– У простолюдинки? – опешил болтун. – Тиса Арбида моя простолюдинка, – с нажимом проговорила я, понимая, что меня занесло. Но отступать было некуда. – Моя! Я положила ладонь на стол, в последний момент сумев заменить рвущееся с пальцев некромантское плетение обычным силовым коконом. Правда, со злости я влила в него слишком много именно зеленой силы. Я хотела всего лишь снести со столешницы недоеденный ужин уродцев. А вместо этого колдовство смяло стол, как бумажный макет. Во все стороны полетели щепки. Придурки оказались не только негодяями, но и трусами. О поединке я даже заикнуться не успела, как оба наперегонки рванули к Мери. Я же осталась стоять у осиротевших лавок, медленно восстанавливая спокойное дыхание и глядя, как бледная до синевы девушка кивает в ответ на какие-то слова перепуганных оболтусов. Тория же косилась в мою сторону, пребывая в легком шоке. И не только она. Но это выяснилось несколько позже. Глава 10 Когда любовь со всех сторон, не факт, что хоть один влюблен Ужинать по понятным причинам мне не захотелось. Мери исчезла из столовки еще раньше, а Тория, сообразив, что я двинулась к выходу, пристроилась сбоку. По коридорам мы шли молча, но стоило нам оказаться в спальне, как ушлая девица змеей развернулась ко мне. – Ты и теперь будешь утверждать, что ничего не планируешь? – Разумеется, буду, – пожала плечами я и попыталась обойти настырную подружку. – Кто бы сомневался! Ты только что прилюдно втоптала в грязь сливки общества! – Сливки? – скривилась я. – Тухловатые какие-то сливки. – Хорошо. Согласна. Сливки не первой свежести. По большому счету эти двое недалеко ушли от тех же простолюдинов. И тем не менее они не простолюдины! А ты заставила их при всех извиняться перед настоящей простолюдинкой! И за что? За то, что делали все, всегда и при любых обстоятельствах! – А ты, значит, это одобряешь? – Отголоски недавней ярости всколыхнулись как потревоженный улей. – Ничего я не одобряю! Они придурки! Но ты могла бы просто предупредить их, чтобы подобное больше не повторялось. Не извиняться же! – Позволь мне самой решать, что я могу, – с намеком на угрозу парировала я. – Да ради всех богов! – всплеснула руками Тория. – Только не ври, что ничего не планируешь! Я не такая уж дура! Ты не только планируешь. Ты уже эти планы в исполнение приводишь! А я не у дел! – Так вот что тебя тревожит, – невольно рассмеялась я. – Повторяю. Нет ни планов, ни дел. Я просто хочу спокойно жить. И чтобы так же спокойно было тем, кто меня окружает. Той же Мери. Она почти год все мои самостоятельные писала – вполне заслужила спокойную жизнь на последующие три года. – Ага. Сделать ее известной на всю академию – это, по-твоему, спокойная жизнь? Да теперь половина наших любителей похихикать над попавшим впросак безродком будет за ней во все глаза следить и ждать, пока тебе надоест новая игрушка. – В каком смысле? – опешила я. С такой стороны я свой поступок не рассматривала. Мне хотелось просто осадить достающих соседку нахалов. Ну, может быть, припугнуть, чтобы другим подобные идеи в голову не пришли. – Увидят, что она сама по себе, и снова начнут пакостить. Разве что более изобретательно и не так нагло, – с видом превосходства припечатала Тори. – Мы же говорили о том, что в королевстве происходит! Ты же признала, что я нигде не ошиблась! Распалившись, Тория разве что пальцем в меня не тыкала. «Так уж и признала, – мысленно хмыкнула я, чуть отклонившись, чтобы и правда не получить пальцем в глаз, если подружку окончательно покинет самообладание, – скорей уж выслушала со всем вниманием». – Так вот, в академии то же самое! Не знаешь, что ли?! – продолжала между тем Тория. – Парочка подпевал Алия в столовке точно были, и поверь – обязательно донесут своему покровителю. Еще двое выскочили сразу за нами. А про них ходят слухи, что они как раз из радикалов похлеще прихвостней нашего принца. Примерно представляя, кого подразумевает под радикалами подруга, я невольно нахмурилась. «Вот только внимания таких персон мне и не хватало. Впрочем… А что это меняет? Я в любом случае поступила бы так же». – Кривишься? – отметила мимолетную гримасу Тори. – Вот то-то же! Я все понимаю, ты метишь на тот уровень, где слухи не собирают. Но можешь