* * * – Ну что, будем ваньку валять или всё же говорить? Димас, ничего не соображая, втянул голову в плечи, призывая уже всех лоа без разбора. – Я… Я не понимаю, о чем вы! – Паш, этот придурок на самом деле не понимает, – второй мужик в чёрном комбинезоне с кирпично-красными полосками по рукавам и в штурмовой маске подошёл, взял Димаса одной рукой за куртку и без труда поднял, прижав спиной к стене. – Нам нужны данные по всем приземлившимся кораблям в этом промежутке времени, – он подержал перед глазами Димаса квадратик пластика с написанными цифрами. – У тебя пять минут, чтобы достать инфу, и упаси тебя твои… кому ты там молишься?.. выкинуть какой-либо фортель. Ясно? – Д… да… синьоре. Сейчас всё сделаю, – взгляд странных голубых глаз из- под маски лучше всяких слов говорил о том, что будет, реши он подать сигнал тревоги. Пальцы, держащие его за куртку, разжались. Димас упал на четвереньки, встал на подгибающихся ногах, и, поглядывая на чужаков, засеменил к диспетчерскому пульту. Когда эти двое зашли в отсек, Димас сразу понял – неприятности. Он дёрнулся было нажать на тревожную кнопку, предупредить, вызвать ребят Гримо, но один из жутких чужаков, который вот только что стоял у двери, вдруг оказался у него на пути и отшвырнул Димаса прямо в руки второму незнакомцу. И началось… А ведь говорила мамаша Бонита, старая ведьма, что нельзя забывать лоа! Ведь это точно расплата – и за богохульство, и за то, что в онфоре давно не был… – Вот, синьоре, всё, что прилетало. Был, правда, ещё какой-то корабль, но он не садился. – Класс?! – Истребитель или штурмовик, синьоре. – Отойди. Коды доступа! – Но… – Коды! – второй, вернее первый, которого, судя по всему, звали странным именем Паш, ткнул в бок Димаса короткий, но даже на вид очень неприятный клинок. – Да, да, синьоре. Всё бесполезно. Бесполезно звать парней Гримо. Здесь, на станции, они мало что могут сделать. А вызывать службу безопасности… Начнётся следствие, и парни Кармино всё поймут. И лучшее, на что он сможет рассчитывать – это открытые рудники. Если доживёт. А он точно не доживёт, потому что – Димас отчётливо это понял – за спинами этих двоих стоит Господин Барон. Но вдруг, если Димас пообещает быть хорошим, пожертвует много всего на онфор, и купит маме Боните красивую ткань на платье, а Барону и Маман Бригитте – сигары, лоа всё-таки смилостивятся над ним?.. Тем временем пришелец подключил мнемочип к разъёму и стал быстро перебирать руками в воздухе. – Есть. Это они. Зоны посадки я определил. – Зоны? – Да. Они сначала садились крылом, а потом была одиночная посадка. Паш, нам надо вниз. – Вниз так вниз, – тот, которого звали Паш, чуть повёл рукой, и Димас почувствовал, что стал проваливаться куда-то в темноту. Так хорошо, спокойно, подальше от этих страшных людей, от Гримо с его отморозками, от этой проклятой работы… * * * – Всё? – Да. Проснётся через час, и главное – ничего помнить не будет, – Паша убрал инъектор и усадил оператора таможенной орбитальной станции Новы-17 в кресло. Адлер тем временем подчищал следы. – Коды? – Да, всё есть, плюс я ещё тут немного поколдовал. Мы теперь невидимки. Как для станций слежения, так и для камер наблюдения. Вернее, они нас увидят, но идентифицируют, как мусор. – А тут, я так понимаю, на засорение орбиты все плевали с этой самой орбиты… Пошли. – Третий, вижу. Вышли из зоны полей. Продолжайте полёт, захват через двадцать семь минут. – Принял. Не торопись, нас, конечно, не видят, но мало ли… – Сделаю в лучшем виде, командир. Болтаться в космосе было привычно. Не то чтобы приятно, но привычно. МДЧ – корабль серьёзный, мощный, сильный и любимый каждым пилотом, но рано или поздно приходилось направлять его на таран. Бывало, и пилоты гибли, но случалось это не то чтобы часто, хотя каждый из них был готов к такому исходу. Так что только боевых «зависов» у Паши и Адлера было штук по пять, а таких вот прыжков, как реальных, так и учебных, вообще не счесть. – Как-то хреново тут всё, не находишь? – Паша