– Мне просто очень-очень паршиво. Я думала, что сделала правильный выбор, но оказалось, что я очень-очень ошиблась. Я пыталась помочь, а в итоге узнала, что моя помощь и не требовалась особо. Я была просто развлечением и это причинило очень-очень сильную боль. Я влюбилась в очень-очень лживого козла, который использовал меня. И он был очень-очень красноречив, а я развесила уши, как идиотка. В общем, мне очень-очень плохо сейчас, – сдавленно говорю я. – Мда, слишком много очень-очень и это на тебя не похоже. Твой жених тебя предал? – Он не был моим женихом. Хватит уже выдумывать глупости про меня, – возмущённо отвечаю я. – Но как не был? Ты сказала, что у вас всё серьёзно и ты влюблена в него. А когда между людьми происходит что-то подобное, то по моему мнению они уже созрели для брака. Ведь следующий этап именно свадьба. Иначе зачем морочить голову друг другу? – Пожимает плечами Джим, отпивая из кружки. – Я знала его несколько дней. Пару дней. Не спрашивай и не осуждай. Я просто устала, что все хотят меня свести с тобой и наговорила ерунды. Может быть, я влюблена в него, но какая разница теперь? Он вернулся к жене… – Он был женат? Айви! – Повышает голос Джим. – Я этого не знала. Он мне не сказал. Сюрприз. Я ненавижу сюрпризы и у меня было паршивое утро. Ночь тоже теперь паршивая. Не хочу говорить об этом, – хватаю маффин и кусаю его. Боже, это вкусно. Жуя, пью кофе и ловлю задумчивый взгляд Джима. – Мне жаль, что он так поступил с тобой. И я считаю, что этот мужчина не должен остаться безнаказанным. Вряд ли Пэн сможет держать свои эмоции под контролем, поэтому поеду я разбираться с ним. Никто не может причинять тебе боль и остаться безнаказанным… – Эй, офицер, попридержи значок. Не нужно этого делать. Они любят друг друга. Он просто оступился и всё. Я не первый раз попадаю в такую историю, но в этот раз, конечно, я сама оступилась и по-крупному. Давай, просто забудем, – Джим упрямо поджимает губы. Этого ещё не хватало. Защитники вокруг одни, только вот мне не нужны они. Я хочу поскулить в одиночестве. Желательно очень пьяная. – Если твоей мамы нет дома, то кто готовил кексы? – Быстро меняю тему. – Я их пеку. Я люблю печь, но Пэну не говори. Я приношу каждое утро их в отделение, и все думают, что это мама оставила для нас. Не мужское занятие, но меня успокаивает, – смущённо улыбается Джим. – Тебе нечего стыдиться. Ты же не переспал с пустотой… – Что? Прикрываю глаза на секунду и прикусываю язык. – Я имею в виду, что это не то, чего стоит стыдиться. Вот если бы ты в призрака влюбился и переспал с ним, это да, вот тогда лучше молчать. А кулинария и мужчина довольно удобная вещь для женщины и сексуальная, – быстро поправляюсь я. Джим озадаченно смотрит на меня, приоткрыв рот. – Иногда несу чушь. У меня такой странный юмор, – хихикая, затыкаю себя большим глотком кофе. – Значит, ты теперь свободна? – Спрашивает Джим. – Да, но это не значит, что я готова с тобой встречаться. Ты хороший мужчина, но… ещё болит, понимаешь? – Ударяю себя пальцами по груди. – Конечно, понимаю. Я никуда не тороплюсь. И я готов быть другом, когда-то у нас это хорошо получалось, – улыбается он. – Я ничего не помню из прошлого. – Тебе не понравится моя идея, но как насчёт посмотреть альбомы? У меня много фотографий с тобой. Я мог бы рассказать тебе о каждой, – предлагает Джим. Он с такой надеждой смотрит на меня, что я не в силах отказать ему. На самом деле мне нужно, чтобы кто-то болтал без умолку рядом, чтобы не думать о Пирсе и о том, как больно в сердце сейчас. – С радостью, – киваю я. – Ликёр делает тебя куда более заинтересованной во мне. Я ведь не могу тебя спаивать постоянно, да? Смеясь, качаю отрицательно головой. – Жаль. Джим уходит на несколько секунд, а потом возвращается со стопкой альбомов. Он садится рядом со мной и подливает ещё кофе и ликёра. И так фотография за фотографией Джим рассказывает мне истории. Длинные, долгие