– Главное, у меня поинтересоваться не забудьте, что мне приятнее. – Хорошо, – послушно кинул он. – Что вам приятнее, высокородная тиса, пикник и пончики или беседа с тисой Ребарн? – Пончики! – выдохнула я раньше, чем успела подумать. – Ну спасибо! – фыркнула Тория и расхохоталась. Вдвоем с ухмыляющимся Виктором они подхватили меня под руки и буквально потащили к двери под недовольным взглядом проснувшегося библиотекаря. «И что я от него шарахалась? – запоздало удивилась я, покосившись на Виктора. – Вполне приличный парень стал, как только выкинул всякую чушь из головы. Еще бы Тори ее слишком умную головушку почистить, прежде чем она от большого ума и свою сложит, и мою заодно. И можно жить!» «Еще одного бессмертного упокоить», – напомнил вредный внутренний голос, слегка снизив градус оптимизма. Но я только отмахнулась. «Иномирянин сказал, что он сам меня найдет. Вот тогда и упокоим!» Со смехом и шутками мы добрались до уютной поляны в парке и перекусили действительно очень вкусными пончиками. Я мысленно согласилась с прошлой Лирой: это куда лучше вечно капающего и липкого мороженого. Последний пончик я выдернула буквально из-под пальцев зазевавшейся Тории. – Нет уж, единоличница! – Я не единоличница! Я тебе его хотела отдать! – отмахнулась та, едва заметно порозовев. – А надо не мне, – назидательно подняла палец я и, рассмеявшись, разделила выпечку на три части. – Вот как надо. Виктор, получив от меня свой кусок, секунду, не мигая, смотрел на испачканные сахарной пудрой пальцы и вдруг порывисто обнял. – Спасибо, Лира. – За что? – напряглась было я. – Мы же друзья! – Вот за дружбу и спасибо, – пробормотал он куда-то мне в ключицу. «За дружбу… – подумала я, погладив его по плечу. – А еще за чуткость, как у бревна-топляка. И с чего я взяла, что ему не нужна моя дружба? Ха, госпожа Флер, ныне Мэй… Учиться тебе еще и учиться. И в первую очередь учиться общаться с друзьями!» Я подняла голову и буквально натолкнулась на взгляд бездонных медовых глаз. Между двумя кустами на краю поляны стоял Дон. Стоял и не отрываясь смотрел на наш маленький праздник, где ему места не нашлось. Тут я сообразила, что́ сидело тревожащей занозой в подсознании все последние дни. С тех пор как я помирилась с Виктором, Дон перестал появляться в библиотеке. «Нет! Быть такого не может!» – отозвалась на закономерную догадку паническая мысль. Но я уже знала, что может. Более того, так и есть. И это светилось сейчас в медовом взгляде, сквозило в резком повороте плеча, хлестнуло сомкнувшимися за парнем ветками. «Точно топляк, – мрачно подумала я, забыв про смеющихся друзей. – По крайней мере, везет мне, как утопленнику!» Подумать над тем, что так долго рассказывала Тория, мне удалось только глубокой ночью. Ситуация выглядела дикой для меня, но, похоже, никого из местных не удивляла, давно превратившись в обыденность. Слабый король распустил лордов сверх всякой меры, причем уже далеко не первый по счету. Нынешний устроил заповедник из своего родового владения с кучей наложниц и уже боги знают сколько времени вообще не вмешивался в управление страной. Да у него и возможностей-то таких почти не осталось, все прибрал к рукам Совет Десятки. Лорды из этого самого Совета, обалдевшие от собственной исключительности и родовитости, утверждали, что король лишь первый среди равных. Кое-кто из них и вовсе во всеуслышание заявлял, что королевская власть пережиток прошлого и не нужна вовсе. Радикально настроенная молодежь, точившая зубы на соседние страны, мечтала о сильном правителе, который поведет их в бой. Среди этих каждый второй видел в роли великого полководца при короле-захватчике себя любимого, игнорируя остальных, а потому серьезной силой их вообще никто не считал. По словам Тори, наиболее вменяемые из этой когорты роились как раз вокруг нашего хамоватого принца Алия, то ли просто не найдя себе лидера получше, то ли принимая заносчивость за храбрость и силу. Дополняла сей пестрый салат кучка магнутых на всю голову идиотов. Эти проповедовали превосходство магически одаренных