осмотрелся. Пара орбитальных баз, поменьше той, на которой они уже побывали, курьер, прошедший со станции на станцию… И всё. На том же Марсе, не говоря уж о Терре или Теллуре, за час на планету сели бы десятки… нет, на Марс всё-таки меньше, кораблей. А тут… На орбите готовился к посадке единственный челнок. Делал он это крайне медлительно и небрежно, лениво даже. Хотелось вломиться на мостик и дать подзатыльник неповоротливому пилоту – так, для расторопности и профилактики. – Нам только на руку. – Интересно, чем колония занимается? Полезными ископаемыми? – А где тогда рудовозы? Паша с новым интересом огляделся, запросил у скафа данные наблюдений. По всему выходило, что рудовозов тут нет. За всё время, что они торчали в системе, наблюдая и готовя операцию, от планеты ушёл всего один корабль, и он не мог везти руду. Ну разве что руда эта была безумно дорогой и добывалось её мизерное количество. – Что-то они странное отсюда вывозят, похоже. Немного, но дорого. Так, что ли? – Омикрон, тета-феррит, тета-кварц, да мало ли вариантов? – Нелегальный прииск? А что, вполне возможно. Хотя… Тут он вполне себе легальный, мы не в ТС. Кстати, имей это в виду. – Да. И здесь есть как плюсы, так и минусы. С одной стороны, нас завалят и не поморщатся, с другой… – Я предпочитаю с другой, – Павел посмотрел на экран, маркёр корабля был всё ближе. – Готовность. – Вижу вас отчётливо. Три минуты. Я так понимаю, нам вниз? – Принял. Да. – Экраны подняты. Атмосферка так себе, но сядем без проблем. – Экраны так экраны. Посадка на броне была тем ещё приключением, однако это было куда лучше, чем торчать, словно устрицы в банке, в тесной пилотской кабине. Ничего сложного здесь нет, хотя неподготовленным пилотам и пассажирам лучше не экспериментировать. Несколько звёзд в верхней полусфере погасло, и рядом нарисовался чёрный борт МДЧ. По норме, конечно, он не чёрный, это подарочек ребят с Теллура – поглощающее напыление. Такой подарок дорогого стоил, но никакого левака, всё проведено через Адмиралтейство. Похоже, безопасники Теллура тоже здорово разозлились на уродов, из-за которых погибли ребята. – И к ним незаметно подкралась тень, – страшным голосом выдал в эфир Паша. Как в глупой детской страшилке. Но Яна на самом деле именно подкрадывалась. Пилотом она была отменным: это же надо было так рассчитать импульсы, чтобы даже они, зная куда смотреть, не сразу обнаружили корабль. Конечно, поглощение было не абсолютным, и пока они сближались, МДЧ словно появился из пустоты, слабо, едва заметно глазу, мерцая на фоне чёрного космоса. Было в этом что-то красивое, сказочное и завораживающее. Подрабатывая газовыми движками, Адлер и Паша выровняли скорость и ухватились за скобы на броне. Быстро перебирая руками – мето́да давно отработана – добрались до ниш, закрытых спереди броневыми обтекателями. Это намного комфортнее, чем взлёт, когда им придётся лежать в ракетном отсеке или сидеть чуть не на головах друг у друга в малюсеньком грузовом трюме, по размерам больше похожем на чемодан… – Готов. – Готов. – Приняла. Координаты получила. Готовность тридцать минут. Войдём тихо, так, что ёж не шелохнётся… Тим Найдёнов И всё-таки Инге попросилась в лес. Как всегда, неожиданно. То ли хатоны её дожали своими рассказами, то ли ещё что, но в одно прекрасно утро она заявила: «Хочу в лес!» И всё тут. Нет, оно понятно, Инге леса толком-то и не видела. Вернее, видела, но издалека, пока ехали из Астре в Виль-де-Ноэль и по дороге сюда. Я не спорю, Лес Теллура – это нечто, только всё же Вил прав, и лучше её в лес, а не в Лес сводить. Пройтись пяток километров вдоль берега… Там тоже можно приключений на филейную часть найти. Честное слово, я лучше на тигращера выйду или прокрадусь мимо снайпна, чем попрусь по Лесу, рискуя, что с ветви ногатика на меня сиганёт кшерка или из опавшей листвы метнётся жало джаггернаута, здоровенной, тупой и агрессивной сколопендры. Джаггернаут всё, что видит, считает или добычей, которую надо поймать и