Я растерянно хлопаю глазами, вслушиваясь в речь, очевидно, адресованную мне. — Сеньора Бьянчи, разрешите поздравить Вас с заслуженной победой! К счастью, я успел прочитать Ваше конкурсное произведение, и полностью поддерживаю выбор жюри! — он протягивает мне диплом, слегка задевая подушечками пальцев мою ладонь, от чего внутри все начинает искрить. Взгляд, которым француз одаривает меня, вызывает дрожь во всем теле. Это даже не желание, это приказ. Изумрудные глаза Адриана просто не оставляют мне выбора. Мы оба знаем, чем сегодня будем заниматься немного позднее. Все уже давно предрешено за нас. Остаток церемонии проходит, словно в тумане. Я судорожно сжимаю в руках диплом, безостановочно растягивая рот в нервной улыбке, отвечая тем самым на многочисленные поздравления, которые доносятся со всех сторон. Журналистка приглашает призеров вместе с членами жюри для совместной фотографии. Я становлюсь сбоку от тройки победителей, вдруг ощущая легкое прикосновение к открытому участку на моей спине. — Ахх, — тихонько выдыхаю, когда его уверенная ладонь опускается на мою попку, слегка пощипывая ягодички, — Адриан, прекрати! — шепчу, продолжая наигранно улыбаться фотографу. — Милая, ни за что! Сегодня ты принадлежишь мне. — Смешок из-за спины, от которого у меня по венам вместо крови начинает разливаться эликсир счастья. Кураж. Как будто сегодня мне подвластно все. {Нам подвластно все.} ГЛАВА 5 Еще минут двадцать нас донимают вопросами представители прессы, и, наконец, всех приглашают в ресторан на праздничный фуршет. Словно по мановению волшебной палочки Адриан протягивает мне бокал с шампанским, прожигая пристальным взглядом зеленых глаз. — Поздравляю тебя, Лаура! — ровно произносит он. — Спасибо, но может, ты объяснишь, что все это значит??? Как так получилось, что именно ты вручал мне этот приз? Куда делся сеньор Оушен? — Ты, правда, ничего не понимаешь?! — нетерпеливо вздыхает, поджимая губы, — Боже, я думал, ты хоть немного интересуешься моим творчеством… — Так и есть! Но ты не выпускал ничего нового больше двух лет… — я растерянно пожимаю плечами, продолжая сжимать свой бокал в руке. — Все-таки твоя светлая головка создана исключительно для сладких поцелуев, — по лицу француза блуждает снисходительная улыбка, — Лаура, Ад Оушен — мой творческий псевдоним уже почти три года! — Что? Ты шутишь??? Я читала все книги Ада Оушена, и оформила предзаказ на новую, которая выйдет после новогодних каникул… — Отмени предзаказ. Я сегодня же вечером подарю тебе ее с автографом автора. Абсолютно безвозмездно. Хотя… все же, тебе придётся выполнить ряд условий, если ты хочешь раньше всех в мире заполучить эту книгу… — француз игриво подмигивает, наслаждаясь моим замешательством. — Как такое возможно? То есть это ты два года назад стал триумфатором премии? И тебя уже пригласили в жюри?! Адриан, это же уму непостижимо!!! — он подхватывает меня под локоть, уверенно подталкивая в самый дальний угол ресторана. — Вселенная щедра, но мы сами себя порой ограничиваем! Ты ведь помнишь, я ни секунды не сомневался, даже когда передо мной закрывали двери ведущие французские издательства. Просто нашел другой способ заявить о себе. Ты читала «Розу Сорбонны?» — Да, конечно… — И тебя ничего не насторожило в этой книге?! — пронзительный взгляд, будто минуя все преграды бренного тела, заглядывая сразу в самую душу… — я взволнованно опускаю глаза в пол, но Адриан поспешно поддевает пальцем мой подбородок, заставляя смотреть прямо ему в глаза. — Знаешь, я перечитала эту книгу на два раза… Некоторые моменты показались до боли