* * * — Доброе утро, милая! — я жмурюсь, от ослепительного белого свечения, заполняющего комнату. Судя по всему уже позднее утро. — Привет, — тихо мурлыкаю в ответ. Сколько времени? — Какая разница? Мы ведь с тобой не наблюдаем часов! — он подмигивает, приближаясь ко мне с подносом. Я даже не помню, как мы вчера ночью добрались до кровати. На Адриане белый махровый халат, а я все еще обнаженная. Он так и не позволил мне вчера одеться.… Безмятежно улыбается, окидывая меня голодным взглядом. — Ну, что же, приступим к нашему позднему завтраку в Альпах?! — впереди у нас — утоление голода… ГЛАВА 7 Утро прошло как в тумане. В восхитительном влажном тумане, сотканном из наших чувств и эмоций. Если бы не Адриан, я бы так и провела весь день в постели, рядом с ним. Но, увы, он не дал мне этого сделать, сказав, что непростительно, будучи в Альпах, просидеть все выходные взаперти… Поэтому мы все-таки вспомнили, что находимся на горнолыжном курорте, и успели опробовать несколько горнолыжных спусков. После чего наслаждались горячими напитками на смотровой площадке с умопомрачительным видом на горы. Глинтвейн на высоте 1300 метров над землей — глоток чистого вдохновения! А потом ели бургеры и очень много смеялись. Кстати, именно здесь я съела самый вкусный гамбургер в своей жизни. Хотя, возможно, любая еда покажется необычайно вкусной после хорошей порции чистейшего свежего воздуха приправленного щепоткой крышесностного секса. — Еще немного, и я возьму тебя прямо в этом подъемнике, — горячо шепчет мне Адриан в перерывах между французскими поцелуями, когда мы спускаемся вниз. — Потерпи немного, — выдыхаю ему в рот, слегка оттягивая губу, — У меня для тебя сюрприз. — Как скажешь, — улыбается, накрывая мой рот своими требовательными губами. Мы вваливаемся в шале, но в этот раз я отказываю ему в столь стремительном доступе к телу. — Погоди, я хочу принять ванну, пойдем! — подмигиваю, утаскивая мужчину за руку за собой … Мы оказываемся в ванной комнате аккурат перед закатом солнца, застав волшебный момент исчезновения верхнего края светила под горизонтом. Обнимаю француза сзади, прижимаясь к его сильной спине, и мы замираем, наслаждаясь этим таинством природы. Наконец, когда волшебство рассеивается, Адриан произносит. — Иди сюда, я тебя раздену! — и медленно, не давая мне опомниться, снимает лишнюю одежду с подрагивающего от предвкушения тела. Через несколько секунд из одежды на мне остаются только кружевные розовые трусики. Я стою перед ним нагая, не просто с обнаженным телом — с открытой нараспашку душой… — Какая ты красивая, Лаура! Не могу насмотреться… — он медленно встает передо мной на колени и отводит одну ногу в сторону, пожирая глазами соблазнительные бедра. Адриан удерживает мою ногу, не давая мне свести их вместе, любуясь тем, как по трусикам начинает расползаться влажное пятно моего желания. Его губы в нескольких сантиметрах от моих нижних губок. Но француз не торопится, он хочет, чтобы я просила его об этом. Тогда я накрываю руками свою грудь, круговыми движениями поглаживая вишенки сосков, нежно постанываю, заставляя мужчину любоваться тем, как я ласкаю себя у него на глазах. — Черт, милая… Какая ты, оказывается, ненасытная девочка… — он не выдерживает этой картины и начинает медленно покрывать поцелуями мои бедра, оттягивая зубами трусики, обдавая мои влажные складочки своим теплым дыханием. — Ахааа… — я запрокидываю голову, боясь потерять равновесие, когда он всасывает в рот мои нежные лепестки и начинает ласкать их ритмичными движениями. Проводит языком по клитору, надавливая на него, отчего по ногам пробегает мучительная дрожь. — Какая ты сладкая, — вылизывает меня, словно мороженое, наслаждаясь тем, как мой голос срывается на рваные стоны, словно предупреждая о приближающемся оргазме. Этот акт любви заканчивается в теплой пенной ванне, после чего, укутавшись в объятия друг друга, мы засыпаем, и мне даже не хочется думать о поступке, который придется совершить уже следующим утром… ГЛАВА 8 По условиям премии, мы можем провести в Санкт-Морице еще одни сутки, и изначально я так и планировала, предупредив Натана, что уезжаю на все выходные. Но Адриан так стремительно ворвался в мою жизнь, что все планы полетели к чертям собачьим. Ели отлепив себя от него, я тихонько выскользнула из теплого плена кровати и принялась спешно скидывать вещи в чемодан. Это безумие больше не может продолжаться, рядом с ним я просто не могу мыслить трезво, я будто бы и не я. Спокойствие, рационализм, вдумчивость обычно присущие мне, улетучиваются с космической скоростью, когда француз своим бархатным баритоном произносит это свое «милая». И я просто растекаюсь фруктовым желе, теряя остатки самообладания. Страшно зависеть от кого-то настолько сильно. Я должна успеть уйти до того, как он проснется и заглянет мне в глаза. Иначе я просто не смогу. С каждой лишней минутой рядом с ним наше расставание кажется мне смехотворным, какой-то неудачной шуткой, хочется отмахнуться от всего этого и сказать, «Да что за чушь? Как мы можем расстаться сейчас, это ведь невозможно, да?». Но реальность окутывает меня своими цепкими лапами, вырывая из состояния сладкого забытья. Адриан улыбается во сне, а мне хочется удавиться. Все это слишком для одного дня в Альпах. Наверное, я вряд ли вернусь сюда еще, теперь эта сказочная швейцарская деревушка