Ее губы очень близко от моих. Я не могу оторвать от них взгляд. – Я должна тебе кое-что сказать, – говорит она. Ее лицо как-то изменилось. И я понимаю, что зашел слишком далеко. Слишком быстро. Юханнес ошибался. Она не чувствует то же самое, что и я. Я дрожу в воде. – Ты не должен сердиться, – говорит она. Я чувствую, как мое тело начинает погружаться. Сильнее работаю ногами, чтобы не уйти под воду. – В чем дело? – спрашиваю я, хотя не хочу знать. – Мне нравится Юханнес. – Ты тоже нравишься ему. Люсинда с грустью смотрит на меня. – Его не было на вечеринке, – говорит она. – И он был влюблен в тебя. Ты это знал? Я чуть отплываю назад. Не хочу находиться так близко. – Именно поэтому ты со мной поехала? – спрашиваю я. – Нет. Не только. Я поворачиваюсь и начинаю плыть к берегу. Но мне тяжело двигаться. Тело как будто наполнено камнями. Она конечно же легко догоняет меня. Я чувствую себя таким же неуклюжим, как Бомбом, в то время как она буквально скользит по воде. – Разве это сильнее притянуто за уши, чем когда мы разговаривали с Томми? Или с Манге? У Юханнеса был мотив. Я не решаюсь спросить, что она имеет в виду. Мои ноги касаются дна, и я делаю еще несколько гребков, прежде чем начинаю карабкаться вверх по камням. – Возможно, он надеялся, что у вас все наладится, если Тильда исчезнет, – продолжает Люсинда. – Но когда понял, что его чувства оказались безответными… – Откуда ты знаешь, что они были безответными? – говорю я и разворачиваюсь. У Люсинды расширяются глаза. – Я… я просто подумала, потому что… – Ты ничего обо мне не знаешь, – перебиваю я ее. – Мы друг друга не знаем. Мой тон холоден. Взявшись за ветку, которая висит над водой, я выбираюсь на траву. – Извини, – говорит она. – Я ничего не сказала раньше, потому что боялась, что ты не позволишь мне поехать с тобой. Я иду к одеялу и натягиваю джинсы прямо на мокрые трусы. – Да будет тебе известно, Юханнес только что рассказал мне, чем он занимался в ту ночь, – говорю я. – И я видел доказательства. Его алиби. Я натягиваю футболку через голову. Слышу, как у нее стучат зубы, когда она выходит из воды. – Я просто думала… – Я знаю, что ты думала, – перебиваю я ее. – Не нужно было тебе приезжать. Наши взгляды встречаются. Я первым отворачиваюсь в сторону. – Ты прав, – говорит она. – Мы друг друга не знаем. ИМЯ: ЛЮСИНДА TELLUS № 0 392 811 002 ПОСЛАНИЕ: 0044 ОСТАЛОСЬ 6 ДНЕЙ Мы едем на поезде домой, Симон не разговаривает. Он отказывается даже смотреть в мою сторону. Теперь ты знаешь, что я чувствую к нему. Спасибо, алкоголь. Правда, теперь у меня так болит голова, словно она может треснуть в любое мгновение. Мы чуть не опоздали на поезд, поскольку я не могла бежать. Прямо не знаю, что мы делали бы, если бы не успели. Я, возможно, описаюсь, пока пишу это, но не могу пойти в туалет, так как там все выглядит просто ужасно. Мне кажется, меня вывернет наизнанку еще до того, как я к нему приближусь. Мне и так нехорошо. Ночью все шло идеально. Я плавала. Снова чувствовала себя прежней, и одновременно мне удалось освободиться от себя. Я стала другой Люсиндой. Самой обычной девушкой. И Симон был со мной в воде. Мы могли бы целоваться при лунном свете. Все получилось бы идеально. Даже чересчур. Насколько я поняла, он тоже этого хотел. А потом Симон признался, что был очень рад, что я поехала с ним, и я рассказала, почему приехала. Мне вроде как понадобилось исповедоваться. Я не хотела оказаться в его объятиях, пока между нами висела недосказанность. И сейчас ненавижу себя за свою порядочность. Юханнес не мог убить Тильду. Он всю ночь общался по Интернету с несколькими парнями из своей коммуны. Если бы я подождала немного, сама бы это узнала. Хорошо еще, что Симон не рассказал Юханнесу, из-за чего мы поссорились. Сейчас мне просто хочется умереть. К счастью, мое желание исполнится через шесть дней. Если, конечно, я раньше не заболею из-за ягодного вина и купания в холодной воде. Если бы вечер не закончился так, как закончился, оно, пожалуй, того бы стоило. Теперь я чувствую только страх. P.S. Папа звонил два раза. Я не осмелилась ответить. По звуку он наверняка понял бы, что я нахожусь в поезде. Р.P.S. Папа все знает. Он только что прислал мне сообщение. И ждет меня на станции. СИМОН Бомбом начинает лаять, как только я вставляю ключ в замочную скважину. Стоит мне открыть дверь, и он набрасывается на меня, словно не видел несколько лет. Я сажусь на корточки, взъерошиваю ему шерсть. Он кладет лапы мне на плечи. Облизывает мои щеки. – Успокойся, старина. Все нормально. – Данные симптомы типичны для стрессовых состояний, многие нервничают в наши дни, – говорит кто-то из телевизора в гостиной. Я уже знаю, что разоблачен. Отец Люсинды разговаривал с моими мамами. Я понятия не имею, откуда он узнал о нашей поездке в Стокгольм. – Это напоминает электромагнитную сверхчувствительность, – вещает другой голос из телевизора. – Даже если вы не находите происходящему каких-то объяснений, вовсе не обязательно, что это плод вашего воображения. Я стаскиваю с себя рюкзак. Эмма выходит в прихожую и крепко меня обнимает. Наклоняется вперед, чтобы не зажать живот. – А вот и наша заблудшая овца, – шепчет она перед тем, как отпустить меня. – Удачи тебе. Я киваю. Скидываю обувь. Дверь в комнату Эммы закрывается у меня за спиной. Похмелье еще не прошло окончательно, немного гудит голова. Стина кричит из гостиной. Хорошо, если меня оставят в покое, когда все закончится. Когда я вхожу в комнату, Джудетт тянется за пультом телевизора и выключает звук. «КОМЕТНАЯ БОЛЕЗНЬ: ПРАВДА ИЛИ МИФ?» – написано на табличке, красующейся под двумя мужчинами в студии новостей. Список симптомов вытянулся вдоль нижнего края изображения: «ЗУД. ГОЛОВНАЯ БОЛЬ ТЕНЗИОЗНОГО ТИПА. ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ. ТРЕМОР. ВНЕЗАПНЫЕ ПРИЛИВЫ КРОВИ К ГОЛОВЕ. ПАРЕСТЕЗИЯ». – Входи и садись, – говорит Стина. Я подчиняюсь. Почти падаю на диван между мамами. Стина театрально качает головой: