюм хватило. Я напряглась, но Виктор даже не повернул головы в сторону своего врага. – Нет, тис Корве, – холодно отозвался он. – Всего лишь соблюдаю правила приличий. Одежда должна соответствовать окружению. – А мы, значит, были недостойным окружением… – перекосило Корве. Закрывшаяся за нашими спинами дверь общежития отсекла взбешенный рык побагровевшего Роя. Он даже догнать и обругать обидчика не мог, потому как в учебные дни покидать общагу после десяти студентам запрещалось. Это у меня на сегодня было разрешение на две персоны, так сказать. Оглянувшись на громаду общежития, я позволила себе расхохотаться. – Как ты его! – Да ладно, – пожал плечами Виктор, застенчиво улыбнувшись. – Давно мечтал поставить на место этого зазнайку. Пошли, что ли? – Пошли, – усмехнулась я, мысленно прикидывая, что вечер у Лэнгли может стать вовсе не таким скучным, как мне казалось. В гостиную в покоях профессора артефакторики мы вошли под руку со всей приличествующей величавостью. Здесь явно применяли пространственную магию: комната была куда больше положенного. Тут и там стояли и сидели группки магов по трое-четверо и что-то вполголоса обсуждали. К нам тут же подошел смутно знакомый старшекурсник и представил присутствующим. Впрочем, смутно знакомым парень был только мне, Виктор тут же разговорился с провожатым и увлек меня следом за ним к одной из компаний. Мне представили собеседников, но Лэнгли, тут же ловко отделив меня от Виктора, потащил куда-то вглубь комнаты к гостям постарше. Эти уже окончили академию. Один, чье имя я не сумела бы правильно выговорить даже под страхом казни, так и вовсе имел все шансы забыть, что такое академия. Он был старше самого Лэнгли. – Это и есть юное дарование? – проскрипел он, смерив меня оценивающим взглядом с головы до ног. – А внешне так, одна из этих юных дурочек, годных только на то, чтобы… – Тис Риар! – с притворным возмущением попенял Лэнгли. – Таких я сюда не приглашаю, и вы об этом прекрасно знаете. И вообще. Прекратите пугать мою лучшую за последние лет двадцать ученицу. У нас с ней и так старт был не слишком удачный. – Конечно. – Старик бросил на моего наставника какой-то нечитаемый взгляд. Профессор Лэнгли усмехнулся и вдруг подмигнул мне. Опешив от таких вывертов всегда строгого, недовольного, а главное, равнодушного учителя, я даже не нашлась что ответить. Но он и не ждал ответа. – Что, скажете, я не прав? Я – вредный заносчивый старик, который учить никого не желает да только и ждет, чтобы вы дали ему повод подать прошение о вашем отчислении из академии. – Э-э… Я так не думаю, – деревянным голосом отозвалась я. – Думаете, еще как думаете, – хмыкнул он. – Мне нравится ваше умение не демонстрировать свои чувства, но именно это вы и думаете. Ну, возможно, несколько иными словами. И вы правы. Почему-то ректор вашей академии считает, что чем искуснее мастер, тем лучше из него получится наставник. И он прав и не прав одновременно. На артефакторику чаще всего идут размечтавшиеся о больших и легких деньгах слабодарцы. Они не понимают, что сил тут требуется порой побольше, чем у боевиков. А самое главное, тут необходимо врожденное чутье. Талант, если хотите. И без него можно стать лишь крепким подмастерьем, клепающим слабенькие поделки, не более. Таким станет ваш юный друг. – Виктор… – Но, но… – Лэнгли с улыбкой погрозил мне пальцем. – Только врать не надо. Я более чем уверен, что именно вы сделали так обрадовавшие вашего ректора артефакты. Не скрою, вы поставили меня в дурацкое положение. Я-то был уверен, что имею дело с очередными, как говорят студенты, зубрилами правил и наставлений. А тут такой сюрприз. Несмотря ни на что, приятный сюрприз. Я, слегка ошалев от поведения профессора, которого мы с Виктором иначе как «козел» между собой не называли, способна была только кивать. Да и рот от удивления не разинула только благодаря иномирным техникам самоконтроля. Правда, из-за этих техник выражение лица у меня было несколько отмороженным, как однажды выразилась Тория, но в данном случае меня это не смущало. А проф, казалось, задался целью загнать меня в полный ступор. – Кстати, Лира. Я слышал, у вас была некая стычка несколько дней назад. Очень печально. Очень… Он умолк, рассматривая меня пристальным взглядом. – Сожалею, если расстроила вас, профессор Лэнгли, – ответила я, чуть сдвинув брови. – Но в данном случае я не могла поступить иначе. И сделаю так же в любом подобном случае. – Вы меня не