знакомыми, как будто автор считал эту историю с жесткого диска моей памяти… — Потому что именно ты стала прототипом главной героини и вдохновила меня на эту книгу. Я начал писать «Розу Сорбонны» после того, как узнал, что ты выскочила замуж… — он поморщился. — Мне просто нужно было куда-то выплеснуть эмоции от этого потрясения, и все вылилось в книгу. К слову, она уже два года держится в десятке мировых бестселлеров. А за мой дурацкий псевдоним скажи спасибо Лее, моему литературному агенту. Ад — сокращение от Адриана. Оушен — просто отсылка к распространенной фамилии. Мы как раз тогда выходили на американские и русские издательства, и Лея подумала, что мой псевдоним должен быть нейтральным… — Не знаю, у тебя очень звучные имя и фамилия — Адриан Лафает… — Лаура, если честно, мне все равно, какое имя значится в колонке автора. Я не тщеславен. Главное для меня — иметь возможность писать и дарить эмоции своим читателям, а все остальное второстепенно… — Но как ты оказался здесь? — Неделю назад, когда я находился в Америке, занимаясь подготовкой к выходу новой книги, мне позвонили из Европейского союза писателей и предложили вручить специальный приз некой сеньоре Лауре Бьянчи. Это было предложение, от которого я не смог отказаться, — писатель подмигивает, поднимая в воздух свой бокал, — За тебя, милая! — в этот момент, оставляя все приличия, Адриан обдает мое тело похотливым взглядом. — Может, больше не будем терять время? — приближается губами к моему лицу и тихо шепчет, — Пошли в мой номер. — Нет… — его зрачки расширяются, но я продолжаю, — Мы пойдем в шале. Тебе там непременно понравится… Он коротко кивает, и уже через пару минут блондинка в красном платье уверенной походкой направляется к выходу из гостиницы, а следом за ней, накинув свое пальто, выходит высокий светловолосый мужчина. * * * Мы заходим в шале, но Адриан даже не дает включить свет — зажимая меня прямо у стены в предбаннике. Одним рывком расстёгивает мое пальто, запуская нетерпеливые руки под кашемировую материю. Он трогает меня так, словно долгое время не вкушал женщины, упиваясь беззащитностью моего положения. Прикасается влажным языком к моей шее, выдыхая срывающимся голосом: — Ты даже не представляешь, как долго я об этом мечтал… Лаура, черт… — в этот момент я, наконец, расстегиваю его пальто, и проникаю прохладными ладонями ему под рубашку, со стороны спины, нежно поглаживая поясницу француза. — РРррРР… — рычит мне в ухо этот голодный тигр, стремительно освобождая нас от лишней одежды. Задирает подол моего платья, стягивая тонкие колготки вместе с трусиками, когда я дрожащими руками расстегиваю его ремень. Мой любовник сладко прикусывает мои губы, заполняя рот своим требовательным языком. — Адрииианнн… — только и могу промурлыкать ему в рот, обсасывая его полные губы своими. Мужчина накрывает мою киску своей ладонью, удовлетворенно посмеиваясь, насколько сильно она уже истекает от моего желания к нему. Затем резко отводит мою ногу в сторону и яростно, по-звериному, одним резким толчком заполняет меня собой до основания. Неистовый стон… и я уже даже не понимаю, кому он принадлежит, словно мы становимся единым целым, одним организмом… Этот мужчина властно берет меня прямо в прихожей, заставляя тело плавиться от болезненного разъедающего желания. — Лаура, как я соскучился по твоей нежной малышке… — хрипит, вылизывая мои губы своим языком. Как в тебе тесно, милая… Он как одержимый начинает вколачиваться в меня, продолжая удерживать одну ногу на весу, грубо, до боли сминая мою попку ловкими пальцами, словно наказывая за