над бездарями и самые дикие формы дискриминации по этому признаку, вплоть до узаконенного рабства. Так или иначе, но при таком количестве жадных до власти ручонок эта самая власть словно болталась в воздухе. На любую подобравшуюся слишком близко лапку находилась грабка более загребущая, а ту, в свою очередь, оттаскивали общими усилиями. Мне же оставалось только удивляться, как при таких условиях королевство, где меня угораздило переродиться, до сих пор не проглотил кто-нибудь из соседей, да думать, как бы не вляпаться в одну из группировок по собственной невнимательности. Хотя, надо признать, убедившись, что принц Алий не опасен ни мне, ни моей новой семье, я почти сразу выбросила эти хитросплетения из головы. Слишком уж много на меня навалилось более близких проблем. Одна история с Доном чего стоила: парень избегал меня с завидным упорством. Он даже начал прогуливать некоторые лекции. Те, которые проводились в маленьких классах, он теперь не посещал. А на общих для всего потока занятиях усаживался в самый дальний угол. Я понимала, что таким макаром парень быстро доиграется до исключения. Да что там понимать? Я это знала. Леррой, не стесняясь присутствия любимицы, высказался по этому поводу довольно однозначно. Но как исправить сложившуюся ситуацию, я не представляла, плавно переходя от злости к самоедству и обратно. В конце концов, я ничего не обещала Дону. И в то же время именно я приставала к нему в библиотеке со своими разговорами, демонстрируя интерес. Но бесы его порви, почему он должен был решить, что этот интерес именно такого рода?! Я не стала догонять Дона после идиотской ситуации в парке, когда мне открылась неприятная правда. Откровенно говоря, и думала об этом не больше секунды. Ну что я могла ему сказать? «Это не то, что ты подумал». Так, что ли? Более тупой фразы я в жизни не слышала. Да и какого упыря то, что он подумал, должно интересовать меня?! И тем не менее это меня очень интересовало. Очередной парадокс из области «парни и все, что с ними связано» довел мою излишне впечатлительную тушку до нервного тика, не давал спать ночью и к концу недели наградил жуткой мигренью. Воюя с головной болью, я устроилась на подоконнике в набитой болтливыми подружками Тории спальне и пыталась справиться с заданием по бытовой магии. Необходимостью это не являлось: впереди были выходные, да и в тишине библиотеки мне было бы куда легче сосредоточиться. Но новая страница учебника из межмирья не открывалась уже несколько дней. По мнению чертовой книженции, я так и не научилась «отрешаться от внешнего». Как бы не так! Прекрасно я научилась. По крайней мере, к моей репутации «странной девочки» добавились весьма красноречивые штрихи. Но фолиант считал иначе. Перечитав страницу раз сто, я поняла, в чем моя ошибка. «Отрешаться от внешнего» полагалось при наличии этого самого внешнего. Скрипнув зубами, но признав справедливость требуемого, я и притащила в спальню самостоятельную работу по бытовухе в самый разгар «девичьих посиделок» Тории. Но едва мне удалось отсечь писклявые «звуковые раздражители», как того требовал учебник, меня тронули за плечо. Подскочив от неожиданности, я обернулась. – Что такое?! Мери шарахнулась вбок, и я взяла себя в руки. – Извини. Задумалась. Что ты хотела? – Я… Э… Хотела спросить, может, тебе помощь нужна? – замялась она, глядя куда-то в сторону. – Да я вроде как справляюсь, – пожала плечами я. Странное предложение застало меня врасплох. О том, что Лира Мэй на втором курсе взялась за ум и прослыла чуть ли не лучшей студенткой потока, не трепался только ленивый. Хотя уже пару месяцев как тема надоела даже самым прожженным сплетникам. К тому же я была уверена, что Мери только вздохнула с облегчением при таком раскладе. И вот на́ тебе. Что я еще упустила?! – Хорошо, извини, – тут же качнулась назад она, но, наученная горьким опытом с Доном, я не позволила ей просто так уйти. – Что случилось, Мери? – прямо спросила я, мысленно порадовавшись, что уж она-то точно не примет мой интерес за романтический. – Нет, ничего. Все