и смешные. Я хохочу до слёз, слушая, что мы вытворяли в детстве и почему на некоторых фотографиях он заплаканный. Оказывается, я пинала его, потому что мне нравилось, как он пищит. Я говорила, что люблю китов. И по моему мнению после удара Джим пищал именно так, как кит. Я не знаю, выдумал ли он это, чтобы помочь мне справиться с моим паршивым днём или же это была правда, но я перестаю думать о Пирсе и о Рите. Может быть, конечно, и алкоголь сделал своё дело. Я не могу угадать точно, но я расслабляюсь и первый раз за все эти дни наслаждаюсь каждой минутой с человеком, который слишком прозрачен в своих намерениях. Дёргаюсь от неприятного жара на своём лице. Причмокивая, приподнимаюсь и сонно оглядываю незнакомую гостиную, залитую лучами яркого солнца. Ударяю себя по щеке, чтобы проснуться. Не помогает. Комната не исчезает. Ничего не происходит. Больно только. Чёрт, очень больно. – Привет, ты проснулась. Визжу от страха и оборачиваюсь. Джим в обычных спортивных брюках и хлопковой синей футболке стоит в проёме и держит поднос с завтраком. Думаю, для меня. Но какого чёрта? – Что я здесь делаю? Где я? Почему я здесь? Между нами что-то было? Я узнаю уже похмельный звон в висках. Я много выпила? Долго я спала? Как я оказалась здесь на диване? И почему я голая под огромными мужскими вещами? – тараторю я, хмуро испепеляя его взглядом. – Хм… – Нет, я сейчас сама всё вспомню. И молись, чтобы в моей голове была лишь солома, а не ты голый, – угрожающе выставляю палец и закрываю глаза. Так… где воспоминания? Где мои чёртовы воспоминания? Ох, лучше бы я этого не делала. Да, не стоило забираться в такие дебри, ведь грудь опять сдавливает. Кислорода становится мало, а голова раскалывается на несколько частей от боли. Нет, хуже боль в груди. Или в голове. Не могу выбрать, но болит всё. Особенно мышцы. Пирс хотел меня убить? Ножи. Я помню их. Я всё помню. А Джим… Распахиваю глаза, он стоит там же, где и стоял. Угрюмо всхлипываю и облизываю губы. – Прости, я не всегда такая грубая. Защитная реакция. Прости меня, пожалуйста. Ты был очень добр ко мне, и я помню фотографии, а потом всё, пустота, – мямлю сконфуженно я. – Ты уснула, Айви. Ничего, я понимаю, что сейчас не самое подходящее время для свиданий. Но когда-нибудь мы снова попробуем. Не сегодня, обещаю. Но сегодня я намереваюсь тебя покормить завтраком, а потом мне нужно в отделение. Вероятно, после вчерашней непогоды будет много работы. Обычно мы помогаем горожанам в разных делах, не только ловим пьяных старшеклассников, – улыбаясь, словно я не вылила на него ушат дерьма, он подходит к столику и ставит туда поднос. Хотя яичница, бекон, запечённые помидоры с сыром выглядят крайне красиво и, вероятно, это всё вкусно, но меня ужасно тошнит. Нет, не от похмелья, а из-за мыслей о Пирсе и осознания, что он меня кинул. Нет, даже хуже. Нет, ещё хуже. Нет, хуже того, что значит слово хуже. В общем, я теперь очень зла. – Спасибо тебе, но я должна идти. Мне нужно собраться и сообщить Пэнзи и маме, что я уезжаю, – решительно поднимаюсь с дивана. – Уезжаешь? – Джим бледнеет, пока я поправляю его штаны и затягиваю шнурок туже на талии. – Ага. Я и минуты больше не останусь здесь, иначе могу натворить очень много плохих дел. Но я всегда рада тебя видеть в гостях у себя. Приезжай на выходные, – хлопаю его по плечу и всё же хватаю кружку с кофе. Вряд ли в доме Пэнзи и мамы я найду кофе. А он мне жизненно необходим. – Айви… – Я буду ждать. Адрес брат знает, спроси его. Была рада познакомиться, и я готова сходить с тобой на свидание. Да-да, готова. К чёрту этого наглого придурка. К чёрту его и его жену. К чёрту. Вот так. До встречи, Джим, – подмигивая ему, выхожу на крыльцо и сбегаю вниз. Перехожу дорогу босиком, но потом вспоминаю, что забыла у него свои вещи. Возвращаться не буду. Плохая примета. Я никогда в них не верила, но теперь начну. Именно так. Буду делать то, что не делала