мне поверить, для тех, кто там, – она ткнула пальцем в потолок, – эти слухи собирают другие. И со всем старанием! А я могу тебе рассказать, кто чем дышит, хоть сейчас! Клятву ты у меня принять не хочешь. Ладно! Хочешь играть в дружбу. Пожалуйста! Но… – Если ты действительно хочешь быть рядом со мной, – перебила я, попросту отодвинув разошедшуюся подружку в сторону простеньким телекинезом, – то должна понять, что я… Не. Играю. В дружбу. Пока Тори хлопала глазами, переваривая мое заявление, я успела переодеться и завалиться на кровать с конспектами к завтрашним зачетам. Однако в наследство мне досталась крайне упертая подруга. Не успела я прочитать и двух страниц, как она плюхнулась рядом на матрац. – Ты серьезно? – Совершенно, – не отрывая глаз от строчек, отозвалась я. К бесам все местные заморочки. У меня сейчас жизнь без клейма изгнанницы, жизнь, в которой я не должна была заботиться о куске хлеба и наличии соответствующей одежды. Пусть звали меня теперь по-другому, но я все равно хотела остаться собой. Собой, а не кривым подобием предыдущей Лиры – глупой и заносчивой, не умеющей ценить то, что ей досталось в силу рождения. А объявить меня одержимой, когда прошел почти год с сего знаменательного события, будет по меньшей мере сложно. – И ты действительно согласна дружить с нытиком Орлеем? И простолюдинкой?! – Я не только согласна. Я уже дружу, если ты не заметила. Ты не стала хуже от того, что твой отец бастард. И Виктор не такой уж нытик, как выяснилось. А кто в какой семье родился, мне вообще плевать. Лишь бы человек был достойный. И если экскурс в дебри моего мировоззрения закончен, то я хочу подготовиться к завтрашнему зачету по бытовой магии. – Да плюнь ты на этот зачет! Тебе его и так уже, считай, поставили. – В смысле? – От удивления я даже забыла, что якобы крайне увлечена чтением. – Я слышала, как вчера об этом говорила тиса Вердан профессору Леррою. Тебя прочат в лучшие студентки нашего потока. – Замечательно, – фыркнула я. – Надеюсь, больше меня никуда не прочат. – Не знаю. Я не успела дослушать. Меня заметили раньше. – Хорошая ты девушка, Тори. Но однажды тебе оторвут твои вездесущие уши. – Не оторвут, – ухмыльнулась она. – У меня есть подруга, в минуты гнева излучающая ауру смерти. – Что излучающая?! – Чуть не подавилась собственным языком я. – Не злись, – хохотнула Тори. – Но ты бы видела рожи тех двух обалдуев в столовке. Они как будто саму хозяйку Грани встретили. Впрочем, ты действительно… Внушала, скажем так. Даже меня проняло. – Шуточки у тебя, – вполне искренне выдохнула я, снова поднимая конспект. – Подруга… – протянула Тори, вставая. – Подруг у меня еще не было. Говорят, это хорошо. – В любом случае лучше, чем шпион на зарплате, – не удержалась от подковырки я. – Пожалуй, да, – не приняла шутку Тория. – Шпионами жертвуют гораздо чаще, чем подругами. Особенно когда те слишком много знают. И все же я не хотела бы поменяться с тобой местами. – Не хочешь учиться артефакторике? – снова поддела я, ощущая почти физическую необходимость разрядить обстановку. Слишком уж близко к цели упала случайная стрела болтуньи. Аура смерти… И как я только могла забыть. Хотя я, конечно, не забыла, вот только не ожидала, что местные вполне себе ее чувствуют. Расслабилась, когда убедилась, что нити магии они не видят, дура! – И это тоже, – наконец улыбнулась Тори. – Но больше по другой причине. Я все же хочу однажды любить и быть любимой. Тебе любовь не светит… – Вот уж чего-чего, а любви у меня явный перебор, – со смехом поморщилась я. – Поклонник на поклоннике едет и поклонником погоняет. – Да? А ты уверена, что поклоняются они тебе, а не твоим способностям очищающей? Твоя брачная клятва очистит супруга от любых недугов и проклятий, гарантирует сильное потомство. Заметь, тоже не отягощенное всякими вредоносными излишествами. За такое многие согласятся хоть всю жизнь изображать страсть и почитание. И ты никогда не узнаешь, правда ли это. – Вроде пока не требуется ни страсти, ни почитания, – немного сварливо отозвалась я. Слова подруги задели какую-то незаметную струнку в душе, о существовании которой я до сих пор и не подозревала. – И тем не менее Виктор признавался мне в любви еще до академии. Хочешь сказать, что