расстроили, Лира, – усмехнулся Лэнгли. – И сейчас порадовали. Моя печаль относится к несколько иной области. Жаль, что в нашем мире, который и существует лишь благодаря магии, к одаренным порой такое вопиюще недостойное отношение. Ну кто те двое? Почти бездари. А девушка, которую вы защитили, делает серьезные успехи. Но нет, ей будут мешать совершенствовать и шлифовать свой дар слабые и бесполезные, но, видите ли, родившиеся у подходящих родителей болваны. Никогда этого не понимал! Я моргнула и кивнула, как деревянная кукла-болванчик. А что я могла сказать? Впервые кто-то в этом мире озвучил мои собственные взгляды. Да не просто кто-то, а уважаемый профессор и признанный мастер. – Удивлены? – хмыкнул Лэнгли. – Ну вот такой я оригинал, как обтекаемо выражаются недовольные моими взглядами лорды. Привыкайте. Нам еще два года с вами работать. А я надеюсь и на более долгое сотрудничество. Кстати. Если у вас возникнут проблемы с теми двумя… Я в этом сомневаюсь, но мало ли. Обратитесь ко мне. У меня найдется управа на их родителей. – Вряд ли они сумеют создать мне проблемы, – мотнула головой я, все еще переваривая сенсационные заявления нелюбимого преподавателя. – Вряд ли, – согласился Лэнгли. – Но если вдруг, вы знаете, к кому обратиться. Впрочем, с таким вопросом вы можете обратиться к любому из присутствующих. Все они разделяют и поддерживают мои взгляды: дар магии первичен, а все прочее, включая длину родословной, – вторично. Вот так просто и без затей. Ну, идите, пообщайтесь, познакомьтесь, потанцуйте, – он покровительственно похлопал меня по плечу, – ваше дело молодое. А мы уж тут будем скрипеть по-стариковски. Я не стала спорить и, поклонившись, отошла к Виктору. Прислушиваясь то к одной группке болтающих гостей, то к другой, я убедилась, что старик-артефактор не лгал. Здесь действительно собрались те, кто разделял его взгляды. И я понимала, что вполне могу причислить к ним и себя. «Магия превыше всего, – мысленно повторила я краем уха услышанную фразу и вспомнила Мери. – Вот уж правда. Ее дар ни в какое сравнение не идет с бездарностью двух идиотов, оттачивавших на ней свое остроумие. И она явно заслуживает куда лучшего отношения и лучших перспектив. Как было бы хорошо, если бы в мире действительно руководствовались этим постулатом: «Магия превыше всего»…» В остальном же вечер был скучным. Но, пожалуй, исключительно для меня. Ухлопав все свободное время на иномирные техники и изучение всего того, что Лира пропустила мимо ушей в прошлом году, я до сих пор не удосужилась прочесть купленную еще летом книгу по этикету. Поэтому большая часть велеречивых диалогов с завуалированными издевками и многозначительными взглядами была мне просто непонятна. Зато Виктор развлекался, судя по сверкающим удовлетворением глазам, вовсю, и уже ради этого стоило сюда прийти. «Что ж, задание чокнутого «высшего разума» не такое уж сложное. А временами даже приятное», – подумала я, с улыбкой наблюдая, как Виктор обламывает очередного высокородного тиса, вообразившего себя очень умным. И тут, как всегда случается в романах, которые так любила прежняя Лира, распахнулась дверь. Все еще улыбаясь, я обернулась. Дюжий служитель волок за предплечье Дона, а тот, словно и не замечая своего плачевного положения, шарил взглядом по комнате. Почти сразу он нашел то, что искал. Точнее, кого. Больше медовые глаза от меня не отрывались, и мне сразу стало неуютно и зябко. Коротко отчитав нарушившего правила студента, Лэнгли царственным жестом отослал парочку. Только когда чертова дверь снова захлопнулась, я взяла себя в руки и на мгновение взглянула на ситуацию со стороны. Компания празднично одетых молодых людей с бокалами в руках. Виктор обнимает меня за талию. И все, включая одну дубовую очищающую, с насмешливыми улыбками смотрят, как профессор отчитывает парня, не удостоенного чести принадлежать к избранному обществу. Меня передернуло, и, вывернувшись из рук Виктора с банальным «попудрить носик», я рванула к двери. «Надо найти этого идиота и объяснить, что я смеялась вовсе не над ним!» В продуваемых всеми сквозняками коридорах административного корпуса мой порыв быстро угас. Ну что я могла ему сказать? Очередное: «Это не то, что ты думаешь!» И? А что дальше? Да и вообще. Почему я должна оправдываться?! Дона нигде не было видно, и я, развернувшись на каблуках, отправилась обратно к Лэнгли. Еще только не хватало, чтоб меня саму кто-нибудь схватил за шиворот как нарушительницу.