Безбожниками сами становились, Как Илия сыны? Кто наполнял Развратом и насилием Храм Божий? Царит он также во дворцах, в палатах И в пышных городах, где шум распутства И всякое нечестье и порок Восходят выше величайших башен; Когда ж вдоль улиц ляжет мрак ночной, Сыны и слуги Велиала бродят По ним, полны нахальства и вина. Пример тому – Содом и ночь разврата[26] В Гибее[27], где гостеприимный дом Сам выставлял на жертву мать семейства, Чтоб худшего насилья избежать. Все эти были первые по силе И по значенью; прочих было б долго Перечислять, хоть слава их была Обширна. Были между ними боги Ионии[28], которым поклонялось Иаваново потомство (хоть моложе Они считались, чем Земля и Небо, Их славные родители), – Титан, Перворожденный Неба, с необъятным Своим потомством, первенства лишенный Сатурном, младшим братом; а Сатурна Лишил престола сын его и Реи, Юпитер, как сильнейший; захватив Престол, один стал царствовать Юпитер. Сперва на Крите только и на Иде Их знали; после выбрали они Себе вершину снежную Олимпа И правили в средине атмосферы, Не поднимаясь выше в небесах. Они царили и в ущелье Дельфов, В Додоне и во всей земле дорийской; Другие же с Сатурном-стариком Оттоль за Адриатику бежали, Чтоб в Гесперийских жить полях иль дальше — У кельтов, вплоть до крайних островов. Пришли они и многие другие, Потупив грустно взоры; но в глазах У них все ж искра радости мелькала: В Вожде своем не видели они Отчаянья, – потерю сознавая, Не потеряли все ж самих себя. Он это видел, и хоть тень сомненья Слегка скользила на его лице, Но, гордости привычной вновь набравшись, Цветистой речью, более достойной По внешности, чем сущностью своей, Он постарался их испуг рассеять И мужество искусно возбудить. Затем поднять немедленно велел он При звуках труб военных и рожков Могучий стяг свой боевой; гордился Высокой честью быть знаменоносцем Азазиил, высокий Херувим. И вот с древка блистательного знамя Он развернул; взвилось оно, сверкая, Как метеор, по ветру развеваясь, Богатое каменьев драгоценных Обилием и золотым шитьем, Изображавшим славу и трофеи Бессмертных Серафимов; в это время Металла звуки трубные гремели. Все войско испустило громкий крик, Торжественно потрясший своды Ада И вне его заставивший дрожать