навсегда будет напоминать мне о самом волшебном дне накануне Рождества. В этом году я получила свой подарок немного раньше. Пять лет назад, когда моя учеба и летняя стажировка в Париже подошли к концу, мы договорились, что я вернусь домой и все обдумаю. Тогда он написал книгу, и целыми днями оббивал пороги редакций, общаясь с литературными агентами и издателями, но никто не воспринимал его всерьез. Адриан снимал маленькую однокомнатную квартирку на окраине города, заочно учился в Сорбонне, а днем подрабатывал литературным редактором в молодежном журнале. У него не было никакой поддержки в виде влиятельных родственников или мешка с деньгами в сейфе, никто и знать не знал талантливого парня из французской глубинки… С самого начала наше счастье казалось мне призрачным, и я отвела на него всего девяносто дней лета. Той осенью я вернулась в Лозанну и вновь попала в ловушку, хитро расставленную Натаном. Он как будто чувствовал, что я встретила кого-то в Париже, и так ловко и со знанием дела взял меня в оборот, что наша свадьба, спустя всего три месяца, казалась мне чем-то естественным. Натан с присущей ему юридической скрупулезностью представил мне нашу совместную жизнь во всех красках, делая акцент на ее {идеальности}. А какая девушка в 22 года не мечтает о сказочной свадьбе с красивым перспективным юристом?! Все эти сказки про золушек заложены в нас на генетическом уровне. И до определенного момента мы все ждем своих принцев, чтобы умчаться с ними в прекрасную идеальную жизнь. Только никто почему-то не предупреждает, что все эти принцы, тоже люди, и им присущи такие же недостатки, как и всем обычным мужчинам… Подхожу к двери, бросая прощальный взгляд на спящего француза, и сердце пронзительно сжимается. Он сидит на кровати, внимательно наблюдая за моими действиями. — Уедешь, даже не попрощавшись, Лаура?! — Прости, я просто не знала, что сказать… — Тогда послушай меня. Судьба дала нам еще один шанс все изменить. Завтра Рождество, и я буду встречать его в Париже. Жду тебя в полночь около Эйфелевой башни. Если ты не приедешь, то единственным напоминанием обо мне в твоей жизни будут книги Ада Оушена. Вряд ли я когда-то смогу тебя забыть, но, во всяком случае, приложу к этому все усилия, милая… — он улыбается на прощание, обдавая меня проницательным уверенным взглядом. Я оборачиваюсь, молча закрывая входную дверь. Автомобиль уже ждет на подъездной дорожке рядом с шале. И только на заднем сидении, когда машина, наконец, отъезжает, даю волю невыплаканным слезам… ГЛАВА 9 Дорога всегда заставляет задумываться. Будь то далекое путешествие или обычное возвращение домой. Вот и я своими мыслями сейчас где-то очень далеко. {Домой…} Странно, но в нашей стильной квартире в фешенебельном районе Лозанны, я никогда не чувствовала себя как дома. Возможно потому, что Натан настоял на дизайнере интерьера, и весь ремонт прошел мимо меня. С одной стороны, тем самым муж облегчил мне жизнь, но с другой, лишил таких приятных хлопот, как выбор цвета краски для стен или половой плитки. Безусловно, наша квартира представляет собой эталон безупречного вкуса и стиля, но я не чувствую себя там, как дома. Хотя мои подружки всегда с придыханием разглядывают детали интерьера, очевидно, мечтая когда-нибудь заполучить себе это высокотехнологичное жилье с Натаном в придачу. Еще до поездки в Альпы я стала задумываться о том, что мы с мужем словно сделаны из разного теста. Откровенно говоря, наедине нам просто не о чем поговорить. А когда я пытаюсь обсудить с ним синопсис новой книги, он как баран таращит на меня глаза, спешно придумывая оправдание для своего исчезновения. Да и мне уже давно не интересно полоскать «грязное белье» клиентов, которых ему приходится защищать. Наш брак полностью изжил себя, и теперь, вглядываясь в залепленное серебристым инеем окно скоростного поезда, я отчетливо это поняла. * * * Полезла взять зеркальце, и мой взгляд зацепился за книгу, которая лежала на дне сумки. «Но я не брала с собой в поездку никаких книг!» — промелькнуло где-то в подсознании. {Адриан.} Дрожащими руками выудила книгу и уставилась на стильную золотистую обложку. Еще несколько недель назад я оформила предзаказ на нее, а теперь эта книга, до официального старта продаж во всем мире, лежала в моей сумке. Фантастика. [«Золотыми рыбками» новый роман Ада Оушена — автора мирового бестселлера «Роза Сорбонны»] — гласила надпись увесистого томика. Я перевернула первую страницу и уперлась глазами в мелкий рукописный текст. «Он подписал ее для меня…» {Лаура, милая!} {Весь тот день, весь тот вечер… я был счастлив, и я читал в твоих глазах самую лучшую новеллу о своём счастье. Оно может быть очень простым, в чём-то даже банальным, не так ли?} {Смотреть в твои глаза, полные непередаваемой глубины, нежности и понимания — очень больно, почти невыносимо. И всё же я смотрел. И видел, кроме этого напоенного кристальным, солнечным звоном счастья, ещё твой уникальный, полный припрятанных сокровищ и открытого насквозь сердца мир. Видел твою мягкую, удивительную, сказочную женственность и неудержимую сексуальность…} {Да, я также помню, как целовал пальцы твоих ног. И плечи, и груди, и всё твоё тело. Не было бы его, не было бы тебя — не было бы и моего огня. Я никогда не забуду твой ласковый голос, твою трогательную нежность и твою горячую любовь, милая…} * * *