сожрать, или врагом, которого надо убить, ибо нефиг. А кшерка – кошка Шерро, если правильно, – тварь та ещё. В свисающих лианах её совсем не видно. Прыгнет на спину – и поминай как звали, потому как это килограмм двадцать пять мяса с острейшими когтями и зубами. На людей кшерки редко нападают, но уж если что-то у неё в башке переклинило, мало не покажется. Террянские кошки, большие и маленькие, сущие дети по сравнению с теллурианскими. Даже флиновский Вездессущий просто милейшее создание, хотя его бабка всё же побывала на Теллуре, судя по характеру этого красавца. Спору нет, Лес прекрасен, но лично я предпочитаю на него любоваться сквозь блистер флаера, потому что сколопендры, кошки и гидры, которые прячутся в упавшей листве, не самая большая опасность. Даже сухопутный краб Морте, который с лёгкостью оттяпает вам ногу и потом радостно употребит в пищу, не самая большая опасность Леса. Яды и аллергия! Заработать отёк Квинке в Лесу – плёвое дело даже для абсолютно здорового человека. Так что нафиг, нафиг. Да, учёные всего Торгового Союза восторгаются Лесом, художники пишут потрясающие картины, а в сериалах Лес – любимая декорация для приключений главных героев. Но нет, я лучше в джунгли Сангуса без сопровождения пойду, чем в Лес. Так что, как и планировали, двинули мы в обычный, наполненный обычной живностью лес, вдоль берега. Мы – это я, Инге и два рейнджера-хатона. Да, один из них физик, второй – врач, но рейнджеры на Теллуре – это добровольная служба в свободное от работы время. Рейнджеры и за порядком следят, и спасением всяких олухов занимаются. Короче, лучше сопровождающего, чем рейнджер-хатон, не найти. Что в лесу, что в Лесу. Поначалу Инге больше молчала, шла с опаской, даже робко. Но потом завертела головой, начала задавать вопросы, трогать всё что можно… Хорошо, не забывала спрашивать, не опасно ли очередное деревце погладить или листик пощупать. Пару раз попыталась погнаться за бабочками – а они здесь, на побережье, крупные и яркие, но куда там! Мак с Вилом кивали серьёзно и одобрительно, но я-то видел, что Инге всё ещё не по себе. Не могу понять, в чём дело, но она реагировала на лес как на вражескую территорию. Ей бы расслабиться как-нибудь, но как? Ничего мне в голову не приходило. Где-то через час Инге утихомирилась, и у нас определился ордер движения: мы с Вилом впереди, Мак и Инге – за нами. Эта парочка всерьёз вцепилась друг в друга, и кто был инициатором, сразу и не скажешь. А дело в том, что хатон был не просто доктором, он был Доктором. Как бы разницу объяснить… Вот, допустим, получили вы пулю на поле боя, что сделает ваш ротный док? Правильно, прилепит автоматическую аптечку и остановит кровь, после чего потащит вас в регенератор. А если аптечки нет? Ну, перетянет он вам жгутом руку, и что? Сильно оно вам поможет? И хорошо ещё, если эту самую руку вам потом оттяпают и новую отрастят, или протез на время поставят. А если рана инфицирована будет? А если там не обычная гангрена, а сиппарский гриб? Тогда вам никакой регенератор не поможет… – Сиппарский гриб? Это что-то неприличное? А, ну понятно, откуда у меня такие ассоциации полезли! Мак, похоже, Инге на уши присел по полной, а они следом идут, и я их разговор слышу, хотя и не вникаю, что они там обсуждают. – Нет, что вы, Инге. Сиппарский гриб так называется не из-за образа жизни сиппарцев, а потому что был обнаружен именно там. Сейчас-то он много где встречается. К счастью, у нас он не выживает, да и на Терре не сильно прижился, хотя там с ним пришлось побороться. Он проникает в организм и приводит к появлению ложной гангрены. При этом его споры распространяются в крови живого существа очень быстро, и если медик не отличил миконекроз от мионекроза[5], то в течение часа после того, как грибница начала расти, летальный исход гарантирован. На Сиппаре в университете его выделили, описали и нашли препараты для торможения распространения. Признаки поражения достаточно очевидны, если знаешь, на что обращать внимание.