все эти потерянные годы… У меня кружится голова, сердце бьется, как сумасшедшее, колени дрожат — состояние примерно как во время автокатастрофы, только сегодня все обойдется без жертв. ГЛАВА 6 Мы запутались во времени. Как будто огромная вселенная сократилась до размеров этого затерянного в снегах домика. Адриан по-хозяйски обнимает меня за талию, в то время как моя голова покоится у него на груди. Каким-то чудом мы все-таки переместились из коридора на мягкую поверхность медвежьей шкуры, заботливо расстеленной для нас прямо перед камином. И теперь медленно, с наслаждением, в духе картины «9 ½ недель» пьем шампанское обнаженными прямо из горла. Адриан творческий человек, и даже к сексу подходит с фантазией. Изощренный соблазнитель, который когда-то втянул меня в эффектную любовную игру, от которой я до сих пор не в силах отказаться. Рядом с ним я пережила самые чувственные моменты, от воспоминания о которых внутри все сладко немеет. Любовник накрывает ладонью мою грудь, зажимая аккуратный сосок между пальцев, и тихо произносит: — Почему ты бросила меня, Лаура? — я пытаюсь сосредоточиться на вопросе, но нарастающая пульсация между ног чертовски отвлекает… — Я испугалась, — стараюсь, чтобы голос звучал ровно, — Рядом с тобой моя уравновешенность улетучивается в одно мгновение… — Адриан накрывает и другую грудь своей теплой ладонью, теперь уже попеременно пощипывая сосочки. — Аххх, — нежный всхлип срывается с моих губ, но он грубо перебивает меня. — Не отходи от темы… Я хочу понять. Ты ведь уехала тогда в Лозанну подумать, разобраться в своих чувствах… Почему ты так поспешно вышла за него замуж?! Ты ведь не любила его… — Адриан… у меня только одно сердце. Сжалься надо мной. — Я хочу знать… — я немного отодвигаюсь от него, чтобы взять себя в руки. — Ты помнишь то лето? Что мы творили? Мы просто сходили с ума, совершенно не контролируя себя… Рядом с тобой мир был безграничным. А когда границ нет — это пугает… — Мир и сейчас безграничный. Был и остается. А ты трусиха… — он подносит к моим губам горлышко бутылки, и я, приподнявшись на локтях, инстинктивно открываю ротик, прикасаясь губами к прохладному стеклу, позволяя ему медленно поить меня игристой жидкостью… Несколько капель шампанского убегают с губ скатываясь по шее прямиком в ложбинку между грудей. И Адриан ловко слизывает их с моего разгоряченного тела, накрывая губами затвердевший сосок. — Какая ты вкусная, — хрипит, а затем надавливает на него языком, заставляя мое лоно чувственно пульсировать… Я и опомниться не успеваю, как француз прикусывает возбужденный сосок, заставляя меня нетерпеливо ерзать попкой по щекочущему ворсу медвежьей шкуры. Его нога оказывается прямиком меж моих распахнутых ему на встречу ножек, сладко стимулируя припухшие складочки. — Как хорошо… — бесстыдно трусь влажной киской о его ногу, намекая на более решительные действия, но парень только посмеивается, продолжая ласкать чувствительные грудки. — Что такое, милая? Твоя киса снова вся сочится… Какая влажная девочка. Чего ты хочешь? — Тебя… — выдыхаю, томно облизывая пересохшие губы… — А подробнее? — опускается ниже, обводя языком впадинку пупка, оставляя влажную дорожку, а затем, очень медленно выдыхает воздух, отчего по моей коже расползаются отчаянные мурашки. — Аххаа… я хочу тебя, ну, пожалуйста, Адриан… — заглядываю ему в глаза, одурманенная своим желанием. Любовник начинает медленно погружаться в меня, на этот раз, смакуя каждую секунду своего вторжения. Мой протяжный стон доносится откуда-то со стороны, потому что в ту же секунду я погружаюсь в нирвану…