он уже тогда знал, что я очищающая? – Ты для него в любом случае очищающая. – Тори бросила в мою сторону странный взгляд. – Не поняла. – Что тут непонятного? – покачала головой Тория, глядя на меня с откровенным сочувствием. – Его род почти прервался. Он гол как сокол. В собственности полуразвалившийся замок и матушка, понукающая сына любой ценой возрождать величие рода. Она и мужа своего так понукала. В результате они потеряли и то немногое, что еще оставалось. А ведь его прадед заседал в Совете Десятки. А рядом живет милая, родовитая и очень богатая девочка. Пусть на репутации небольшое пятнышко в виде занявшегося торговлей отца. Но за хорошее приданое можно простить и не такое… – Прекрати! – не выдержала я. – Извини. – Это ты извини, – тут же пошла на попятный я. – Уж очень мрачную картину ты мне нарисовала. – Реалистичную, к сожалению, – развела руками Тори. – Вокруг тебя нет ни одного парня, которого нельзя было бы заподозрить в корысти. Корве – его пинает отец. Какое-то у них там проклятие, что в роду вот уже пятое поколение только один ребенок. Случись с ним что, и конец роду. Очищающая для них – идеальное решение. Альв, конечно, оболтус и болтун, но реши он вдруг побороться за трон, жена-очищающая стала бы решающим фактором. Кто у нас еще? С принцем и так все понятно. Я, когда поняла, что он тебя не интересует, где-то даже вздохнула с облегчением. Вот уж у кого точно дрянь какая-то в семействе. А больше вокруг тебя парней и нет. Одни профессора остались. И те какие-то мутные. Хотя еще Дон. Но у того тоже. Ничего не понятно, но дело ясное, что дело темное. Иначе с чего бы наследником рода официально объявили его младшего брата? Так-то у Дона руки-ноги-голова на месте. – Ну ладно, ладно… Что, вне академии парней нет, что ли? – буркнула я. – Есть. Но кто сказал, что там будет по-другому? Конечно, очищающую ни к чему принудить не смогут. А вот обмануть – за милую душу. – Ну, хватит мне жизнь черной краской мазать. – К собственному удивлению, я почувствовала, что настроение испортилось окончательно. – Да это я так… Извини, – качнула головой Тори и ушла в душ. Я же так и осталась лежать, пялясь невидящим взглядом в забытый конспект. Я даже не особо понимала, в какой момент меня накрыла мрачная меланхолия. Скорее уж в мыслях плавали какие-то не оформившиеся опасения и вопросы. Неужели вокруг меня всегда так и будут плестись странные интриги и никому нельзя доверять до конца? О поисках мужа я, конечно, и не думаю. Но как в таких условиях выполнять приказ Серой госпожи? И как вообще жить, никому не доверяя? После беседы с Тори я полночи ворочалась, не в силах заснуть. Казалось бы, что тут такого? Я ведь и сама не собиралась «крутить любовь» с кем бы то ни было в ближайшие лет десять как минимум. Тут тебе и приказ Серой госпожи, и желание освоить-таки безумно интересную профессию артефактора, да и много еще чего. Не до любви мне, как ни крути. И вот поди ж ты… Обрисованная перспектива выбила меня из колеи куда сильнее, чем можно было бы представить. Кое-как разогнав разбушевавшиеся мысли, я все же заснула. Но проспать успела всего часа полтора, и на завтрак пришлось идти с гудящей головой. Только этим я могу объяснить, что в последний день перед каникулами попалась-таки нашему негодному профессору артефакторики. Два урока после внезапного зачета прошли как обычно, и вдруг он воспылал желанием пригласить меня на какую-то вечеринку. Мало того что мне был неприятен сам проф и праздник устраивали студенты старших курсов, среди которых мне явно было совершенно нечего делать, так еще и Тори, чьим суждениям я привыкла немного доверять, удивленно вздернула брови: «С чего это он вдруг?» В общем, все говорило о том, что от странного профессора надо держаться подальше. Но как это сделать, если его уроки стоят в расписании через день, а со следующего семестра и вовсе превращаются в ежедневные?! – Лира, я буду рад вас видеть. – Мастер Лэнгли в очередной раз улыбнулся мне отеческой улыбкой, которой сопровождал наше общение со времени памятного зачета. Мне же в ней постоянно чудилось что-то плотоядное. – И никаких отговорок. Я специально выяснил, что все ваши зачеты в полном порядке и ни о каких пересдачах и речи не идет.