хорошо, – отвела взгляд девушка. – Да врет она все! Пытаясь понять, что происходит с соседкой, я совершенно забыла о Тории. А та, как сама не раз повторяла, слышала все и всегда. Особенно то, что для ее ушей не предназначалось. – Ой, да! – вклинилась одна из моих «звуковых раздражителей». – Это было так смешно! – О чем вы? – нахмурилась я. Мери упорно отводила взгляд. Полузнакомые девицы хихикали в кулачки. И только Тори ответила прямо: – Да заперли ее в кладовке вчера. Она на практические занятия в госпитале опоздала. Да еще и явилась вся в пылище. – Что за идиотская шутка? – возмутилась я. – Пока она твои работы писала, считай, под защитой ходила. Своим гадить не принято, мало ли когда она тебе понадобиться могла, – пожала плечами Тори. – Но теперь вы на разных специальностях. Да и вместе вас больше не видят. Вот простолюдинку и пробуют на зуб. Ты же больше ее услугами не пользуешься… – Но ты-то пользуешься, – перебила я, отложив конспект. – Как видишь, моего влияния недостаточно, – скривилась Тория. «Я же дочь бастарда», – прочитала я продолжение фразы в ее глазах и обозлилась окончательно. Слишком уж это напоминало мои собственные проблемы на первых курсах в обители. – И кто у нас такой умный? – Да из боевиков кто-то, – дернула плечом ушлая девица. – Я не думала, что тебе это может быть интересно, и не вникала. Было заметно, что ее коробит незнание ответа на мой вопрос, а не сама ситуация. Я повернулась к Мери: – Кто? – Лира, не надо, ничего страшного же не случилось, – смешалась та. Она, похоже, сама была не рада, что обратилась ко мне. – Лира, успокойся. – Почуяв неладное, Тория без объяснений выставила подружек за дверь. – Возьмем ее пару раз с собой в библиотеку, и народ поймет свои ошибки. Глядишь, еще и извиняться перед тобой будут. И вообще, пошли в столовку, ужинать пора. – В столовку? – прошипела я. – Очень кстати. Пошли. Я крепко прихватила бледную Мери под локоть и потащила за собой. Тори семенила сзади с какими-то увещеваниями. Но меня уже, что называется, понесло по кочкам, и я ее почти не слышала. Если я кому и обязана, кроме родителей, тем, что имею возможность учиться в лучшей в этом мирке Академии магии, так это шагавшей рядом девчонке. Кто, как не она, целый год тащила мою безголовую предшественницу на буксире? Кроме того… Я прекрасно помнила, как, отбиваясь от дуревших от собственной безнаказанности расшутившихся однокашников, иногда мечтала, чтобы за меня заступились. Хоть раз. Хоть кто-то. В моем случае чуда не произошло, пришлось защищаться самой. Но кто сказал, что я не могу исполнить свою мечту для кого-нибудь другого? Втащив слабо сопротивляющуюся Мери в большой зал студенческой столовой, я остановилась у самой двери и в третий раз спросила: – Кто? «Ну хоть не Рой с прихлебателями. Для полной неразберихи оставалось только надавать Дону по физиономии», – подумала я, услышав два знакомых имени. – Лира, не надо… – схватила меня за рукав Тори. – Я своих не бросаю, – отмахнулась я. И, оставив вытаращившую глаза Торию с полуобморочной Мери, зашагала к столу, где расположились два оболтуса. «Теперь она окончательно уверится, что ты вообразила себя будущей тиссари», – съехидничал внутренний голос. «Ну и бесы с ней», – парировала я. – Тиса Мэй, – приподнял зад со скамейки один из горе-шутников, – желаете присоединиться? Я молча смерила тяжелым взглядом обоих. Наследная память тоже мало что смогла мне подсказать. Аристократы из мелких, ничем не примечательных родов, паршивые студенты и, судя по бегающим глазкам, не менее паршивые актеры. Что ж… Хорошо, что как магически одаренная аристократка я могла бросить вызов любому. – Живо встали и извинились, – холодно бросила я. – И даже смотреть забудьте в ее сторону. – О! Так вы из-за этой простолюдинки? – ненатурально удивился один из парней. – Мы-то думали… – Мне решительно все равно, что вы думали, – прервала ненужное словоблудие я. – Ну разумеется, мы просим прощения, – наклонил голову другой. – Мы ошиблись, посчитав… – Не у меня, – мотнула головой я. – У нее.