раньше. Залетаю в дом, а мне навстречу выходит злой брат, но затем его брови медленно ползут вверх. – Так, это одежда одного парня, которого я знаю. Очень хорошо знаю. Ты что… Айви! Ты что сделала с Джимом? – Выкрикивает брат. – Ничего. Он жив. Я просто промокла, пока бежала к нему в объятия этой ночью под дождём. Он закружил меня и крепко поцеловал, а потом показывал фотографии и напоил ликёром. Было здорово, но мне пора уезжать, – хихикая, проскакиваю мимо брата и делаю глоток кофе на ходу. – Да, никуда не уходи, отвезёшь меня за пределы города. Я сваливаю! Сваливаю и это не обсуждается! – Хлопаю дверью и улыбаюсь. Вот так. Больше никаких страданий. Больше никаких мучений. Больше никакой доверчивости. Я готова свернуть горы… Визжу от ужаса, когда оборачиваюсь. Кофе проливается на мою одежду, и я чертыхаюсь. Мой крик создаёт сильнейшие вибрации, а боль от горячего кофе вынуждает меня отпустить чашку, и она разбивается под моими ногами. На стене над своей кроватью я вижу надпись: «Я очень зол!». Глава 27 Хаотично бросаю в сумку вещи, а мои руки трясутся от ярости. Я не боюсь, я просто в безумном гневе. – Айви, ты должна успокоиться. Нельзя пороть горячку сейчас. Нужна свежая голова, – брат расхаживает в моей комнате, пока я собираю вещи. Скептически изгибаю бровь и красноречиво показываю взглядом на надпись на стене, сделанную маркером. Пэнзи тяжело вздыхает и проводит ладонью по волосам. – Я ведь говорил тебе никуда не ходить, так? Так. А что сделала ты? Наплевала на мой запрет. Сейчас самое время отругать тебя, но я… вроде как не могу. Я не представляю, как тебе было вчера больно, но надо искать плюсы, как говорит Сью. Итак, плюсы… плюсы… – Нет плюсов. И хватит пародировать свою невесту. Она не ты. Ты как я. Мы оба огромные любители видеть только минусы. И этот… этот козёл ещё смеет злиться?! Правда? Это моя прерогатива злиться! Именно это я и делаю! Всё. Я собралась. Вези меня, – обуваю кеды и сдуваю прядь волос с лица. – Айви… – Нет. Хватит, Пэнзи. Он сказал, что будет ждать Риту. Господи, Пирс призрак, между нами была одна ложь и я поверила в неё. Теперь он решил снова играть в игры со мной, чтобы опять использовать меня. Нет. Я не позволю, ясно? Один раз обожглась, второго не будет. Хотя не один, но кто считает, правда? – Язвительно шиплю я, направляясь вниз. – Айви! Но так нельзя. А вдруг всё это не закончилось? Вдруг снова будут странности, а мне их придётся решать. Тем более мы ничего не обсудили на семейном совете… – за спиной кричит брат. – В задницу твой семейный совет. В гробу я его видела, – бубню я, распахивая дверь, и вылетаю на улицу. Визжу снова, когда передо мной резко материализуется Пирс. Его полный злости взгляд насквозь прожигает меня, и я хватаюсь за сумку, как за защитную стену от него. – Айви, ты должна подумать сотню раз… – Да, прислушайся к брату, Айви. Он дело говорит, – ехидно хмыкает Пирс, кивая и поддерживая его. Я смотрю во все глаза на Пирса, сегодня у него настроение кого-то убить, потому что он снова в этих своих пижамных штанах. И я вот-вот жду, когда польётся кровь по его виску, а часть черепа просто исчезнет. Эти воспоминания врезаются в голову и меня бросает в холодный пот. – Я понимаю, что ты сильно обижена на него. Если бы он был жив, то я бы с радостью ему набил морду. Я это делаю отлично. Уже практика была. Но разве какой-то призрак может забрать у тебя возможность быть с твоей семьёй? Нет. Пошёл он к чёрту. Мы справимся, Айви, – брат обнимает меня за плечи за спиной, а я выдавливаю из себя пищание, смотря в глаза Пирсу. – Он здесь… напротив меня. И он согласен с тобой… со второй частью он не согласен, но согласна я, а вот первую он очень поддерживает, – шепчу я. Пэнзи быстро толкает меня назад и закрывает собой. Он достаёт пистолет и направляет его в воздух, но там Пирса уже нет. – А он весёлый малый, да? – Взвизгиваю, когда тихий смех Пирса раздаётся над моим ухом.